155-летию штурма Карса посвящается
Как под грохот гранат,
Как сквозь пламя и дым,
Под немолчные, тяжкие, стоны
Выводили редуты один за другим,
Тройной тенью росли бастионы...
А. Н. Апухтин
Лет эдак через 150 коллекционеру старинных, то бишь нынешних часов не позавидуешь. Ну что он узнает о своих часах, кроме примерного срока изготовления да имени производителя? А чем занимался владелец, в какой стране жил, в каких событиях принимал участие — им не узнать никогда. Нам сейчас везет чуть больше.
Итак, возьмем старинные карманные часы 150-летней давности и попробуем узнать что-либо об их владельце. Это серебряные часы: завод и перевод стрелок осуществляется специальным ключиком, корпус часов и механизм украшен красивым резным орнаментом. Часы произведены швейцарской фирмой Bertrand из знаменитого города часовщиков Locle. Изучение корпуса и механизма позволяет сказать, что часы сделаны в период с 1860 по 1870 год. Кстати, часовой мастер Bertrand упоминается в Женеве в 1861 году. Больше упоминаний о нем нет.
На верхней крышке изображен всадник в казачьей форме, а на нижней — солдат с ружьем, идущий в атаку.
Эти рисунки я и буду изучать, чтобы попробовать узнать историю их владельца. Можно предположить, что часы были подарены за хорошую службу или к юбилею. Практика награждать часами в армии зародилась в середине XIX века. В книге А.И. Вилкова «Призовые часы в Российской императорской армии» приведены образцы часов, на крышки которых наносилась гравировка боевых событий, изображались места службы награжденного.
Логично предположить, что последнее место службы владельца как раз и изображено на верхней крышке. Я же начну исследовать часы с нижнего рисунка, на котором, вероятно, изображено одно из главных событий в жизни владельца часов. Для наглядности привожу рисунок XIX века, изображающий солдат периода Крымской войны с 1853 по 1856 год.
Сравните изображение героя на нижней крышке часов с правым солдатом на рисунке. Они похожи и формой одежды, и экипировкой, и оружием! Итак, первое предположение — владелец часов принимал участие в Крымской (Восточной) войне в качестве рядового гренадерского полка. Рядовые с 1834 года носили ранцы на перекрещенных на груди ремнях. Из оружия у рядового была сабля и кремневое или капсюльное гладкоствольное ружье со штыком сбоку ствола. После Крымской войны Александр II провел реформу, и такой формы и оружия уже не было в войсках. Но что там, на заднем плане рисунка, за город? Севастополь? Не похож. И почему солдат идет в атаку, а не обороняется, ведь в Крыму русская армия вела, в основном, оборонительные бои?
Временно оставим в покое этот рисунок и обратимся к верхней крышке часов — на ней явно изображен казак: всадник, одетый в черкеску до колен; на мундире нашиты напатронники-газыри; под треугольным вырезом мундира видится бешмет со стоячим воротником; папаха уменьшенной высоты; шаровары надеты сверху на обувь; бурка. Примечательная деталь — на шароварах просматривается лампас, и появляется версия, что это, говоря современным языком, донской или терский казак, так как кубанские казаки не носили лампасы. Я склоняюсь к версии о терском казаке, анализируя форму одежды и очертания города на заднем плане рисунка. Пейзаж больше подходит Кавказу, чем донским степям. После реформы армии, организованной Александром II, обмундирование рядовых казаков состояло из следующих элементов: папаха — из черного курпея, в Терском войске — светло-синий верх (при наличии большого воображения у читателя, кто-то увидит светло-синюю полоску на папахе на верхнем рисунке часов). Мундир — черкесского покроя, из черного сукна; на груди мундира нашивались напатронники на 10 гнезд. Верх напатронных втулок в Терском казачьем войске затыкался светло-синими пробками. Бешмет шился из шерстяной светло-синей материи длиной до колен, со стоячим воротником, имеющим закругленные концы. Вместо шинели казаки носили бурку и башлык произвольного цвета с черной тесьмой на швах и по краю.
Немного исторических фактов. В 1832 году из 5 казачьих полков (Кизлярского, Терско-Семейного, Гребен- ского, Моздокского и Горского), размещавшихся от устья реки Терек до Моздока, и 5 казачьих полков Азовско- Моздокской линии (Волгского, Кавказского, Ставропольского, Хопёрского и Кубанского) было образовано Кавказское линейное казачье войско. Кавказское линейное казачье войско вместе с Черноморским казачьим войском занимало Кавказскую оборонительную линию от устья Терека до устья Кубани и вместе с Отдельным Кавказским корпусом участвовало в Кавказской и Крымской войнах.
В целях улучшения управления казачьими войсками, 19 ноября 1860 года Кавказская линия была разделена на 2 фланга: правый составил Кубанскую область, левый — Терскую: 7-я, 8-я, 9-я и 10-я бригады Кавказского линейного казачьего войска были объединены в Терское казачье войско, а остальные переданы Черноморскому казачьему войску, названному Кубанским казачьим войском. Иначе говоря, Кавказское линейное казачье войско было разделено на два — Терское и Кубанское. Новыми центрами административного управления стали города Владикавказ и Екатеринодар. Реформа эта навсегда закрепила существование Терского и Кубанского казачьих войск.
Так что вполне правдоподобно, что после Крымской войны владелец часов служил в Терском казачьем войске, в одной из упомянутых выше бригад. Но не все так просто и однозначно, поэтому вернемся к изучению рисунка на нижней крышке часов. Выше я предположил, что мой герой был казаком и после Крымской войны служил в Терском казачьем войске. В Крымскую войну он вполне мог служить в пехоте, так как не только в кавалерии служили казаки. В линейных полках первой половины XIX века появился новый тип казака-пехотинца — пластуны. Но у казаков, служивших в пластунских (пеших) казачьих батальонах, форма и вооружение были казачьи. На нашем же рисунке изображен армейский пехотинец — значит, он не был казаком. Как такое может быть? У меня есть две версии. По одной — владелец часов в Крымскую войну служил в пехоте, а после нее — в 17-м Нижегородском драгунском полку, чья форма одежды похожа на форму казаков. Но я склоняюсь ко второй версии, согласно которой владелец часов после Крымской войны и окончания службы в Кавказском отдельном корпусе стал приписным казаком и перешел на службу в Кавказское линейное войско, а впоследствии в Терское казачье войско. Еще в 1847 году последовало высочайшее повеление о зачислении желающих из числа нижних чинов регулярных войск Кавказского корпуса, выслуживших свой срок, в Кавказское линейное войско.
Между серыми камнями
Под ущельем между скал,
Серебристыми волнами
Буйный Терек пробегал.
Начиная у Казбека,
Наверху среди снегов,
Он уж больше, чем три века
Поит терских казаков.
И, вспоенный ледяною,
Чистой терскою водой,
Казак сердцем и душою
Любит Терек свой родной.
Заповедовали деды
Сберегать России честь
И за славу и победу
Своей жизни не жалеть.
Войсковой гимн Терского казачьего войска
Война 1853—1856 годов прочно ассоциируется с героической обороной Севастополя, Синопским морским сражением, именами прославленных адмиралов и матроса Кошки. Все это незаслуженно затмевает другие сражения и осады, оказавшиеся успешными для русской армии: сражение на Башкадыкларских высотах, при Кюрюк-Дара, осада и взятие крепости Карс. Наибольшие успехи в той войне русская армия имела на Кавказе. Знаменитый историк академик Е.В. Тарле писал: «Неблагодарностью и историческим непониманием согрешит всякий, кто не оценит по достоинству существенную роль, которую сыграл Кавказский фронт в войне 1853— 1855 гг.»
Непосредственно против Турции на Кавказском театре Крымской войны был сосредоточен 41-й пехотный батальон, 130 орудий, 26 эскадронов, 45 сотен казаков и 32 сотни национальных кавказских ополчений. Из Севастополя была переброшена 13-я пехотная дивизия. Турки рассредоточили свои войска в Ардагане (7 тысяч), Карсе (25 тысяч), Баязете (5 тысяч), Батуме. Морем прибывали новые резервы.
Вот краткая история побед в Крымской войне на Кавказском театре военных действий. 14 ноября 1853 года донцы и терцы в составе отряда генерала от кавалерии И.М. Андронникова разгромили у крепости Ахалцихе 18-тысячный турецкий отряд под командованием Али-паши, захватив 5 знамен и 11 орудий. В битве 19 ноября 1853 года при Башкадыкларе были разгромлены троекратно превосходившие русские силы войска Ахмед-паши, взяты 24 орудия. На реке Чолоки 4 июня 1854 года 13-тысячная группировка войск российской армии истребила многотысячный корпус оттоманских войск Селима-паши, захватив всю артиллерию (15 орудий), 35 знамен и значков, три лагеря со всем имуществом, парками и магазинами. Через две недели, 17 июля, Эриванский отряд барона К.К. Врангеля отличился на Чингильских высотах под Баязетом в сражении против пятикратно превосходящего противника. В упорнейшем сражении при Кюрюк-Даре (24 июля 1854 года) турки были полностью разбиты, потеряв 15 орудий, 26 знамен и 2 тысячи пленных.
Кульминацией боев стал штурм крепости Карс. На гравировке часов, посвященной Крымской войне, отчетливо виден крупный город-крепость. Карс очень подходит на эту роль. Мне кажется такая версия убедительной и правдоподобной. А вам?
В силу того, что турецкая Анатолийская армия еще не оправилась от прошлогоднего разгрома, ее вновь присланный главнокомандующий, английский генерал Вильямс, решил ограничиться обороной на главном (Карском) операционном направлении с целью удержания Карса. Карс представлял собой обширный укрепленный лагерь, построенный английскими инженерами по всем правилам военно-инженерного искусства того времени. Турецкое правительство, командование турецкой армии, а также английское и французское правительства считали Карс «оплотом Малой Азии». Надеясь на неприступность Карса и следуя решению Вильямса, турецкое главнокомандование заперло в нем почти всю свою армию. В силу этого Карс приобрел для русских войск основное значение.
В середине июля 1855 года главные силы Кавказского корпуса (до 35 тысяч человек) подошли к Карсу и, оставив под крепостью 20-тысячный блокирующий корпус, совершили несколько глубоких рейдов, в ходе которых отбросили остатки Баязетского корпуса турок к Эрзеруму и разгромили заложенные там продовольственные запасы. В результате таких рейдов к середине августа 1855 года огромная территория между Аджарией и Эрзерумом была полностью очищена от турецких войск, а крепость Карс была окончательно блокирована русским корпусом и лишена всякой связи с внешним миром. Успешно была ликвидирована и попытка турецкого главнокомандующего оказать осажденному гарнизону Карса помощь извне. 11 сентября внезапным ударом русских у села Пеняк был наголову разгромлен — частью истреблен, частью взят в плен вместе со своим командиром Али- пашой — 3-тысячный отряд турецких войск, наступавший по горным дорогам с обозом продовольствия для Карского гарнизона.
Обстоятельства вынудили штурмовать Карс практически без подготовки. Штурм начался на рассвете 17 (29) сентября 1855 года. «Под градом пуль, ядер и гранат шли колонны русских войск на штурм», — писал впоследствии историк генерал М.И. Богданович. Посмотрите на часы — там тоже видны разрывы ядер, гранат и фортификационные сооружения противника!
Явно о нашем владельце часов упоминает в своем труде «Блокада и штурм Карса» казачий генерал Я.П. Бакланов: «...Третий редут, тотчас же занятый ротой гренадеров, отделялся от Вели-Табии (предместье Карса. — В.Ю.) глубокою лощиною, вдоль которой, со стороны занятых нами укреплений, тянулись завалы, составляющие род траверзов... Таким образом, в исходе пятого часа вся линия Чакмахских укреплений находилась в наших руках, со всею своей артиллерией. Взяты были 15 орудий, два знамени, 12 значков, лагерь и несколько пленных. Будь в это время под рукою три, четыре свежие батальона, можно было бы сделать попытку противу самой Вели-Табии» (Бакланов Я.П. Блокада и штурм Карса. Ежемесячное издание «Русская старина», 12-я книга, 1870 г., с. 598). Все совпадает с рисунком на часах — город-крепость вдалеке, а русский гренадер штурмует окрестности, не правда ли?
В тот день части русской армии понесли огромные потери, составлявшие 35% всей численности действовавшего корпуса, в том числе и национальных кавказских иррегулярных войск. Было ранено 4 генерала; убито 74, ранено и контужено 174 офицера; убито 2278, ранено, контужено и пропало без вести 4948 солдат. Турецкий гарнизон Карса потерял от 800 до 1400 человек. «Русская пехота, — писал генерал Георгий Кмети в «Описании блокады Карса в 1855 году», — высказала до конца величайшую неустрашимость; но все дело в целом было ведено без глубоких соображений, на авось». Все верно, добавить нечего...
Тем не менее 24 ноября 1855 года Карс капитулировал, и крепость была сдана русским войскам со всем вооружением и личным составом гарнизона.
Участие в таких сражениях должно остаться в памяти навсегда. А чтобы ненароком владелец часов не забыл «дела давно минувших дней», друзья подарили ему часы с памятными гравировками.
В заключение захотелось немного помечтать. Если бы мы сейчас носили карманные часы, на которых наносили эпизоды с мест службы в Афганистане, Чечне, Харабырке или Мирной, то нашим потомкам было бы над чем поломать голову. Но, увы...
Владимир ЮДКЕВИЧ
Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 77 (июнь 2010), стр.88