Народная икона — феномен в большей степени Нового времени, того периода в развитии русской культуры, когда народная культура окончательно отделилась от элитарной и продолжила свое
существование по своим, издревле хранившимся принципам. Одним из основных признаков народной культуры является оперирование в ней архетипическими устоявшимися представлениями, которые определяют народное сознание, пронизывают народное искусство, икону в том числе. Понятие «народная культура» связано также с ценностными представлениями народа, выраженными в ясных, устоявшихся формулах, проверенных временем. Народная икона, в данном случае, несет в себе народную формулу христианского мировоззрения, такую же целостную, как тот образ, которому оно соответствует.
Таким представляется и образ ярославских святых на народной иконе XIX века из села Великого. Святые благоверные ярославские князья Федор, Давид и Константин, Василий и Константин представлены в молении образу Богоматери Ярославской. Тем самым пред нами явлена некая ярославская «формула святости», сконцентрированная в образах пяти ярославских святых и одного из главных ярославских богородичных образов.
Иконография ярославских святых, благоверных князей Федора, Давида и Константина, изображенных на иконе слева, имеет достаточно долгую историю, она насчитывает почти четыреста лет.
Святые ярославские князья — представители последней династии ярославских князей, от которой пошли дворянские роды князей Львовых, Курбских, Шаховских, Прозоровских и других. Князь Федор Черный, сын Ростислава Смоленского и внук Мстислава Давидовича, был первым князем Можайским, князем Смоленским и Ярославским, и, как все русские князья, — Рюриковичем.
Канонизация князя Федора и сыновей его Давида и Константина состоялась в 1463 году после обретения их святых мощей в Спасо-Ярославском монастыре при архимандрите Христофоре, о чем можно узнать из записей летописных сводов под 1463 годом1. Память святых князей празднуется 19 сентября, в день смерти Федора Черного, и 5 марта, в день обретения мощей.
Поскольку были обретены мощи сразу всех троих князей, отца и двух его сыновей, канонизация была общей. Это также отразилось и на их совместной иконографии, которая имеет не так уж много аналогов в истории русского православного искусства. Князья изображены в рост, причем сыновья намного меньше Федора. И, несмотря на то что все трое святых скончались уже взрослыми, постепенно в поздней иконографии, при все уменьшающейся условности в языке иконы, они превращаются в мальчиков. Федор по традиции изображается в схиме, Давид и Константин — в княжеских одеждах. Аналогом данной иконографии является образ первых русских святых — Бориса и Глеба, самая ранняя икона которых относится к концу XIII века. Это подтверждается и пояснением, данным к канону изображения князей Федора, Давида и Константина в иконописном подлиннике: «...дети же его... подобны Борису и Глебу»2. К ней также восходит и иконография святых, возникающая и в других местах, например, иконография святых муромских князей Константина, Михаила и Федора. (Это, в частности, покров «Святые муромские князья Константин, Михаил и Федор» 1661 года, а также другие из Муромского музея 3.)
В ходе исследования памятников с образами ярославских святых, которое ведется автором статьи на протяжении уже более полутора десятков лет, их было выявлено не менее сотни (иконы, шитые пелены, фрески) — как местного, так и общерусского значения, и это еще не окончательная цифра. Некоторые из этих памятников, к примеру, иконы из собрания Третьяковской галереи, еще в шестидесятые годы были описаны в каталоге, составленном В.И. Антоновой, Н.Е. Мневой4, ярославская житийная икона XVI века упоминается еще С.И. Масленицыным5 и И.П. Болотцевой6. Другие памятники выявлены впервые. Таковой является и представленная в данной статье икона XIX века «Святые благоверные князья Федор, Давид и Константин, Василий и Константин перед иконой Богоматери Ярославской» из собрания автора.
Иконография другой группы представленных в иконе князей — святых Василия и Константина — распространена менее, чем предыдущая, поскольку эти святые были канонизированы только как местночтимые в 1501 году. Самая древняя икона с образами Василия и Константина — складень первой половины XVII века из ГТГ7. Самая репрезентативная, большая житийная икона святых благоверных князей Василия и Константина из собрания ЯИАМЗ датируется 40-ми годами XVII столетия — началом XVIII века. Память их празднуется 3 июля (в день гибели князя Константина) и 23 мая вместе с Собором Ростово-Ярославских святых. Святые обычно изображаются в богатых княжеских одеждах, в трехчетвертном повороте к среднику иконы, где может находиться какой-либо моленный образ.
Иконография, в которой можно видеть всех пятерых перед каким-либо чтимым образом, появляется уже в XVII веке. Вторая половина XVII — первая половина XVIII века характеризуется наличием ряда больших храмовых икон с образами всех ярославских святых, изображенных в молении перед какими-либо значимыми иконами, часто — на фоне ярославской архитектуры. Это такие иконы, как «Избранные святые» (Федор Черный, Давид и Константин, Василий и Константин) конца XVII века из церкви Иоанна Златоуста в Коровниках города Ярославля8, икона «Ярославские чудотворцы, князья Федор, Давид, Константин, Василий и Константин, перед иконой Богоматери «Знамение» (конец XVII — начало XVIII в.)9, икона «Благоверные князья Василий, Константин и Федор, Давид и Константин» из Троицкого собора Троице-Сергиева Вар- ницкого монастыря (последняя треть XVII в.)10, икона «Святые князья ярославские» из местного ряда главного иконостаса Воскресенского собора города Тутаева, «Избранные святые: Григорий Неокесарийский и ярославские князья Федор, Давид и Константин, Василий и Константин» (XVIII в.)11. Воплощением ярославской святости стала икона «Предста Царица» с припадающими ярославскими князьями Федором, Давидом и Константином, Василием и Константином» (XVII в.)12, происходящая из церкви Ильи Пророка города Ярославля, выполненная художниками круга Федора Федорова.
Выражением идеи местной (храмовой или, может быть, приходской) святости выступает икона «Святые ярославские князья Федор, Давид, Константин, Василий и Константин, пророк Илья и святитель Николай Чудотворец в молении иконе святой Троицы»13 (XVII в.) из церкви Параскевы Пятницы на Туговой горе. Здесь и ярославские святые, и очень почитаемые в Ярославле святые Николай Чудотворец и Илья Пророк, и икона Троицы в ознаменование Троицкой субботы, на которую приходилось поминовение усопших, которых всегда вспоминали на Туговой горе. Кроме того, день обретения мощей Василия и Константина (8 июня) находится во временной близости с праздником Троицы.
Помимо больших храмовых икон, образы ярославских святых появляются на небольших иконах, которые необходимы в церковном обиходе. Это иконы аналойные, иконы для поднесения благотворителям и именитым гостям. Таковыми, наверное, и являются иконы «Святитель Николай Чудотворец, святые ярославские князья Федор, Давид, Константин, Василий, Константин в молении Толгской иконе Богоматери» (XVIII в.)14.
Для простых паломников делались раздаточные иконки, совсем маленькие с весьма простой живописью. Их и по сей день можно встретить в антикварных лавках.
Одним из последних на сегодняшний день образов, посвященных ярославским святым князьям, можно считать икону из местного ряда иконостаса Успенского собора в Ярославле (2010 г., художник А. Соколов). Ее отличает своеобразная композиция, которая не встречалась ранее применительно к этому сюжету. На иконе изображены пять ярославских святых, благоверные князья Федор, Давид и Константин, Василий и Константин Ярославские, перед образом Спаса Эммануила. Композиция иконы характеризуется сферичностью: образы четырех ярославских князей сконцентрированы вокруг главного — образа святого князя Федора, представленного, по традиции, в схиме. Вероятно, эта икона положит начало ряду новых изводов известного нам с XVII века образа.
Икона из села Великого, написанная народными мастерами в конце XIX века, композиционно тяготеет ко всем, кроме последней, перечисленным иконам с изображением всех ярославских святых, но дает более упрощенный, тем самым более концентрированный образ ярославской святости, такой, каким его, вероятно, понимали заказчики этой небольшой иконы. По своим размерам она соответствует иконам домашним и семейным. Но в отличие от образов соименных семье заказчика святых эта икона выражает идею местного заступничества, венчаемого образом понятным и логичным именно Богоматери Ярославской.
Иконы подобного стиля в среде антикваров принято называть «Гаврилками» — по месту нахождения села Великого, которое относится сейчас к Гаврилов-Ямскому району.
Село это имеет длинную и славную историю. Одно из древнейших в Верхневолжье, первое упоминание о нем относится к XIII веку, Великое отмечено и сражением с татаро-монголами в 1392 году, и междоусобными войнами — в 1435-м. Отметилось село и в событиях 1612 и 1812 годов. В селе бывали и Михаил Романов, и Петр I. Именно в Великом был возведен один из самых высоких ярославских храмов — церковь Рождества Богородицы (1721 г.), высота четверика которого — 13 метров, а соборная колокольня достигла высоты 75 м. Этот храм стал одним из трех храмов-памятников Полтавской битве, существовавших в России.
С середины XVIII века село Великое становится крупным центром льнопрядильного и кожевенного производства, кузнечного и слесарного промысла. Развивались и другие промыслы — швейное, кирпичное, ватное производства.
Было бы странным, чтобы в селе, население которого составляло от трех до пяти тысяч человек, было три больших храма и несколько часовен, не было бы иконописного промысла и иконописных мастерских. Вопрос о великосельском иконописании, конечно, еще не изучен до конца.
Совсем недавно, стараниями ярославцев, краеведов и искусствоведов, специалистов по иконе, в научной литературе стали появляться имена великосельских иконописцев 2345678901231415. Постепенно формируется представление о династиях мастеров-иконописцев, о стиле их работ.
Отдельной темой также должна стать великосельская народная икона, имеющая свои местные особенности, которые демонстрирует описываемая в этой статье икона.
Прежде всего, обращает на себя внимание сближенная гамма красно-коричневых и зеленовато-коричневых оттенков. Художник оперирует скупым темным колоритом, к которому добавлены черный (рамка, доска без ковчега) и белый (им лаконично моделируются лики и складки на одежде, обведены нимбы, написан орнамент и тексты). Композиция отличается скованностью, застылостью фигур. Монголоидность ликов как бы напоминает о забытой истории связей княжеского дома с Ордой.
В завершение можно сказать о том, что в перспективе круг великосельских народных икон может быть расширен. Представленная икона, в свою очередь, является одним из подтверждений существования в народной иконописи княжеских сюжетов, что немаловажно для понимания круга народных представлений, существовавших в русской православной культуре конца XIX века.
Татьяна ЮРЬЕВА
Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 99 (сентябрь 2012), стр.26