Зачем банку собрание картин

По большому счету Корпоративной коллекции не нужна комплексная экспертиза, а в некоторые случая даже вредна.

На Западе корпоративные коллекции собирают давно. Причем крупные банки, корпорации и отдельные фирмы вовсе не стремятся тягаться с Лувром или Метрополитен-музеем — ни по количеству предметов искусства, ни по тематической насыщенности. В первые постсоветские годы некоторые крупные российские банки и промышленные корпорации также начали формировать корпоративные коллекции, причем средства в эти собрания вкладывались немалые. Руководителям этих, в большинстве случаев, акционерных и частных предприятий, пришлось преодолевать определенное психологическое сопротивление партнеров по бизнесу. Еще бы! С таким трудом заработанные средства вкладывались в какие-то «картинки» и статуэтки...

Как бы то ни было, к середине 1990-х в «СБС- Агро», банке «Возрождение», Тверьуниверсалбанке, Инкомбанке, страховой компании «Ингосстрах» и других структурах российского бизнеса сложились крупные корпоративные собрания — антики, современного искусства, зарубежной и отечественной живописи разных эпох. Мало кто видел эти коллекции, лишь часть собраний Тверьуниверсалбанка и «СБС-Агро» выставлялась на антикварных Салонах, и поэтому у широкой публики пет о них ясного представления. Лишь узкому кругу специалистов, которым приходилось участвовать в составлении корпоративных коллекций или проводить экспертизы, известно, какие предметы искусства находятся в хранилищах банков и финансово-промышленных корпораций. Но специалисты, связанные обязательством хранить деловую тайну, не делились с любознательными журналистами своими впечатлениями.

Покров тайны над банковскими сусеками искусства поднялся только раз, когда аукционный дом «Белое» показал на XII антикварном Салоне в марте 2002 года предназначенные для продажи предметы из корпоративной коллекции Инкомбанка. Среди них оказалось три работы Казимира Малевича, в том числе, «Черный квадрат». А чуть раньше в прессе сообщалось, что в собрании Инкомбанка — работы Неизвестного, Шемякина, Брускина, Комара, Меладмида и других мэтров современного искусства. Можно по-разному относиться к их произведениям, признавать или не признавать фактом искусства «Черный квадрат», но эстетические категории таких оценок не влияют на категории рыночные. И в подобном смысле, как выяснилось, приобретение работ Малевича и современных художников действительно стало хорошей страховой акцией. К разговору об этом мы еще вернемся.

Пока же предоставим слово человеку, который в такой степени обладает специальными знаниями и надежной информацией, что может авторитетно судить о корпоративных собраниях.

Виталия Петровича ВОРОБЬЕВА посвященным представлять не надо. Для непосвященных сообщаем: председатель правления Центра содействия экспертным исследованиям культурных и художественных ценностей «Знаточество», автор учебной программы подготовки специалистов по антиквариату и оценке художественных произведений, генеральный директор ООО «Независимая оценка и экспертиза антиквариата «Атрибут».

— У собирателей личных и корпоративных коллекций — разные побудительные мотивы. Сначала несколько слов о собирательстве вообще. Вспоминаю любопытную книжку Игоря Губермана, вышедшую лет тридцать назад. Она называлась «Чудеса и трагедии черного ящика», где под черным ящиком подразумевался человеческий мозг. Губерман рассматривал поведенческие стереотипы и целую главу посвятил коллекционированию и особенностям мышления коллекционеров. Так вот, Губерман утверждал, и я с ним согласен полностью, что страсть к коллекционированию в большинстве случаев зарождается при стремлении обладать группой вещей, набором предметов, которые были притягательны в детстве и воспринимались как показатель некоего достатка. Грубо говоря, человек в зрелости собирает то, чем не наигрался в детстве. Хотя многие коллекционеры с такой трактовкой побудительных мотивов могут не согласиться.

По мнению В.П.Воробьева, настоящий коллекционер, пройдя последовательно фазы накопления массива коллекции, отбора и, наконец, глубокого изучения предметов, становится нередко узким, но очень квалифицированным знатоком в определенной области собирательства и может выступать в качестве эксперта.

Совершенно другие мотивы у тех, кто собирает корпоративную коллекцию. Здесь важно точно выбрать направление собрания, чтобы в короткий срок вложить средства в такие предметы искусства и коллекционирования, которые бы в обозримом будущем имели постоянный спрос па антикварном рынке. И тут не обязательно соблюдать какие-то хронологические или стилистические направления коллекции. Мало того, нет необходимости даже собирать однородную группу предметов. В корпоративном собрании вполне уживаются живопись, ювелирные произведения, бронзовая пластика и другие редкости. Правда, такое собрание можно назвать коллекцией весьма условно. Это скорее этакий бабушкин сундук... Но свое основное предназначение собрание выполняет: в нужный момент предметы коллекции могут быть выставлены на торги и пополнить тем самым казну корпорации.

Корпоративные собрания в большинстве своем не представляют системных, научно выстроенных коллекций. Но мы должны еще раз подчеркнуть — перед хозяевами этих собраний и не стоит подобных стратегических задач. Приобретение антикварных раритетов полностью имитирует банковскую операцию по вкладам: со временем растут проценты. Но если с банковским вкладом может случиться неприятность в виде дефолта или краха всей финансовой системы в результате очередной революции, то предметы искусства не боятся девальвации и деноминации. В любое время банк, выбросив их на рынок, может вернуть хотя бы средства, В затраченные на приобретение, — средства своих вкладчиков. И все же: может ли корпоративная коллекция, служа страховым фондом, быть научно систематизированным собранием? Вполне может, считает В.П.Воробьев. Однако эти возможности в нашей стране резко ограничены с одной стороны несовершенством законодательной базы, с другой — отношением общества к собственности. А У нас до сих пор в законах нет четкого определения таких понятий, как учет и перемещение предметов искусства и коллекционирования, взимание налогов с них, В порядок наследования и многое другое. Некоторые законодательные положения декларированы, но не действуют, потому что в общественном сознании воснринимаются как законы «капитализма», а само общество внутренне еще не готово признать необходимость перехода к рыночной модели экономики. Поэтому корпоративные коллекции в полной мере не защищены от чиновного, а иногда и государственного произвола. В таких условиях владельцу корпоративной коллекции трудно думать о научной ценности своего собрания.

Есть еще один важный аспект, считает В.П.Воробьев, который затрудняет серьезную научную работу с корпоративными коллекциями. Владелец собрания должен быть на сто процентов уверен, что в коллекции — настоящий Левитан или Фаберже. Для такой уверенности необходимо располагать авторитетным экспертным заключением. Что такое экспертиза в наших условиях? Это, прежде всего, определенное мнение конкретного эксперта. Оно зиждется на его знаниях и опыте, на сопоставлении с аналогами, на работе в архивах и выяснении происхождения предмета. Сама по себе такая paбота является весьма дорогостоящей и трудоемкой. Но стопроцентной уверенности в подлинности предмета и она все-таки дать не может.

Нужна комплексная экспертиза, включающая не только перечисленные этапы, но и научно-технические средства атрибуции. Для определения времени археологических ценностей используется радиоизотопный метод. Рентгеновская установка поможет «прочитать» скрытую под наслоениями красок живопись другого периода и другого автора. Исследования химического состава позволят определить период существования предмета. Вот дине XIX века, а на палитрах русских художников — еще позже. Могут ли в таком случае на портрете, пририсываемом Аргунову или Левицкому, присутствовать цинковые белила? Ответ кажется однозначным — конечно, нет. Выходит, перед нами поздняя подделка? Скорее всего, да. А если работу того же Аргунова реставрировали в XX веке, когда уже пользовались цинковыми белилами? Следовательно, одних технических анализов, дающих только локальные показатели, мало. Нужно еще мнение экспертов — искусствоведов, технологов.

Комплексную экспертизу у нас выполняют только в крупных государственных организациях, где есть соответствующее оборудование и подготовленные специалисты. Это, прежде всего, Эрмитаж, Русский музей, Третьяковская галерея, Всероссийский художественный научно-реставрационный центр имени Грабаря, Государственный исторический музей и небольшой ряд других учреждений. И все. Заметим, что экспертизу они проводят либо в своих научных целях, либо по заказам других государственных музеев. Владельцы корпоративных коллекций к таким заказчикам не относятся, хотя вполне могли бы оплатить расходы на экспертизу.

По большому счету, корпоративным собраниям и не нужна такая экспертиза, а в некоторых случаях даже вредна. Это лишь на первый взгляд выглядит парадоксальным, и вот как объясняет ситуацию В.П.Воробьев:

— Рынок удовлетворен теми экспертными заключениями, которые сегодня востребованы. Зачем антиквару экспертиза, которая утверждает, что определенный предмет, предлагаемый на продажу, мягко говоря, не совсем «то». Провести дорогостоящую экспертизу и убедиться, что на рынке активно ходит высококачественная подделка ? Это вовсе не значит, что антиквар сознательно обманывает покупателя. Ведь у него, как правило, есть экспертное заключение на предмет. А эксперты — тоже люди, которые могут ошибаться. Трудности нынешнего существования корпоративных и личных коллекций заключаются в отсутствии независимой от воздействия антикварного рынка организации, которая могла бы давать научно-обоснованные комплексные заключения на подлинность предметов антиквариата и тем в значительной степени обеспечивать авторитетность рыночных продаж и ясную мотивацию ценообразования.

Итак, по мнению одного из ведущих экспертов, состояние нынешнего рынка антиквариата, экспертных возможностей, правовой базы, негативное отношение значительной части общества к рыночным структурам не позволяют корпоративным коллекциям занять достойное место в современной истории российского собирательства. Еще долгое время они будут выполнять лишь функции страховых фондов.

На распродажу своей корпоративной коллекции Инкомбанк пошел в финансовой ситуации, которая сложилась, не в последнюю очередь, из-за несовершенства правовых отношений в стране. В прессе была обнародована структура долгов Инкомбанка: он был должен, в том числе, бюджету, 14 миллиардов рублей, а ему — почти 20. Причем в списке должников банка числились естественные монополии и крупнейшие компании страны.

Именно для страховки от подобных случаев, корпоративная коллекция и создавалась. Вокруг ее распродажи было немало слухов, домыслов и «жареных» публикаций в СМИ. И это еще раз доказывает, что принцип «все вокруг колхозное, все вокруг мое» еще долго будет определять отношение общества к владельцу корпоративной коллекции. А посему такая коллекция, как научно обоснованное собрание, — в области «прекрасного далека».

Ну и что? Это не отменяет ее практической, страховой ценности. И можно надеяться, что когда-нибудь предметы из корпоративных коллекций станут достоянием музеев. Важно, что они остались в нашей стране...

Вячеслав СУХНЕВ

В статье использованы иллюстрации предметов корпоративной коллекции Инкомбанка. Редакция журнала благодарит аукционный дом «белое» за представленные иллюстративные материалы.

Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования» № 2 (2) июль-август 2002 стр.22