г. Москва, ул. Большая Никитская, д. 37 стр. 1
3а последние, два десятка лет сложился устойчивый стереотип: царские бриллианты распродавались только большевиками в 1920-х годах Это далеко не так История императорских резиденций знает несколько Массовых «царских распродаж», царских же сокровищ. происходило это по равным причинам.
В 1905-м грянула первая в России революция. Одним из самых значимых ее результатов стало подписание Николаем II знаменитого Манифеста 17 октября 1905 года. Одним из «финансовых последствий» революции стало утверждение 8 марта 1906 года новых «Правил о порядке рассмотрения Государственной росписи». Фактически это означало, что на содержание царской семьи (и всего Министерства Императорского двора) из Государственного казначейства выделялась «не подлежащая дальнейшему увеличению сумма 16 359 595 руб.»1. При этом следует иметь в виду, что до марта 1906 года Министерство Двора могло затребовать из Государственного казначейства практически любую сумму. Введенные в марте новые правила заставили Министерство Императорского двора перейти на режим жесткой экономии. Сказалось это и на Камеральной части Кабинета Его Императорского Величества. Проявилось это в том, что если стоимость хранимых в кладовой № 2 Камерального отделения ювелирных камней в начале 1906 года составляла 964 709 рублей, то в 1916 году там осталось драгоценных камней только на 88 254 рубля.
Официальным поводом для такой колоссальной распродажи послужило то, что коллекция драгоценных камней 10 лет лежала «без употребления». По поводу «без употребления» необходимы комментарии. Дело в том, что оборот драгоценных камней, проходивших через кладовую, был довольно интенсивным. В процессе этого движения у хранителя кладовой и оценщиков Кабинета была возможность за многие годы подобрать уникальную коллекцию драгоценных камней, буквально «камень к камню». По свидетельству современников, это была коллекция, «богатая редкими, дорогими экземплярами, из которых могли быть изготовлены разные ювелирные драгоценные вещи»2. Когда на нужды Министерства Императорского двора из Государственного казначейства отпускались практически любые просимые суммы, то руководство Кабинета мирилось с этим фондом «невостребованных» драгоценных камней. После того как в 1906 году суммы, отпускавшиеся на содержание Министерства Двора, были жестко зафиксированы и оно было вынуждено перейти на режим жесткой экономии, то сразу вспомнили о коллекции драгоценных камней в кладовой № 2 Камерального отделения.
Поскольку в Министерстве Двора в 1906 году началась кампания по тотальной экономии средств, то руководство Кабинета выдвинуло идею о продаже коллекции драгоценных камней и об образовании на вырученные средства особого капитала, на проценты с которого предполагалось приобретать ювелирные подарочные изделия для кладовой № 2. Идея, мягко говоря, была не дальновидная, так как в период социальных потрясений, в который тогда вступила Россия, именно такие «твердые» ценности, как драгоценные камни, были залогом финансовой стабильности, а те ценные бумаги, на которые предполагалось «поменять» драгоценные камни, были подвержены всем негативным последствиям колебаний котировок и периодических биржевых паник. Политическая катастрофа 1917-го это наглядно подтвердила, когда у уцелевших Романовых, бежавших из России, на руках фактически остались только фамильные драгоценности, да и то далеко не у всех. Но в 1906-м, конечно, никто и помыслить не мог о подобном сценарии развития событий в России.
12 мая 1906 года министр Императорского двора В.Б. Фредерикс представил Николаю II доклад, подготовленный заведующим «Камеральной частью Кабинета Его Величества в должности гофмейстера Высочайшего двора» подполковником Новосельским: «Об образовании особого капитала от продажи коллекции драгоценных камней, хранящихся в кладовой Камеральной части Кабинета Его Величества». В докладе констатировалось, что в Камеральной части хранится «...значительная коллекция драгоценных камней, богатая редкими, дорогими экземплярами, из коих могли бы быть изготовлены, по представляемым неоднократно на благовоззрение Вашего Императорского Величества рисункам, на случай особых пожалований. Между тем, вышеупомянутая коллекция на крупную сумму до 773 651 р., за последнее 10-тилетие, лежала без употребления» 3.
Далее в докладе указывается, что в марте 1906 года была проведена переоценка всех драгоценных камней, хранящихся в кладовой Камеральной части Кабинета. Видимо эта «акция» была связана с поисками «внутренних резервов» в процессе кампании по экономии средств. В результате переоценки общая сумма стоимости коллекции драгоценных камней (на 1 марта 1906 г.) составила 982 938 рублей 19 копеек. При этом оценка десятилетней давности дала общую сумму в 963 382 рублей 20 копеек. Следовательно, общая стоимость хранящихся в Кабинете драгоценных камней за 10 лет увеличилась на 19 555 рублей 98 копеек. Сравнение этих сумм стало основой главного аргумента для ликвидации коллекции — процент с денежного капитала мог дать значительно больший доход. Отсюда следовал незатейливый вывод: «...представлялось бы возможным и наиболее выгодным озаботиться постепенною продажею коллекции хранящихся в Кабинете драгоценных камней для образования на вырученные суммы особого капитала, %% с которого могли бы быть отчисляемы на предмет приобретения ценных подарочных вещей...»4 Следует обратить внимание на фразу о «постепенной продаже коллекции».
Николай II не сразу дал «добро» на продажу коллекции. Однако пауза была очень небольшой, поскольку уже 13 мая 1906 года последовало «Высочайшее соизволение» на эту операцию. К тому же тщательно подобранную лучшими ювелирами России коллекцию драгоценных камней предполагалось продавать оптом и сразу, а не постепенно. Эта коллекция была выставлена на аукционные торги, в которых приняли участие ведущие ювелирные фирмы Петербурга и Парижа.
Надо заметить, что это решение Николая II было одним из множества решений, которые он как Император Всероссийский принимал в течение своего рабочего дня. Для него это была неизбежная «текучка», или, как тогда говорили, «канцелярская лапша». В своем дневнике за 13 мая 1906 года он только мимоходом упомянул: «Вернулся домой и принял Фредерикса».
Возникает вопрос: чем руководство Кабинета, да и сам государь император отличались от большевиков образца 1920—1930-х годов, которые в гораздо худшей экономической и политической ситуации пошли на такой же шаг, связанный с оптовыми распродажами ювелирных изделий? К тому же следует учесть, что большевики успешно решали колоссальную задачу по модернизации страны в кратчайшие исторические сроки, грамотно используя ситуацию «великой депрессии», скупая на Западе по бросовым ценам самые передовые технологии, и для этого им «любой ценой» требовались валютные резервы. А что выигрывало руководство Кабинета, принимая подобное решение? В результате Кабинет получил пачку ценных бумаг, превратившихся в пыль в 1917-м, и десяток «лишних» тысяч рублей в период с 1906 по 1917 год. Поэтому, когда мы говорим о «ювелирных» распродажах большевиков, следует иметь в виду и это «Высочайшее соизволение» от 13 мая 1906 года.
Вместе с тем есть основания полагать, что руководство Камерального отделения, понимая безнадежность попыток спасти всю коллекцию драгоценных камней, пыталось воспрепятствовать продаже хотя бы отдельных камней- уникумов. Невольно возникают аналогии с 1920-ми годами, когда хранители Эрмитажа и Оружейной палаты всеми правдами и неправдами пытались спасти наиболее значимые экспонаты. И по большей части так же неудачно, как и их коллеги в 1906 году. Но, как говорится, «за попытку спасибо...». Вполне возможно, что это были одни и те же люди.
Так, в 1906 году готовился к продаже изумруд весом в 1317/з2 карата, который поступил в кладовую еще в 1841-м с оценкой в 773 рубля. Этот изумруд в 1906 году предварительно оценили в 6 781 рубля 25 копеек. В попытке спасти камень, его привезли (беспрецедентный сам по себе шаг) в Александровский дворец Царского Села для «представления» императрице Александре Федоровне с целью «сохранения его в Кабинете» как камня выдающегося качества. Однако императрица «не соизволила», и этот камень был продан среди прочих камней по оптовой цене, то есть практически за бесценок5. Кроме этого камня были проданы и другие уники — коллекция прекрасных русских изумрудов, старинные аметисты Екатерины II и много других ценностей, «историческую, научную, да и материальную ценность которых не знал, а может быть, не хотел знать "Кабинет Его Величества"». Кстати говоря, последняя «закавыченная фраза» была написана в 1925 году одним из организаторов предполагавшихся распродаж коронных бриллиантов.
Поскольку стоимость коллекции была огромна, то в торгах приняли участие только крупные ювелиры. Европа была представлена парижскими ювелирами Ситроэном и Германом, а российская сторона — поставщиками Двора Его Величества Эдуардом Волиным и Карлом Фаберже. Причем последние объединили свои финансовые ресурсы. Обе стороны накануне торгов представили «свои предложения на покупку полностью вышеозначенной коллекции».
Для проведения тендера была организована специальная комиссия в составе чиновников Камеральной части под председательством «уполномоченного Министерства Императорского Двора гофмейстера Высочайшего Двора Смельского и заведующего Камеральной частью в должности гофмейстера подполковника Новосельского».
На протяжении трех дней (14, 15 и 16 августа 1906 г.) в присутствии указанных ювелиров была проведена «пробная оценка, по каталогу всех камней коллекции». 17 августа 1906 года комиссия приступила к рассмотрению «...покупных цен коллекции драгоценных камней Кабинета и к опросу и установлению заключительных цен конкурса покупателей — тремя последующими переторжками, согласно министерским правилам, подробно обозначенным в протоколе на французском языке». При этом третья «окончательная переторжка была произведена посредством одновременной подачи закрытых, письменных предложений». В результате вскрытия конвертов выяснилось, что высшую цену в 1 000 000 рублей предложили петербургские ювелиры Болин и Фаберже.
Однако министра Императорского двора В.Б. Фредерикса этот миллион не устроил, и поэтому результаты торгов были аннулированы. По распоряжению Фредерикса было назначено «вторичное состязательное сравнение предлагаемых покупных цен коллекции между ювелирами Болин и Фаберже и г. Сакс, который письмом на имя г. Министра Императорского Двора от 19 августа, предложил покупную цену коллекции драгоценных камней Кабинета в 1 075 000 руб.»1 2 3 4 5 6. В этот же день (19 августа) Болин и Фаберже письменно заявили Фредериксу об их отказе участвовать «во вторичных переторжках предлагаемых цен». На следующий день, 20 августа, ювелиры Болин и Фаберже уже лично заявили заведующему Камеральным отделением Кабинета, что «предложенная ими цена, упомянутая в протоколе комиссии от 17 августа, не может быть ими увеличена и они, вследствие сего обстоятельства, должны были заявить об их отказе от второй переторжки предложений, хотя таковая была назначена вследствие личной их просьбы Министру Императорского Двора». Трудно сказать, почему Болин и Фаберже отказались от «вторичной переторжки», хотя, как следует из документа, они лично просили Фредерикса об этом. Следует отметить и то, что, как Болину, так и Фаберже, как оценщикам Кабинета были прекрасно лично известны многие уникальные камни из продававшейся коллекции. Мы можем строить только предположения, почему владельцы крупнейших российских ювелирных фирм отказались от дальнейшей борьбы «за камни»?
Версия 1. Возможно, Фаберже и Болин исчерпали заранее согласованный финансовый лимит, отпущенный ими на эту операцию? Тогда зачем они просили Фредерикса о вторичной переторжке, видимо, будучи готовыми поднимать цену?
Версия 2. Возможно, отказ от дальнейшей борьбы за коллекцию драгоценных камней (отказ от второй переторжки) был эмоциональным выплеском старейших поставщиков Императорского двора, которые годами бесплатно работали на Кабинет в качестве оценщиков этих же драгоценностей и которым отказались продать коллекцию камней за очень приличную сумму?
Версия 3. Возможно, Болин и Фаберже, обладавшие огромными связями как в аристократической, так и в ювелирной среде, получили какую-то конфиденциальную информацию, заставившую их отказаться от дальнейшей борьбы за камни?
Версия 4. Возможно, это были согласованные действия Кабинета и российских ювелиров с целью «раскрутить» парижан на максимальную сумму сделки? Как меняются времена! Если бы сегодня происходило нечто подобное, мы могли бы предложить еще одну версию: Фредерикс получил «откат» (смысл этого понятия Фредериксу пришлось бы долго объяснять, с риском получить канделябром по физиономии) от Сакса с суммы сделки, поэтому камни ■ и ушли в Париж.
Все это мы можем только предполагать, но так или иначе «предложенная письмом от 19 августа г. Сакс покупная цена всей коллекции драгоценных камней запаса Кабинета, по прилагаемой подробной ведомости, за сумму 1 075 000 рублей получила 20 августа утверждение Министра Императорского Двора. 22 августа Камеральная часть Кабинета Его Величества, получив уведомление о внесении в Кассу Министерства Императорского Двора г. Сакс всей покупной суммы (1 075 000 руб.), передала ему всю коллекцию драгоценных камней кладовой Кабинета Его Величества, согласно прилагаемой подробной ведомости, за надлежащими подписями...»7.
Через короткое время вырученный от продажи кол- | лекции капитал был «записан на особый счет для приобретения ценных подарочных вещей в случаях особых пожалований от Высочайшего Е.И.В. Имени»8. А через три года были подведены первые финансовые итоги этой операции. Согласно справке, составленной в конце 1909 года: «В депозитах Кабинета Его Величества, по счету капитала за проданную коллекцию драгоценных камней Кабинета Его Величества, к 1 декабря 1909 г. числится 1 110 327 руб. 49 коп. В том числе процентов 35 327 руб. 49 коп.»9. Таким образом, доход Кабинета по процентам с образованного капитала за три года составил 35 327 рублей 49 копеек. К тому же никто не мог даже предположить (кроме, конечно, В.И. Ленина), что Романовым история отпустила только 7 лет. И через эти 7 лет про- | центные бумаги, приносящие твердый доход, превратят- | ся в пыль. Хотя, если бы эти камни и остались в кладовой № 2, их с таким же «успехом» продали бы большевики на рубеже 20—30-х годов. Правда, решая при этом совершенно иные задачи.
Игорь ЗИМИН
1 Обзор деятельности Кабинета Его Императорского Величества за 1906-1915 годы. СПб., 1916. С. 5.
2 Юферов А.В. История коронных бриллиантов//Алмазный фонд СССР. Вып. 2. М., 1925. С. 26.
3 РГИА.Ф. 468. Оп. 14. Д. 2302. Л. 2//Об образовании особого капитала от продажи коллекции драгоценных камней, хранящихся в кладовой Камеральной части Кабинета Его Величества. 1906.
4 Там же.
5 Юферов А.В. Указ. соч. С. 27.
6 РГИА. Ф. 468. Оп. 14. Д. 2302. Л. 3//O6 образовании...
7 Там же.
8 РГИА. Ф. 468. Оп. 44. Д. 1394. Л. 12 // С краткими сведениями к отчету Камеральной части за 1914 г. и материалами за десятилетие 1906-1915 гг. 1916.
9 РГИА. Ф. 468. Оп. 14. Д. 2302. Л. 6//Об образовании...
