«Больное» стекло

Представления о стекле как о материале, мало изменяющемся под воздействием окружающей среды, объясняются недостаточным знакомством с его свойствами.Хранителям коллекций стекла в музеях, коллекционерам, реставраторам и просто его любителям необходимо знать, что этот материал — химически весьма активный, поверхность его способна поглощать и удерживать разнообразные вещества, которые на нее попадают: жидкости, газы, растворы солей, коллоидные частицы. В этой публикации мы поговорим о хранении русского стекла XVlII — XIX веков в музеях.

 Главная агрессивная среда длямузейных стекол — атмосферная влага. Под ее воздействием на их поверхности со временем появляются растворимые продукты гидролиза в виде мельчайших капелек раствора щелочи или карбонатов либо в виде отдельных кристалликов. Это так называемый гигроскопический налет, при котором продукты разрушения, оставаясь на поверхности, могут реагировать с углекислым газом воздуха и снова со стеклом, усугубляя дальнейший процесс разрушения. При содержании в стекле 17% щелочей наблюдается катастрофическая гигроскопичность стекол почти любого состава. Стекла, содержащие одновременно и окись натрия, и окись калия, имеют несколько меньшую гигроскопичность, чем содержащие только одну щелочь. Калиевые стекла при равном молекулярном составе более гигроскопичны, чем натровые. Русские стекла XVIII — XIX веков — стекла щелочные, это технологическая особенность старого стекольного производства. Они содержат около 20% (реже — меньше) окислов щелочных металлов, а значит, больше всего подвержены влиянию температуры, влаги и воздуха, очень гигроскопичны. В XVIII веке в стеклоделии для введения в стекло щелочей применялись поташ (карбонат калия К2СО3, сырье для получения лучших видов посудного стекла) или древесная зола Дорого стоившую соду получали из золы некоторых растений преимущественно в Испании, но ограниченные масштабы производства препятствовали широкому ее применению в варке стекла. В XVIII веке соду, кроме Испании, практически не вырабатывали, лишь в 1791 году Леблан предложил свой способ ее производства, основанный на использовании поваренной соли. Однако даже в начале XIX века сода стоила еще очень дорого — 500 рублей за тонну. В России в XVIII веке ее совсем не изготовляли, производство же поташа относилось к старейшим русским промыслам.

В России с ее обширными лесами и полями производство поташа было хорошо налажено уже в XVII веке. Для его изготовления применяли не только древесину, но и сорные растения и травы. Поташ был дешев, им снабжали отечественных потребителей, вывозили и за границу. В 1722 — 1725 годах его было выработано 1984 тонны, из них отправлено за границу («в заморский отпуск») 1738 тонн. В 1732 — 1740годы за рубеж было вывезено 9573 тонны поташа, что принесло огромную прибыль. Его отправляли преимущественно в Голландию, Англию, в меньшем количестве в Пруссию, Данию, Германию и другие страны — «оный поташ есть знатнейший товар в Европе» (П.М.Лукьянов. «История производства поташа в России XVII — XVIII вв.». М., «Успехи химии», т XVI, вып. 5,1947. АН СССР).

Надо сказать, что в России предпринимались попытки заменить поташ сульфатом натрия. Например, академик Кирилл Григорьевич Лаксман (1731 — 1796) впервые поставил опыты по варке стекла с сульфатом натрия в 1764 году в Барнауле, затем в Иркутске, в Нерчинской области на Шилкинском стекольном заводе. Наконец в 1784 году на собственном стекольном заводе в Тальцинске, под Иркутском, он приступил к внедрению своего открытия, где в производственных условиях вместо поташа почти 11 лет использовал «щелочную ископаемую соль» (горькую или глауберову соль) и на этой основе выпускал товарную продукцию.

К сожалению, в России поташ производили в основном из золы сожженных деревьев, что вело к уничтожению лесов. О сохранении лесных богатств и радел академик К.Г. Лаксман. Свою статью, посвященную опытам по применению сульфата натрия, он закончил так: «Чтобы наши торгаши поташем, взирающие с холодной кровию на истребление лесов, отечестволюбивые получили мысли и соделали бы из сих солей, токмо Российскому государству собственных, новую отрасль торговли...» с иностранными государствами, «и наши стеклоплавильные заводы, с истреблением лесов существующие, могли снабдевать достаточно». К сожалению, открытие К.Г.Лаксмана не нашло широкого отклика и применения — «никто об оном ведать не хотел». Хотя был в первой половине XIX века завод, на котором вместо поташа употребляли глауберову соль, — это завод Ивана Коновалова, который находился на реке Кача в Красноярском уезде Енисейской губернии. Вполне возможно, что здесь использовали способ варки шихты завода Лаксмана в Тальцинске. Производили аквамариновое стекло, стаканы синего и красного цвета, рюмки синие и зеленые, а вместо поташа использовали глауберову соль, именуемую в Сибири гужир или бузун. В обозрении выставки мануфактур (изд. СПБ, 1849 г.) высказывалась надежда на то, что «на отечественных заводах эта соль, очень дешевая, заменит поташ и соду, правда это нововведение, выгодное для владельца, встретит большое сопротивление со стороны мастеров, которые привыкли варить на поташе...».

1.Приведенные ниже цитаты свидетельствуют о том, что и в XIX веке продолжали производить поташное стекло. Даже на Императорском стеклянном заводе, несмотря на то что в Европе широко распространилось производство свинцового хрусталя, истинного фаворита XIX столетия, он не вытеснил полностью поташного стекла из ассорти- i мента придворного предприятия. Вот что мы читаем в журнале «Ведомости СПБ Градоначальника, Сентябрь 1876 года»: «Нельзя сказать, что Россия страдала отсутствием сырого материала, необходимого в стеклянном производстве. И в самом деле, никто не скажет, чтобы наша благодатная страна нуждалась бы или, в крайней мере, могла бы нуждаться в таких сырых продуктах, каковы, например, кремнезем, известь, древесная зола и проч. Поэтому можно положительно сказать, что с этой стороны для развития у нас в России производства стекла нет и не может быть препятствий. Но не следует забывать при этом одно чрезвычайно важное обстоятельство, что у нас дорога сода, что мы ее почти не производим и потому пока до поры до времени должны довольствоваться производством так называемого калиевого (поташного) стекла, в состав которого входят все имеющиеся у нас дешевые сырые материалы, а именно кремнезем, известь и калий. Таким образом, оказывается, что пока мы можем заниматься выделкою хотя и совершенно бесцветного и тугоплавкого стекла, которое по своей твердости значительно превосходит твердость содового стекла, но зато мы не можем разнообразить наше стеклянное производство, не можем выделывать дорогие стеклянные изделия, которые привозятся к нам из-за границы и за которые мы, при всем богатстве кремнеземом и глиноземом, должны однако переплачивать лишние русские деньги. Кроме того, наше поташное стекло, в особенности, когда оно богато содержанием металлов калия и извести, легко тускнеет в воздухе, изменяясь химически от действия влажности и углекислоты. Этими обстоятельствами и объясняется тот факт, что главные предметы русского стеклоделия составляют обыкновенно предметы первой потребности, а именно: посуда, штофы, оконные стекла и предметы, касающиеся вообще хозяйства. К этому следует еще прибавить, что наше стеклянное производство страдает не только от дороговизны соды, но также и от дороговизны некоторых других сырых материалов, также употребляемых в стеклоделии, а именно: различных окислов металлов, идущих не только в виде примеси в состав стеклянной массы, но и употребляемых также для окрашивания стекол в различные цвета. Очень может быть, что нашим стеклянным заводчикам долго еще придется пробавляться производством поташного стекла в ожидании развития у нас содового производства и понижения цены на русскую соду до такой степени, чтобы было возможно и выгодно употреблять ее в деле производства стекла».

А это цитата из материалов высочайше утвержденной комиссии по заведыванию устройством русского отдела на Всемирной выставке 1900 года в Париже «Россия в конце XIX века» под редакцией Ковалевского: «Обоснование стеклоделия России главнейшим образом в лесных местностях отразилось с самого начала и в значительной степени на свойствах и качествах изготавливаемого продукта, естественная при этом доступность и дешевизна древесной золы, а, следовательно, изготавливаемого из нее поташа повели к преимущественной выработке на русских заводах калийно-известкового стекла, в высших сортах приближающегося к богемскому хрусталю. Кроме древесной золы и поташа, другие щелочные материалы для стеклоделия начали распространяться на русских заводах только во второй половине настоящего столетия (XIX века. — Е.С.) и такими до сих пор являются главным образом сода и сульфат, в виде фабричного продукта и остатков с химических заводов. Из прочих важнейших материалов для стеклоделия здесь употребляют — белый и красный песок, белые песчаники, известь, мел и в незначительном количестве разные природные силикаты. Употребление свинцовых окислов на русских стеклянных заводах очень ограничено и практикуется лишь на немногих заводах. Все эти материалы исключительно внутреннего происхождения.., за исключением лишь соды и фабричного сульфата, привозимых до сих пор еще в довольно значительной части из-за границы.

2.Главнейшие производители столовой посуды Гусев- ский завод Нечаева-Мальцева, Дядьковский завод, завод Гордличко в Царстве Польском, завод Соколова в Смоленской губернии, завод бр. Курженковых в Новгородской губернии и др. Почти вся посуда здесь работается из щелочно-известкового стекла. Из свинцового же ее работается очень мало и почти исключительно на Гусевском заводе Нечаева-Мальцева» (М.А. Безбородов. «Очерки по истории русского стеклоделия». М., 1952).

Нельзя не отметить, что на крупных заводах — Императорском стеклянном, на Мальцовских заводах, Дядькоском и других в XIX веке, особенно во второй его половине, много делалось для рационализации мануфактурного хозяйства. Чтобы произвести изменения в стекольной промышленности, ученые-химики, технологи предлагали ввести новые компоненты в состав стекольной смеси, пытаясь заново осмыслить роль и значение сырьевых материалов, применявшихся в то время. Известны труды химика-технолога В.В. Писарева. В своей книге «Производство богемского и белого стекла» (1857) он писал, что шихта для варки стекла почти повсюду составляется из одних и тех же материалов: песка, золы, поташа, поваренной соли и лазорьки (по В.В. Писареву — кремнекислая закись кобальта для обесцвечивания стекла). Несмотря на то, что качество и состав этих материалов различны, состав шихты (пропорциональность материалов) на всех заводах соблюдался один и тот же. Этот порядок вызывал справедливое негодование В.В. Писарева: «Одним словом, составление массы совершается у нас по пробитой дороге, как делали до нас наши прадеды». Его возмущало и уничтожение лесов для получения золы: «В России почти повсеместно при выделке зеленого стекла берут золу, для добывания коей губят огромное количество лесу... Только неведенье может делать такие ошибки...». Добывание золы — дело «не хитрое, зато невозможно изобресть способа, который бы лучше мог служить к истреблению лесов».

Конечно, в производстве стекла, особенно во второй половине XIX века, довольно широко использовали поваренную соль, свинцовый сурик, печные огарки и другие компоненты для варки шихты, которые делали стекло более устойчивым. Но, как ясно из всего сказанного, поташное стекло выпускалось до конца XIX столетия.

Однако не надо думать, что все поташное стекло подвержено разрушению, для этого должны совпасть: повышенная влажность, температура (гигроскопический налет возникает тем скорее, чем она выше), компонентность стекла (чем оно более компонентно, тем больше в нем содержание щелочей). Главное, о чем надо помнить музейным сотрудникам, коллекционерам и реставраторам, — это о создании благоприятных условий для хранения стекла, о его регулярном профилактическом осмотре, выявлении стекол с налетами, а это: 1) посторонние частицы — пыль и тд.; 2) биологические налеты (плесень); 3) пятна (местное разрушение стекла на некоторую глубину под воздействием воды и кислот); 4) капельные налеты (жировые, гигроскопичные, смешанные).

Русское стекло XVIII — первой половины XIX века подвержено капельным налетам, оно гигроскопично. Каковы же внешние признаки разрушения:

1) начальная стадия — поверхность стекла липкая и влажная на ощупь;

2) появление мелких, средних и крупных капель на стенках сосудов — это так называемые «плачущие» стекла (растворы щелочей и карбонатов видимые невооруженным глазом);

3) появление «кристаллического» налета — поверхность предметов как будто сильно запылена, но под микроскопом хорошо видны кристаллы;

4) появление на поверхности экспонатов сети трещин, шелушение, потеря прозрачности свидетельствуют о затянувшемся процессе разрушения. Иногда на одном экспонате можно наблюдать одновременно обе стадии разрушения — капельный налет и растрескивание поверхности (см. фото).

Химическое разрушение стекла влагой воздуха — процесс прогрессирующий и необратимый, поэтому важно эти изменения выявить в начальной стадии, когда процесс может быть приостановлен сравнительно простыми мерами.

Начало разрушения стекла, еще невидимое глазу, обнаруживается на ощупь — поверхность стеклянных предметов на этой стадии липкая и влажная, если подышать на такое стекло и вызвать на нем конденсацию влаги, то на фоне мелкой росы появятся крупные капли, что свидетельствует о начале процесса разрушения. На этой стадии достаточно промыть стекло водопроводной водой, затем последовательно протереть поверхность экспоната сначала ватными тампонами, смоченными в дистиллированной воде, затем в спирте и, наконец, погрузить экспонат в сосуд со спиртом на 20—30 минут с последующей просушкой на воздухе. Такая водно-спиртовая очистка позволяет затормозить процесс разрушения на полгода и требует повторения через каждые полгода при условии хранения стекла в сухом помещении при температуре не выше + 18, 20 градусов. Особое внимание хранители должны уделять следующим группа русских стекол, проявляющим тенденции к разрушению в условиях музейного хранения: русское стекло XVIII века; граненое и гравированное стекло первой четверти XIX века, особенно с портретами героев войны 1812 года; глушенное цветное стекло XIX века. Известно, что стекло, посвященное победе над Наполеоном, изготавливалось как на Императорском стеклянном заводе, так и на Бахметевском. На Императорском заводе уже с первых лет XIX века варили хрусталь по английской рецептуре с большим содержанием оксидов свинца. На Бахметевском заводе применяли смешанную технологию: в поташную шихту добавляли небольшое количество свинцового сурика, поэтому «больным» скорее окажется стекло завода Бахметева. Знание стеклянного производства того и другого завода может помочь и в атрибуции предметов русского стекла.

Осмотр стекла следует производить хранителю коллекции, желательно, вместе с реставратором, не реже одного раза в год, весной или осенью, с фиксацией состояния экспонатов в паспортах сохранности с соответствующими пометками: липкость поверхности, капельный налет, налет кристаллического вида, растрескивание поверхности, шелушение поверхности, биологический налет, и обязательно указывать дату осмотра. На ранних стадиях разрушения продукты коррозии могут быть удалены довольно простым способом, о чем мы уже говорили. Рекомендуется еще такое снятие налета, как кислотное просветление, — после него стекла остаются без налета около года Такие работы проводит только реставратор. Следует отметить, что водно-спиртовая очистка деликатнее кислотной по следующим соображениям: на поверхности стекол на ранней стадии разрушения имеются невидимые микротрещины, которые могут углубляться под действием кислотных растворов, к тому же кислотные растворы нельзя употреблять, если стекло расписано эмалевыми красками или украшено вставными медальонами с росписями (стекло первой четверти XIX века). Надо отметить, что разовая очистка поверхности стекла не предотвращает нового появления признаков разрушения.

Наблюдения показывают, что при хранении предмета в обычных условиях гигроскопический налет возникает вновь не ранее чем через полгода вследствие продолжающейся миграции щелочи из толщи стекла к его поверхности. Таким образом, если не предполагается дальнейшая пленочная защита предметов или хранение их в специальных герметичных шкафах с использованием силикагеля, очистку поверхности стекла следует повторять каждые полгода. Сейчас в реставрационной практике появились новые методики реставрации и консервации «больного» стекла, но они еще требуют изучения и определенного осмысления применительно к каждому виду стекла, необходимо также ознакомиться с реставрационными приемами и методами консервации «больного» стекла, которые используют зарубежные коллеги. Но это уже тема следующего исследования.

Елена СТРЕЛКОВА

Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 64 (январь-февраль 2009), стр.34