Матрешки от «А» до «Я»

Появившись на свет, матрешка поразила современников совершенством завершенности образа, выразительностью его жизнеутверждающего национального характера, что со временем сделало ее не столько игрушкой, сколько памятным знаком, символом России.

Вторая половина XIX века отмечена возросшим интересом русского общества к художественным ремеслам и промыслам, в том числе к народным игрушкам, воспринимавшимся как одно из наиболее ярких выражений творческого гения народа.

I этап — «Рождение». Родословная Матрешки ведет свое начало из московской мастерской, работавшей при магазине «Детское воспитание» А.И.Мамонтова. Здесь она «родилась» в 1899—1900 году, накануне Всемирной выставки в Париже. В то время в игрушечном производстве большое внимание уделялось развитию группы интеллектуальных игрушек, прежде всего дидактических. Матрешка непринужденно учила ребенка распознавать величины предметов, их цвета и формы, помогала вырабатывать глазомер, пространственные представления, чувство композиции (илл. 1).

Матрешка появилась в результате совместного творчества народных мастеров, профессиональных художников и организаторов кустарного производства. Ее создателями считаются (документальных свидетельств не сохранилось) художник Сергей Васильевич Малютин (1859— 1937) и токарь Василий Петрович Звездочкин (1876—1956). А название кукла получила скорее всего от широко распространенного русского имени Матрена.

Идея разнимающейся и вкладывающейся одна в другую токарной игрушки «матрешка», возможно, была заимствована у японской разъемной токарной фигурки буддийского святого Фукуруджи (Фукурума). Из вочпоминаний и автобиографии В.П.Звездочкина, записанных в 1947—1949 годах, следует, что авторство «изобретения матрешки» он приписывает себе и токарям Белову и Коновалову, работавшим в мастерской при магазине «Детское воспитание» в 1899 году. В.П.Звездочкин рассказывает, что фотографию «подходящей чурки» в виде человеческой фигуры для токарной заготовки будущей матрешки он увидел в иллюстрированном журнале. На первом этапе изготовления фигурка имела «смехотворный вид, напоминая как будто «монашенку» и была глухая, т.е. не раскрывалась. По совету Белова и Коновалова, он выточил ее иначе, придав больше сходства с человеческой фигурой. А.И.Мамонтов же, одобрив новое изобретение, передал фигурку для росписи художникам, работавшим «где-то на Арбате»...

Матрешка успешно экспонировалась на Всемирной выставке в Париже в 1900 году, где вместе с другими игрушками мастерской «Детское воспитание» была награждена бронзовой медалью.

Возможно, что японская фигурка фукурумы отчасти и повлияла на замысел восьмиместной разъемной куклы — матрешки, но воплощали ее, используя приемы и навыки традиционного народного ремесла. Сам В.П.Звездочкин происходил из крестьян Вороновской волости Подольского уезда Московской губернии, издавна славившихся умением делать токарные игрушки, сборные пасхальные яйца с «вкладышами» от 3 до 100 штук.

Вкладные изделия точили и в московской мастерской «Детское воспитание», где тоже работали подольские токари. Несомненно, в основе матрешки лежит конструктивный принцип разъемного вкладного яйца.

К росписи образцов игрушек мастерская привлекала профессиональных художников. Возможно, автор росписи первой матрешки «Девочка с петухом» (хранится в Художественно-педагогическом музее игрушки Российской Академии образования, г. Сергиев Посад) — С.В.Малютин. Декоративноорнаментальная схема куклы стилистически близка книжным иллюстрациям С.В.Малютина 1898 —1900 годов к сказкам А.С.Пушкина «Руслан и Людмила», «Сказка о царе Салтане», книг Н.Н.Юрьина «В сонном царстве», «Городок».

Условный, лаконичный объем игрушки конкретизирован росписью, изображающей девушку в русском крестьянском костюме с петухом в руках. Роспись нанесена по тонкому контуру, исполненному выжиганием платиновой иглой, — техникой, вошедшей в моду в России в конце XIX века. Подчеркнуто скромная орнаментация, гармоничные цветовые сочетания, матовая поверхность предмета отвечали эстетическим требованиям господствующего в искусстве «русского стиля».

Для того чтобы матрешка стала промысловым товаром, обрела знаковый, национальный характер, было необходимо еще одно недостающее звено — ее массовое производство. Культурная преемственность, устойчивые традиции художественного ремесла, благоприятные социально-экономические условия, существовавшие в Сергиевском Посаде, крупнейшем центре игрушечного производства России, стали той прочной основой, на которой расцвел матрешечный промысел.

II этап — «Поиски стиля». В конце XIX века Московское губернское земство оказывало большую помощь в развитии традиционных ремесел. Координирующим центром по работе с кустарями Московской губернии был Торгово-промышленный музей кустарных изделий (далее Кустарный музей), открытый в Москве в 1885 году. По примеру художественно-промышленных школ Западной Европы земство в 1891 году учредило в Сергиевском Посаде учебную игрушечную мастерскую, а немного позже — и художественно-столярную с рисовальным классом при них (илл. 2).

Мастерские были не только школой подготовки профессиональных мастеров, но и местом производства, своеобразной лабораторией по созданию новых видов промысловых изделий. В основе их деятельности лежали идеи возрождения традиций национального ремесла в русле стилевой направленности художественного процесса тех лет. Над образцами изделий трудился большой коллектив известных художников, среди которых были С.В.Малютин, Ап.М.Васнецов, Н.Д.Бартрам и другие. Талантливый художник Владимир Иванович Соколов был не только основным разработчиком образцов, во многом определявшим лицо местных промыслов, но и заведующим художественно-столярной мастерской.

В 1904 году московская мастерская при магазине «Детское воспитание» была закрыта, ассортимент ее изделий вместе с матрешкой купили земские мастерские Сергиевского Посада. В том же году из Парижа они получили большой заказ на изготовление целой партии матрешек. Быстрое признание матрешки в Париже обеспечило ей приоритетное место в промысловом товаре мастерских.

Универсальных токарей в городе к началу XX века было немного. Здесь точили в основном простые погремушки — «гремушки» и детали к игрушкам. Земские деятели столкнулись с неумением местных токарей пользоваться кронциркулем для измерения диаметра поверхности вытачиваемых матрешек. Работа выполнялась «на глазок», с помощью примитивных шаблонов. Первое время токарные формы для росписи матрешек земские деятели вынуждены были привозить из деревни Бабенки Подольского уезда Московской губернии. В 1905 году для улучшения качества токарного товара в земские мастерские на должность инструктора пригласили В. П. Звездочкина.

Благодаря усилиям земских художников и мастеров довольно быстро появилось большое количество вариантов матрешки. В тематике росписи игрушек преобладал «русский стиль». Матрешки воплощались в образы крестьянок, бояр, былинных героев, исторических и литературных персонажей, иногда их форма использовалась для иллюстрации сказок. В прейскуранте Учебной игрушечной мастерской за 1911 год значится 21 вид матрешек только по росписи. Их изготавливали от 2- до 24-местных, но самыми популярными были 3-, 8- и 12-местные игрушки. Высокий профессионализм росписчиков обеспечивал тонкость исполнения работы. Материалами служили краски своего приготовления — сухие и растертые на гуммиарабике, гуашевые, в меньшей степени акварельные. Куклы покрывали спиртовым или масляным лаком (илл. 3, 4).

Единый орнаментально-декоративный стиль матрешки в 1900—1910 годах еще не сложился. Было многообразие приемов росписи: живописный метод с тоновой проработкой лиц и деталей костюмов, раскраска локальным цветом по выжженному платиновой иглой или обозначенному черной краской контуру, обильное использование в росписи позолоты. Постоянно велся поиск формы и конструкции игрушки. Известны матрешки яйцевидной, шлемовидной, конусообразной форм, а также в виде полуовала, условной фигуры боярина в четко выделенной высокой цилиндрической шапке; неразъемные матрешки-«неваляшки», или «Ваньки-встаньки», с грузом в нижней части, матрешки—укладки для различной мелочи (илл. 5).

Одним из основных разработчиков образцов был Николай Дмитриевич Бартрам. Его матрешки выступали в роли героев сказок, этнографических типажей, литературных персонажей: «Ненцы», «Остяки», серия матрешек, выполненных в 1909 году к 100-летнему юбилею Н.В.Гоголя, — «Тарас Бульба», «3апорожцы» и другие. Для творческого подчерка художника было характерно использование в декоративной росписи матрешек приемов станкового искусства. Психологическая характеристика образов, живописный принцип подхода к решению их одежд не всегда соответствовали назначению игрушки, отвлекали от ее содержания, основного конструктивного замысла (илл. 6, 7).

Матрешка очень быстро завоевала популярность, несмотря на ее дороговизну в первые годы существования. Так, если в 1900-е годы она стоила 6—10 рублей, то в 1910-е годы за матрешку платили уже 35 копеек. Через Кустарный музей мастерские торговали со многими странами мира, включая даже Новую Зеландию. В Лейпциге два раза в год проводились выставки-ярмарки, где мастерские получали большие заказы на изготовление матрешек. Активная торговля с Америкой шла через фирму «Русские кустари в Бостоне». Из-за большого спроса на матрешки были даже случаи их подделок немецкими фирмами.

На донышках матрешек печаталось овальное клеймо «Учебная игрушечная мастерская Московского Губернского Земства в Сергиевском Посаде». В 1910 году Н.Д.Бартрам возглавил созданный в Москве при Кустарном музее ассортиментный кабинет, называвшийся «Музеем образцов».

Все новые образцы изделий земских мастерских, в том числе и матрешки, с надписью на донышке «образецъ», а иногда подписью автора и указанием цены отправлялись туда на хранение. В самом музее им присваивали регистрационный номер, служивший в дальнейшем и номером прейскуранта — «М.О.№...» (илл. 8).

В 1910-е годы был составлен фотопрейскурант изделий игрушечной мастерской, отдельные листы которого встречаются сегодня в частных коллекциях (илл. 9).

Уже в 1900-е годы образцы матрешек, помимо земских мастерских, начинают изготавливать частные мастерские и отдельные кустари-надомники (илл. 10). В это время в Сергиевском Посаде насчитывалось около 30 частных токарных мастерских, а к 1911 —1912 годам их число увеличилось до 41.

Производство, как правило, носило семейный характер. В большей части мастерских матрешки не только точили, но и расписывали. Каждый хозяин стремился иметь свой оригинальный вариант игрушки. Конкуренция между кустарями способствовала частой заменяемости образцов, не всегда отличавшихся высоким художественным вкусом. В некоторых случаях роспись матрешек носила повествовательный характер и рассматривалась как нечто самодовлеющее, независящее от игрушки, которую она украшала.

Форма предметов была неоправданно абстрагированной, что вело к утрате присущего матрешке содержания. К таким игрушкам можно отнести работы на сюжеты сказок «Золотая рыбка», «Иван-царевич», «Конек-горбунок» с многофигурными композициями на фоне фантазийного пейзажа (илл. 11).

Большей известностью пользовался товар кустарной и живописной мастерских братьев Петра и Василия Степановичей Ивановых — выпускников земской учебной игрушечной мастерской. Постоянно в их заведении работали 9—11 мастеров и 11 учеников. Славились изделия Сергея Ивановича Токарева и его братьев Василия и Константина, а также братьев Василия и Александра Богоявленских. На выставках их игрушки были отмечены серебряными и бронзовыми медалями. Работы мастерских Ивана Семеновича Соколова, Михаила Федоровича Токарева, Ивана Алексеевича Рябышкина и Михаила Петровича Воронина с успехом экспонировались на Всероссийской кустарной выставке в Санкт-Петербурге в 1914 году.

Самым многочисленным было «Товарищество преемников К.Э.Каплей», бывшая московская мастерская, переехавшая в Посад в 1900-е годы, в которой работало от 15 до 32 мастеров и 10 учеников. В 1910 году большая часть членов товарищества создала артель «Кустарь-художник», в которой тоже расписывали матрешек.

Несомненное влияние на формирование эстетических взглядов и художественных принципов посадских ремесленников оказала социальная, экономическая и культурная среда самого города, развивавшегося вокруг Троице-Сергиевой Лавры.

В 1900-е годы отмечалось активное влияние традиций местной иконописной школы на создание образцов матрешек. Многие бывшие иконописцы расписывали матрешек. В мастерской И.С.Бусыгина писали иконы и расписывали матрешек — «Ермак», «Степан Разин» Мастера Сорокины, Пичугины, Токаревы происходили из потомственных иконописцев Троице-Сергиевой Лавры. Для художественно-орнаментального стиля матрешек этих мастерских было характерно использование живописных приемов с тонкой тоновой проработкой лиц, которая сочеталась с подчеркнуто декоративной росписью одежд, построенной на использовании локальных контрастных цветов.

В мастерской Д.Пичугина изготавливали всевозможных матрешек «Бояр» и «Боярынь», одетых в стилизованные многослойные костюмы «допетровской Руси» — длиннополые шубы, отороченные мехом, кафтаны, летники, высокие шапки. Декор костюмов мастера выполняли благодаря наработанным приемам и навыкам — золотой краской «с маху» быстро наносили точки, кружки и упругие завитки, напоминавшие узоры шелковых тканей и их драгоценные отделки, а с помощью цггампика — «тыкалки» обозначали фактуру богатого меха шуб и головных уборов (илл. 12, 13 —14).

Особым спросом у покупателей пользовались игрушки И. Г. Прохорова, в которых находили непосредственное отражение отклики на важнейшие события в жизни страны. К широко отмечавшейся 100-летней годовщине войны 1812 года в мастерской были выполнены памятные матрешки «Кутузов» и «Наполеон», внутри которых поместили многочисленных членов их военных штабов.

Здесь же можно было приобрести матрешек-«богатырей» необычной шлемовидной формы, не пользовавшихся, впрочем, большой популярностью у покупателей.

Работы И.Г.Прохорова отличает использование локального цвета, позолоты, четкой графической прорисовки деталей или росписи по золоченному выжженному контуру, подчеркивающему декоративное назначение предметов.

В 1913 году земство передало свою хозяйственную деятельность и весь ассортимент изделий в ведение организовавшейся «Кустарно-промышленной артели игрушечников» и открыло чисто учебное заведение — Школу-мастерскую по игрушечному кустарному производству.

Базой для сохранения преемственности в матрешечном промысле стала созданная земством система обучения мастера-прикладника. В дальнейшем она была принята за основу в Сергиевской профессионально-технической школе имени С.Халтурина, а затем и в художественно-промышленным техникуме игрушки (ныне Российский художественно-технологический колледж игрушки), где до 1941 года инструктором по токарно-лакировальному делу работал В.П.Звездочкин. В 1948 году на это место был назначен его ученик М.А.Ушатов, и сегодня лучший в городе токарь-«матрешечник», выучивший не одно поколение первоклассных мастеров.

III этап — «Становление стиля». В трудные годы революции, Гражданской войны и НЭПа ввоз заграничной игрушки прекратился, что позволило кустарям увеличить выработку простых и дешевых изделий. Появилось большое количество артелей, выпускавших в числе прочего и матрешки. В 1922 году был создан Районный кустарный промысловый союз, который установил связь со всеми артелями (на редких сохранившихся образцах того времени стоит штамп «Райкустпромсоюз»). В 1926 году в него входило шесть артелей: «Единение», «Сергиевская промышленно-кустарная игрушечная артель», «Дитяшка», «Одевальщица кукол», «Сергиевский токарь», «Красная трудовая игрушечная артель», которые объединили 260 кустарей. Их работы продавались через Райку стпромсоюз, склад Мосвнешторга, а также скупщиков Гробова, Новожилова, Волкова. В то время работали мастерская и магазин Сергея Александровича Корсакова, с которым активно сотрудничал В.И.Соколов. На донышках матрешек иногда встречаются штампы и клейма этих организаций.

Во второй половине 1920-х начале 1930 -х годов в результате коллективных творческих исканий окончательно сложился образец массовой промысловой матрешки. В его основу было положено художественно образное решение первой матрешки «Девушка с петухом»

С.В.Малютина. Однако сам образ русской крестьянки, держащей в руках корзинку, узелок, серп или платок, стал более обобщенным, открытым. Форма игрушки приобрела устойчивость, весомость в соотношении пропорций ширины к высоте — 1:2. Изысканная цветовая гамма, тонкий рисунок, матовая фактура первых образцов матрешек сменились яркими локальными контрастными цветами с черной контурной наводкой и орнаментацией из условных растительных мотивов, выполненных живым мазком. Для росписи стали использовать гуашевые или простые клеевые краски, масляный лак, придающий блеск поверхности.

Подчеркнуто декоративный характер промысловой матрешки стал своего рода формой выражения представлений о национальной красоте, гармонии бытия — широколицая, румяная, улыбающаяся женщина, подчеркнуто округлых форм, наряженная в праздничный костюм, узорный платок, включает в себя многочисленное семейство мал мала меньше. Матрешка относится к числу тех феноменов, всеобщая любовь к которым со временем не ослабевает.

Яркой творческой личностью на промысле в эти годы продолжал оставаться В.И.Соколов. Игрушки, созданные им в качестве образцов для кустарных артелей, отличались тематическим разнообразием (илл. 15). Наибольший интерес представляет серия матрешек, разработанная художником по заказу С.А. Корсакова и местного филиала Ассоциации художников революционной России, существовавшей в 1925—1930 годах. АХРР планировала открытие в городе «постоянной выставки образцов кустарных изделий на современные революционно-бытовые темы», руководствуясь необходимостью борьбы с «отсталостью кустаря от современных запросов общества и революционного искусства». Довольно значительная часть работ художника была сатирической антирелигиозной направленности, что отвечало запросам социально-политической жизни молодой советской страны. Необходимо отметить, что у традиции изготовления подобных игрушек в Сергиевском Посаде были давние корни.

В связи с этим весьма любопытен сохранившийся документ 1866 года. Это донос в Московскую Духовную консисторию на сергиевопосадского купца А.Г.Сафонова.

В нем указывается, что в лавке Сафонова, располагавшейся у стен Троице-Сергиевой Лавры, «продаются непристойныя игрушки, выделкой же оных занимаются мещане того Посада Рыжов и Бочкин». Консистория предписывала эконому Лавры составление правил торговли: «...дабы никаких не имелось в лавочках кукол и игрушек противных нравственности и святости обители и что при первом обличении в нарушении приличий, — в делании и продаже безнравственных игрушек, тотчас выгонять из лавки и запирать оную, и впредь не допускать к торговле близ обители, а Сафонову велит из лавки лаврской выбраться, лавку запереть, и впредь ему и детям его не дозволять торговать в лаврских лавках за безсовестное и безнравственное производство торговли у стен обители Преподобного Сергия».

По воспоминаниям Н.Д.Бартрама, мастер И.А.Рыжов изготавливал деревянную игрушку, изображавшую монаха, у которого «при нажиме специальной кнопки полы рясы распахивались, и мрачный монах, освобождаясь от темной рясы, представал совершенно обнаженным». Подобные игрушки стоили дорого — от 50 копеек до 3 рублей, продавались тайно и предназначались только для взрослых. Небольшие резные фигуры монахов и монахинь можно было купить в лавках, торговавших крестами и иконками. Некоторые из фигурок были отмечены чертами карикатурности, что рассматривалось властями как «противное нравственности и святости монастырской обители» (например, резная игрушка «Монах, несущий женщину в снопе», хранящаяся ныне в Художественно-педагогическом музее игрушки).

В конце 1920-х — начале 1930-х годов В.И.Соколов создал серию уникальных образцов матрешек, кукольных головок на злободневные антиклерикальные и антифашистские темы. Игрушки являли собой образы представителей культа разных концессий, буржуев с изображением на их одежде военной атрибутики, а также полицейских и чиновников (илл. 16—17, 18, 19, 20, 21). Художественно-образное решение игрушек у В. И.Соколова отражало типичный для городского фольклора, ярмарочной культуры непосредственный взгляд на окружающий мир, стремление к обобщению, броскости образов и в то же время наблюдательность, меткость в передаче характеров, отдельных черт изображаемых персонажей. В традициях лубка они иногда дополнялись поясняющими или декларирующими надписями: «Бог есть капитал всеведующий и всемогущий, всеобирающий и обжирающий», «Слава щедрому дворянству, слава!» и т.п.

Сомнительность пути религиозного фанатизма была выражена художником в виде композиции из трех фигур — крестьянки с завязанными глазами, которую сопровождают гротесковые персонажи представителей церкви (илл. 22). Отдельные матрешки и матрешки-неваляшки, следуя за традиционными игрушками «перевертышами», имеют двусторонний принцип построения композиции. С одной стороны они могут быть выразительно решены в образе грузного, красноносого, поющего священника или слащавой, широколицей монахини с мешком денег в руках, а с другой — свирепого городового с саблей, градоначальника с плеткой в руке или толстого злобного буржуя (илл. 23—24, 25—26).

Произведениям художника свойственны подчеркнутая декоративность, злободневность содержания, занимательность — именно то, что и отличает промысловую городскую игрушку. Для «почерка» В. И.Соколова характерны четкий, обобщенный, укрупненный в масштабе уверенный выжженный рисунок, смелое использование контрастных локальных цветов, чередующихся с плоскостями незакрашенного дерева, «горящего» под лаковым покрытием.

Давление государства на частное предпринимательство касалось не только скупщиков, но и самих кустарей. В 1929 году на базе кустарных артелей города была создана единая «Сергиевская кустарно-промышленная артель» как пример коллективного труда (в 1930 году город переименовали в Загорск и артель стала называться Загорской, а немного позднее — имени Рабочее-Крестьянской Красной Армии). В артель вошло 836 мастеров, из которых 120 трудились в токарном цехе.

1930-е годы — один из самых интересных этапов в истории «матрешечного» производства. Постановление XV съезда ВКП(б) и Декрет Совнаркома от 28.05. 1928 года об ускорении экономического развития промкооперации закрепило за ней право называться «второй промышленностью Советского Союза». Расширение экспорта промысловых изделий обеспечивало государству увеличение импорта оборудования и сырья.

Расписывали матрешек в художественном и специально созданном в артели раскрасочно-музейном цехах. На экспорт уходило 15—20% всей продукции. В ассортименте артели преобладал промысловый вариант матрешки, частично сохранялись и старые земские образцы: матрешки «Боярин» и «Боярыня», «Богатырь» и другие. В эти годы было разработано много образцов матрешек-укладок — этнографических типажей в стилизованных костюмах народов СССР: матрешки «Узбек», «Мордовка», «Украинка в свитке» и т. п. Их выполняли в традициях декоративно-орнаментального стиля промысловой матрешки. Художественный образ матрешки был использован и для разработок новых промысловых изделий — подставок для шляп, настольных ламп и т.п. (илл. 27).

Токарные формы в большом количестве поставляла в город Бабенская артель Подольского района Московской области.

Для изготовления качественного товара потребовались опытные токари, и из этой же артели в Загорск были приглашены П.П.Березин, В.И.Пирогов, семья Ивана Новизенцева и другие, которые стали в городе родоначальниками династий.

Основным создателем образцов был В.И.Соколов, работавший в 1928 —1935 годах инструктором экспертного отдела артели. Он подготовил хорошую смену. В артели начали трудиться его талантливые ученики А.И.Шишкин и С.М.Хованский, которые на протяжении многих лет, работая на «игрушечных» фабриках города, продолжали творческие традиции в технике выжигания и росписи (илл. 28).

Изобразительный язык промысловой матрешки следующих десятилетий отличается от того, что на продукции 1930-х годов, некоторой линейной стилизацией, более скупым декором, что соответствовало стилистическим требованиям того времени, а также было определено постоянно увеличивающимся промышленным валовым планом на выпуск матрешек.

В конце 1980-х — начале 1990-х годов начался следующий яркий этап в истории посадской матрешки, обусловленный новыми экономическими преобразованиями в стране и как следствие жесткими условиями конъюнктуры рынка. Спрос и на старую промысловую, и на современную авторскую уникальную матрешку растет с каждым годом. Она становится объектом коллекционирования, активно вывозится за рубеж. Образец матрешки первой половины XX века хорошей сохранности представляет сегодня большую ценность не только для частных коллекционеров, но и для музейных собраний.

Светлана ГОРОЖАНИНА

Иллюстрации предоставлены автором. Фото Игоря НАРИЖНОГО

Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 29 (июль-август 2005), стр.102