Промышленное дело Сименсов было основано в 1847 году в Берлине инженером и изобретателем Бернером Сименсом, Механиком Иоганном Георгом Гальске и их компаньоном Иоганном Георгом Сименсом (двоюродным братом Б. Сименса) в виде телеграфно-строительного предприятия. Б 1852 году братья Бернер и Карл Сименсы выполнили прокладку подземной телеграфной линии между Петербургом и Ораниенбаумом с подводным ответвлением к Кронштадту. Успеть делового начинания позволил в следующем году основать русское отделение семейной фирмы, владевшее Мастерской по сборке и ремонту немецкие телеграфные аппаратов на Васильевском острове в Петербурге.
Втечение последующих 30 лет братья утвердили лидерство предприятия в российской электроиндустрии. В этот период центром операций Сименсов становится Васильевский остров Петербурга, известный с ранних времен как место расселения эмигрантов из Германии. В 1879 году Сименсы открывают здесь завод по производству углей для дуговых ламп и телеграфных кабелей с гуттаперчевой изоляцией. Спустя два года под руководством Карла Сименса было основано еще одно предприятие, развернувшее выпуск электротехнического оборудования. Развитию производственных мощностей благоприятствовало приобретение К. Сименсом в 1883 году лицензии на использование ламп Эдисона в России.
В этом же году, выкупив имущество столичного Товарищества «Электротехник», он организовал освещение ряда участков Невского проспекта (32 дуговыми лампами силой света около 1200 свечей). Действовали две электростанции: одна — на деревянной барже на реке Мойке у Полицейского моста, другая — у Казанской площади.
К середине 1880-х годов торговым домом «Сименс и Гальске» осуществлялись работы по электрическому освещению Невского проспекта и нескольких прилегающих улиц, Зимнего дворца и ряда домов столичной аристократии. В 1885 году купец 1-й гильдии К. Сименс, имевший широкие связи в столичных деловых кругах, был избран председателем правления Петербургского частного коммерческого банка.
Торговый дом «Сименс и Гальске» развивал свою деятельность в двух областях: изготовлении электрооборудования и производстве электрической энергии. В 1886 году Карл Сименс решил выделить из русского филиала фирмы «Сименс и Гальске» все подразделения, занятые производством электричества и освещения в отдельное «Общество электрического освещения».Данный шаг позволял, с одной стороны, минимизировать риски и возможные издержки в пока еще небольшом по масштабу деле, с другой — оценить эффективность подобной организационной структуры применительно к российским условиям.
Фирму решено было сделать немецкой и получить для нее право работы в России. Однако Министерство финансов устав новой компании не утвердило, сообщив что «Высочайше указано, чтобы общество было русским». Карл Сименс без промедления переработал устав, приведя его в соответствие с законами Российской империи. Так было создано первое в России «Акционерное общество электрического освещения», с 1900 года оно стало именоваться «Общество электрического освещения 1886 года». 4 июля 1886 года Высочайшим указом император Александр III утвердил устав, который позволял организации «как производить электроэнергию, транспортировать ее, так и реализовывать».
Акционерное общество 31 января 1887 года приобретает у К. Сименса за 800 тысяч рублей все имущество со станциями (к этому времени работали две электростанции на реке Мойке и Казанская), и так как на эту дату все акции были распределены, то 1 февраля состоялось первое общее собрание акционеров (11 человек). При учреждении компании акции распределялись исключительномежду «учредителем и приглашенными им к участию в предприятии лицами, по взаимному соглашению». При этом акции объявлялись именными, в случае их последующего выпуска преимущественное право на приобретение получали владельцы первоначальных акций. Подобное ограничение позволяло К. Сименсу держать под контролем действия других собственников, препятствуя утечке акций за пределы компании.
Из 2000 акций (первоначальный уставной капитал — 1 млн рублей, номинал одной акции — 500 рублей) К. Сименс имел 1650 акций, на сумму 825 тысяч рублей (82,5 %), шесть иностранных акционеров имели 260 акций на 130 тысяч рублей и четыре русских акционера имели всего 90 акций на сумму 45 тысяч рублей (4,5%). 1 февраля 1887 года «Общество электрического освещения» официально начало свою деятельность, известив об этом городские власти Петербурга.
5 февраля 1887 года на заседании правления было заслушано сообщение директора-распорядителя А.А. Троицкого о необходимости «подготовить почву для действия Общества в Москве». Правление поручило директорураспорядителю съездить в Москву и «войти с предложением устроить центральные электрические станции частного потребления». К освещению Москвы общество приступило 31 июля 1887 года, после того как правление одобрило контракт на устройство электрического освещения доходного дома купца Постникова на Тверской улице. Одновременно на углу Георгиевского переулка и Большой Дмитровки началось строительство первой центральной электростанции Общества, которая дала ток в декабре 1888 года. Первыми потребителями электроэнергии в Москве были владельцы частных заведений: банков, магазинов, ресторанов. Линии общественного освещения на улицах стали протягивать только в 1893 году.
При оборудовании первых станций в Петербурге и Москве Общество применяло двухпроводную систему передачи постоянного тока низкого напряжения. Это была технология, которая использовалась в то время и в Германии, позволявшая снабжать током лишь близкие к станциям районы. Значит, для крупного города требовалось большое количество станций, оснащенных значительным количеством машин и имевших многочисленный штат обслуживающего персонала. Впрочем, для 1880-х данная проблема не являлась острой — спрос на электроэнергию был низким даже в Москве и Петербурге.
В 1888 году, при участии Петербургского частного банка, возглавлявшегося К. Сименсом, был осуществлен дополнительный выпуск акций. Уставной капитал увеличился с 1 до 3 млн рублей (6 тысяч акций по 500 рублей), при сохранении за Сименсом большей их части. К началу 1890-х Общество использовало четыре станции в Петербурге и одну в Москве, производившие ток главным образом для освещения частных квартир.
Переломным в деятельности компании стал 1894 год. К этому времени станции Общества достигли своих максимальных мощностей, предоставляя главным образом услуги по освещению жилых помещений в центральных районах Петербурга и Москвы. Ограниченные возможности расширения радиуса электроснабжения привели к тому, что удовлетворить спрос на электроэнергию со стороны промышленных предприятий становилось все труднее. Возможности присоединения новой нагрузки к существовавшим электростанциям были исчерпаны. Встал вопрос об изменении схем сетей и переход на использование переменного тока. Кроме того, в 1894 году К. Сименс ушел с должности председателя правления Петербургского частного банка, а затем и с поста главы Общества.
Тон выступлений акционеров, собравшихся на чрезвычайное собрание в марте 1895 года, был пессимистичным: «увеличивающемуся спросу на электрическую энергию сооружения Общества в ближайшем будущем не будут в состоянии удовлетворять, а сколько-нибудь существенное расширение существующих центральных станций по недостатку места невозможно». Обществу «при его теперешних технических средствах следует опасаться возникновения конкурирующих предприятий, которые, имея возможность пользоваться для своих сооружений усовершенствованиями, достигнутыми за последние годы в быстро развивающейся электротехнической промышленности, могут подорвать дальнейшее преуспевание Общества».
В 1895 году Общество подписало с Московской управой договор, на электрификацию «любых районов Москвы, где только горожане пожелают». Общество получило очень важную эксплуатационную 50-летнюю концессию на снабжение Москвы электричеством. Начиная с 1920 года городская управа получила право через каждые 5 лет выкупать активы, принадлежащие Обществу. А по окончании договора (то есть в 1945 г.) все имущество Общества должно было безвозмездно перейти в собственность города. В соответствии с тарифомвзималось 50 копеек за киловаттчас для освещения и 35 копеек — для технических целей. В пользу города ежегодно отчислялось 6% с валовой прибыли за электроэнергию, отпущенную для освещения, 3% — для технических целей.
В феврале 1896 года Общество получило у Петербургского частного банка кредит в 600 тысяч рублей, предоставив за это банку право на реализацию нового выпуска акций. Кроме того, К. Сименс отказался в пользу банка от преимущественного права на приобретение акций нового выпуска. Для проведения осенью 1896 года новой эмиссии, увеличившей уставной капитал компании до 6 млн рублей, был создан синдикат в составе Петербургского частного банка, Базельского коммерческого банка и банкирского дома «Варшауэр и К°» (Берлин). И уже на общем собрании акционеров, состоявшемся в июне 1897 года, Петербургский частный банк и его партнеры имели 1/3 голосов.
К этому времени Общество запустило в строй новую центральную станцию в Москве (на участке между Раушской набережной и Садовнической улицей) — первую паротурбинную электростанцию в городе. В прессе она оценивалась как «совершенно новое сооружение». Генераторы производили трехфазный ток напряжением в 2100 вольт, который поступал в питательные кабели и первичную сеть высокого напряжения. В нескольких трансформаторах, устроенных в Москве и соединенных между собой как высоким, так и низким напряжением, ток трансформировался в напряжение 127 вольт и поступал потребителям. Такое техническое решение позволило значительно увеличить расстояние передачи электрической энергии. Результаты модернизации мощностей компании проявились уже в 1898 году, когда число подключенных в городе ламп накаливания утроилось.
Успехи московского отделения фирмы побудили правление предпринять соответствующие шаги в северной столице. В 1898 году Общество обратилось к Петербургской управе с предложением заключить договор на условиях, аналогичных московским. Но в отличие от Москвы, где у Общества не было крупных конкурентов, в Петербурге появились крупные и довольно энергичные компании, торгующие электрической энергией. Например, «РусскоБельгийское общество электрических предприятий», учрежденное в Брюсселе в феврале 1896 года. Оно предложило заключить с ним концессию на 50 лет, с правом одновременного устройства электрического трамвая, предполагая более низкую тарифную ставку за освещение — не выше 40 копеек, и более высокую плату городу — 7% валовой прибыли. Просьбу о концессии на освещение Петербурга направило также Общество «Гелиос» (Кёльн), соглашавшееся отчислять городу 8% валовой прибыли.
В результате длительных переговоров три конкурирующие фирмы согласовали свои интересы с Петербургской управой в форме концессионных ограничений, предполагавших срок договора в 40 лет, снижение платы за освещение до 33 копеек за киловатт-час, обязанность построить станции мощностью не менее 4 тысяч киловатт и осветить бесплатно ряд улиц Петербурга, а также отказ от претензий на монопольные права.
«Русские Ведомости» в 1915 году писали: «В течение первых лет своей деятельности Общество терпело ряд неудач. Оборудованные им предприятия приходилось закрывать. Операционный год 1888—1889 закончился даже крупнымубытком, ас1889по1893 год не могло быть выплачено акционерам никакого дивиденда Предприятия Общества стали развиваться успешно только начиная с 1896 года. По заключении в 1895 году концессионного договора с Москвой ему удалось привлечь, кроме немецких, также французские и швейцарские капиталы, участие которых обеспечило возможность увеличить основной капитал путем выпуска на 6 млн рублей новых акций, значительную часть которых приобрели швейцарские банки и главным образом Базельский торговый банк. С этого времени, то есть уже с 1896 года, швейцарские капиталисты стали все более интересоваться предприятиями Общества. Несмотря на увеличение основного капитала, последнее еще испытывало тогда большие затруднения и крайне нуждалось в средствах. Ввиду этого в декабре 1898 года Общество заключило договор с консорциумом кредитных учреждений во главе с «Обществом электрической промышленности в Базеле», согласно которому Общество получило от консорциума аванс в 7 млн рублей, повышенный затем до 8 млн рублей. Около половины этой суммы внесли швейцарские банки, остальное — германские. Несмотря на столь значительное увеличение оборотных средств, Общество все еще могло распределять ничтожные дивиденды: в 1900—1901 гг. — 1%, в 1901— 1902 гг. - 1,5%, в 1902—1903 гг. - 2,5%».
В последующие годы основной капитал Общества стремительно растет. Из приведенных для иллюстрации этого факта акций видно, что в 1904 году он составлял 18 млн рублей, в 1909-м — 24 млн, в 1910-м — 30 млн, в 1912-м — 40 млн, а в 1914-м — 50 млн рублей. По итогам 1912 года валовая прибыль впервые превысила 11 млн рублей, чистая прибыль — 4 млн рублей. Дивиденд по привилегированным акциям составил 11%, по обыкновенным — 8% (этот показатель будет сохранен до начала Первой мировой войны).
Развитие электростанций и сетей Общества со времени его основания и до 1917 года проходило за счет широкого привлечения иностранного капитала, о чем свидетельствуют следующие данные: при последнем выпуске акций в начале 1914 года на 10 млн рублей, подписано акций в России на 576,5 тысячи рублей, в Германии — на 3316 тысяч рублей и Швейцарии — на 5548 тысяч рублей. На начало 1915 года по балансу Общества основной капитал был в сумме 50 млн рублей (при создании Общества — 1 млн рублей): из 18 000 привилегированных акций по 500 рублей — 9 млн рублей и 82 000 обыкновенных акций по 500 рублей — 41 млн рублей.
В начале XX века была проведена реформа управления компанией — создано Центральное отделение Общества и два региональных отделения — Санкт-Петербургское и Московское (в 1909 г. к ним присоединится Лодзинское, а в самом начале 1917 г. создастся еще одно отделение — Пригороды Москвы). Кстати, Берлин приложил руку к постройке дома Общества на Раушской набережной в Москве, где ныне располагается Генеральная дирекция Мосэнерго. Согласно обнаруженным в 2008 году архивным данным, проект этого дома (художественная сторона, выбор фасада, материалов для постройки) разрабатывался в Германии. Руководил проектными работами архитектор Мутезиус.
В 1904 году Общество впервые заявило о своей готовности участвовать в сделках, связанных со слияниями и поглощениями других компаний. Было принято решение
1. Московское Общество «Электропередача» (уставной капитал — 6 млн рублей; для содержания Богородской станции и поставки электроэнергии в Москву).
2. Русское акционерное общество электрических районных станций (уставной капитал — 4 млн рублей; для содержания станций на Карельском перешейке и поставки электроэнергии в Петербург).
3. Общество Згержского электрического завода (уставной капитал — 500 тысяч рублей; для производства и поставки электроэнергии в город Згерж Петроковской губернии).
4. Общество Шуваловского электрического освещения (уставной капитал —120 тысяч рублей; специализировавшееся на прокладке кабелей и освещении северных районов Петербурга).
В состав акционеров и руководство дочерних компаний входили представители «Общества электрического освещения 1886 года». Правления материнской и дочерних фирм размещались в одном здании — в Петербурге, на улице Гоголя, 14. Координацию действий в рамках концерна осуществляли директора-распорядители. Планировалось также в состав концерна включить еще одну, пятую, дочернюю компанию — «АО Сосновицкой электрической станции» (в Петроковской губернии), но начало войны перечеркнуло эти планы. Кроме того, в Обществе был образован специальный фонд «Участия в электрических предприятиях», использовавшийся для «заинтересованных» сделок с ценными бумагами других фирм. К началу 1916 года он составлял 4 млн 380 тысяч 372 рубля.
С началом войны предприятия и конторы «Сименса» в России привлекли пристальное внимание контрразведки, которая заподозрила нескольких служащих в шпионаже. Но все они были немедленно уволены, а часть даже успела уехать за границу. Так что Генеральному штабу не удалось собрать веских доказательств причастности к сбору и передаче противнику сведений военного характера.
Правление русского «Сименса» было настолько уверено в своей юридической неуязвимости, что уже после начала войны почти открыто перевело через нейтральную Швецию материнской фирме в Германию деньги, полученные от срочно проведенной дополнительной эмиссии акций. Что, естественно, вызвало громкий скандал.
Однако настоящие проблемы «Сименсу» доставил не этот шум, а начавшаяся в стране кампания борьбы с немецким засильем. Руководили ею деловые люди, смекнувшие, что вражеские предприятия можно было конфисковать, а потом выкупить у казны в полную собственность за небольшую цену или хотя бы получить в управление на время войны. Атака на собственность «Сименса» началась путем обвинения банков и граждан Швейцарии в нечестности при приобретении акций. Но доказательств, что они связаны с германской фирмой какими-то тайными обязательствами, так никто и не представил.
Тогда промышленники подсчитали, сколько руководителей русских предприятий «Сименса» являются гражданами Германии. Картина получилась неутешительной. Из 16 членов правления «Общества электрического освещения 1886 года» половина оказалась подданными кайзера. А из шести директоров-распорядителей — двое. При изучении архива Общества нашелся аргумент, противопоставить которому «Сименс» ничего не смог. Из переписки с главным правлением компании выяснилось, что руководство Общества неукоснительно выполняло все инструкции, приходившие из Германии, и, следовательно, правление общества не было самостоятельным в принятии решений.
Процесс изъятия вражеской собственности начали на муниципальном уровне. Власти двух столиц проявили крайнюю заинтересованность в этом вопросе. Общество имело договоры на поставку электроэнергии в Петербург на 40 лет, а в Москву — на 50. После ликвидации Общества эти договоры автоматически расторгались. В декабре 1914 года Московская городская дума постановила ходатайствовать перед правительством о прекращении деятельности «Общества электрического освещения 1886 года», наложении секвестра на его имущество и «передаче его в заведывание Московского городского общественного управления». Запросы питерских думцев были куда скромней. Большинство из них проголосовало только за секвестр имущества Общества, без ликвидации его как такового. Тему будущих владельцев петроградские законодатели не обсуждали.
Но для правительства вопрос оказался отнюдь не таким простым и ясным. В марте 1915 года в записке ряда петроградских банков (Учетный и ссудный банк, РусскоАзиатский банк, Петербургский частный коммерческий банк, Торгово-промышленный банк, Русский для внешней торговли банк) подчеркивалось, что, поскольку «Общество электрического освещения 1886 года» имеет устав, утвержденный в России, и платит все русские налоги, «вопрос о национальности акционеров представляется при этом совершенно безразличным». Судьба Общества обсуждалась на особом межведомственном совещании при Министерстве юстиции, которое посвятило «Сименсу» целых три заседания, но так и не пришло к единому мнению.
Часть участников совещания (меньшинство) заняли позицию, выгодную «Сименсу». Они утверждали, что поку
Большинство же считало, что меры, проектируемые по отношению к «Обществу 1886 года», не могут оказать влияния на приток иностранного капитала, преследующего исключительно экономические интересы; капиталы же, преследующие цели политические, не только не нужны, но и опасны. И поддерживало передачу предприятий в собственность двух столиц.
Однако обеим сторонам пришлось признать, что на момент обсуждения «законы не давали основания к принятию каких-либо мер к «Обществу 1886 года», действующему на основании русского устава, а потому надлежит издать новый закон в общей форме, который распространялся бы на данное Общество». Впрочем, даже после выхода в июле 1915 года закона о пресечении вредной или опасной деятельности акционерных обществ или товариществ, Совет министров не нашел оснований для закрытия «Общества 1886 года». Министры поочередно просили не предпринимать поспешных и неосмотрительных действий. Предлагалось, например, для устранения случаев шпионажа провести проверку благонадежности персонала, но ни в коем случае не закрывать заводов. И после многочисленных обсуждений правительство вынесло решение: «Замена нынешних руководителей этого дела новыми, не вполне знакомыми с ним лицами должна вызвать неминуемо перерыв в деятельности предприятий общества, что может причинить государству, при существующих военных условиях, непоправимый ущерб».
Но главным аргументом Совета министров было то, что для выкупа предприятий у законных владельцев у казны просто-напросто нет свободных средств, тем более что сумму выплат еще надлежало установить. И потому правительство постановило организовать на русских предприятиях «Сименса» особое правление, состоящее из людей, которым власти безусловно доверяли.
Вопрос казался исчерпанным Но в мае 1916 года наконец-то нашлись неопровержимые доказательства того, что швейцарцы — только ширма для немецкого капитала. Выяснилось, что крупный акционер «Общества 1886 года» Гросс из Швейцарского кредитного общества избран членом наблюдательного совета Рейнского кредитного банка в Мангейме для укрепления «тесных дружественных отношений между банком и Швейцарским обществом».
Кампания против «Сименса» продолжилась с новой силой. Правительству доказывали, что особое правление не может полностью устранить вражеского влияния. И потому требуется выкуп предприятий в казну или, на худой конец, полная смена акционеров с покупкой государством контрольного пакета акций. Конечно же, промышленников более всего устраивал последний вариант. На нем они, в конце концов, и настояли.
Московские и петроградские власти отнюдь не были обрадованы таким поворотом событий. Они считали, что предприятия вот-вот перейдут в их руки. А из проекта Министерства промышленности и торговли следовало, что 40% акций нового предприятия получит казна, 15% — земства, 10% — частные лица и 35% должны разделить между собой власти Москвы и Петрограда. Чиновники двух столиц отчетливо понимали, что управлять электропромышленностью будут представители правительства и предприниматели, которые, скупив акции земцев, получат в правлении новой компании подавляющее большинство.
Особое правление подсчитало, что предприятия в Москве и Питере стоят 111,866 млн рублей. Однако кандидаты в акционеры решили, что эта выкупная цена завышена. При Министерстве финансов был образован особый комитет для оценки «Общества 1886 года». Он сделал вывод, что, исходя из доходности акций за последние пять лет, предприятия должны стоить чуть более 75 млн рублей. Но и это показалось дороговато. Не устроили будущих владельцев и 69 млн, насчитанных по доходности за десять лет. И тогда решили учитывать доходность предприятий за четверть века — получилось 59 млн. Сумма не устроила муниципальные власти, которые предложили подвести итог по остаточной стоимости в 45,3 млн. Но правительство постановило вычесть из 59 млн стоимость предприятий «Общества 1886 года» в русской части Польши, оккупированной немцами, и считать акционерный капитал вновь создаваемой компании равным 55 млн рублей.
В предложениях правительству об обмене акций старого Общества на новые говорилось: «В основные положения устава надлежало бы включить указание о праве акционеров ликвидируемых обществ на обмен принадлежащих им акций. Очевидно, что этого права не имеют подданные неприятельских государств, но помимо сего следует установить, что и другие акционеры, подданные России и нейтральных стран, только тогда вправе обменять свои акции, когда представят доказательства принадлежности им акций до начала войны, например, за месяц, и заявят о желании обмена в установленный срок (двухмесячный)». Декретом от 17 декабря 1917 года, подписанным В.И. Лениным, имущество Общества было конфисковано. В декрете говорилось: «В виду того, что «Общество электрического освещения 1886 г.», получая в течение целого ряда лет правительственные субсидии, своим управлением привело предприятие к полному финансовому краху и конфликту со служащими, грозящему прекратить работу предприятий, Совет Народных Комиссаров постановляет конфисковать всё имущество «Общества электрического освещения 1886 г.» в чем бы это имущество не состояло и объявить его собственностью Российской Республики. Весь служебный и технический персонал должен оставаться на местах и исполнять свои обязанности. За самовольное оставление занимаемой должности или саботаж виновные будут преданы Революционному Суду».
А 28 июня 1918 года был подписан и декрет о национализации «Общества электрического освещения 1886 года». Но вопреки всем подписанным декретам, Общество еще долго рассматривалось новой властью как «не вполне национализированное» предприятие. Вероятно, поэтому и в Берлине было создано общество защиты акционеров «Общества электрического освещения 1886 года». Конфискация стала окончательной и бесповоротной после заключения РСФСР и Германией в апреле 1922 года договора в Рапалло (Италия). Стороны не только отказались от взаимных претензий по компенсации нанесенного друг другу во время мировой войны ущерба. Германия признала национализацию немецкой государственной и частной собственности в РСФСР и отказывалась от претензий, вытекающих «из мероприятий РСФСР или ее органов по отношению к германским гражданам или к их частным правам при условии, что правительство РСФСР не будет удовлетворять аналогичных претензий других государств».
Вячеслав КУРИННОЙ
Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования» № 9 (109) сентябрь 2013, стр. 136