Портреты членов Российской Академии

Многим коллекционерам встречались разрозненные листы из серии, или, как. говорили в XIX веке, сюиты «Литографированные портреты тленов Российской Академии». Нелегко узнать: все они выполнены размером 4°, чаще всего на темном фоне, в прямоугольнике, под которым крупным сквозным шрифтом набрана фамилия того, кто изображен, слева указаны фамилии литографов (Житнев, Калашников, Кашенцев или Щодровский), а справа — фамилия хозяина литографского заведения Мошарского.

Вся сюита описана в IV томе «Подробного словаря русских гравированных портретов» Д.А.Ровинского (Стб. 110 — 111). Собрать полную серию из 56 портретов чрезвычайно сложно не только сейчас. С этой проблемой столкнулись коллекционеры уже в начале XX века. В частности, вот что писал об этом БАМодзалевский в 1911 году: «У букинистов в настоящее время эта сюита совсем не попадается в полном составе, и ее можно собрать только по отдельным листам, а некоторых портретов в настоящее время совсем не имеется в Академии (в Императорской Академии наук в Санкт-Петербурге. — Е.З.)».

С этой сюитой вообще связано много всякой неразберихи. Во-первых, фигурируют разные цифры: ДАРовинский говорит о 56 портретах, Я.Ф.Березин-Ширяев — о 50, Б.А. Модзалевский о 46 и 47 (на основании изучения протоколов Российской Академии он написал вступительную статью к «Сорока семи литографированным портретам членов Российской Академии», выпущенным в продажу в 1911 году). Удивительно, что описание серии вообще не попало в такое авторитетное издание, как «Каталог русских иллюстрированных изданий 1725 — 1860-х годов» Н.Я.Обольянинова, а имена литографов сюиты в его же работу «Русские граверы и литографы».

Начнем с количественного состава сюиты. Все же сперва портретов было 56 (на момент прекращения их издания в 1841 году), как указал ДАРовинский. Часть тиража осталась нереализованной и угодила на склад Императорской Академии наук. В 1907 году Архив Конференции Академии, проводя ревизию академического книжного склада, обнаружил листы из этой сюиты, но среди них не оказалось ни одного экземп ляра девяти портретов: митрополита Евгения (Болховитинова), архиепископа Иринея (Клементьевского), И.П.Мартоса, АВ.Олсуфьева, АСПушкина, митрополита Самуила (Миславского), ДП.Трощинского, ДИ.Фонвизина, АСХвостова, а портреты ГАПотемкина-Таврического и Г.Р Державина были в малом числе экземпляров. Архив Конференции 11 сентября 1910 года принял решение составить комплекты из имевшихся в наличии портретов и продавать их двумя сериями: по 47 портретов (ТОО экземпляров) и по 46 (50 экземпляров). В 1911 году они поступили в продажу. Итак, коллекционеры середины —второй половины XIX века имели дело с сюитой из 56 портре тов, а начиная с 1911 года — из 47 или 46.

Что же это за сюита и каковы причины ее создания? Наверное, надо начать с того, что же представляла собой тогда Российская Академия и почему портреты ее членов вдруг оказались на складе Императорской Академии наук, Российская Академия была задумана императрицей Екатериной II на манер Парижской Академии. Она поручи ла княгине Е.Р. Дашковой, бывшей в то время директором Императорской Академии наук, составить проект нового учреждения. Проект императрица рассмотрела и одобрила 21 октября 1783 года, так что именно с этого дня начался отсчет времени существования Российской Академии. Главными ее задачами стали обогащение и очищение русского языка и развитие изящной словесности. Предполагалось, что члены Академии общими усилиями составят российский словарь, грамматику, риторику и правила стихосложения.

Вся эта работа велась достаточно энергично. Уже в 1789 го ду вышел первый том «Словаря Академии Российской», а к 1794 году — остальные пять томов (второе издание 1806 — 1822 гг.), что само по себе было важнейшим делом, хотя составители словаря, отличавшиеся крайним консерватизмом, не включили в него многие иноязычные слова, прочно вошедшие в обиходную речь. Именно над архаичностью лексикона иронизировал молодой АСПушкин в первой главе «Евгения Онегина»:

Но панталоны, фрак, жилет,

Всех этих слов на русском нет;

А вижу я, винюсь пред вами, что уж и так мой бедный слог Пестреть гораздо б меньше мог Иноплеменными словами, Хоть и заглядывал я встарь В Академический словарь.

На тридцатом году существования, в 1813-м, Российская Академия лишилась своего президента — умер ААНартов, поэт, переводчик и драматург, который возглавлял ее с 1801 года. На это место претендовали многие, в том числе и адмирал АСШишков, который в 1796 году был принят в члены Академии за то, что составил «Морской словарь на английском, французском и немецком языках». В течение многих лет он упорно, но дилетантски занимался розыском корней русских слов, что доходило порой до комических нелепостей. Например, говорили, что латинское слово «республика» он расшифровывал как «режь публику» и тд. АСШишков был адресатом многочисленных эпиграмм, высмеивавших его любовь к старине и «корнесловию». Так, князь ПАВяземский, разложив фамилию Шишкова на слоги, как для игры в шарады, писал:

Шишков недаром корнеслов;

Теорию он с практикою вяжет:

Писатель, вкусу шиш он кажет,

А в логике он строит ков.

(ков — то же самое, что козни. — Е.З.).

Однако тот же А.С.Шишков в тяжелом для Отечества 1812 году, будучи государственным секретарем, сочинял манифесты, которые затем подписывал Александр I. И надо сказать, что слова этих манифестов находили отклик в сердцах русских людей. В 1813 году адмирал напрямую обратился к императору с просьбой назначить его президентом Российской Академии. Александр I сделал это, заметив, что «со свечкой не сыщешь лучшего человека».

АС.Шишков был бессменным президентом Академии до 1841 года, когда она вошла в состав Императорской Академии наук на правах II отделения (гуманитарного). Историк Российской Академии М.И.Сухомлинов писал: «Шишков завоевал себе выдающееся положение и преобладающее влияние в среде своих сочленов, особенно же тех из них, которые всего усерднее посещали Академию и неуклонно участвовали в ее работах... Он стал полновластным распорядителем судеб Академии и мог бы совершенно справедливо сказать: «Российская Академия — это я».

Ни одно предприятие Российской Академии не обходилось без участия АСШишкова, а нередко именно он и был их инициатором Так, например, на заседании 31 августа 1835 года он внес предложение, которое было единогласно поддержано: «издать посредством литографии портреты всех членов Академии со времени основания оной, с приложением краткого жизнеописания». Но для принятия окончательного решения не набралось кворума, поэтому предложение АСШишкова еще раз рассмотрели 7 сентября 1835 года, и на этот раз вопрос решили положительно. Был сформирован «Портретный комитет», в который президент предложил ввести ВА.Поленова — управляющего архивами Министерства иностранных дел, писателя и хорошего организатора, К.М.Бороздина — историка и археолога, известного прекрасно составленным альбомом видов Старой Ладоги, и А.ИЛ4ихайловского-Данилевского — генерал-лейтенанта, военного историка По инициативе собрания в комитет были также избраны В.И.Панаев «как любитель и почетный член Импе раторской Академии художеств» и В.И.Перевощиков, член Общества любителей словесности, наук и художеств.

Перед «Портретным комитетом» сразу же встало множество вопросов. Всего за годы существования Российской Академии в ней состояли членами 187 человек. Издать такую гигантскую серию портретов представлялось невозможным. АИ.Голенищев-Кутузов еще на собрании предложил, по этическим соображениям, не издавать портреты «ныне живущих членов». Комитет, согласившись с этим, принял ре шение: «издавать портреты, с присоединением кратких жизнеописаний, токмо тех действительных и почетных членов Академии, кои окончили уже земное свое поприще»...

Поскольку Академия хотела издать наиболее достоверные портреты, то тут же возник вопрос о том, где брать оригиналы для литографирования. В самой Академии были некоторые портреты ее членов: М.М.Хераскова, Ф.И.Янковича де Мириево, Е.Р.Дашковой, Г.Р.Державина, митрополита Самуила (Миславского), А.П. Сумарокова, П.И. Соколова и Н.М. Карамзина За остальными портретами решено было обратиться к семьям ушедших из жизни академиков, а также к генерал-штаб-доктору АИ.Гассингу — известному собирателю русских гравированных портретов. Так, например, для портретов Я.Б. Княжнина и И.Ф. Богдановича были использованы в качестве оригиналов именно гравюры конца XVIII века Впоследствии в благодарность за сотрудничество А.И. Гассингу вручили комплект портретов.

Кроме того необходимо было найти и хороших мастеров. Обратившись за помощью в Общество поощрения художников, «Портретный комитет» получил предложение привлечь к столь объемной работе «известных знанием дела» Житнева, Калашникова, Кашенцева и Щодровского. К сожалению, ни в документах, ни на литографированных листах мастера не проставили своих имен или хотя бы инициалов (за исключением портрета А.Б. Куракина, который подписан как работа Е Житнева). Поскольку профессиональных литографов Императорская Академия художеств специально не готовила, их фамилии следовало искать среди живописцев. Евгений Петрович Житнев (1809 — 1860), ученик АГ.Венецианова, как раз в это время получил звание «свободного художника». Алексей Афанасьевич Калашников (1796 —1852) в 1836 году тоже получил это звание Михаил Кашенцев (Кашинцов) в 1837 году удостоился звания «свободного художника по портретной живописи». Щодровский (Щедровский) Игнатий Степанович (1815 — 1870), которому в 1836 году присвоили звание «свободного художника», впоследствии прославится великолепными жанровыми литографиями на темы русской простонародной жизни. Как мы видим, Общество поощрения художников стремилось обеспечить работой молодых, начинающих, но уже хорошо за рекомендовавших себя художников-литографов.

То же Общество подыскало и литографское заведение для печати портретов, остановив свой выбор на печатне Moшарского в Петербурге. С каждого портрета предполагалось делать 565 отпечатков, потому что слишком большое число оттисков неизбежно ухудшило бы качество изображения. «Портретный комитет» выплатил Мошарскому аванс в2000 рублей на приобретение оборудования и бумаги.

Работа над сюитой началась в том же 1835 году. В середине декабря художники представили первые литографированные портреты: И.ИЛепехина (Кашенцев), ДИ.Фонвизина (Калашников) и И.ИШувалова (Щодровский). Эго были своеобразные подтверждения профессиональности и качества их работы. Видимо, Житнев присоединился к работе позднее и его участие в сюите было минимальным «Портретный комитет» остался вполне доволен портретами, и мастера продолжили серию.

В 1836 — 1837 годах литографирование шло очень активно. Именно в это время была выполнена большая часть портретов. В 1838 и 1839 годах работы над сюитой не велись. К тому же в декабре 1839 года неожиданно скончался Мошарский, и пришлось улаживать денежные дела с его наследниками. В 1840 году те же мастера выполнили последние портреты: протоиерея Иоанна Бедринского, А.А.Безбородко, П.И.Соколова, П.Б. Иноходцева, митрополита Евгения (Болховитинова), И.И.Дмитриева.

В том же году «Портретный комитет» отчитался в том, что печатание портретов завершено — всего их 56, по 565 экземпляров каждого, но «выпуск оных остановляется за недоставлением биографий, из коих написано только три». Действительно, обязательства в части написания биографий выполнил только ВАПоленов, который написал не три, а пять биографий.

Первоначально предполагалось, что сюита будет выходить выпусками, причем надо «в каждой тетради помещать шесть портретов, избранных таким образом, чтобы тут находились и духовный, и вельможа, и писатель, и собственно ученый», то есть хотели показать сотрудников Российской Академии во всем разнообразии их положений, занятий и интересов. Цена была назначена — 50 копеек серебром за лист и 3 рубля за весь выпуск.

В 1841 году Российская Академия прекратила свое существование и стала II отделением Императорской Академии наук. Надо было срочно распорядиться судьбой налитографированных портретов членов уже бывшего учреждения. Символично, что с прекращением деятельности Российской Академии совпала и кончина ее президента А.С.Шишкова — инициатора создания серии. В январе 1842 года судьба издания рассматривалась уже в Академии наук. Было решено поднести один комплект министру народного образования, по одному комплекту раздать ординарным академикам Отделения русского языка и словесности Императорской Академии наук и почетным его членам, а остальные пустить в продажу через магазин Академии, а также через книгопродавцов Глазунова и Грефа Цену назначили по 25 копеек серебром за лист, поскольку биографии так и не были написаны. В 1842 году сюита портретов появилась в продаже.

Надо сказать, что «Литографированные портреты членов Российской Академии» оказались весьма удачным изданием Во-первых, все портреты отличаются иконографической точностью и достоверностью оригиналов. Во-вторых, все листы исполнены на высоком профессиональном уровне. На наш взгляд, в работе над сюитой особенно ярко проявилось дарование МКашенцева, художника, о котором известно до обидного мало. В «Списке русских художников. К юбилейному справочнику Императорской Академии художеств» С.Н. Кондакова (СПб., 1914. Т. II, с. 88) указана лишь дата смерти Кашенцева — 1838 год, но и она вызывает сомнения, поскольку под не которыми листами 1840 года стоит его фамилия, например, под портретом АА.Безбородко. Отпечатки в подавляющем большинстве своем — яркие, сочные Для них использована не очень плотная, в меру пористая бумага хорошего качества, отчего на листах этой серии редко встречаются «лисьи пятна» —желтые пятна разного размера и формы, которые так портят внешний вид многих старых гравюр и литографий.

Даже если бы под портретами не стояли имена литографов, легко можно различить их манеру. Работам Кашенцева и Житнева свойственна четкость изображения, они прекрасно передают светотень живописных оригиналов, стремятся к подчеркиванию объемов и подчеркнутой фактурности. Поэтому их литографии создают монументальные образы В отличие от них Калашников и Щодровский как будто перенесли в лито графию мягкость и полутона пастели: в их работах нет четких линий, они как бы чуть размыты, но зато более лиричны.

И напоследок хотелось бы уточнить ту информацию, ко торую приводит ДАРовинский. Он датирует сюиту 1835 — 1841 годами, тогда как из отчета «Портретного комитета» видно, что работа над литографиями закончилась в 1840 году. Большинство из них было выполнено в 1836 и 1837 годах Кашенцевым и Калашниковым Фамилия Щодровского встречается на небольшом числе листов. Еще меньше работ, подписанных Житневым, но они все же были. БЛ Мюдзалевский вы сказывал мнение, что Житнев вовсе не участвовал в создании сюиты, что, как мы видим, не соответствует действительности.

Может быть, среди современных собирателей гравюр и литографий окажутся такие смельчаки, которых не пугают трудные задачи, и кто-нибудь задастся целью собрать S все 56 портретов сюиты.

В свое время ДА.Ровинский привел перечень портретов из нее, но и сам «Подробный словарь русских гравиро ванных портретов» уже давно стал библиографической редкостью, поэтому приводим этот список: 1) А.А.Аракчеев, 2) ДО.Баранов, 3) Иоанн Бедринский, 4) АА.Безбородко, 5) И.Ф.Богданович, 6) митрополит Евгений Болховитинов, 7) А.М.Белосельский-Белозерский, 8) ДИ.Фонвизин, 9) Р.И.Воронцов, 10) митрополит Гавриил (Петров), 11) П.Я.Гамалея, 12) Н.И.Гнедич, 13) И.Л.Голенищев-Кутузов, 14) Е.РДашкова, 15) Г.РДержавин, 16) И.А.Дмитревский, 17) И.И.Дмитриев, 18) И.П.Елагин, 19) П.Б.Иноходцев, 20) архиепископ Ириней (Клементьевский), 21) Н.М.Карамзин, 22) Я.Б.Княжнин, 23) О.П.Козодавлев, 24) В.П.Кочубей, 25) протоиерей Иоанн Красовский, 26) ДБ.Куракин, 27) И.И.Лепехин, 28) П.В.Лопухин, 29) Н.А.Львов, 30) И.П.Мартос, 31) М.А.Милорадович, 32) митрополит Михаил (Десницкий), 33) М.Н.Муравьев, 34) А.И.Мусин-Пушкин, 35) А.А.Нартов, 36) А.С.Никольский, 37) НЯ.Озерецковский, 38) А.В.Олсуфьев, 39) архиепископ Павел (Пономарев), 40) И.И.Панфилов, 41) В.П.Петров, 42) Г.А.Потемкин-Таврический, 43) ДС.Пушкин, 44) СЯ.Румовский, 45) митрополит Самуил (Миславский), 46) А.Ф.Севастьянов, 47) митрополит всех католических церквей России С.Сестренцевич-Богуш, 48) П.И.Соколов, 49) А.С.Строганов, 50) ДП.Трощинский, 51) И.И.Хемницер, 52) М.М.Херасков, 53) А.С.Хвостов, 54) ДИ.Хвостов, 55) Ф.И.Янкович де Мириево, 56) И.И.Шувалов.

Елена ЗИМЕНКО

Иллюстраии предоставлены автором.

Антиквариат Предметы искусства и коллекционирования № 7-8 (49) июль-август 2007 стр. 24