«Блаженная болезнь». Коллекция книжных обложек Эриха Федоровича Голлербаха

Имя художественного и литературного критика, известного музейного и издательского работника, поэта, художника, библиографа, автора книг «История гравюры и литографии в России», «Портретная живопись в России: XVIII век», «Искусство эпохи Возрождения и нового времени», создателя Ленинградского общества библиофилов Эриха Федоровича Голлербаха (1895—1942/45) занимает в русской культуре XX века одно из значимых мест. 

Э.Ф. Голлербах родился в Царском Селе, в обрусевшей немецкой семье. Под тонким флером личностных переживаний и очарования этого места, где «столько лир повешено на ветки», зародилась любовь к искусству и коллекционированию. Умение видеть и чувствовать прекрасное было даровано ему с детства, и, рассыпавшееся в трепетной и восприимчивой душе мириадами сверкающих откровений, оно открывало двери в другую реальность, позволяло находить в обыденном — необыкновенное. Как только Эрих немного подрос и начал осваивать пространство большого дома, он добрался до самой таинственной ее части — чердака. Там, в беседах с оставленными предметами быта и произведениями прикладного искусства, проникновении в их прошлое и сочувствии их обидам, он находил живое воплощение андерсеновских сказок об умеющих разговаривать вещах. «Это были мои Помпеи, любимое место раскопок, арена первых «археологических изысканий», колыбель еще не осознанной коллекционерской страсти. Ах, какие сокровища таили мрачные закоулки чердака!» 1 — вспоминал он впоследствии. 

После окончания Царскосельского реального училища, Э.Ф. Голлербах год учился в Санкт-Петербургском психоневрологическом институте на общеобразовательном факультете, затем на физико-математическом и историко-филологическом факультетах Петербургского университета, занимался историей и теорией литературы и изобразительного искусства, философией, писал стихи. Разносторонность его образования во многом обусловило многогранное развитие личности. Сам Э.Ф. Голлербах рассуждал: «Мир многообразен, многоцветен, многозвучен, — возможно ли замкнуться в какой-нибудь одной узкой области и закрыть глаза на все остальное? Зачем это ограничение, похожее на самоограбление? “Специалисты”, уподобленные Козьмой Прутковым флюсу (полнота коего одностороння), особенно жалки, когда они выбирают целью специализации какую-нибудь отрасль искусства» 2. 

Соответственно, широк и диапазон работ Э.Ф. Голлер- баха: предметом исследования становились графика, фарфор, архитектура, поэзия, художественные экслибрисы, живопись, театр, миниатюры, музыкальное искусство (статьи о менуэте и скрипке), им были написаны книга «Город муз» о Царском Селе, биография В.В. Розанова, серия иконографических работ, издан поэтический сборник «Чары и таинства». Статьи, посвященные событиям литературной и художественной жизни, публиковались в газетах «Жизнь искусства», «Известия Петроградского Совета», «Красная газета», в журналах «Советский коллекционер», «Красная Нива», «Вестник литературы», «Книга и революция», «Среди коллекционеров». Также нельзя не отметить и творческую продуктивность: им было написано свыше 600 статей и 50 книг. По воспоминаниям современников, он был общительным и энергичным человеком, но в то же время, по оставленным им записям, мы видим человека, любящего домашний уют и возможность побыть наедине со своими мыслями и окружающими его произведениями, которые все больше насыщали внутреннее существование любителя искусства: «Дома каждая минута заполнена содержанием, и час за часом пролетает увлекательно и незаметно. Книги, рукописи, картины, графика, музыка — и столько еще впечатлений, далеких от “улицы”” и ““дачи”!.. День за днем, год за годом я готов просидеть дома, не мечтая ни о каких приключениях и встречах, ни о каком внешнем обновлении жизни» 3. 

Э.Ф. Голлербах был страстным библиофилом, книги были главным его увлечением. Научившись в детстве читать, он «глотал» их одну за другой, и его книжная коллекция состояла преимущественно из русских и иностранных изданий XVIII — начала XX века, посвященных изобразительному искусству, философии, литературоведению. Также он собирал и живопись. 

Эрих Федорович был знаком со многими художниками- современниками: с Г.К. Лукомским познакомился еще в 1918 году, когда под его руководством занимался описью имущества и сохранностью дворцовых ансамблей Детского Села, с В.И. Козлинским — при посещении его мастерской граверного искусства, а после того, как он в 1923 году начал работать заведующим художественного отдела Ленинградского отделения Госиздата, отношения с художниками, в том числе и с художниками-графиками стали еще теснее. Им он посвящал статьи и книги, а тем, с кем его связывали дружеские отношения — А.Я. Головину, ЕД. Белухе, В.С. Сварогу, — были посвящены стихи в книге «Портреты». Многие из них дарили Голлербаху свои работы, другие он покупал, хотя расходы из семейного бюджета на покупку произведений искусства были скромны. Но коллекция разрасталась, набирала силу, и включала в себя в том числе и произведения С.Ю. Судейкина, М.А. Врубеля, З.Е. Серебряковой и других авторов. 

Состояние человека, подпавшего под воздействие магии произведений искусства, выходит из-под контроля его сознания, и желание приобретать их больше и больше, удовлетворяя свою страсть, заполняет все существование. Э.Ф. Голлербах называл это состояние «блаженной болезнью»: ««...настоящее, то есть фанатическое собирательство, одушевляемое не снобизмом, не спекуляцией, не меценатством, не утилитарностью, — собирательство во имя искусства, во имя любви к прекрасному, во имя преклонения перед творческим гением человечества. Это — одержимость. Это — болезнь, такая же “душевная болезнь”, как другие формы психоза. <..> Пристрастие, любование, изучение — звенья одной цепи. Блаженная болезнь — болезнь, в которой эстетическое наслаждение превалирует над страданием, оправдывая все трудности поисков, все тернии неудач, всю горечь лишений и разочарований. Болезнь, поддающаяся только одному терапевтическому методу, имя которому — обладание» 4. 

Помимо книг и живописных работ он собирал рисунки, открытки, скульптуру, рукописи и автографы писателей, а на открывшуюся юбилейную выставку Академии Художеств предоставил более двухсот принадлежавших ему эстампов. Одной из интереснейших сторон коллекционерской деятельности Э.Ф. Голлербаха является собрание книжных обложек, ныне хранящееся в Российской национальной библиотеке. Коллекция эта до настоящего времени не была исследована, но первый шаг к ее открытию библиотека сделала, представив часть собрания на выставке осенью 2013 года, открыв тем самым пласт художественной графической культуры 20-30-х годов XX века, а также новое имя коллекционера книжной графики. 

Что же представляет собой коллекция книжных обложек, и каким образом ее можно собрать? Ведь в отличие от почтовых марок, денежных знаков или экслибрисов книжная обложка является частью единого организма — книги, и существует с ней в неразрывной связи. Коллекции книжных обложек редки, поскольку сразу встает вопрос: каким путем можно составить такую коллекцию? Не собирать же обложки с книг своей собственной библиотеки! И не покупать же книги ради обложек! 

Придя работать в Госиздат, Э.Ф. Голлербах обратил внимание на то, что количество экземпляров обложки строго ограничивалось тиражом издания, и, не считая одного-двух пробных оттисков, в наличии не существовало лишних отпечатков обложки. Тогда он внес предложение заведующему Ленгизом И.И. Ионову о необходимости увеличить тираж обложки, так как собранная впоследствии коллекция не только представит деятельность издательства, но и позволит ориентироваться в работах художников. Предложение Голлербаха было услышано, и типография «Печатный двор» стала выпускать примерно на 25 экземпляров, а то и более, обложек сверх тиража. Таким образом, был создан запасной фонд, из которого выдавались обложки художникам, а также доступ к ним получили искусствоведы, музейные работники, появилась возможность устраивать выставки, а также вышедшие в самостоятельную жизнь обложки приобретались заинтересованными людьми и становились частью коллекции. 

В коллекции Э.Ф. Голлербаха 880 наименований книжных обложек, некоторые из них представлены в двух экземплярах. На обороте многих обложек присутствует штамп: «Г.П.Б. в Лнгр. Р. 1938 г. Акт № 159/6». 

Наибольшее количество обложек выполнено художниками А.Н. Лео — 71 обложка, Е.Д Белухой — 61, М.А. Кирнарским — 43, С.М. Пожарским — 36, А.М. Литвиненко — 30, Д.И. Митрохиным — 30, М.В. Ушаковым- Поскочиным — 23, В.К. Изенбергом — 20, С.В. Чехониным — 20. Существенное значение в коллекции занимают работы и таких авторов, как В.Д Замирайло (16), Б.М. Кустодиев (14), С. Михайлов (10), И.В. Симаков (16), Л.С. Хижинский (14). 

Коллекция Э.Ф. Голлербаха демонстрирует множество имен художников, творивших в начале XX века, известных в большей или меньшей степени. Несколькими работами (от 1 до 10) представлено творчество Н.П. Акимова, П.А. Алякринского, Ю.П. Анненкова, А.М. Арнштама, Л. Баранского, В.П. Белкина, Т.Ф. Белоцветовой, М.П. Бобышева, Н.Л. Бриммер, В.А. Волошинова, А.И. Гегелло, М.П. Гетманского, Т.Н. Глебовой, П.С. Дуплицкого, К.С. Елисеева, О.Ю. Клевера, В.М. Конашевича, Е.Е. и Н.Е. Лансере, С.П. Лодыгина, Г.К. Лукомского, Н.Н. Поманского, И.Ф. Рерберга, Н.В. Ремизова (Ре-Ми), А.Н. Самохвалова, П.И. Соколова, Э.К. Спандикова, С.Ф. Симхович, В.В. Спасского, Н.А. Тыр- сы, Н.А. Ушина, В.А. Фаворского, Е.Я. Хигера, Ю.Ю. Черкесова, П.А. Шиллинговского, С.Б. Юдовина. Всего в коллекции работы более 100 художников. 

Авторство 190 обложек не установлено. Некоторые художники-оформители книг, выходивших тиражами в сотни тысяч, так и остались неизвестными, поскольку их имена на обложках не были обозначены. В коллекции можно выделить группу обложек с монограммами, что дает ключ к их атрибуции. 

«Визитная карточка» Александра Николаевича Лео — шрифтовые обложки, в них нашли выражение главные и типичные свойства мастера — понимание структуры книги, каллиграфичность в работе со шрифтом, тяготение к классическим канонам. Добавляя рамки и небольшие украшения, используя чаще всего одну черную краску, он создает «образцовые» обложки, стильные и техничные, которые на первый взгляд могут показаться однообразными, но на деле являются спокойными, гармоничными, точно выверенными, определявшими таким образом стандарт графической манеры («Борьба за Петроград», «Русско- японская война. Из дневников А.И. Куропаткина и Н.П. Линевича», Ф.М. Достоевский «Записки из мертвого дома», В.Ф. Натали «Животные и растения в уголках живой природы. Руководство к содержанию, уходу и наблюдению в школьной лаборатории», Я.С. Пржебовский «Введение в химию»). Орнаментальные обложки включают излюбленные мотивы — аканты и росчерки, а манера обвивать рамки гирляндами исходит от титульных листов Ж. Моромладшего. В 1918 году появилось четвертое издание книги «Евгений Онегин», графические украшения к которой были созданы А.Н. Лео. Также художник выполнил обложки и для книг самого Э.Ф. Голлербаха «Портретная живопись в России. XVIII век» и «Современная обложка». 

Творчество Евгения Дмитриевича Белухи представлено в коллекции Э.Ф. Голлербаха как шрифтовыми обложками, в которых присутствует чеканная точность линий и безупречное чувство меры, так и художественными, отражающими не только содержание книги, но и ее характер. Е.Д. Белуха создал множество обложек к литературным произведениям (Д. Лондон «Потерянный лик», Э. Сетон- Томпсон «История одной серебристой лисицы», Г. Уэллс «Страстная дружба» и «История мистера Полли», Я. Вассерман «Уши господина маркиза», Ч. Робертс «Звери в неволе»), гармонично сочетал декоративность, символику и этнографический колорит («Кабильские сказки», «Тихоокеанские сказки», В. Бонзельс «В Индии», Р. Маран «Бату- ала»). Он автор обложек для детских книг (И. Соколов- Микитов «Кузовок»), книг о театре (Видман «Театр и революция»), сборников материалов для клубов («День Парижской коммуны»), книг из серии «Учебники и учебные пособия для трудовой школы» (И. Полянский «О трех царствах природы»), каталогов учебной литературы, а также пейзажных обложек (Г. Циперович «За полярным кругом»), обложек как к книгам на политическую тематику (К. Маркс «Популярное изложение трех томов «Капитала» в систематических выдержках по немецкому изданию Ю. Борхардта»), так и на фантастическую (Г. Арельский «Повести о Марсе»). 

Вкус, присущий Е.Д. Белухе, позволил ему создать изящные композиции, утонченные, строгие и размеренные, и его работы, так же как и обложки А.Н. Лео, со временем создали книжно-графическое лицо Ленгиза. 

«Ты подчинил единой воле 

Узоры, росчерки, шрифты 

И возрастил на белом поле 

Переплетенные цветы. 

Вот в завитке упругом замер 

Пера послушного разбег 

И тушь легла на Schellershammer 

Как ткань, упавшая на снег», — писал Голлербах о Е. Белухе в книге «Портреты». 

Виктор Дмитриевич Замирайло начал работать для книги еще со времен выпуска журнала «Мир искусства», а в годы революции особенно плодотворно занялся книжной графикой, создавая запоминающиеся своей декоративностью, четкостью и броскостью обложки. Количество обложек, исполненных В.Д. Замирайло для советских издательств, огромно, большая их часть относится к художественной литературе: А. Франс «Боги жаждут», Ж. Валенс «Лондонская улица», А.Т. Серстевенс «Сентиментальный бродяга», Д. Лондон «Джон ячменное зерно», Ж. Ромэн «Кромайер-старый», Д. Конрад «Победа», П. Мериме «Жакерия», находящиеся в коллекции Э.Ф. Голлербаха. Но есть также обложки к публицистическим книгам, на сельскохозяйственную тематику, например, «Как увеличить количество удобрений в хозяйстве», «Повальное воспаление легких», «Плодовые деревья и ягодные кусты» (такую литературу он называл условно «турнепсы», но к работе относился не менее добросовестно, чем к иллюстрированию своих любимых авторов). Э.Ф. Голлербах говорил о нем, как об одном из самых даровитых и своеобразных художников нашей эпохи, умевшим найти иллюстративную «формулу», выразительно передающую сюжетную сущность данной книги. 

В 1920-е годы к оформлению книг обратились многие живописцы, и даже архитекторы — А.И. Гегелло, Н.Е. Лансере, П.С. Дуплицкий. Архитектор по образованию, А.М. Литвиненко профессионально чувствовал построение книги и создавал выверенные, уравновешенные композиции. Живописцем по академическому образованию был М.В. Ушаков-Поскочин, но отлично владел рисунком и много работал для Ленгиза как «обложечник» и иллюстратор. Живописцем по основному своему устремлению был Б.М. Кустодиев, он заинтересовался книжной графикой и брал заказы на обложки, но тяготился необходимостью выполнять шрифт. Живописные тенденции преобладают и у театрального художника М.П. Бобышева, наряду с декоративными произведениями и пейзажами, работавшим для издательств и исполнявшим заставки и книжные обложки. Для журналов «Солнце России», «Лукоморье» были исполнены им живописные обложки, а вернее красочные этюды, предназначенные для воспроизведения на обложке. Одна из таких работ, изображающая танцующих даму с кавалером в костюмах XVIII века, попала на обложку журнала «Столица и усадьба», она пополнила коллекцию Э.Ф. Голлербаха. Иллюстратором по преимуществу являлся и М.И. Соломонов, доказательством чему служит обложка к книге А. Будищева «Вздорные рассказы», где помещено крупное изображение барыни в зеленом платье в красный цветочек с яркой шалью, баранками и кошкой, или обложка в стиле модерн к книге В. Горянского «Крылом по земле», на обороте которой карандашом написано «Лучшая, после “Зыби жизни”». Художественные обложки создавал видный мастер в области карикатуры — А.А. Радаков. Ему принадлежит множество иллюстраций к юмористическим детским книгам, а также ряд плакатов. 

Среди обложек выделяются созданные со вкусом работы Д.И. Митрохина, владеющего мастерством композиции, С.М. Пожарского, умеющего найти для каждой обложки индивидуальное художественное оформление, М.А. Кирнарского, улавливающего в своих работах точное расположение шрифта и орнамента. 

Революционная тематика встречается в творчестве практически всех авторов. Используя рамки, небольшие сюжетные рисунки, преимущественно черную и красную краски, художники доносят свое видение образов, ставших впоследствии стереотипами: разорванные цепи, вождь рабочих и крестьян, выступающий из пламени пароход, силуэты манифестантов, серп и молот, пятиконечная звезда и ленты с надписью «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». На обложках книг, посвященных деятельности революционеров, помещались их графические портреты в овале. Слова в заголовке часто смещались («Вихрь», неизв. художник), либо буквы были различны по цвету («Сильнее всего», неизв. художник). Обложки революционных изданий заполняли изображения народной толпы, идущей под знаменами («Под красным знаменем», В. Изенберг), красных солнечных лучей, пробивающихся сквозь облака («Путь к коммунистическому интернационалу», А. Каплун), детей-революционеров, шагающих с ружьями и флагом («Дети-революционеры», неизв. художник), или руки, пишущей кровью на стене «Vive la commune» («Парижская коммуна», неизв. художник). Интересными на тему мировой революции представлены работы В.С. Сварога, например «9 января», где в середину картонной коричневатой обложки «прибита» черная табличка с белой надписью «9 января», а из-под нее сочится кровь. Разорвавшимся взрывом миллионов светящихся осколков ворвался в жизни трудящихся «Октябрь» С.В. Чехонина. 

В коллекции не только обложки к книгам и журналам, но и альманахам, еженедельникам, сборникам, каталогам, хрестоматиям, рабочим книгам, первому народному и рабоче-крестьянскому календарям. В единичном количестве присутствуют титульные листы к изданиям. 

Также встречаются обложки, характеризующие издательский процесс, выбор наиболее точного варианта. Например, обложки Г. Каплуна к книгам К. Венигера «С чем работает металлист» и С. Бернштейна «Уход за паровым котлом» идентичны по оформлению. Некоторые книги предполагалось выпустить в суперобложках (например, «Обетованная земля» Ж. Энтина, худ. М.А. Кирнарский), такие экземпляры заняли свое место в коллекции Э.Ф. Голлербаха. Преобладающее большинство обложек выполнены на зеленовато-серой бумаге, предназначены для крестьянства, небольшого формата, дешевые по цене. Но встречаются и богато оформленные, как, например, издание дирекции императорских театров, выполненное Е. Лансере, — «Ежегодник императорских театров». Ознакомившись с работами художника В.В. Спасского, можно увидеть, что он создал ряд обложек к произведениям Н.А. Рубакина, их в коллекции четыре: «Как, когда и почему появились люди на земле?», «Путешествие на край света», «Подземный огонь», «Самые дикие люди на земле». 

В коллекции Э.Ф. Голлербаха находились обложки, выпущенные не только в Госиздате, но и в издательствах «Прибой», «Жизнь искусства», «ACADEMIA», «Петроград», «Молодая гвардия», «Красная новь», «Время», в издательстве газеты «Правда», издательстве Всероссийского исполнительного комитета Советов Р., С., К. и К. депутатов, что дает нам основание предполагать, что Э.Ф. Голлербах получал экземпляры для пополнения своей коллекции путем обмена с сотрудниками других издательств. 

Интересно отметить и тот факт, что на некоторых обложках, выпущенных в 1921 году, место издания книг значится «Петербург», несмотря на то, что город, как известно, был переименован в 1914-м. Это еще раз подталкивает к размышлению о русской книжной графике и заставляет обратиться к ее истокам — Петербургу, с его классической архитектурой, «чугунным узором оград», возникающим в белой ночи силуэтам памятников и дворцов, которые породили в душах художников «Мира искусства» стремление передать это классическое сочетанное черного и белого. 

В послереволюционные годы графика, главным образом тиражная, заняла доминирующую позицию среди других искусств, что было обусловлено во многом просветительными целями. Для массового потребителя огромными тиражами печатались книги, плакаты, листовки. Первые обложки и иллюстрации книг имели весьма сомнительную художественную ценность. Но с момента прихода в сферу книжной иллюстрации молодых и талантливых художников, которые начинают работать рука об руку с мирискусниками, впитывая лучшие традиции книжно-графического искусства Петербурга, ситуация меняется коренным образом. Художественный отдел Госиздата объединил вокруг себя виднейших графиков Ленинграда, и наряду с С.В. Чехониным, ДИ. Митрохиным, Б.М. Кустодиевым, М.В. Добужинским были привлечены талантливые молодые силы — М.А. Кирнарский, Л.С. Хижинский, М.В. Ушаков-Поскочин, С.М. Пожарский. 

Коллекция Э.Ф. Голлербаха демонстрирует эту связующую нить между петербургской графикой мирискусников, например работами Л.Н. Бакста, А.Н. Бенуа, ИЯ. Билибина, АЯ. Головина, с работами художников советского периода. Это некая перекличка голосов, мост из Серебряного века, по которому можно придти в Ленинград. Да и сам Эрих Федорович был таким связующим звеном с культурой рубежа XIX—XX веков, «эпохой мечтателей», как ее удачно определил Н.Н. Врангель в одной из своих работ («История скульптуры»). Он пронес заложенные с детства устои на всю жизнь. 

Коллекция книжных обложек Э.Ф. Голлербаха объединяет две ипостаси его деятельности: коллекционирование и библиофильство, раскрывает личностные характеристики владельца, характеризует определенное направление в области коллекционирования, содействует изучению книжной графики, является особого рода источником по истории культуры России. 

Часто коллекционер бывает любителем, который становится в процессе составления коллекции профессионалом. В данном случае собиратель — профессионал своего дела, работающий в издательстве и написавший книги о книжной графике, смог собрать работы своих современников и превратить их в цельную показательную единицу — коллекцию. 

Конец жизни Э.Ф. Голлербаха, как и многих представителей его поколения, трагичен: арест по обвинению в деле Иванова-Разумника, допросы; будучи натурой тонкой и ранимой, они не прошли даром для психического здоровья. Скончался он во время эвакуации из блокадного Ленинграда, точная дата смерти не установлена, источники разнятся. Но «блаженная болезнь» любви к искусству, страсти к коллекционированию позволила оставаться на протяжении всего периода активным участником культурной жизни своей эпохи, дарила великую радость познания, понимания и постижения мира посредством произведений искусства, делала его счастливым человеком, была для него в равной степени и излечением: «В сфере искусства человек спасается от пошлости и мерзости, от непроходимой глупости и повседневной суеты» 5. 

Екатерина НИКОЛАЕВА 

Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 125 (апрель 2015), стр.86