От Урала до Аляски

 На территории Российской империи, от Урала до Яляски включительно,  и на некоторых территориях исторически тесно связанных с Россией, кроме монет общегосударственного образца были в ходу монеты специальных выпусков, различные денежные суррогаты и денежные заменители немонетной формы, включая и выпущенные зарубежными монетными дворами. Ниже даны, во временной последовательности, краткие характеристики наиболее известных объектов коллекционирования этого чрезвычайно разнородного массива.

АЛБАЗИНСКИЙ АЛТЫН (спец., полем.) — монета, якобы чеканившаяся в конце 1660-х годов на терри­тории Албазинского воеводства в верховьях Амура (опи­сана в книге Д.Кондратьева «Тайны российских монет»). Однако имеющиеся у московских коллекционеров экзем­пляры албазинских алтынов — заведомые подделки. Сомнение вызывает и само появление подобной монеты. 1). В XVII веке на монетах достоинством выше полуш­ки должен быть всадник, а не орел. 2). До 1704 года слово «алтын» на монетах ни разу не было дано полно­стью. 3). Монета отчеканена в меди, но этот металл не соответствует достоинству номинала, хотя, по мнению Кондратьева, албазинский алтын мог быть «детищем не­удавшейся реформы Алексея Михайловича». 4). В Албазинском воеводстве наряду с русскими были в ходу и ки­тайские монеты из бронзы. Наивно полагать, что местное население так легко приняло албазинский алтын, отчека­ненный в непривычном для него металле — меди. 5). Не было (по крайней мере, нет таких сведений) правовой базы для чеканки местной монеты в Албазинском воевод­стве. 6). Для русских монет XVII века, кроме золотых на­градных монет (угорских), не характерно заимствование сюжетов у зарубежных монет. 7). Крест вместо царской короны над головами орла, скорее всего, свидетельствует против подлинности албазинского алтына. Технически изобразить корону над орлом ненамного сложнее, чем крест, но корона — символ власти русского царя — вы­полняла бы пропагандистскую функцию, оставаясь религиозно-нейтральной деталью. А изображение креста мог­ло вызвать отторжение у местных жителей, исповедовав­ших другие религии. 8). К последней трети XVII века у России не было опыта чеканки двуязычных монет. 9). Ес­ли консультантом резчика штемпелей подделки был ква­лифицированный нумизмат, он мог составить очень прав­доподобную китайско-русскую легенду из двух китайских иероглифов, читаемых как «тун» и «бао» (ходячая моне­та), и русского слова «алтын» в 3 строки и с использова­нием мягкого знака — АЛЬ-ТЫ-НЬ — в духе тогдашних правил правописания. 10). Подделки албазинского алты­на стали известны раньше первой (1993 г.) публикации о монете. Они явно изготовлены мастером, который уз­нается как «автор» многих поддельных медных пулов. Множество поддельных пулов чуть раньше вывезли из СССР в Германию, «обогатив» государственные и част­ные коллекции. Среди этих пулов мог оказаться и «албазинский алтын», находящийся сейчас в одном из берлин­ских музеев. Возможно, единственный фактор, говоря­щий в пользу подлинности албазинского алтына, — нали­чие, по данным Б.С.Сапунова и Д.П.Болотина, двух раз­ных — по рисунку орла — вариантов монеты. Поддель­ных албазинских алтынов отчеканили немного, и вряд ли современные фальсификаторы использовали бы для этой цели больше одной пары штемпелей. Правда, при невы­соком качестве штемпелей, сделанных нынешними мо­шенниками от нумизматики, даже после изготовления нескольких экземпляров подделки такой штемпель мог прийти в негодность и потребовать подгравировки — это вероятная причина появления второго варианта. Поиск правильного решения осложнен и тем, что источники ин­формации об албазинском алтыне не дают значения мас­сы для обоих экземпляров, претендующих на подлин­ность (один — в г. Благовещенске, другой — в одном из берлинских музеев). Необходимо прояснить до конца во­прос о существовании подлинного албазинского алтына, чтобы мошенники поняли, что неминуемо будут разобла­чены при изготовлении никогда не существовавших «ми­фических монет». Коллекционерам и сотрудникам музе­ев следует внимательнее и критичнее относиться к пред­лагаемым им монетам, в особенности — к не описан­ным, ранее не известным. Если бы албазинский алтын оказался подлинником, он, несомненно, занял бы, наря­ду с севским чехом, видное место среди монет — пред­шественников петровской денежной реформы.

КВАДРАТНЫЕ ПЛАТЫ (ПЛАТЫ) - общегосу­дарственные специального выпуска медные монеты-пла­ты достоинством 1 рубль, полтина, полполтины, гривна, 5 копеек и копейка, чеканившиеся в 1725—VU годах (по Сенатскому Указу от 4 февраля 1726 года) на екате­ринбургских Казенных горных заводах с обозначением «ЕКАТЕРИНЬБУРХЬ». Полноценные монеты отчеканены по 10-рублевой стопе (остальные медные монеты тех лет — по 40- либо 20-рублевой стопе). Чеканка плат — большой шаг к упорядочению денежного обращения: в народе ходило множество медных монет разных типов, по некоторым источникам, около половины были фаль­шивыми. Рубль, полтина, полполтины и гривна — моне­ты ограниченного тиража, 5 копеек и копейка — проб­ные. В обращение попали лишь гривны; рубли, полтины и полполтины пролежали несколько лет в местном хранилище.

Платы были сделаны по образцу монет Швеции, где их чеканили с первой половины XVII века. Мастер И.Дейхман, служивший ранее на одном из шведских мо­нетных дворов, привез из Москвы в Екатеринбург моде­ли соответствующих печатных станов. Пудовый медный штык расковывали в полосу указной толщины плющиль­ной машиной, нарезали в указные длину и ширину водо­действующими хвостовыми ножницами. Летом чеканили колотушечным молотом, зимой — ручным воротом: «За стужею инструменты весьма ломаются, також и платы бывают весьма студены, и голою рукою брать и класть на чекан невозможно». Плющильные машины создал Дейхман, хвостовые ножницы — И.Ваплер, чеканы — П.Мат­веев, естественный цвет красной меди был получен гене­ралом В.И.Генниным. «Екатеринбургские платы» не боя­лись гнилой зелени, как платы шведские и саксонские, не требовали окраски, как московские пятаки. Плату, еще не отчеканенную, обжигали дочерна, остужали, клали на сутки в квасную гущу, давали обывательским детям обте­реть шерстяными платками». К слову, месячный оклад мастеров был чуть больше гривны.

Старшие номиналы квадратных плат были слишком тяжелы. При наличных расчетах, без векселей, предложен­ных для средних и низших слоев населения, они были не­удобны. Казна получала намного больше доходов от одно­временно чеканившихся легковесных пятаков, чем от пол­новесных плат, поэтому администрация екатеринбургских заводов вскоре получила указание прекратить их выпуск. Уже 29 октября 1737 года был подписан Указ о переплав­ке плат, хранившихся в Казенной конторе Монетного дво­ра, и приготовлении из них как можно большего числа кружков для медных монет. Впоследствии даже попавшие в обращение платы (гривны) выменивали у населения. В 1738 году их в основном изъяли. Именно из-за планомер­ного изъятия и переплавки гривны ныне очень редки. Вто­рая в истории мирового монетно-денежного дела попытка внедрить в денежное обращение квадратные медные пла­ты оказалась неудачной. (В Швеции, откуда по инициати­ве В.И.Татищева заимствовали идею создания квадратных монет, платы ус­пешно чеканили долгие годы.) Иногда платы называют «кова­ными деньгами»: но их именно че­канили, а ковали — медные лис­ты, из которых вырезали заготов­ки плат. Платы, изготовленные из прокатанных ме­жду валками лис­тов, — подделки, весьма распро­страненные как раньше, так и сегодня. Пытаясь хоть немного поднять уро­вень своего недоброкачественного материала, мошенники чеканят подделки и на кованых заготовках (но есть надеж­ные критерии и для их отличия от подлинников). Ново­делы медных плат (гривны, пятаки и копейки) — металл которых прокатывался с датой 1726 года. В дореволюци­онных каталогах оценки монет (кроме гривны) очень вы­соки. Тщательно изучались Р.Зандером и В.В.Уздениковым. Синонимы — ЕКАТЕРИНБУРГСКИЕ ПЛАТЫ, КВАДРАТ­НЫЕ ПЛИТКИ, МЕДНЫЕ ПААТЫ, ПЛАТЬЕ

ПОДПИСНАЯ ПЛАТА (спец.) — языковой нумиз­матический памятник, название уникальной, но, по суще­ству, не пробной, общегосударственной специального вы­пуска медной, 10-рублевой стопы, односторонней квад­ратной монеты-платы, нормативной массой 1638,05 г, достоинством 1 рубль (обозначение «РУБЛЬ»), отчеканен­ной в 1725 году в Екатеринбурге. На лицевой стороне, вверху, — вырезанная вручную надпись: «ПЕРВАЯ ПЛА­ТА ИЗ МЕДИ ВЕРХОТУРСКИХЪ АЯЛИНСКИХЪ ЗАВО­ДОВЪ КОТОРЫЕ СТРОЕНЫ ПРИ ВОЕВОДЕ ГОСПОДИ­НЕ БЕКЛЕМИШЕВЕ». Подписная плата — единственная монета, оформление которой было завершено вручную (другие экземпляры рублевой платы 1725 года — без памятной надписи). По мнению И.И.Рылова, именно эта монета-плата, по сути, — первая палштная монета, неко­торые же нумизматы не согласны с этим из-за того, что она уникальна. Но пятаки с датой «1757» и вензелем Ека­терины II признаны как памятные, хотя их подлинники вообще не известны (монеты-призраки). Подписная плата была в коллекции И.П.Лаптева, затем в 1852 году продана за 335 рублей серебром его вдовой Авдотьей Лап­тевой К.Ф.Шролю, с его коллекцией поступила в Эрми­таж. В дореволюционных каталогах оценка монеты чрез­вычайно высока.

СИБИРСКИЕ МОНЕТЫ, МОНЕТЫ ДЛЯ СИБИРИ (разг., метон. «СИБИРЬ») — официальное название медных монет специального выпуска для Сибири, чека­нившихся по именному Указу от 5 декабря 1763 года в 1766 —1781 годах на Сузунском монетном дворе. В 1765 году их чеканка задержалась из-за пожара на Монетном дворе. Вспомним, что Сибирь — название части России, а затем — Российской империи за Уралом, по мере рас­ширения ее площади; в это географическое понятие ино­гда включали и Дальний Восток. Вся территория от Ура­ла до Камчатки долго была единой устойчивой админист­ративной единицей — Сибирской губернией. Промыш­ленное освоение территории, открытие и разработка по­лезных ископаемых привели к интенсивному заселению Южной Сибири, а поставка медной монеты с монетных дворов европейской части России становилась все доро­же. Отчасти из-за этого в 1766 году близ Барнаула нача­ли в массовом порядке выпускать монеты для Сибири. От 10-копеечника до полушки их чеканили на специаль­но устроенном Монетном дворе — из серебристой меди, по повышенной, 25-рублевой (против 16-рублевой у об­щегосударственных монет) стопе. На оборотной стороне всех монет, кроме полушки, изображены 2 соболя, дер­жащих картуш с номиналом и датой. Над картушем — 8-зубцовая корона (3 задних зубца скрыты за 3 передни­ми). На гурте 10-, 5- и 2-копеечников 1766 и 1767 го­дов — надпись выпуклым шрифтом «КОЛЫВАНСКАЯ МЕДЬ». Для обозначения этих люнет есть нумизматиче­ский неологизм «ГУРТОВИКИ». Позже вместо гуртовой надписи (повышавшей стоимость чеканки) на аверсе всех номиналов появилось «КМ», означавшее «колыван­ская медь» (но не «колыванская монета», как иногда ошибочно полагают). С 1767 года у всех монет — шну­ровидный гурт. Гладкий гурт у подлинников — производ­ственный брак. После переработки серебряных руд с не­значительным содержанием золота серебро поступало в казну, а из попутно полученной меди чеканили монету (слиток меди, шедшей в чеканку, называли «роштейном»). Весовой ремедиум сибирских монет, видимо, ма­ло (если вообще) отличался от ремедиума общегосударственных монет. Но фактические отклонения в массе кружков сибирских монет заметно меньше — от 90 до 110%, если принять нормативную массу за 100%, при колебаниях у общегосударственных монет, особенно у пятаков, — от 50 до 145%. Вначале они обращались в Сибири — от г. Тары на р. Иртыш до Камчатки (и да­же на Алеутских островах и Аляске), с 1781 года, по не­которым данным, были в обращении к западу от Урала, с 1802 года получили официальное хождение во всей им­перии, кроме части национальных окраин. Постепенно их использование ограничивалось, много 10- и 5-копееч­ников было тезаврировано населением для хозяйственно­бытовых целей, осело в кладах. С 1873 года, в соответст­вии с правительственным решением, среди монет преды­дущих выпусков они планомерно изымались казной, хо­тя формально, возможно, принимались к оплате до рас­пада империи. Одна из красивейших монет в мировой медной нумизматике — 10-копеечник (жаргонный арха­изм — «барнаул»). Монеты 1763 —1764 годов были от­чеканены в Петербурге как демонстрационные образцы для Сузунского двора; они чрезвычайно редки, но в доре­волюционных каталогах их оценка, кроме пятака 1763 года, невысока. Новоделы сибирских монет — все номи­налы со всеми датами, кроме пятака 1763 года. Фанта­стические новоделы — с датами 1763 —1766, 1780 годов, кроме того, в Петербурге отчеканены в серебре фанта­стические новоделы с датой «1764» — «ДВАТЦАТЬ КОПЕЕКЪ», «ПЕТНАТЦАТЬ КОПЕЕКЪ» и «ГРИВЕННИКЪ», каждый в двух вариантах: сторона с портретом отчеканена штемпелями, сделанными по образцу лице­вых штемпелей соответствующих общегосударственных монет; оборотная сторона с вензелем — лицевыми штем­пелями копейки, денги и полушки.

КОЖАНЫЕ ДЕНЕЖНЫЕ ЗНАКИ (финан., ист., спец.) — деньги, выпускавшиеся Российско-Американ­ской компанией (международной промышленно-ком­мерческой организацией). Первый выпуск (1816 г., на тюленьей коже) — это знаки в 20, 10, 5, 2 и 1 рубль. До 1826 года выпустили 10 тысяч подобных знаков на сум­му 42 000 рублей. Второй выпуск (1826 г., на грубом пергаменте) — знаки в 10, 5 и 1 рубль (а также моне­та в 25 рублей). Третий выпуск (1834 г.) — разменные знаки в 50, 25 и 10 копеек. По отчетам компании, в 1864 году на Аляске обращались кожаные знаки на сум­му 40 000 рублей.

ПЛАТИНОВЫЕ МОНЕТЫ (разг. «ПААТИНА») - российские общегосударственные монеты из платины (ее вначале рафинировали, а затем ковали), чеканившиеся (согласно именным Указам от 24 апреля 1828 года, 30 но­ября 1829 года и 12 сентября 1830 года) в 1828 —1845 годах на Петербургском монетном дворе на ручных ста­нах. Автором штемпеля лицевой стороны 12-рублевика (вес 41,41 г) был Г.И.Губе, монету называли «квадруплем» (в Испании был равен 4 экю и содержал 24,4—24,8 г чи­стого золота). Автор штемпеля лицевой стороны 6-рублевика (вес 20,71 г) — Я.Я.Рейхель, монету называли «двой­ным платинником». Трехрублевик (вес 10,35 г) называли «платинником» (не путать с полтинником) и «белым чер­вонцем», «демидовской трешкой» (совр. жарг. — «ураль­ская трешка»). Это — первая монета, где изображен ма­лый государственный герб 4-й разновидности, то есть с территориальными гербами на крыльях орла. У всех номи­налов — рубчатый гурт.

При выпуске платиновых монет впервые был приме­нен метод порошко­вой металлургии. Са­мородную платину (ее еще называют «белое золото», «гни­лое золото», «лягуша­чье золото») не очи­щали от примеси со­путствующих эле­ментов (палладия осмия и других пла­тиноидов), и над­пись «ЧИСТОЙ УРАЛЬСКОЙ ПАА­ТИНЫ» — лишь свидетельство отсут­ствия легирующих присадок. Поэтому проба монет в справочниках не указана. Весовой ремеди­ум: на 1 кружок — 1/300, на 1000 кружков — 1/1000. Все номиналы 1839 —1840 годов, а также 12- и 6-рубле­вики 1844—1845 годов, отчеканенные по несколько эк­земпляров, — не пробные, а монеты ограниченного ти­ража, возможно, спецзаказы. Платиновые монеты были в обращении по всей империи, может быть, кроме части национальных окраин. Из-за колебаний цен на платину, опасения подделки и ввоза платиновых монет из-за рубе­жа новый министр финансов Ф.П.Вронченко прекратил чеканку (правда, опасения не оправдались), казна сразу приступила к изъятию, обмен монет на золото и серебро шел полгода. Затем в казенные платежи и для обмена их уже не принимали, они ходили между частными лицами, и то — лишь по взаимному соглашению (в 1860 году мо­неты еще обращались во внутренних губерниях России и в Москве).

Монеты из уральской платины — первые в истории мирового монетного дела. Но еще за год до начала их че­канки на Петербургском дворе по заказу императрицы Марии Федоровны из платины отчеканили медальон с портретом Александра I. В 1867 году всю российскую платину, около 35 т, продали (по данным А.М.Портно­ва) английской фирме «Джонсон, Маттей и К°». В Анг­лии ее, видимо, использовали для технических целей. От­части из-за этого платиновые монеты сегодня встречают­ся редко. По непроверенным сведениям, первая по вре­мени платиновая монета, отчеканенная в правление од­ного из сирийских царей Антиохов, была найдена в XIX веке в Крыму, в пещерном городе Тепе-Кермен, под Бах­чисараем. Первая достоверная — пробная — монета из платины была введена, по настоянию доктора Вольмана, в Колумбии, откуда российский министр финансов Е.Ф.Канкрин и заимствовал идею ее чеканки. Затем на Венском конгрессе Больман посоветовал правительству Испании чеканить платиновую монету, но это не нашло поддержки. Убежденным сторонником возобновления платиновой чеканки в России был академик Б.С.Якоби. В 1867 году на Парижской монетной конференции он предложил, впрочем, как оказалось, безрезультатно, чека­нить платиновую 5-франковую монету.

По свидетельствам современников, немало граждан России (особенно плохо знавших рус­ский язык инородцев), порой даже ка­значеи, отдавали платинник как 25-копеечник, хотя при проектировании платиновой монеты ее отличия в ди­зайне от последнего были предусмотре­ны и тщательно продуманы. Вместе с тем, когда в Петербурге прошел слух, что платиновые монеты понравились в Персии, граф Канкрин направил И.Паскевичу 1000 платинников, чтобы в Грузии их обменивали на серебро из расчета 3 рубля за штуку. Б XIX веке монеты называли по фамилии ураль­ских заводчиков — «демидовскими», а из-за тусклого цвета — «серенькими». С конца XX столетия стали множиться подделки, в частности, повторяющие подлинные 12-рублевики в состоянии полированной пла­стины (ранее не встречавшиеся).

Платина была в 5 раз дороже серебра, поэтому чекан­ка таких монет была выгодным занятием. В 1843 году до­быча платины составила уже 3,5 т. В 1846 —1850 годах казенную платину продавали по цене от 3 191 до 3 603 рублей за пуд (к 1866 году цена упала до 2 500—2 800 рублей). Прекращение чеканки монет повлекло за собой и резкое снижение добычи платины (до нескольких пудов в год).

СЛИТКИ ДЛЯ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА И ПЕРСИИ (финан., религ., ист., спец.) — серебряные, 94, реже 84 пробы, слитки весом в 1, 1/2, 1/4, 1/8 и 1/16 фунта, продолговатой или квадратной (40x40 мм) формы, раз­ной толщины, изготовлявшиеся с 1820-х по 1864 год на Петербургском монетном дворе, вначале — для содержа­ния Русской духовной миссии в Пекине (русско-китай­ские серебряные слитки), затем — и для иных целей. На ровной поверхности слитков в одном из углов — клеймо с обозначением дроби (например, «1/8», 

то есть 1/8 фунта). Такими слитками снабжали российское посоль­ство в Тегеране. По данным И.Г.Спасского, с 1840-х го­дов слитки делали почти каждый год, так как их расхо­довали и на другие цели. Например, для нужд иркутско­го градоначальника; для Министерства народного просве­щения и подчиненной ему Академии наук; в 1861 году несколько пудов слитков отослали в Японию — на под­держание ученого-ботаника К.И.Максимовича, работав­шего в Хакодате. С 1851 года слитками снабжали кон­сульства, учрежденные в Кульдже и в Чугучаке. В 1850-х годах дважды изготавливали партии слитков 84 пробы для градоначальника Кяхты. Ими рассчитывались с бухар­скими купцами, доставлявшими лекарственные растения медицинскому ведомству.

ЯРМАК — китайская бронзовая круглая монета с квадратным отверстием, обращавшаяся в Российской им­перии в Кульджинском районе и других местах Китайско­го Туркестана. Он приравнивался малой части копейки; в большом количестве монеты носили на шнурках (а не в кошельках, например). В 1860-х годах в Кульдже из-за ни­чтожного содержания в ярмаке меди его принимали по цене 50 копеек за пуд. По отзывам торговцев, в 1853 году он стоил 1/6, а в 1872 году — лишь 1/125 копейки, то есть 12,5 тысячи ярмаков приравнивали к серебряному рублю.

Ценность ярмаков падала, ибо ка­значейства в России их не прини­мали. По данным Ю. К. Нестерен­ко, в связи с контрактом о предо­ставлении 

синдикату «Баоди» мо­нополии на скупку и переплавку ярмаков, правительство Китая сде­лало приблизительные подсчеты обращавшихся монет (61,5 млрд, штук при стоимости 1 200 штук — -$1, около 300 тыс. т. бронзы).

Синоним — трад. «ЧОХ» (отсюда — «отдавать чохом»).

КОРЕЙСКИЕ МОНЕТЫ С ИЗОБРАЖЕНИЕМ ОР­ЛА (спец.). В 1898 году Китай передал России в аренду на 25 лет Ляодунский полуостров. На Дальнем Востоке раз­вернулась бурная деятельность: строили новые ответвления Китайско-Восточной железной дороги (к Порт-Артуру, Никольск-Уссурийску, Пекину), развивали инфраструкту­ру. В Петербурге даже подумывали о создании Желтороссии — провинции, которая включала бы Маньчжурию и Корею и пользовалась автономией (вроде Финляндии и Польши), входящей в состав Российской империи. Было открыто первое азиатское отделение Русско-Корейского банка. В 1901 —1902 годах была выпущена (место чекан­ки не установлено) серия монет с 

изображением одногла­вого орла, несколько напоминавшего гербового, с регалия­ми, российского орла. Но территориальные гербы и андреевскую цепь на них заменили цветочными розетками. В 1901 году выпустили серебряную монету в 1/2 воны (диа­метром 31,0 мм, весом 13,5 г), в 1902 году — медно-никелевую в 5 чонов (диаметром 20,5 мм, весом 4,3 г) и медную в 1 чон (диаметром 28,0 мм, весом 6,8 г). Одна­ко пробная серебряная монета в 1/2 доллара (диаметром 31,0 мм, весом 13,5 г) была выпущена еще в 1899 году, а в 1902 году отчеканили и пробные 

золотые монеты.

В 1904 году, после оккупации Кореи Японией, напо­минающие о России монеты быстро изъяли из обраще­ния. Ныне они чрезвычайно редки, в зарубежных ката­логах приводятся с пометкой «Russian Jnfluence». Види­мо, могут быть отнесены к «Россике» (теме, связанной с Россией). Интересна эволюция дизайна корейских мо­нет: 1892—1896 годы — дракон, 1899 —1902 годы — одноглавый орел, 1906 —1910 годы — возрождающаяся из пепла птица Феникс.

«ОСАКА» (разг., жарг., неолог., метон.) — общегосу­дарственная серебряная, 48 пробы, монета массового выпуска, нормативной массой 2,70 или 1,80 г, достоинством 15 или 10 копеек (обозначение «15 КОПЬЕКЪ» или «10 КОПЕЕКЪ»), чеканившаяся в 1916 году в японском горо­де Осака (на юге о. Хонсю) по заказу российского прави­тельства. Знака минцмейстера нет. Монеты предназнача­лись для закупок хлопка в Средней Азии: местное населе­ние во время войны принимало в уплату лишь серебряную монету. Но осакские монеты обычно ходили во Владиво­стоке, а за стратегическое сырье платили другими монета­ми, в основном, видимо, 20-, 15- и 10-копеечниками 1917 года. (В Средней Азии их, особенно если учесть монисты, гораздо больше, чем в любом другом регионе бывшей им­перии.) Синоним (разг.) — «ЯПОНСКИЙ ЧЕКАН».

Владимир РЗАЕВ

Иллюстрации предоставлены автором.

Фото Евгения Тимофеева

Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 19 (июль-август 2004), стр.130