Приборы — измерители магнитной силы эпохи Просвещения

 В искусстве художественной обработки меди существует видовое множество предметов, предназначенных для камерного коллекционирования. Особенный интерес представляют отечественные изделия XVIII века, появление которых связано с процветавшим с 1740-х. годов на Урале медным промыслом.

Русская культура нового времени обогатилась европейскими технологиями, расширился круг изделий из меди, среди цветных металлов популярной стала латунь — материал с широкими возможностями для экспериментирования с приемами художественной обработки. Благодаря пластическим свойствам и широкому цветовому спектру, он пользовался особой любовью у мастеров-медников, создававших красивые и долговечные бытовые предметы и вещи-«загадки», не всегда понятного современному человеку назначения. Особенности медных изделий, в том числе их художественные достоинства, играли не последнюю роль в том, что они стали привлекательным объектом

коллекционирования. Однако цветной металл оставался малоизученным, в чем отражалась общая тенденция отношения к изделиям из неблагородных металлов в отличие от изделий из серебра. В последние годы возрос исследовательский интерес к предметам из меди и латуни. На антикварном рынке они обычно остаются вне поля зрения, порой из-за неосведомленности относительно историко-бытовой и художественной значимости, а чаще — из-за невозможности использовать их в обиходе, поскольку у покупателей преобладает потребительский подход к предмету.

 К числу предметов-«загадок» относятся постоянные магниты — магнитные камни в виде брусков разной величины в декоративно оформленных медных /латунных/ оправах. Завораживающее свойство магнита притягивать металлические предметы, которые весят гораздо больше собственного веса, сделало его объектом самостоятельного коллекционирования в России еще в XVIII веке. Самое крупное собрание престижных «вещиц» (около 80 магнитов) принадлежало уральским горнозаводчикам — Никите Демидовичу и Акинфию Никитичу Демидовым, приобретавшим их для домашней кунсткамеры. В грандиозной коллекции Петра Ивановича Щукина предметы из меди и ее сплавов входили в состав многих отделов частного общедоступного музея российских древностей, пожертвованных в 1905 году Императорскому Российскому Историческому музею. Среди занимательных предметов отечественной старины известного собирателя была дюжина магнитов в художественно исполненных оправах («рубашках»). Они составили основу коллекции постоянных магнитов РИМ, которая пополнялась поступлениями антикварного рынка в 1890—1900-е годы и позднее. Интересные экземпляры были в собрании Сергея Григорьевича Строганова, часть коллекции которого перешла в 1921 году в ГИМ.

О таинственной «силе» природных магнитов (магнитного камня, железняка, руды) было известно с древнейших времен. Ученые античности знали о явлениях магнетизма — способности магнита притягивать железо, но научного объяснения этому его свойству дать не могли. «Гераклейский камень», по определению Платона, или «лидийский камень», как называл его Софокл, исходя из наименования исторической области Малой Азии с огромными залежами магнитного железняка, долгое время оставался загадкой, магия свойств которого находила отражение в легендах и сказаниях. Издавна явления магнитных взаимодействий металлических предметов с естественными, природными магнитами наблюдали в Европе. Арабы познакомили европейцев с искусственным стальным магнитом. Намагниченная стальная пластина, используемая в путешествиях в качестве указателя стороны света, размещенная с помощью поплавка на поверхности воды, одним из концов всегда разворачивалась к северу. Начало научному изучению магнетизма положила идея о земном шаре как большом магните, действующем на магниты на его поверхности, высказанная в 1600 году Уильямом Гильбертом (Джильбертом) в его работе «О магните, магнитных телах и о большом магните — Земле».

В эпоху Просвещения интерес ученых к природе магнетизма заметно возрос, ширился круг гипотез для ее «описания». В России импульс к изучению свойств магнита был дан разработкой месторождений магнитного железняка на Урале — Высокогорского рудника — в 1721 году и главным образом открытием в 1735 году горы Благодать. Здесь, на крупнейшем месторождении магнитного камня, многие современники стали очевидцами удивительных опытов по магнетизму, которые они оставили в своих свидетельствах. Научному исследованию природы магнетизма содействовало основание в 1725 году Академии наук. Открытие месторождения совпало со становлением центра русской науки в северной столице: на базе Петровской токарни создавалась лаборатория механических и инструментальных исследований, руководство которой в 1735 году было поручено советнику канцелярии Петербургской Академии наук А.К.Нартову. Русская наука середины XVIII века получала приборы для разного рода исследований из мастерских Нартова. В инструментальной палате Академии наук среди приборов физического кабинета, который с 1740-х годов возглавил выдающийся русский ученый М.В.Ломоносов, в отделе «Магнетизм» были собраны постоянные магниты различных размеров, форм и силы из уральского камня. Между Академией наук и Уралом существовали налаженные связи — под руководством обучавшихся у А.К.Нартова уральских инструментальных учеников и подмастерьев на Екатеринбургском заводе была создана первая в регионе инструментальная «фабрика», действовавшая до 1786 года. В преобразовании кусков магнитного штуфа в прибор не исключено и участие ее мастеров.

Магнитные камни в декоративных медных оправах, обладающие постоянной силой притяжения, составляют самостоятельную группу среди памятников по истории естествознания как своеобразные измерители магнитной силы. Принадлежность магнитов к категории «приборов» отвечает экспериментальному духу отечественной науки в век Просвещения. Облик магнита аккумулирует понятие «художество», имевшее для XVIII столетия более широкое, чем сейчас, значение, включающее и наличие свойств действующего механизма. Для преобразования магнитного камня в «прибор», ему придавали форму бруска, с торцевых сторон снабженного пластинами из мягкого железа, увеличивающими силу притяжения стальных полюсов, медный убор с художественно разработанной поверхностью служил оправой. Обычно просечной футляр из меди или латуни не только украшал магнит, но и играл роль функциональной арматуры. На верхней пластине оправы отводилось место приспособлению для подвески — дужке или кольцу (либо их комбинированным вариантам) и крепежным элементам для фиксации боковых полюсных пластин, технологически решенных по-разному. Иногда их удерживает шарнир, соединяющий петли боковых пластин и фигурной дужки для подвески или гайки по сторонам верхней пластины.

Роль соединительного шарнира выполняют также пластические фигурки львов или дельфинов, удерживающие еще и цепи с якорем. Металлические фигурки лежащих львов с кольцом на спине служили гирями у ассирийцев. Эта деталь на оправах постоянных магнитов, вероятно, стала результатом заимствования опыта древних культур для предметов, относящихся к общей группе — «приборам». Якорь в виде железной перемычки с отшлифованной поверхностью, с фигурной дужкой и крючком — важная функциональная деталь постоянного магнита. Перемычка притягивается к стальным полюсам и удерживает груз на крючке. Эта необходимая часть в составе магнита изготавливалась отдельно и иногда утрачивалась. Наиболее цельный художественный облик имеют оправы магнитов с цепями — постоянным связующим звеном между магнитом и якорем, что делало удобным использование прибора во время опытов. В перерывах между опытами перемычка должна замыкать стальные полюса, предохраняя магнитный штуф от размагничивания. Так же следует хранить магниты в музейных собраниях.

Скульптурные изображения лежащих львов известны в трех вариантах. Лев с гривой и S-видным хвостом, с кистью над спиной применялся чаще других. Лев «с оскалом», отлитый без хвоста, с едва намеченной гривой, встречается в декоре уральских шкатулок в виде ножек-опор (как в европейской традиции). Вариантность льва с «оголенной» головой и гривой, опускающейся из-под обода на шее, и хвостом, пропущенным под левой задней лапой, встречается на рубеже XVIII — XIX веков в виде фигурок, несущих подсвечник. Магниты с цепями и фигурками львов первого варианта имеют много общего в декоративных приемах отделки, но различаются величиной и формой. Оправа выделяется плоским прорезным симметрично составленным орнаментом с гравировкой на темном фоне магнитного камня. Гладкая полированная поверхность верхней пластины оправы, шайба, укрепленная по ее центру, и форма фигурных дужек, стойки-львы, удерживающие цепи с якорем, — отличительные черты декора этих магнитов. Львы у всех образцов — разной величины, но выполнены в одной манере — с пышной гривой и обращенным к голове S-видным хвостом с кистью. Композиционная схема прорезного орнамента всегда симметрична, независимо от формы магнита. Побеги с гравировкой, расходящиеся от центральной одной или группы цветочных розеток, отличаются вариативностью сплетений. Среди них встречаются миниатюрные магниты, задуманные, по-видимому, как сувениры. Оправы магнитов этой группы отличаются художественным уровнем исполнения.

Медное дело, развивавшееся в традициях народного ремесла, испытывало в тот период влияние складывавшейся академической школы. Судя по мастерскому владению граверным искусством, в изготовлении отдельных оправ могли участвовать мастера, обучавшиеся в Инструментальной палате Академии наук. В технологических приемах отделки силуэтных плоскостей латунных «рубашек» магнитов, подчеркнутых штрихованным орнаментом, много общего с приборами и инструментами, изготавливавшимися в Инструментальной палате. Прием просечного силуэтного орнамента стенок с гравировкой, применявшийся в отделке оправ постоянных магнитов, встречается в лихтен- хайнских кружках 1740—1750-х годов. Особой художественностью отличаются образцы с силуэтной прорезью по центру плоских прямоугольных поверхностей.

Такие изображения, дополненные гравированной прорисовкой, выглядят как картинки на темном фоне магнитного камня. Подобные композиции созвучны жанровым изображениям в обрамлении орнамента в центре свободного поля на Соликамских изразцах XVII века. В декоре медных оправ прослеживается участие мастеров с самыми разными художественными традициями. Изобразительные традиции русского Севера, привнесенные мастерами этого региона в декор оправ, просматриваются в акцентирующем мотиве спиралевидно вьющегося стебля аканта, имеющего сходство с барочной резьбой вологодских мастеров. Орнаментальный мотив «крина», преобладающий в оловянных накладках конца XVII — начала XVIII века, пояски трилистников в сочетании с «крином», встречающиеся в сканых серебряных изделиях ремесленных центров севера России, многократно повторяются в чеканных и резных узорах уральской медной посуды и в декоре оправ магнитов. Элементы природного пейзажа в виде «пунктирных» трав, присутствующих в орнаменте металлических оправ, распространены в отделке уральской посуды. Мотив вазы с акантовыми побегами и цветами, встречающийся в книжных заставках и любимый ярославскими мастерами-медниками, можно увидеть в рельефном просечном уборе оправ магнитов.

Датировка почти всех выявленных в коллекциях постоянных магнитов в оправах ограничена периодом с 1740-х годов до конца XVIII века. При уточнении времени их изготовления играют роль характер декора, художественные и технологические особенности металлических оправ. Многие образцы имеют надписи о поднимаемом весе на нижней пластине «рубашки» магнита. Такая надпись служит оценочным критерием, усиливающим его коллекционную значимость. Иногда в надписи среди данных о весовых свойствах магнита содержится дата, которая обычно фиксирует время проведения контрольного измерения образца и очень приближена ко времени изготовления оправы. В том случае, когда к магниту приложена сопроводительная записка с указанием его весовых данных, иногда с обозначением года, датировка образца уточняется по совокупности стилистических и технологических признаков декоративной оправы. Самый крупный магнит из коллекции ГИМ удерживал вес до 16 кг. В записках академика П.С.Палласа упоминается: «Вынутый из сего рудника /на горе Благодать/ пудовой магнит подымал тяжесть пяти пуд, что...кажется еще не бывалое». В переводе на современные единицы измерения магнит в 16 кг поднимал груз весом до 100 кг. К числу известных магнитов «тяжеловесов» относится магнит Высокогорского рудника из музея Нижнего Тагила, поднимающий груз до 50 кг.

В коллекциях отсутствуют образцы с надписью о принадлежности к конкретному уральскому производству, за исключением единственного известного автору постоянного магнита, изготовленного на Кушвинском заводе. После «находки целой горы магнитного железняка» в 1735 году были основаны Гороблагодатские заводы — Кушвинский и Туринский, позднее — Баранчинский, Нижнетуринский и Серебрянский. Плавка медных руд на Кушвинском заводе велась с 1744 года — с открытием близ горы Благодать медных руд. В 1766 году по штату завода значилось «медеплавильное дело и гармахерский горн», но сведений о производстве готовых изделий и упоминаний об изготовлении оправ для магнитов в нем не обнаружено. Уральские промышленники П.И.Осокин и А.Н.Демидов еще в 1830-е годы проявляли настойчивую заинтересованность в заводах у горы Благодать, но просьбы их приобрести Казна отклоняла. Оправа одного из магнитов в коллекции ГИМ имеет характерные признаки, свойственные медным изделиям Юговского завода Ивана Осокина, наследника осокинского горного хозяйства, что дает основание предположить его возможную связь с мастерскими этого предприятия. Есть образцы с набором признаков в декоре оправ, идентифицирующих их с медными изделиями демидовских мастерских.

Декоративное оформление металлической оправы всегда подчинено форме определенным образом обработанного магнитного камня. Обычно штуфы магнитного железняка имели вид прямоугольных брусков, редко — округлой формы, медная или латунная оправа которых изготавливалась в виде сплошного футляра с чеканным декором или была прорезной с плоскостным с резьбой орнаментом. В оформлении некоторых оправ прямоугольных форм прослеживается сходство с отделкой шкатулок. Это определено формообразующим признаком, есть общее в орнаменте и декоративных деталях. Отдельные пластические детали в отделке магнитов с механической функцией, например рука-держатель, возникли в подражание западным изделиям и под влиянием привозных образцов. Рука, появляющаяся из крышки и удерживающая кольцо для прихвата, встречается на швейцарских оловянных кружках XVII—XVIII веков; подобный декоративный прием

прослеживается в привозных предметах с разным назначением, в том числе в рукомойниках голландского типа с перекидной ручкой и двумя носиками. Применение профилированного ранта, прикрывающего соединительные швы оправы, придает металлическому убору завершенный вид и определяет принадлежность изделия к уральскому производству.

Заключенный в декоративную оправу, магнит воспринимался и как физический прибор, и как роскошная диковинка, способная удивить и развлечь. В подражание европейской практике преподавания, в исследовательской лаборатории физического кабинета Московского университета проводились опыты для студентов и знатных гостей со специальными демонстрационными приборами, к которым причислялись и постоянные магниты.

В конце XVIII — начале XIX века демонстрация опытов широкой публике была своего рода популяризацией накопленных знаний о природе магнетизма. Магниты находили применение в мореходстве и горном деле — их использовали для намагничивания стрелок на приборах и применяли в таких случаях, вероятнее всего, без металлических оправ. Есть мнение, что спецификой бытования магнита в художественно выполненном металлическом уборе является использование такого прибора для оккультных целей, благодаря популярному в части «образованного» дворянского общества взгляду на магнетизм как проявление сверхъестественных сил. Появление в XVIII столетии подобных прикладных памятников отвечает как познавательному, так и таинственному духу барочной культуры, в рамках которой был использован этот оригинальный «прибор» нового времени.

Кунсткамера.

Лариса ПЕТРОВА

Иллюстрации предоставлены автором.

Фото Василия МОЧУГОВСКОГО, Михаила КРАВЦОВА.

Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования январь-февраль 2006.