Актовый Материал из бывшего рукописного фонда Троице-Сергиевой Лавры, введенный в научный оборот, дал исследователям, казалось бы, полный и, как считается, исчерпывающий подбор сохранившихся документов конца XIV — начала XVI века. Однако в Сергиево-Посадском музее выявлены грамоты, которые, как мы полагаем, неизвестны науке.
По опубликованным спискам XVI—XVII веков они датируются XV веком. Это Духовная Василия Яковля [Плясца] Воронина, Меновная троицких чернецов Мисаила и Геронтия (Лихарева), Купчая Матвея Петровича, Запись с доклада Федора и Семена Сабуровых, Раздельная, данная троицким старцем Феогностом, и Докладной судный список. Эти экземпляры не опубликованы, нет о них сведений и в архиве музея. Известно лишь, что они так же, как и опубликованные списки, происходят из собрания Троице-Сергиевой Лавры. Вероятно, они поступили в музей в 1931—1932 годах в связи с ликвидацией Сергиево-Посадского отделения Государственного
Румянцевского музея (с 1924 года — ГБЛ). Раньше они находились в числе ценнейших монастырских рукописей, оставленных в Сергиево-Посадском музее (тогда в Сергиевском историко-художественном) на временное хранение. Возможно, именно эти документы экспонировались среди древнейших памятников письменности и рукописей на уникальной выставке, функционировавшей с 1921 по 1928 год.
Грамоты, в настоящем их виде — с обрезанными полями, заклеенными оборотами или вклеенными в поздние папки, воспринимаются неоднозначно: то ли это сохранившиеся подлинники (оригиналы) или ранние списки, то ли просто фальсификаты. Установить это можно только в результате их тщательного и всестороннего исследования, палеографического и археографического анализов, установления соотношений с известными списками и т.п. Цель этой публикации — дать по возможности подробное описание памятников, выявить их особенности в сравнении с опубликованными списками и ввести в научный оборот.
По содержанию часть грамот — Духовная Василия Воронина, Меновная и Докладной судный список — связана с переходом земель в собственность Троицкого монастыря или подтверждением его прав на владение ими. Другие — Купчая, Раздельная, Запись братьев Сабуровых — имеют частный характер. Они удостоверяют или перераспределение земельной собственности между ближайшими родственниками, или раздел недвижимости между заинтересованными сторонами.
Документы имеют некоторые общие формальные признаки: они составлены на бумаге разного качества, но в основном грубой, плотной, волокнистой, иногда похожей на оберточную, без водяных знаков и пондюзо. Исключение — лишь Докладной судный список, отличающийся наибольшей чистотой выделки бумаги и наличием водяного знака, известного в филигранологии как тип большой тиары.
Бумага в древних рукописях, как известно, является одним из факторов определения их подлинности и установления датировок. Бумага же, на которой составлены эти экземпляры, в ее настоящем виде вызывает порой (за исключением судного списка) некоторые сомнения в подлинности документов. Но не исключено, что на ее качестве сказалось неоднократное заклеивание оборотов грамот в один, а иногда и в два-три слоя. Пропитанная клеем, она потеряла свой первоначальный вид и приобрела желтовато-сероватый оттенок. Установить это можно только в результате реставрации памятников.
По формату документы однотипны. Они представляют собой прямоугольные листы, в основном небольшие, ранее сложенные в несколько раз — сейчас по сгибам видны разрывы бумаги. Духовная, Купчая, Меновная и Раздельная — почти одинакового размера Запись братьев Сабуровых имеет характерную для того времени форму столбца, а Докладной судный список — это прямоугольник размером в лист.
Особое место при характеристике документов заслуживает графика письма, являющаяся не менее важным, чем бумага, аргументом атрибуции и датировки памятников. Исследование палеографии документов показывает, что все они выполнены в XV веке, в характерных для того времени типах письма — полууставе и скорописи. Но при этом начертание букв в каждом из них имеет и свои особенности.
Чернила, использованные для письма, — коричневые, но разных оттенков: от светлых, желтоватых, водянистых тонов (Духовная Василия Яковля [Плясца] Воронина, судный список) до густых, темных (Купчая, Раздельная Феогноста, Запись братьев Сабуровых).
Следует отметить в целом большое разнообразие почерков. Среди исследуемых рукописей можно выделить характерный тип так называемого «писарского» почерка — аккуратного, правильного, представляющего каллиграфический вариант скорописи того или иного периода, что присуще как Записи братьев Сабуровых, так и Докладному судному списку. В то же время в почерках грамот, выполненных полууставом, есть индивидуальные особенности.
Подписей писцов (автографов) на рукописях нет, но практически во всех есть имена тех, кто их написал.
Печати целиком не сохранились. В некоторых документах есть примечания об их отсутствии. В остальных случаях они срезаны или оторваны. Однако сохранились следы и указания в тексте на их наличие в прошлом.
Записи и пометы имеются почти на всех рукописях. В основном это старая или новая нумерация, или поздние, приклеенные на папки, в которые вклеены или вложены грамоты, бумажные ярлыки с напечатанной типографским способом надписью церковнославянским шрифтом: «Свято-Троицкой Сергиевой лавры. Главная библиотека». Номера отдела библиотеки и самого документа вписаны от руки чернилами. Есть записи учетного характера с ссылкой на монастырскую Опись 1906 года или документ 1705 года. Особый интерес представляют старые пометки, но их — единицы, в основном на Купчей грамоте и Докладном судном списке.
Обобщая наши наблюдения, отметим, что среди данной группы памятников явных признаков их неподлинности или подделок не обнаружено. Более того, палеографическое обследование показывает, что все они выполнены в пределах XV века или дат, установленных при издании актов. Но среди них равным образом могут быть как подлинники (оригиналы), так и списки того же времени, но безоговорочно отнести их к тем или другим пока трудно. Что касается списков, отметим, что одновременное их появление с подлинниками объясняется тем, что с оригиналов, как правило, для государственных архивов, монастырей или частных лиц делались копии для подтверждения права на собственность. Разночтения с подлинниками в таком случае были минимальными, как, впрочем, и между нашими документами и более поздними, опубликованными списками. Они касаются в основном механических ошибок, замены или пропусков букв, окончаний слов и т.п. Исключение составляет Докладной судный список. Благодаря разночтениям с опубликованными списками, как нам думается, выявляется вариантность нашего экземпляра. Дело в том, что как наша рукопись, так и опубликованный поздний список включают, по существу, два документа. Вторым является так называемая (в заголовке) Правая грамота, а фактически конец ее. В обоих отстаивается право Троице-Сергиева монастыря на владение деревней Шипулино в Залесской и Березовской волостях Костромского уезда, бывшей в собственности крестьян («земля Шипулино волосная залесская черная, тяглая»). Предположительно оба документа в первоначальном их виде существовали раздельно. А при составлении нашего, который, предположительно, — самый ранний список, они были объединены в единый документ. В частности, подтверждением этому является тот факт, что запись о перечне лиц, участвовавших в «суде», начинающаяся словами: «А на суде были Марк Прокофьев сын ...» в нашем экземпляре находится в самом конце текста. В опубликованном же списке она повторяется дважды: в середине — между Судным списком и Правой грамотой и в самом конце, как в нашем экземпляре.
Итак, несмотря на заявленную цель, наше исследование все же позволяет установить научную значимость указанных документов. Мы надеемся, что введение грамот в научный оборот поможет дальнейшему, более глубокому и всестороннему их изучению.
Галина СОКОЛОВА
Антиквариат Предметы искусства и коллекционирования № 5 (67) май 2009 стр.92