Андрей Карелин из Нижнего

В историю русской культуры Андрей Осипович (Карелин (1837—1906) вошел прежде всего как выдающийся фотохудожник. Настоящую мировую славу он обрел в 1877 году на фотографической выставке в Эдинбурге. Среди 6 тысяч экспонатов жюри отобрало два — в равной мере достойных золотой медали Королевской академии. Вскрыв конверты с девизами, собравшиеся узнали, что оба произведения выполнены одним автором — А.О.Карелиным. Позже отечественная пресса прокомментирует это событие: «Всякий старается обратить внимание на нашу русскую знаменитость, нижегородского А.Карелина, достойного представителя русской фотографии на всемирной специально-фотографической выставке в Эдинбурге, где он затмил работы всех знаменитых иностранцев». Это событие стало яркой страницей в истории русской светописи XIX столетия.

Первые фотографические опыты Андрея Осиповича относятся к 1857—1864 годам, когда он жил в Санкт-Петербурге и учился в Императорской Академии художеств. Интерес к светописи со стороны творческой общественности был в те времена огромен. Русские мастера создавали замечательные произведения фотоискусства, которые экспонировались в залах Академии художеств и на международных выставках. Многие из владельцев фотографических ателье были профессиональными художниками, так же как и работавшие в них сотрудники — фотографы, лаборанты, ретушеры. Уже в студенческие годы А.О. Карелин занимался расцвечиванием отпечатков. Его заказчиком был лучший в Петербурге фотограф-портретист Г.И. Деньер, у которого, между прочим, незадолго до того работал и прослыл «богом ретуши» И.Н. Крамской. После окончания академии Карелин продолжил занятия фотографией у М.П. Насткжова, известного мастера и владельца ателье в Костроме, а в 1869 году открыл собственное дело в Нижнем Новгороде. Уже через несколько лет его ателье приобрело огромную популярность и у нижегородцев, и у многочисленных гостей знаменитой Нижегородской ярмарки.

Перед карелинской камерой позировали представители городских властей, духовенства, дворянских и купеческих кругов, а также писатели, художники, артисты, музыканты, ученые: В.Г. Короленко, П.И. Мельников-Печерский, Я.П. Полонский, А.М. Пешков, И.И. Шишкин, В.И. Якоби, В.В. Верещагин, А.П. Боголюбов, К.Е. Маковский, Н.Г. Рубинштейн, ДИ. Менделеев. В 1875 году ателье Карелина удостоил своим посещением принц Альфред герцог Эдинбургский, который, будучи увлеченным фотографом-любителем, устроил настоящее испытание Андрею Осиповичу, заведомо создав определенные трудности при позировании. Однако клиент остался весьма доволен готовым снимком и признал его как высокохудожественное произведение.

В 1876 году за заслуги в области фотоискусства Карелин был удостоен звания «Фотограф Императорской академии художеств» — едва ли не самого привлекательного для русских мастеров, имевших профессиональное отношение к изобразительному искусству. По традиции многие называли себя фотографами-художниками, по отношению к Карелину такие слова обретали истинный смысл.

Художественная одаренность Карелина сочеталась с талантом изобретателя в области фототехники, благодаря чему он смог подчинить себе те условия, которые до этого считались в светописи непреодолимыми. Применяя добавочные оптические линзы к объективу, он смог получить при съемке на одном негативе четкое изображение в нескольких планах. Его позитивы на альбуминовой бумаге были теплыми и нежными по тону виража. Он использовал способ печати с нескольких негативов различной плотности на один позитив, что смягчало на снимке контуры рисунка и подчеркивало пластическую красоту изображений.

Наибольший успех у современников имели Карелииские «комнатные группы». Андрей Осипович первым из русских фотографов выполнил произведения в жанре интерьерного портрета. Отступая от привычных канонов, он «превращает» портрет в жанровые композиции — тщательно продуманные и искусно срежиссированные. Их сюжеты просты и связаны с эпизодами повседневной жизни персонажей. Казалось бы, обыденные занятия — семейные беседы и чаепития, детские игры, дамские рукоделия, чтение книг или просто минуты отдыха — в произведениях Карелина полны поэзии и очарования. Модели на снимках непринужденны и естественны до такой степени, что забываешь о единственно возможном на том этапе развития фототехники постановочном характере съемки. Позы персонажей, их жесты, взгляды точны, выразительны, динамичны. Кажется, еще одно мгновение и они оживут, начнут двигаться, разговаривать.

Карелин-портретист отказался от традиционной среды съемочного павильона, наполненной балюстрадами, драпировками, рисованными декорациями. Тонкий вкус позволил ему почувствовать явное противоречие между документальной природой фотографического изображения и условной обстановочной аксессуарностью. В произведениях фотографа реальный бытовой интерьер становится необходимым фоном, сценой действия, активной жизненной средой персонажей. Его подлинность усиливает впечатление естественности запечатленного на снимке момента.

«Комнатные группы» представляют собой картины одушевленного быта. Фигуры персонажей композиционно объединяются не только общим сюжетным действием, но и интерьером. Отдельные его детали обыгрываются автором особым образом. Например, открытое окно или дверное пространство в некоторых композициях превращаются в «действующих лиц» произведения и подчеркивают незамкнутость жизненного бытия героев, помогают установлению гармоничного единства мира домашнего и внешнего.

Излюбленный мотив карелинских композиций — «группы у окна». Фотограф использует льющийся в помещение извне дневной свет как необходимый компонент съемки. Вместе с тем окно представляется тематическим центром, около которого группируется сюжетная композиция. Термин «светопись» соответствует характеру творчества фотографа в полной мере. «Мы помним восторги заграничной, преимущественно английской фотографической прессы при виде этих богатых по силе и эффектам освещения групп..., в которых сильный свет и тень мирились так необычайно, что казалось даже невероятным», — писали в отечественной периодической печати по поводу карелинских произведений.

Интерьерные изображения, как известно, находятся в прямой связи с жизненными процессами и хранят память о своих обитателях — отражают их вкусы, привычки, индивидуальность. В связи с тем, что дом Карелина был превращен в съемочную площадку, многие «комнатные группы» интересны с точки зрения знакомства с домом фотографа-художника. Интерьерные композиции раскрывают образ жизни карелинской семьи и то необыкновенное душевное тепло, которое связывало ее членов.

На дошедших до нас фотографических портретах сам Карелин предстает в окружении предметов-символов. Это мольберт, кисти, живописные полотна, скульптура, а также атрибуты фотографического дела — камера, объективы, негативные пластины. Весь этот мир вещей олицетворяет страстные увлечения Андрея Осиповича, ставшие делом его жизни, — фотографию и живопись. Его ателье долгие годы так и называлось — «Фотография и живопись художника А.Карелина», а сам он на протяжении всей творческой жизни совмещал эти занятия.

В первой половине 1870-х годов публицист Вас. И. Немирович-Данченко, путешествуя по Волге, познакомился с Андреем Осиповичем в Нижнем Новгороде, посетил его ателье и осмотрел работы. Впечатления оказались столь сильными, что в написанных чуть позже очерках «По Волге» рассказу об этих событиях было отведено значительное место. И хотя глава литературного произведения была названа «Фотография, обещающая убить живопись», вряд ли Карелин когда-либо ставил перед собой такую задачу. Скорее, напротив, отдавая дань уважения традиционному искусству, стремился поднять светопись на ту же высоту.

Члены семьи Карелиных разделяли страсть Андрея Осиповича к художественному творчеству. На фотографических композициях его жена и дочери запечатлены у мольберта, с палитрой в руках, а маленький сынишка Андрей с копной белокурых волос — постоянный спутник отца во время занятий живописью. Ольга Григорьевна Карелина, урожденная Лермонтова, дальняя родственница знаменитого поэта, училась в рисовальной школе Общества поощрения художников в Петербурге, брала уроки в Московском Училище живописи, ваяния и зодчества. Дочери, названные Андреем Осиповичем «пушкинскими» именами, Людмила, Ольга и Татьяна, обучались рисованию в открытой им во второй половине 1860-х годов нижегородской общедоступной художественной школе. После смерти Карелина Ольга и Татьяна стали сами преподавать в этой школе. Сын Андрей, как и отец, обучался в Императорской Академии художеств, брал уроки у К.Е. Маковского. Именно он осуществил мечту Андрея Осиповича, создав в 1896 году Нижегородский Историко-художественный музей. Почти все Карелины принимали участие в 1-й и 2-й

Нижегородских художественных выставках (1886, 1902), были членами Нижегородского общества любителей художеств, учрежденного Андреем Осиповичем в 1901 году.

Кисти А.О. Карелина принадлежит целый ряд заказных портретов нижегородцев. «Был такой период времени, —пишет В. Ликин, автор статьи «Художники-живописцы в Нижнем Новгороде», — когда живопись ему удавалась (он «выписался», как говорили прежде про мастеров, сделавших успехи)... К несчастью, многочисленные заказы, подчас спешные и не с натуры, а с фотографии, под конец сильно испортили кисть Андрея Осиповича...». Карелин-художник, безусловно, уступал Карелину-фотографу.

Между тем существовала еще одна сфера творческой деятельности Андрея Осиповича, в которой современники признавали его незаурядной личностью. Карелин был не просто известным в России коллекционером, а величайшим знатоком старины, сознававшим важность сохранения исторического наследия для последующих поколений. По свидетельству А.П. Бахрушина, «все интересующиеся старинными русскими вещами перебывали у него, приезжая иной раз издалека...». Сам Алексей Петрович, так же как и другой знаменитый собиратель XIX столетия П.И. Щукин, постоянно пользовался его услугами и советами.

Каждое лето Андрей Осипович путешествовал по Нижегородской губернии, отыскивая в отдаленных уголках уникальные произведения декоративно-прикладного искусства и народного творчества. Вернувшись из поездки, он письменно оповещал коллег-коллекционеров о новых приобретениях, предлагал их вниманию некоторые предметы. Неиссякаемым источником для собирателя была Нижегородская ярмарка. По воспоминаниям Щукина, «по вечерам можно было встретить Андрея Осиповича в Ярославском ряду у старьевщика, где он искал редкости».

Нижегородцы называли дом Карелина музеем. Здесь были печки из уникальных изразцов, старинная мебель, на стенах — живописные картины и гравюры. Шкафы в комнатах заполняли многочисленные предметы старины: кокошники, серьги, пуговицы, ларцы, деревянная резная посуда, фарфор и керамика. В 1890-е годы Карелин организовывал в своем доме выставки коллекционных предметов для широкого публичного обозрения.

В конце 1880-х годов материальное положение семьи ухудшилось, и Андрей Осипович, констатируя в одном из писем — «карман мой тощ, а цены высоки...», вынужден был распродавать уникальную коллекцию. «Очень жаль, что такое собрание рассыпалось по белу свету, да еще при жизни самого собирателя», — с горечью писал А.П. Бахрушин в своей «Записной книжке». Можно представить, как тяжело было коллекционеру расставаться со своим собранием. В 1887 году Карелин начинает переписку с И.Е. Забелиным и предлагает ему купить для недавно открывшегося Российского Императорского Исторического музея «разных предметов русских... на сумму около двадцати тысяч рублей». Называя себя «усердным собирателем», Андрей Осипович сообщает, что для него важно передать коллекцию «на вечное хранение в учреждение Всероссийское в целом составе», чтобы она не пропала «без следа и памяти». «Неприятно продавать вещи порознь и в частные руки, но что делать, когда пришла необходимость», — с грустью пишет он Забелину.

Желанию Карелина о сохранение своей коллекции в целостном виде не суждено было исполниться. Исторический музей смог приобрести тогда лишь часть предметов.

Правда, в 1905 году П.И. Щукин передал в дар музею свое знаменитое собрание, в составе которого, сегодня это очевидно, много вещей, приобретенных у Карелина. Недаром Петр Иванович называл его своим «главным поставщиком».

Память о коллекции Карелина запечатлена на его фотографиях: пространственная среда, окружающая модели, наполнена старинными предметами декоративно-прикладного искусства. Часто фотограф «одевал» портретируемых в национальные костюмы. Такие работы носят откровенно театральный характер и предлагают зрителям полюбоваться красотой старинного костюма. Композиции в русском стиле создавались под впечатлением творчества таких художников, как К.Е. Маковский, с которым фотограф находился в дружеских отношениях. На отдельных исторических полотнах этого живописца можно увидеть и старинные предметы из коллекции Андрея Осиповича. А однажды Карелин «скопировал» картину Маковского «Свадебный боярский пир», срежиссировав сцену свадьбы в боярском доме XVII века на съемочной площадке и использовав при этом реальные модели, наряженные в исторические костюмы своего собрания.

Тесно связанный с художниками демократического направления, Карелин не оставил без внимания и новые веяния в изобразительном искусстве. В некоторых его композициях встречаются подлинные народные персонажи. Однако фотографа более привлекали поэтические стороны жизни, тема «социального контраста» им лишь только наметилась.

Интерес Карелина к историческому прошлому России нашел отражение и в видовых произведениях. Здесь фотограф предстает знатоком русской архитектуры: он умело выбирает точку съемки, снимает памятник в нескольких ракурсах, обращает внимание на отдельные детали; его камера проникает внутрь нижегородских соборов и на фотографиях появляются интерьеры, предметы церковного убранства. Такие карелинские качества, как умение запечатлеть фактуру и объем снимаемого объекта, оказались чрезвычайно важными для съемок исторических памятников.

А.О. Карелин, один из немногих фотографов, был безоговорочно признан коллегами-современниками в России и за рубежом. Ему предлагали работать в российской столице Петербурге и в центре европейской фотографической жизни — Париже, однако он предпочел Нижний Новгород, где прожил сорок лет до самой кончины. Эти годы были очень плодотворными, подтверждением чему служат награды на многочисленных выставках, почетные звания в профессиональной среде и благодарная память потомков.

Татьяна САБУРОВА

Иллюстрации предоставлены автором.

Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 39 (июль-август 2006), стр.102