Веер и кружево

На протяжении многих столетий веера делали ис­ключительно из твердых материалов — дерева, металла и кости в сочетании с перьями, листья­ми или травой. Кружево же использовали для украше­ния одежды и белья, убранства интерьеров.

Попытки использовать кружево при изготовлении вееров были в эпоху Возрождения, которая, как подчас кажется, пробудила все силы человека по части изобре­тательства. Веера, бывшие в ходу в разных странах в XIV—XVI веках, имели форму флажка, к рукоятке кото­рого был прикреплен жесткий экран из плотной ткани, пергамента или плетенный из растительных волокон. Дополнительно для декора экранов использовали живо­пись. Веера-флажки были в большой моде повсеместно, но особенно в Венеции, которая считается родиной ев­ропейского кружева, и вполне естественно, что именно там впервые сделаны веера с экранами, имитировавши­ми кружево, для чего на пергаменте прорезали орнамен­тальный узор. Края экрана обрамляли ажурными зубчи­ками наподобие знаменитого венецианского гипюра.

В XVI веке португальские купцы привезли в Европу из Китая японские веера со складными экранами. Мно­гим они показались гораздо удобнее вееров-флажков. Складные веера быстро завоевали популярность. Исполь­зуя уже имевшийся опыт по части имитации кружева, в Италии и Португалии делали складные веера с ажурны­ми экранами из пергамента. Они прекрасно сочетались с костюмами, отделанными кружевными манжетами и воротниками. Известно, что ажурными веерами пользо­вались не только дамы. Пьер д’Эстуаль в книге «Остров гермафродитов» упоминает веер Генриха III, декориро­ванный по всей поверхности ажурным орнаментом и по краям обшитый зубчиками из настоящих кружев.

Сохранившиеся до нашего времени веера XVI века с прорезными узорами — редчайшие произведения прикладного ис­кусства. Известны всего два сохранивших­ся экземпляра. Один из них, итальянской работы и датированный примерно 1595 годом, хранится в бостонском Музее изящных искусств. Оправа веера состоит из восьми фигурных планок слоновой кос­ти. Складной пергаментный экран укра­шен ажурным геометрическим орнамен­том, основанным на одном из тех узоров, которые были воспроизведены в многочис­ленных книгах Фредерика Винчиолло с об­разцами рисунков кружева, опубликован­ных после 1565 года. Девятнадцать секций экрана декорированы орнаментальными мотивами двух типов: в виде кружков и в виде ромбов разной величи­ны. Другой веер находится в музее Ренессанса во Фран­ции. У него похожий орнамент, но на его верхнем крае сохранилась оторочка зубчиками из льняного кружева «ретичелла».

Знаток истории вееров Берил Мелвил полагает, что в XVI—XVII веках их отделывали настоящим кружевом, но, к большому сожалению, ни один из них не сохранился.

К концу XVII—началу XVIII столетия в моду вошли шелковые ткани с узорами в виде зигзагообразных кру­жевных полос, на фоне которых располагались букеты и гирлянды цветов. Платья из шелка с новыми орнамента­ми вдохновили веерных мастеров на производство новых изделий. Экраны из бумаги или пергамента расписывали галантными или пасторальными сценами, заключенными в медальонах, а фон — цветами и полосами кружева в манере tromp d’oeil. Этот эпизод из истории вееров на­глядно показывает, каким образом взаимодействовали разные отрасли декоративно-прикладного искусства на пути достижения нового художественного результата.

Веера этого типа встречаются как в музейных, так и в частных собраниях. Например, веер «Эстер перед Ассуром» (Нидерланды, ок. 1740). Главная композиция выделана в овальном медальоне на розо­вом фоне, расписанном полосами кружева и лент. Изображение кружева особенно часто встречается на итальянских, фран­цузских и нидерландских веерах, ведь именно в этих странах находились круп­нейшие центры по его производству.

Кроме имитации в технике росписи, в XVIII веке изготавливали веера с экрана­ми, в отделке которых роспись сочеталась с проколотым или прорезным орнамен­том, превращавшим экран в подобие та­кого же кружева, каким отделывали де­кольте и рукава нарядных платьев, добива­ясь гармонии костюма с деталями, его до­полнявшими. Тематика росписи была ти­пичной для того времени. В медальонах изображали библейские, мифологические, пасторальные или галантные сцены, а фон прокалывали с помощью металлического штампа. Яркий пример тому — веер французской работы 1760-х годов с тремя га­лантными сценами на экране, с пробитым вокруг них кружевным узором, в оправе типа «скелет» из слоновой кости, покрытой ажурной резьбой и росписью.

Таким образом, на протяжении всего XVIII столетия мотивы кружева в виде расписного, прорезного или про­колотого орнамента украшали многие веера. Трудно по­нять, почему применяли такие изощренные способы имитации вместо того, чтобы использовать настоящее кружево, которое в то время производили в больших ко­личествах мастерицы Италии, Бельгии, Франции и Испа­нии. Некоторые исследователи объясняют это дороговиз­ной кружева, но ведь и веер, будучи предметом роско­ши, тоже стоил недешево.

Тем не менее почва для использования настоящего кружева при изготовлении веерных экранов была под­готовлена. Эта идея, давно витавшая в воздухе, наконец-то материализовалась. Во второй половине XVIII века появились изделия с экранами из льняного кружева. Его рисунок отличался исключительной тщательностью про­работки деталей. Так, на бельгийском веере 1770-х го­дов с изображением пасторальной сцены центральное  место занимают миниатюрные фигуры пастушки с цветком в руке и пастуха, курящего трубку. Рядом с ни­ми — овечка и собака на задних лапах. Все эти мель­чайшие подробности переданы в технике плетеного кружева «англетер». Ажурная резная оправа из слоно­вой кости довершает изящный художественный образ веера. Французский веер 1775 года — в более помпез­ной оправе и со сложным цветочным узором на экране из кружева «аржантан». Это был свадебный аксессуар одной из принцесс Орлеанского дома. В дальнейшем ев­ропейские невесты в большинстве случаев выбирали ве­ера с белыми кружевными экранами, что стало своего рода традицией.

В начале XIX века дамы отдавали предпочтение вее­рам из кости или рога с резьбой, которая не копирова­ла узоры кружева, но напоминала его своей невероятной тонкостью. Веера с экранами из настоящего кружева на время остались в тени.

Пик популярности кружева в отделке костюма и его аксессуаров пришелся на середину XIX века. В 1850-х го­дах в Париже вошли в моду платья с пышными юбками на кринолинах, с нашитыми на них в несколько рядов кружевными воланами. Большой любительницей таких нарядов была императрица Евгения (1826 —1920), урожденная Евгения-Мария-делла-Монтийо. Она по­явилась на свет в Гранаде, старинном испан­ском городе. После вступления в брак с Напо­леоном III, в 1853 году, Евгения стала импера­трицей Франции. Красивая и молодая, она бы­ла символом элегантности и законодательницей европейской моды. Парижские газеты называ­ли императрицу «Falbala I-ег», то есть «Оборка 1-я». Легкие воздушные наряды требовали соот­ветствующих аксессуаров. Для изготовления эк­ранов вначале брали кружево, шитое иглой, ко­торое легче было приспособить к необходимой полукруглой форме. Кружево, плетенное на ко­клюшках, вырабатывалось в виде прямых по­лос, и потребовалось некоторое время, чтобы переориентировать технологию его изготовле­ния на новые запросы.

Императрица Евгения обожала веера и со­брала большую их коллекцию, заказывая каждый раз но­вые экземпляры к своим нарядам у лучших парижских мастеров, таких, как Дювеллеруа, Фокон и Кеес. В ее со­брание входило, в том числе, много вееров с кружевны­ми экранами. Среди них был веер с оправой из слоно­вой кости, украшенной более чем тысячью бриллиантов. Сохранился счет на его изготовление, дающий представ­ление о стоимости модных предметов роскоши. Экран из алансонского кружева обошелся в 630 франков, кос­тяная оправа — в 440 франков, 1034 бриллианта — в 5462 франка и работа по созданию модели веера — в 9382 франка.

В 1860-х годах кружево часто снабжали подкладкой, позволявшей лучше рассмотреть его узор. Предпочитали тонкие шелковые материи светлых тонов: ро­зового, палевого, лилового, голубого. Приме­ром может служить веер английской работы с экраном из белого хонингтонского кружева на розовой подкладке, со станком из пере­ливчатого перламутра. Оправа вееров этой модели чаще всего была из гладких пластин черепахи или перламутра, слегка находивших друг на друга и при развертывании веера об­разовывавших сплошную поверхность. Ажурный экран и плотная оправа создавали эф­фект, основанный на контрасте. Некото­рые веерные оправы украшали ажурной резьбой и гравировкой. При таком худо­жественном решении кружево и твердые материалы подражали друг другу. В собра­нии Павловского дворца хранится веер с экраном из черного кружева со станком из коричневого перламутра, проработан­ным резным орнаментом в стиле рококо.

Большой популярностью во второй половине XIX ве­ка пользовались веера с экранами из черного шелкового кружева «шантильи». Узоры в виде букетов цветов, кар­тушей, растительных орнаментов были традиционными для этого вида кружева. Однако на них появились и со­вершенно новые изображения — жанровые сцены, пер­сонажи литературных произведений и архитектурные виды. В музее вееров в Лондоне хранится веер француз­ской работы, на экране которого изображено сражение Дон Кихота с ветряными мельницами. Подкладка экра­на выполнена из белого шелка, а оправа сделана из глад­ких пластин черепахи. В 1862 году этот веер получил золотую медаль Лондон­ской промышленной выставки. Сейчас он в музее вееров в Гринвиче.

В последующие десятилетия от цветной подкладки отказались, предпо­читая любоваться прозрачностью кру­жева.

В 1870—1880-е годы наметилась тенденция более разнообразного оформления веерных экранов. Нача­лась эпоха сочетания разных материа­лов, в том числе и при использовании кружева.

Шелковые экраны стали украшать росписью и по краям обшивать круже­вом. На одном из таких вееров, с экра­ном из черного газа, изображена цвету­щая ветка с сидящими на ней птицами (ГМЗ «Павловск»). В вечернее время он выглядел особенно эффектно, когда раскрывался при колеблющемся свете свечей или неярком све­те газовых ламп: написанные светлыми крас­ками птички словно начинали парить в возду­хе, в то время как прозрачная черная ткань экрана сливалась с сумерками и становилась незаметной.

Мода на веера с черными экранами при­вела к возникновению в конце 1890-х годов новой художественной идеи. Их начали делать из черного тонкого тюля с аппликацией из белого или кремового кружева. Пример тому — веер ра­боты неизвестной французской мастерской начала XX ве­ка с изображением цветов чертополоха, выполненных в технике игольного кружева и нашитых на основу из чер­ного тюля. Дополнительным декором экрана служит вы­шивка посеребренными блестками. Станок веера изгото­влен из серо-коричневого перламутра. Другой веер тако­го типа — с изображением цветов виолы и стрекоз ра­боты петербургской фирмы «Александр» — обрамлен в оправу из черепахи.

Кроме уже упомянутых вееров с кружевной отороч­кой в 1890-х годах появились веера, экраны которых как бы инкрустированы кружевными вставками или, наобо­рот, в отдельные места кружевного экрана вшиты шел­ковые или бумажные медальоны с росписью. Такие со­четания типичны для вееров того времени. На экране одного из парижских вееров художник Сильван изобра­зил женские фигуры, олицетворявшие время суток — «Час утренний, час вечерний». Фон выполнен из брюс­сельского игольного кружева «Point de gaze». Оправа сделана из переливчатого перламутра с резным золоче­ным декором (Париж, частная коллекция). Аналогич­ный веер с подписью Сильвана есть в петербургской ча­стной коллекции.

Веера такого типа поражают красотой оп­рав, выполненных из до­рогих материалов и де­корированных резьбой и позолотой, тонкостью кружева и миниатюр­ной работой художни­ков. Именно такая про­дукция сделала париж­ских мастеров лидерами в этой области декора­тивно-прикладного ис­кусства.

Свой вклад в созда­ние вееров с кружевны­ми экранами внесли и русские мастерицы. В собрании Государствен­ного Эрмитажа есть уникальный веер-опахало из вологодских кружев на желтой атласной подкладке. В рисунок кружева вплете­на буква «М» под шапкой Мономаха. Веер принадле­жал императрице Марии Федоровне, супруге Александ­ра III, и, предположительно, был изготовлен специаль­но для церемонии коронации. В других коллекциях, на­пример Павловского дворца-музея, есть кружевные эк­раны русской работы, но их рисунки копируют запад­ноевропейские образцы, в то время как веер Марии Федоровны выполнен в самобытной русской манере кружевоплетения.

Для более широкого круга потребителей в конце XIX века начали изготавливать веера с от­делкой из машинного кружева. Модели для их изготовления ис­пользовали практически те же, что и для вееров с экранами из кружева ручной работы. Харак­терный образец — французский веер с экраном из шелка цвета слоновой кости, расписанным цветами и обшитым тонким ма­шинным кружевом.

Для удешевления кружевных экранов в конце XIX — начале XX века использовали кружево «ласе», сшитое из ажурной тесь­мы, и вышитый тамбурным швом тюль. Эти же виды круже­ва широко применяли для изго­товления нарядных дамских платьев, что в очередной раз по­казывает, как тесно стиль отдел­ки вееров был связан с костю­мом.

 Поскольку веера с кружев­ными экранами были в большой моде, на европейском рынке появились веера с бумажными экранами с напечатанным на них типографским способом кружевным рисунком. Так в иной ситуации повторились приемы декора, с ко­торых в свое время начинался путь сближения вееров и кружева.

XIX век иногда называют «веком имитации». Дейст­вительно, тогда были разработаны и запущены в произ­водство имитации ценных поделочных материалов, та­ких, как черепаха, слоновая кость, рог, янтарь. Они на­шли применение в разных ремеслах, в том числе в про­изводстве вееров. Золочение и серебрение удачно заме­няли более дешевыми покрытиями на основе лака. Так, замена ручного кружева на машинное сочеталась с за­меной подлинной кости и черепахи на подделку. Осо­бенно часто на антикварном рынке встречаются веера с оправой из искусственной черепахи и экранами из ма­шинного черного кружева, выполненного по мотивам традиционных узоров «шантильи». Иногда такие деше­вые изделия нелегко отличить от дорогих вееров середи­ны XIX века.

Производство кружев ручной работы постепенно шло на убыль, но в начале XX века, в связи с развити­ем стиля модерн, одной из целей которого стало воз­рождение ремесел, оно было вновь востребовано, и в разных европейских странах начали оживать и даже возникать новые мастерские, где трудились кружевни­цы. Художники разрабатывали узоры кружевных экра­нов в новом стиле, для которого характерны своеоб­разно трактованные растительные мотивы. Типичны для этого направления изображения болотных цветов, вычурно изогнутых листьев и стеблей, полевых расте­ний. Во Франции, Италии и Австрии издали альбомы с рисунками кружева. Среди них были и проекты веер­ных экранов.

В 1910-х годах в декоративном искусстве появились новые тенденции, развивался стиль ар-деко. В отделке вееров стали отходить от реалистических сюжетов и уси­ливать декоративность и стилизацию. Кружево тоже не обошли вниманием художники-новаторы. Яркий при­мер тому — веер-баллон неизвестного производства 1915 года со станком из бакелита (искусственная смола, получаемая соединением фенола с формалином; в твер­дом виде применялась для имитации черепахи, коралла, янтаря) красного цвета и экраном из цветного шелково­го кружева с узором в виде изогнутых линий.

В последующих десятилетиях отдельные мастерицы в европейских странах продолжали изготавливать кружев­ные экраны для особо торжественных случаев. Так, в 1937 году был выполнен экран из хонинтонского круже­ва с растительным узором для коронационного веера ан­глийской королевы Елизаветы, супруги Георга VI.

Сегодня в частных коллекциях встречаются веера со станками XVIII — начала XX века и экранами, выкроен­ными из кусков старинного кружева или выполненными из кружева работы современных мастериц, но предметы такого рода, будучи единичными, не могут характеризо­вать стиль времени.

Такова в общих чертах многовековая история кру­жевных вееров — популярных аксессуаров нарядных платьев, атрибутов свадебных и коронационных торжеств — в прошлом. Сегодня же эти удивительные экспонаты украшают многие музейные и частные коллекции.

Наталья ВЕРШИНИНА

Иллюстрации предоставлены автором.

Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 19 (июль-август 2004), стр. 104