Большинство значимых библиофильских проектов связано с именем Алексея Венгерова: Выставки «Старая русская книга» и «ХХ Век. Мы — в обложке» В Нюрнберге и Москве, каталоги этих выставок и вот, наконец, сводный труд под названием «Библиохроники». Книга должна выйти в свет в ближайшее время, но так как это — «издание для немногих», авторский коллектив во главе с профессором А.А.Венгеровым принял решение не продавать книгу. А мы считаем возможным познакомить читателей хотя бы с несколькими раритетами, включенными В «Библиохроники».
Александр Бенуа. Азбука в картинках (1904 год)
Живописец, график, сценограф, художественный критик, инициатор создания группы «Мир искусства» Александр Николаевич Бенуа на протяжении более чем полувека оставался одной из ключевых фигур русской культуры.
Его судьба — это судьба русского европейца. Он родился в Санкт-Петербурге, в семье, принадлежащей к знаменитой династии художников и архитекторов, ведущей начало от француза, приехавшего в Россию в ХVIIIвеке, а окончил свои дни в Париже. С одинаковым изяществом он писал пейзажи Версаля и Петергофа, Крыма и Швейцарии, оформлял спектакли Мариинского театра, Ла Скала и Комеди Франсез.
Блестящий книжный график, он каждое проиллюстрированное им издание, будь то сочинение Пушкина или Анри де Ренье, превращал в маленький шедевр. Один из таких шедевров — «Азбука в картинках».
Работу над ней Бенуа начал в 1903 году. Книга была задумана и предназначена для сына художника, которому тогда едва исполнилось два года, В ту пору, по воспоминаниям Бенуа, это был очаровательный «карапузик Коля», который тянулся к старшим сёстрам и нередко «присаживался к ним, стараясь вникнуть в те истории, которые содержались в нескольких любимых книжках, среди коих почётное место занимал сборник сказок в зелёном с золотом переплёте». Впоследствии Николай Александрович Бенуа прославился как выдающийся театральный художник.
Начатая в Петербурге, «Азбука» была завершена летом в Финляндии, на даче в имении Горки. Много лет спустя Александр Николаевич с наслаждением будет вспоминать это место: «воздух идеальной чистоты, аромат сосен и елей, прозрачность озёрных вод и нежную меланхолию лимонно-желтых зорь». Здесь, отдыхая от городской суеты, Бенуа мог спокойно работать над «Азбукой».
Бенуа тогда находился в Париже, куда ему и были присланы авторские экземпляры. Художник остался книжкой недоволен и жаловался друзьям на погрешности, допущенные типографией.
Читательская реакция на появление «Азбуки» была неоднозначной: некоторые критики обвинили книгу в манерности, а М.В.Добужинский назвал её «чудесной».
Тем не менее «Азбука в картинках» быстро стала редкостью, а с годами — редкостью практически ненаходимой. Косвенным подтверждением этому служат слова из письма Бенуа, отправленного им знакомому в мае 1958 года: «Спасибо за добрые слова об «Азбуке». Но неужели, пройдя через три (!) поколения, книжка не стёрлась вконец?! К сожалению, я был бы в таком случае лишён удовольствия заменить истрёпанную новым экземпляром, ибо сам не владею ни единым, а гостит у меня экземпляр одной из моих дочерей».
Экземпляр, представленный в Хронике, прошёл уже не через три, а, по менышей мере, через пять поколений, но сохранился в идеальном виде, что ещё более увеличивает его ценность. Это случилось потому, что книга довольно долго принадлежала самому художнику и была подарена им не ребёнку, а взрослому, о чём свидетельствует надпись на переднем форзаце издания: «Счастлив, дорогой граф Алексей Алексеевич, что экземпляр этой книжки, созданной мной в счастливые времена, будет в Вашей прекрасной библиотеке. Она содержит немало важных отражений, личных переживаний, а теперь отголосков нашей дорогой Родины. Александр Бенуа. Париж. 24 февраля 1945 г».
Вероятнее всего, надпись адресована русскому эмигранту графу Алексею Алексеевичу Бобринскому, умершему в 1971 году в Лондоне в возрасте 78 лет.
Владимир Конашевич. Азбука в 36 рисунках (1918 год)
«Азбука в 36 рисунках» — первая иллюстрированная книга Владимира Михайловича Конашевича. К 1918 году он уже успел окончить Московское училище живописи, ваяния и зодчества, где занимался у С.В.Малютина и К.А.Коровина, вместе с С.В.Чехониным и Н.А.Тырсой выполнял роспись Юсуповского дворца в Петрограде, руководил классом композиции в Школе народного искусства, Свои принципы оформления детских книг Конашевич несколько лет спустя сформулировал в специальной статье, где, в частности, писал: «Незнанию художника, отсутствию мастерства, немощи нет места. Ухищрённые перспективы и светотени ребёнок не поймёт, но всякую неточность формы он заметит и осудит гораздо умнее и, главное, наблюдательнее, чем принято думать».
Помимо художественных достоинств, «Азбука» Конашевича по праву должна быть причислена к важным памятникам своей эпохи, так как является одним из первых учебных пособий, напечатанных по новой орфографии согласно декретам советской власти от 23 декабря 1917 года и 10 октября 1918 года — без «еров» и «ятей».
Первая книга тридцатилетнего художника стала одной из последних для замечательного петербургского издательства «Товарищество Р.Голике и А.Вильборг». В том же 1918 году оно было национализировано.
Дмитрий Моор. Азбука красноармейца (1921 год)
Одна из самых выразительных по изобразительному материалу и редких азбук раннего советского периода. Учебные пособия для бойцов Красной Армии издавались и раньше. Достаточно вспомнить «Военный букварь» 1919 года, составленный из расхожих политических лозунгов и наиболее ходовых в солдатской среде понятий. Так, букву «К» авторы букваря предлагали изучать при помощи слов «каша», «карта», «комар», «конница», «конституция», «коммунизм».
При некоторой видимой схожести уровень иллюстративного материала и текстов «Азбуки красноармейца» выделяет её из общего ряда советских учебно-пропагандистских изданий первых послереволюционных лет. В этом нет ничего удивительного, если вспомнить, что автором рисунков и подписей к ним является Дмитрий Стахиевич Моор, известный ныне как один из родоначальников советского политического плаката.
Cын крупного чиновника, художник популярного сатирического журнала «Будильник», Моор ещё в студенческие годы отличался левыми убеждениями, участвовал в революционном движении, одно время работал в подпольной типографии. Поэтому приход под знамёна новой власти после октября 1917-го оказался для него вполне закономерным.
В 1918 году Моор поступает на службу в военный отдел Издательства ВЦИК, где оформляет листовки и плакаты, расписывает агитационные поезда, отправляющиеся на фронт. В 1919 году он переходит в литературно-издательский отдел Политического управления Красной Армии, работает в Окнах РОСТА.
Из созданного в те годы наибольшую популярность ему принесли плакаты «Ты записался добровольцем?» (1918) и «Помоги» (1921), на десятилетия ставшие «визитной карточкой» художника. В дальнейшем Моор продолжал активно работать в жанре политического плаката, публиковал карикатуры в журнале «Крокодил» и других периодических изданиях, преподавал во ВХУТЕМАСе — ВХУТЕИНе, Московском полиграфическом институте.
Многие работы Моора были признаны классическими еще при жизни Художника, на них воспитывались несколько поколений советских графиков. Однако «Азбука красноармейца» оказалась обойдённой вниманием искусствоведов: упоминания о ней отсутствуют даже в специальных монографиях, посвященных творчеству Моора. Между тем именно в ней отчетливо проступают черты «фирменного стиля», выработанного художником в послеоктябрьский период: кричащая злободневность сюжетов, тщательность художественной проработки рисунка и подчёркнутая хлесткость , текстовок, порой с употреблением лексики, несколько неожиданной для выпускника математического отделения Императорского Московского университета.
Впрочем, отсутствие ссылок на издание может объясняться тем, что, несмотря на огромный тираж, экземпляры «Азбуки» практически не сохранились. Описываемый экземпляр ранее находился в собрании художника С.Б.Телингатера.
Георгий Нарбут. Четырнадцать рисунков украинской азбуки (1921 год)
Украинец Георгий Иванович Нарбут по праву считается одним из замечательных русских художников начала ХХ столетия. И.Я.Билибин, которого сам Нарбут называл своим учителем, писал о нём: «Огромнейших, прямо необъятных размеров талант». Путь Нарбута в искусстве был недолог — каких-то пятнадцать лет, однако даже за это время ему удалось стать выдающимся книжным графиком, определившим направление оформления книги надолго вперёд.
Нарбут приехал учиться в Петербург в 1906 году. Сформировавшийся под влиянием мастеров «Мира искусства», он вскоре с энтузиазмом примкнул к возродившемуся объединению, начал выставляться рядом с теми, кого почитал мэтрами, его работы появились на страницах журнала «Аполлон». Однако подлинная известность пришла к нему полтора года спустя, после выхода басен И.А.Крылова и сказок Г.Х.Андерсена с его иллюстрациями.
Имя Нарбута стало модным, число его заказов неизменно росло: если в 1912 году увидело свет шестнадцать изданий с его украшениями и иллюстрациями, то в 1914-м их было уже тридцать. Он готовил детские книжки для издательства И.Н.Кнебеля и солидные исследования для «Брокгауза — Ефрона», оформлял обложки журнала «Гербовед» и поэтические сборники, в годы Первой мировой войны создал ряд стилизованных агитационных картинок и военных аллегорий,
При этом одной из доминирующих в его творчестве неизменно оставалась тема Украины. Родившийся на хуторе Нарбутовка Глуховского уезда Черниговской губернии, он никогда не забывал о своих малороссийских корнях. Школьный товарищ художника Ф.Л.Эрнст писал: «Он был украинцем, не только по крови, языку, убеждениям, — украинской стихией насыщены и все его произведения, и формальный источник его гения бьёт неизменно из родного чернозема Черниговщины». Нарбут принимал самое активное участие в подготовке гербовника гетманов Малороссии, издании описаний старинных усадеб Харьковской губернии и архитектурных памятников Галиции. Весь 1917 год он работал над созданием рисунков для украинской азбуки, которую собиралось выпустить петроградское издательство «Товарищество Р.Голике и А.Вильборг». Сохранилось 15 таких рисунков, выполненных чёрной тушью. Работа осталась незавершённой: незадолго до октября 1917-го Нарбут уехал в Киев, где его избрали профессором вновь созданной Украинской Академии художеств. На выставке, организованной в честь открытия академии, художник выставил шесть оригинальных листов азбуки.
Власть на Украине постоянно менялась. Во время одной из таких «перемен» Нарбут был назначен ректором академии, во время другой — снят. Его киевский знакомый писал о тех днях: «Не было у Нарбута заказов. Как украинца, работавшего при Скоропадском, его преследовали, как бывшего при Директории работника — тоже, как работавшего при Советской власти — ещё больше, Подступала крайность». Художник заболел брюшным тифом. Едва оправившись от болезни, он приступил к работе, вновь вернувшись к теме украинской азбуки, но не стал продолжать ту, что начал для Товарищества Р.Голике и А.Вильборга, а предпочёл делать всё заново, в иной технике, в ином стиле. Закончить удалось лишь несколько букв: 23 мая 1920 года, перенеся тяжёлую операцию, Нарбут умер. Последние слова его были: «Странно, смотрю, а темно».
Год спустя 14 рисунков Нарбута к украинской азбуке были изданы в Петрограде отдельным тиражом. О книге известно очень немного: ни издательство, ни тираж в выходных данных не указаны. Сохранился единственный экземпляр, иллюминованный акварелью (ныне находится в Российской государственной библиотеке). Экземпляр, представляемый в Хронике, — один из тринадцати именных — предназначался хорошему знакомому Нарбута Петру Ивановичу Нерадовскому (1875—1962) — художнику, искусствоведу, главному хранителю Русского музея. В 1922 году в каталоге проходившей в Русском музее выставки Нарбута Нерадовский писал о листах украинской азбуки, что они являются «блестящими страницами творчества художника» и «большими завоеваниями современного графического искусства».
Еще более выразительная характеристика серии содержится в великолепной монографии П.А.Белецкого «Г.И.Нарбут» (Ленинград, 1985): «“Украинская азбука” Нарбута гораздо сложнее по содержанию, чем другие азбуки, создававшиеся его современниками, — Бенуа, Митрохиным, Чехониным. Не было в России художника, который сумел бы, как Нарбут, в своеобразном жанре иллюстрированной азбукой полнотой выразить всё то, чем он был увлечен на протяжении ряда лет, о чём были его сокровенные мысли, продемонстрировать всё, что умел. Балагурство, лирика, сатира, символика, бытовые реалии, пейзажный, исторический, анималистический жанры, русский ампир, украинский фольклор — всё в ней прихотливо переплелось. “Украинская азбука”, далеко не доведённая до полноты алфавита, — исповедь и весьма сходный автопортрет художника».
Весёлая азбука (1925 год)
Когда в 1925 году в Ленинграде вышла красочная детская книжка «Весёлая азбука» с иллюстрациями известного книжного графика Мстислава Валериановича Добужинского (1875—1957), сам художник находился уже вне Советской России; в декабре 1924 года он выехал в Литву, откуда родом были его предки.
Сын генерал-лейтенанта артиллерии и оперной певицы, Добужинский сочетал в своём творчестве врождённое благородство дворянина и потомственное изящество артиста. Обучавшийся тайнам ремесла в школах Мюнхена, Венеции, Парижа и Петербурга, он стал художником-космополитом, усвоив уроки, преподанные ему знаменитыми европейскими и русскими мастерами.
Принятый в круг «Мира искусства», Добужинский участвовал во многих мирискуснических выставках, публиковал свои работы в журналах «Золотое Руно» и «Аполлон», оформлял драматические спектакли в театрах обеих столиц и балеты для труппы С.П.Дягилева.
Очень рано Добужинский проявил себя как блестящий и плодовитый художник книги, исполнив иллюстрации к произведениям Н.М.Карамзина, А.С.Пушкина, Н.В.Гоголя, М.Ю.Лермонтова, Н.С.Лескова, А.А.Блока, М.А.Кузмина, а также обложки, фронтисписы, виньетки, заставки, марки и концовки ко многим поэтическим сборникам.
Над «Весёлой азбукой» Мстислав Валерианович работал летом и осенью 1924 года, уже имея разрешение на отъезд в Литву. Одновременно он оформлял ещё две детские книжки: «Примус» О.Э.Мандельштама и «Бармалея» К.И.Чуковского.
Построение «Веселой азбуки» не отличается оригинальностью: каждой букве алфавита отведена страничка, на которой размещены четверостишие и иллюстрирующий его рисунок. Например, букву «Т» раскрывает слово «трус» и соответствующие ему четыре поэтические строчки:
Ну и трус же этот Ваня,
Побежал скорее к маме.
У цыпленка грозный вид,
Он за Ванею бежит.
Автор текстов в книге не назван, а в различных трудах, посвящённых творчеству М.В.Добужинского, на это имеются противоречивые указания. Так, в альбоме «Мстислав Добужинский. Живопись, графика, театр» (Составитель А.П.Гусарова. Москва, 1982) упоминается «Весёлая азбука» Павловского, а в откомментированном издании писем художника называется имя неизвестной детской поэтессы Н.Павловой (Добужинский М.В. Письма. Санкт-Петербург, 2001. С.21). Рискнём предположить, что речь может идти о Надежде Александровне Павлович (1895—1980), которая как раз в 1925—1930 годах опубликовала серию книг для детей («Капризник Тики», «Паровоз-гуляка», «Весёлая пчёлка»), часть из которых увидела свет в том же ленинградском издательстве «Брокгауз и Ефрон», что и «Весёлая азбука». Впрочем, главное достоинство этой книги не в текстах, а в оформлении: красочном, изящном, остроумном.
Хорошо известно, что век детских изданий недолог, и чем лучше книга сделана, тем меньше у неё шансов уцелеть в руках малолетних читателей. Несмотря на весьма солидный восьмитысячный тираж, «Весёлая азбука» с рисунками Добужинского до наших дней дошла в единичных экземплярах.
Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 16 (апрель 2004), стр.82