Ставрография — наука о кресте — сейчас переживает период подъема, в связи с тем особый интерес вызывает коллекция крестов, ранее принадлежавшая Троице-Сергиевой Лавре, а ныне хранящаяся в Сергиево-Посадском Государственном историко-художественном музее-заповеднике.
Собрание крестов лаврской ризницы (около 200 экземпляров) в музейный период его истории в XX веке пополнилось еще рядом экспонатов (около 50). Богослужебных крестов из общего числа — чуть меньше половины. Бесценным материалом для их изучения служат документы лаврского архива. Анализ рукописей показывает, что количество крестов возрастало в течение длительного времени. Так, в Описи 1641 года зафиксировано 18 крестов, в Описи 1789 года — 38, а в последней лаврской Описи 1908 года — уже 99 богослужебных крестов.
Судя по этим письменным источникам, их терминология изменялась на протяжении трех столетий. Например, в Описи 1641 года все 18 крестов названы «воздвизальными». Часть из них постоянно находилась на престолах в основных церквях, но для ряда престолов их приносили из ризницы (видимо, из-за редких богослужений). В приписных троицких монастырях богослужебные кресты, находившиеся в алтарях на престолах (один-два в каждом монастыре), тоже определены в 1641 году как «воздвизальные», и лишь в Киржачском монастыре крест указан как «напрестольный».
Однако во Вкладных книгах 1637 и 1673 годов эти же самые кресты названы «благословящими» (реже встречается термин — «благословенные»). А в первой половине XVIII века уже все богослужебные кресты как в соборах, так и в ризнице называли «благословящими». Во второй половине XVIII столетия и прежние, и новые экземпляры без исключения записаны только в ризничном имуществе в разделе «Кресты благословящие». В лаврских Описях XIX века, а также в последней Описи 1908 года этот же специальный раздел ризничного имущества именуется «Кресты напрестольные».
Таким образом, каждый древний крест на протяжении нескольких столетий фигурировал в документах под разными наименованиями. Отсюда вывод: у всех этих определений — «воздвизальный» (возносимый), «благословящий», «благословенный» (значительно реже — «осеняльный»), «напрестольный» — нет принципиальных расхождений, они лишь указывают на хронологическую терминологию и различные функции богослужебного креста, вне зависимости от его размеров, формы, материала, изобразительного состава, декора, наличия вкладных святынь.
В XVIII веке количество богослужебных крестов в Троице-Сергиевой Лавре значительно превосходило повседневную потребность, поэтому у крестов появлялись специфические назначения, корректировавшие их форму. Так, из Описи 1701 года мы узнаем, что «кладется на гроб чудотворца Сергия... крест с мощми», а Опись 1735 года сообщает о его новом местонахождении «у раки ж чюдотворца Сергия в киоте за слюдою». Крест (илл. 1), сделанный местными монастырскими серебряниками и финифтянщиками, — необычайно красив, с типичной для рубежа XVII—XVIII веков изобразительной программой. На его лицевой стороне, насыщенной расписной эмалью, представлено «Распятие» с предстоящими, на оборотной в технике черни — сцены Страстей Христовых. Его периметр обведен рядами жемчужин, на концах привешены «изумрудцы». Поскольку крест предназначался для использования у гроба Чудотворца, то под Распятием устроен небольшой ковчежец с его мощами, а на обороте гравирована в полный рост фигура самого святого старца. Крест имеет четырехконечную форму с ввернутой в нижний конец округлой рукоятью — «приемом».
Подобного типа «благословящий» крест больше всего был распространен в XIX веке, встречается также под названиями «молебный», «служебный» (илл. 2). Так, на экземпляре, вложенном в 1845 году монахом Харлампием, была гравирована надпись о том, что крест специально предназначен «для служения молебнов» у гроба преподобного Сергия. Сборную конструкцию удобно было использовать вне соборов и даже вне монастыря, поместив «ввертную» рукоять рядом в небольшом переносном ящичке. Кресты «с привинченным рукоятием» или имитирующим его (сейчас их называют «гребными») часто были личными вещами троицких насельников, но после их кончины определялись в монастырскую ризницу.
Один из лучших образцов подобного рода — крест (илл. 3), принадлежавший настоятелю Троице-Сергиевой Лавры Московскому митрополиту Платону Левшину. Крест интересен в нескольких аспектах. Он создан, несомненно, по индивидуальной программе, сформулированной знаменитым архиереем. Поэтому среди сцен Страстей Господних представлены фигуры апостолов Петра и Павла (в их честь освящен алтарь домовой церкви митрополита Платона, при крещении владыка был наречен Петром). Под Распятием же — уникальное изображение Христа в саду на фоне дерева, с лопатой в руке, а перед ним — коленопреклоненный монах. Господь-садовник в иносказательном смысле предстает символом насаждения и распространения христианского вероучения. Четырехконечный крест с приставной округлой рукоятью выполнен в технике резьбы по дереву в стиле рококо и оправлен серебряным сканым кожухом, сплошь покрытым мельчайшими шариками зерни. Оба мастера — резчик и серебряник-сканщик — были художниками высочайшего класса и создали настоящий шедевр прикладного искусства.
Восьмиконечные богослужебные кресты приспосабливали для процессионных архиерейских ходов, называя их «предносными» (выносными). Например, крест (илл .4), который в 1743 году «помещица вдова Ивановская жена Прасковья Феодоровна дочь Сьянова (Янова. — Л.Ш.) по обещанию своему объявила вкладом в Троицкую Сергиеву лавру». Он записан среди напрестольных крестов, но на полях Описи 1859 года сделана помета за подписью наместника Лавры архимандрита Антония Медведева о том, что указанный крест заново вызолочен в лаврской серебряной мастерской и укреплен на серебряный посох для «ношения пред Его Высокопреосвященством>Филаретом Митрополитом Московским во время его священнодействия».
В процессионные обращались и четырехконечные кресты-мощевики. Так, в 1867 году к 50-летнему юбилею пастырского служения настоятелю Троице-Сергиевой Лавры Московскому митрополиту — Филарету Дроздову из Киево-Печерской Лавры был прислан к «предносный» крест (илл. 5) на жезле. Подобные равноконечные кресты-мощевики (в основном XVII — первой половины XVIII века) заслуживают особого внимания из-за универсальности использования. Их возлагали на престолы, на аналои для поклонения; образцы с «ввертной» рукоятью выполняли функции молебных крестов; с отверстием или ушком в верхней части употреблялись для наперсного ношения.
Богослужебные кресты различных форм использовали также для водоосвящения. Но в зависимости от состоятельности монастырей, приходов или вкладчиков их иногда целенаправленно изготовляли со специфической изобразительной программой.
С наименованием «напрестольный» в лаврскую ризницу был вложен крест (илл. 6), на котором есть такая надпись: «Сей святый крест с дарохранительницей сооружен лавры наместником Архимандритом Антонием 1855-го года генваря дня». В том году исполнялось 25 лет вступления архимандрита в братство монастыря и принятия им наместничей должности. Эта дата была отмечена созданием памятной вещи в известной московской мастерской И.С. Губкина. По форме и размерам крест равнозначен напрестольным (благословящим, воздвизальным). В то же время он имеет фигурную рукоять как у молебных крестов, одновременно являясь мощевиком и выполняя функцию дарохранительницы. Вверху креста укреплено кольцо для шнура или цепочки (когда священник отправлялся совершать требы вне храма, то надевал его на шею). Комплексное назначение креста стало плодом богословской мысли XIX столетия. Этот пример еще раз подтверждает, что в лаврских учетных документах наименования не всегда адекватны функциям крестов.
Крест представляет собой дароносицу, внутри которой хранятся малый потир, лжица и ковчежец с выдвижным ящичком для запасных даров. В этот крестообразный ковчег с откидной крышечкой вставлен кипарисовый крест с «частью Древа Креста Господня и частями святых мощей»: священномученика Игнатия Богоносца и великомученика Пантелеймона, а также частичка ризы преподобного Сергия Радонежского. На лицевой стороне креста в центральном перекрестье представлено традиционное для богослужебного креста Распятие с предстоящими, а в верхнем перекрестии — Господа Саваофа со Святым Духом. На его рукояти — сцена Страстного цикла «Моление о чаше», ставшая со второй четверти XIX века неотъемлемой частью изобразительной системы крестов.
Подобные произведения создавали в серебряных мастерских по индивидуальным программам. Поэтому оборотная сторона креста, как правило обращенная лишь к священнику, наполнялась образами избранных святых. На кресте-дароносице представлены преподобный Антоний Печерский — небесный покровитель архимандрита Антония Медведева и преподобный Сергий Радонежский — основатель и духовный покровитель Троице-Сергиевой Лавры.
Требные кресты-дароносицы были и у других троицких священников, например, у иеромонаха Иоасафа (илл. 7). Это произведение создали в 1863 году, а после смерти владельца в 1877 году передали в ризницу. Образы святых и орнаменты на нем исполнены в технике черни на «опущенном» (вырезанном) проканфаренном и золоченом фоне. Такой способ традиционно назывался великоустюжским, хотя предметы церковной практики в подобной манере создавали в значительном количестве и в Москве. Восхищают своей значимостью святыни, вложенные в крест иеромонахом Иоасафом: части древа Креста Господня, камня Гроба Господня, ризы Господней, Тернового Венца, пояса Богородицы.
Классики ставрографии и современные исследователи не всегда едины в классификации крестов. Например, в середине XIX века Г.ДФилимонов писал: «Напрестольные кресты, стоя для мирян в недоступном месте, открыты были только их созерцанию, а кресты благословящие были в постоянном их чествовании, лобызании». Думается, что такое обособление терминов имеет свое объяснение, так как в XIX веке в обиходе почти каждой церкви существовал целый ряд крестов. Каждый из них мог применяться при любом богослужении. Один из постоянно находившихся на престоле часто бывал ценным мощевиком, стационарными нередко служили кресты, стоявшие на подставках (их сохранилось немного).
Однако в троицком имуществе встречаются великолепные образцы (с эмалями, камнями, в сканой оправе, под слюдой) напрестольных крестов XVII века на стоянах (видимо, афонские), записанные в разделе богослужебных крестов (илл. 8). Среди ризничных вещей числился и стационарный крест на круглом поддоне, сделанный в лаврской серебряной мастерской в 1836 году (не сохранился). По документальному описанию, его размеры, отделка и изобразительная наполненность ничем не отличались от обычных напрестольных крестов.
Истории лаврских богослужебных крестов хорошо документированы. Во многих случаях известны имена вкладчиков, время и причины вкладов. Происхождение их связано с элитарной средой (особенно в средневековый период), поскольку богослужебные кресты были довольно крупными и на их изготовление тратилось много драгоценных материалов: золота, серебра, камней, жемчуга. Один из самых дорогих и красивых — крест (илл. 9), «построенный» царевной Ириной Михайловной «по обещанию своему» в январе 1678 года. Он сделан талантливейшим мастером в мастерских Московского Кремля. Гладь полированного золота расцвечена яркими рубинами, а периметр обведен нитью крупного восточного жемчуга. Для царевны январь знаменовал время смерти (1676) державного брата — царя Алексея Михайловича, а также восхождения на престол ее племянника, Феодора Алексеевича, который и привез обетный крест в день памяти преподобного Сергия, когда «187-го (1678) году сентября в 25 день молился в дому живо-начальныя Троицы».
«Ко гробу преподобного Сергия» поступали вклады от представителей боярства, ближайшего к царскому дому. Князь Б.А. Репнин, царский воевода, видный государственный человек, в том же 1678 году «дал вкладом... крест благословящий» (илл. 10), ставший одним из самых нарядных и стильных экземпляров троицкого собрания (от времени сильно пострадал). Как правило, кресты поступали, а затем хранились в специальных ящичках-киотах, которые и сами представляли ценные произведения искусства. Репнинский крест был уложен в киот «в средине резной, резь навожена сусальным золотом и серебром, на створех писано приведение ко кресту да снятие со креста господа нашего Иисуса Христа и иные притчи, створы поволочены бархатом цветным, у створа петли и закладки серебряные прорезные» (не сохранился).
Многие родовитые боярские семьи имели традиционные погребения на территории прославленной обители, поэтому не иссякал поток вещей, вложенных «на помин души». Поминальным стал и хрустальный крест (илл. 11), данный князем Д.Т. Трубецким в 1618 году в знак вечной памяти о родственниках: матери, брате, жене. Этот экземпляр считается одним из лучших в ризничном имуществе Троице-Сергиевой Лавры.
Интересный исторический аспект раскрывает крест (илл. 12), созданный в 1703 году по заказу жены и сына первого русского генералиссимуса А.С. Шеина к третьей годовщине его смерти. Надпись на рукояти сообщает, что крест был «построен в церковь животворного Воскресения Христова что в Китае граде на дворе болярина Алексея Семеновича Шеина». После смерти вдовы в 1718 году наследник фамилии — князь Сергей Алексеевич подарил крест (вместе с другими вещами) в Троице-Сергиев монастырь — на место упокоения родителей.
Поступали вклады и из более демократической среды. Например, московский дьяк Борис Ертусланов запечатлел дарственную на самом кресте (илл. 13): «А еже Гдь изволит переселить от жития сего душу моя и сей крест отдать... в Троице Сергиев монастырь...». После смерти дьяка в 1680 году его шурин, стряпчий Иван Базлов, исполнил завещание.
В самом Троице-Сергиевом монастыре (как и в других) среди братии существовала благочестивая традиция прижизненных пожертвований «на помин души» драгоценных предметов церковной практики: сосудов, книг, крестов и прочего. Так, в октябре 1697 года ко дню памяти троицкого чудотворца Сергия казначей, старец Пахомий Барташев подарил в Троицкий собор большой крест (илл. 14), обложенный жемчугом «в одну прядь щетом 287 зерен». Монахи вкладывали кресты, созданные на свои средства, в экстренных случаях. Например, о молебном кресте 1809 года (илл. 15) мы знаем, что его «устроил» ризничий соборный иеромонах Иаков «из собственнаго своего имущества... вместо покраденнаго креста...». Причем если прежний весил всего 15 золотников, то на новый крест ризничий не поскупился добавить серебра до 48 золотников.
Самые драгоценные экземпляры выполняли в особых обстоятельствах или к великим памятным дням. Так, в первой трети XVII века жизнь Троице-Сергиева монастыря была ознаменована двумя крупными датами: 300-летием основания обители и 200-летием канонизации преподобного Сергия. В 1637 году на территории монастыря была возведена новая церковь Зосимы и Савватия Соловецких с больничным покоем, а ризничное собрание пополнилось самым драгоценным крестом. Знаменитый золотой крест (илл. 16) в качестве ковчега для исторической реликвии — наперсного золотого крестика преподобного Сергия Радонежского «строил келарь старец Александр» Булатников в том же 1637 году. На его обороной стороне гравирована надпись: «Сий святый крест прислал святейший патриарх цариграда кир Филофей вселенский учитель свое благословение к преподобному игумену троицкому Сергию чудотворцу в дни благоустива и велика князя Дмитрия Ивановича всея Руси и святейшаго Алексия митрополита киевского и всея Руси...». Историю со вкладом внутрь маленького крестика троицкого старца в монастыре со временем забыли, а подарком восточного патриарха долго считался большой золотой крест-ковчег, усыпанный драгоценными камнями.
Сохранилась группа крестов местного троицкого производства, подтвержденного надписями на рукоятях: «построенъ сий кресть в дому живоначальные Троицы», «зделан сей... кресть во обителе пресвятыя и живоначальныя Троцы церковною казною». В таких надписях указывался год изготовления, имя правившего архимандрита. После страшного разорения монастыря при польско-литовской осаде 1608—1610 годов троицкие серебряники в XVII веке поновили и вновь создали напрестольные кресты, в изобразительную систему которых они ввели образы местных чудотворцев Сергия и Никона Радонежских. Один из них до середины XVIII века постоянно находился на престоле в алтаре Троицкого собора.
На рукоятях двух небольших восьмиконечных крестов (илл. 17), чрезвычайно ветхих, чиненых, с разновременными деталями XVI—XVII веков, есть надписи: «архимандрита Дионисий». Думается, что исполненная вскоре после смерти знаменитого архимандрита перед его канонизацией мемориальная надпись действительно подтверждает принадлежность крестов иерарху. Но дата 1618 год, указанная в Описях XIX века ризничного имущества, не верна, так как в 1617—1619 годах троицкий настоятель, обвиненный в ереси, находился в заточении в московском Новоспасском монастыре. В Троице-Сергиевом монастыре были и другие кресты подобной формы: удлиненные, тонкие, оправленные узорной басмой, с изображениями троицких чудотворцев. Когда-то они, возможно, принадлежали конкретным священнослужителям, а значит, являлись молебными (или требными). Но со временем, попав в ризницу, стали именоваться напрестольными.
На протяжении столетий наблюдается (в большинстве случаев) одновременность создания богослужебных крестов и их поступления в Троице-Сергиев монастырь.
И лишь в XIX веке документально зафиксированы вклады старинных семейных святынь. Например, в 1856 году дворянин И.И. Соколов подарил большой напрестольный крест 1700-х годов с огромным числом святых мощей (илл. 18).
Лаврское собрание богослужебных крестов сильно пострадало в 1922 году при изъятии вещей в Государственное хранилище ценностей (Гохран). Из него, например, навсегда исчезли 39 произведений XIX века, среди которых были изделия лучших российских фирм и лаврских серебряников, редкие мощевики, вкладные подписные экземпляры (в том числе и подарки царствующей семьи). Несмотря на это коллекция Сергиево-Посадского музея — одна из наиболее
значимых и хорошо документированных. Она неизменно вызывает интерес специалистов, коллекционеров, любителей искусства.
Любовь ШИТОВА
Иллюстрации предоставлены автором.
Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 40 (сентябрь 2006), стр.70