Пряники и пряничные доски привлекли внимание коллекционеров еще в XIX веке. крупнейшие музейные и частные собрания стали пополняться оригинальными образцами этого интересного вида декоративно-прикладного искусства. Такие известные коллекционеры, как П.И.Щукин и княгиня М.К. Генишева, а также крупнейшие российские музеи включили пряничные доски в круг своих собирательских интересов.Их приобретали у частных лиц покупали «на торгу», у перекупщиков и «старинщиков».
С древнейших времен любили на Руси пряники. С ними было связано много обрядов в быту городского и сельского населения. Без пряников не обходились свадьбы и похороны, ярмарки и праздничные трапезы, торжественные события и детские игры.
Резная доска с контррельефным орнаментом накладывалась на раскатанное тесто, и получался отпечаток древнерусского терема, рыбы, коня, двуглавого орла, льва или птицы Сирин. Такие пряники назывались печатными. Пряничных узоров было множество.
Многочисленные и сложные обряды в русском быту, связанные с пряниками, уходят своими корнями в глубокую древность. Хлеб у многих народов занимал ведущее место в ритуальных действиях. Надписи на пряничных досках — «коврижка вяземская», «коврижка медовая» и т. п. свидетельствуют о том, что более раннее название пряника — «коврижка». Происхождение же слова «пряник» исследователи связывают с появлением на Руси пряностей. Об этом пишет и В.И.Даль — «...коврижка — битый пряник с узорами».
Слово «коврижка» в древнерусском языке имело несколько смыслов. Например, в «Повести временных лет» она упоминается в значении церковного освященного хлеба — артоса или просфоры: Феодосий «...цолова въея по имени изидаше из монастыра, взимаю мало коврижекъ». Отправляясь в дорогу, монахи брали с собой освященный хлеб. В данном случае он определяется как «коврижки». Вполне вероятно, что слово «пряник» в какой-то исторический период соединило в себе православное и языческое значение слова «коврижка».
Пряники подавали на древних пирах. В одной из былин говорится: «Учали добры молодцы есть пряники печатные, запивать винами крепкими». Англичанин Адам Олеарий, посетивший Русское государство в 1633 году, в своих путевых дневниках записал: «...позабавившись охотой, угощал нас (царь) под палаткой... пряниками, астраханским виноградом и вишневым вареньем».
В 1672 году, по случаю рождения Петра I, в Грановитой палате был поставлен «родинный стол», где «...самое видное место занимали и служили украшением огромные коврижки. Большая коврижка изображала герб Московского государства». И.Е.Забелин неоднократно отмечает изображение гербов на коврижках праздничного царского стола. Очевидно, «гербовой» сюжет был обязателен в торжественных случаях. Чтобы получить оригинальные узоры на пряниках для царского стола, требовались все новые печатные формы. Этим занимались «резного деревянного дела мастера», работавшие при Оружейной палате. Известно, что в 1667 году мастер Степан Зиновьев с товарищами получил награду за образцы деревянные «лебединые, журавлиные, гусиные».
«По старинному обыкновению» было принято, чтобы москвичи разных сословий — «первостепенные князья и бояре, простые мещане, ремесленники, плотники, каменщики и пр.» — приходили к святейшему патриарху «в дни своих именин... по совершению брака... каждый приносил... брачные дары... и коврижки». Следуя именно этому обычаю, 25 января 1669 года посадский человек Игнатий Пантусов пришел к патриарху со «свадебною коврижкою», 11 января 1679 года боярин князь Федор Федорович Куракин прислал к патриарху человека с «родинною коврижкою». Такие пряники называли «подносными» и изготавливали «в почесть». Их особенно нарядно украшали и долго хранили. В 1702 году в связи со смертью архиепископа Холмогорского Афанасия была составлена опись его имущества. Среди икон в драгоценных окладах, роскошных облачений и тканей, предметов церковного искусства и книг упоминается «ковришка сахарная злащенъ съ нарядными сахары». «Ковришка» хранилась в поставце, в передней келье архиепископа. Это редчайшее упоминание подносного пряника дошло до нас, видимо, именно потому, что Афанасий берег этот дар. Украшенный цветными глазурями, которые в документе определяются как «нарядные сахары», покрытый сусальным золотом, пряник становился похожим на драгоценную эмаль и был настоящим произведением искусства.
Для изготовления подобных пряников требовались специальные формы с резными орнаментами. Узор на такую доску-форму наносили, как правило, иконописцы. Об этом свидетельствует документ 1688 года: «Кормовые московские и городовые иконописцы писали доски верхъ под сахарные коврижки». Лучшие резчики выполняли сложный контррельефный узор, наведенный иконописцами, часто обрамляя его рамкой из надписи. Порой неграмотный резчик, чтобы повысить стоимость изделия, составлял надпись из нечитаемого набора букв. Такая надпись называется ложной. Пряники с надписями ценились дороже, отсюда, видимо, и возникла пословица: «Мы люди неученые, едим пряники неписанные», то есть без надписи.
Источниками пряничных сюжетов часто служили гравюры, узорные ткани, изразцы, лубок, предметы ювелирного искусства. Лишь опытные и искусные резчики, такие, как Городецкие мастера второй половины XVIII века Петр Маркович Пряников и Матвей Ворошин, не только выполняли заказы, но и сами создавали оригинальные узоры. Об этом можно судить, например, по надписи на доске 1776 года: «...рисовал Матвей Ворошин а сия доска Петра Кудрина...»
В XVII—XVIII веках пряники возами доставляли на крупные рынки страны. «Явил вязьмитин посадский человек — Н. Г. Михайло Тимофеев на санях пряников больших и мелких». Изготовляли пряники, подобно хлебу и пиву, домашним способом. Доски для печатания бытовали, видимо, в каждом хозяйстве. Позднее развитие рынка привело к появлению специальных пряничных заведений, или «заводов», изготавливавших на продажу в громадных количествах пряники разных сортов, вкуса и ценности. Кроме того, они были различных размеров и самых разнообразных форм. Для выпечки крупных пудовых подносных коврижек существовали специальные печи. Чтобы представить себе размеры праздничного свадебного пряника, обратимся к запискам И.К.Линдемана, действительного члена Тверской ученой архивной комиссии 1901 —1905 годов. Как и многие коллекционеры того времени, Линдеман собирал пряничные доски, интересовался историей их производства и обрядами, связанными с ними. Для свадебного торжества, пишет он, был изготовлен пряник такой величины, что его везли на двух возах, затем сняли с петель дверь и на двери внесли его к столу. Свадебный пряник делили на части, причем углы доставались самым почетным гостям. Деревянные формы свадебных пряников назывались «княжескими». Это связано с древним обычаем именовать жениха и невесту «князем» и «княгинею».
Резные формы почетных пряников особенно берегли, пряничники передавали их из поколения в поколение. Неслучайно самые ранние из дошедших до наших дней пряничных досок — именно почетные. Их отличает многообразие художественных приемов, пышное узорочье, виртуозная проработка деталей. Изготавливали их из хорошо выдержанного материала — березы, груши, ивы, липы. Здесь, как и во многих других памятниках народного декоративно-прикладного искусства, действовал основной принцип народной эстетики: стремление к изобильной орнаментике, сплошь покрывающей декорируемую поверхность. Резьбу выполняли с учетом функционального назначения доски, она была рассчитана в основном на близкое восприятие, при котором наиболее ярко раскрываются декоративные особенности орнамента. В то же время благодаря четкости порезок, выразительности пластических очертаний, контрастным соотношениям гладкой и резной поверхности, света и тени узор хорошо воспринимался и на расстоянии.
Поверхность подносного пряника традиционно имела прямоугольную форму и обрамление, подобное ковчегу. Формовочная поверхность располагалась как бы в рамке, в углублении со скошенными внутрь доски краями. Изображение вырезалось контррельефным, чтобы на готовом изделии мельчайшие выемки, треугольнички, зубчики, желобки, граненая сетка, бусинки и другие детали резного узора получились выпуклыми. На оборотной стороне формы имелись шпонки, предохранявшие доску от деформации. При изготовлении подобного произведения резчики должны были быть особенно искусными в своем мастерстве. Сложнее всего было сделать грамотную надпись. Буквы на доске вырезали в обратном направлении, то есть в зеркальном отражении.
В начертании своем надписи имеют характер позднего полуустава, иногда вязи, иногда гражданских шрифтов послепетровского времени. Надписи были важным декоративным элементом общей композиции доски. В них сообщались: имя мастера, имя владельца доски, иногда дата создания формы, какое-либо пожелание к получателю пряника или качественное обозначение изделия. Например: «1792 году месяца июля тридесятого дня сию доску рисовал василе вановъ сын козищниковъ устюжанинъ города великого устюга пряник заздравной» или «резал сию досъку данила дмитриевъ сынъ кирилловъ купецъ тверской а сия доска кир».
Надписи, обращенные к получателю почетного пряника, звучат так: «ковришка сия осташковская посылается донести до честных людей кушать ея во здравие и чес/т/» или: «сию ковришку вяземьская ся поминок пошлю прими любви ра». Некоторые надписи сообщают о качестве пряников: «а еси пряникъ с медомъ с перцемъ кушать дбрт 1740 уфевраля въф 22 день доску резал масеръ» или «сей пряник смедомъ с перцемъ з духами сия доска села работак вана кузмина Красильникова».
Резная декорация почетных пряничных досок имеет несколько характерных сюжетов: орленые (с изображением двуглавого орла), хоромные (архитектурные композиции) и сложноузорные (разновидности растительного орнамента). Одним из самых популярных и любимых сюжетов на Городецких пряниках был «теремной», или «хоромный», сюжет. Шатровые башенки, увенчанные флагами, над башнями — двуглавый орел со скипетром и державою, решетчатые окна, напоминающие слюдяные оконницы, позволяют отнести возникновение этого сюжета к XVII веку. Поэтическое воображение народных художников соединило действительность с элементами сказочного и волшебного. Возможно, это «княжеская» доска для свадебного пряника. Изображение богатых княжеских хором могло служить пожеланием счастья, символом зажиточности.
Декорация орленых почетных досок, как уже отмечалось, определяется присутствием на формовочной поверхности изображения двуглавого орла как центрального мотива резного убранства печатной формы. Это изображение широко использовалось в декоре пряничных досок и других типов, но является там деталью. В почетных досках орел играет доминирующую декоративную роль, присутствуя в разнообразных иконографических вариантах либо как единственный элемент, либо сочетаясь с подчиненными растительными мотивами. Особенно часто его использовали на северных пряничных досках.
Наибольшим разнообразием отличается резное убранство сложноузорных почетных досок. Оно состоит из нескольких композиций растительного орнамента, который расположен симметрично большой оси доски. Главный элемент узора — изогнутая ветвь с крупными цветами в виде тюльпанов и большими плодами грушевидной или сердцевидной формы. Иногда среди узора размещаются небольшие птицы.
К следующей типу можно отнести фигурные пряничные доски, которые служили для формования отдельных пряников. Пряник обрезали по контуру изображения: отсюда и название — фигурный пряник. Мотивы изображений на таких досках немногочисленны и устойчивы. Самые старые иконографические образы — конь, птица и лев. Первоначальная символика этих образов со временем утратилась, и они остались в народном декоративно-прикладном искусстве как любимые персонажи.
Среди особенно распространенных образов можно отметить птицу: это и птица-пава с пышным хвостом, и вполне реалистическое изображение петушка, и птица-лебедь. Любимый и постоянный образ — так называемая «птица с оглядкой» — птица с повернутой назад головкой. Мифопоэтический образ птицы связан с небом, солнцем и является символом души, жизни, плодородия, изобилия. В русских сказках и былинах образ девушки-невесты соотносится с образом лебедушки.
Птица-Сирин — полудева-полуптица с короной на голове — самый древний символ, который встречается на более старых досках. По народным поверьям, это райская птица, очаровывающая людей своим пением. Ее изображения часто встречаются на тканях, изразцах, в народных бытовых росписях.
Фигура льва обычно изображена в профиль, с головой, поставленной в фас. Он олицетворял собой мощь, величие, благородство, великодушие. На пряничной доске лев выглядит не грозным царем зверей, а добродушным существом. Мелкими порезками прорабатывались лишь грива, лапы и хвост животного. Комбинирование различных мелкоузорных выемок, их рисунок, расположение, глубина создавали оригинальный стилистический эффект.
Изображение различных рыб — горизонтальное, с изгибом, кольцевидное — любимая тема тверских резчиков. Особенно популярным было изображение «рыбы-стерляди» и «рыбы-колесом». Дело в том, что Тверь расположена в верховьях Волги, и когда рыба шла на нерест по мелководью, она отталкивалась от дна хвостом, словно шла «колесом». Как и многие другие, этот образ возник на основе художественно-реалистических наблюдений.
Не менее интересны фигурные пряники с изображением «генералов». На некоторых досках стояли буквы «NB», которые расшифровывались как «Наполеон Бонапарт», что определило их название — «наполеонки». Этот сюжет возник в Твери после войны 1812 года.
Кроме «генералов» появились пряничные доски с изображением дам, одетых по моде своего времени — в шляпках-кибитках и с кружевными зонтиками в руках. Народные художники не раз обращались к военной тематике. Но тверские доски отличались от других тем, что на них изображали высший командный состав русской армии и великосветских дам. Это объясняется следующим.
В 1809 году в Тверь переехала любимая сестра Александра I, великая княгиня Екатерина Павловна, с мужем, герцогом Ольденбургским, который был назначен тверским вице-губернатором. Великая княгиня была приветлива, любила веселье и давала балы, на которые приглашались и дворяне, и купцы, и военные. Часто на них присутствовал и Александр I. При нем веселились еще больше: устраивали катания на яхте и лодках по Волге, с музыкантами и песенниками из мещан, вечером зажигали иллюминацию и фейерверк. Без сомнения, блестящая свита императора, роскошные наряды дам, шляпки, украшенные великолепными перьями марабу, поразили воображение тверичей. Затем наступил 1812 год. Отечественная война и успешное ее завершение нашли живой отклик в душе народа. Все эти события, яркие и впечатляющие для любого провинциального города, не могли не оставить след в народном творчестве. Вот почему именно в Твери на пряничных досках появился такой необычный сюжет.
Возникшая мода на «пряничных генералов» заставила резчиков создать большое количество резных досок с этим оригинальным изображением. Сложился определенный иконографический образ: генерал, часто верхом на коне, в треуголке с пышным плюмажем, эполетах, с руками, сложенными «кренделем». Остальное зависело от мастерства резчика. Наряд дам прорабатывался особенно тщательно.
Выделить в пряничных формах декоративные особенности того или иного региона очень сложно. Порой на досках с одним и тем же растительным орнаментом надпись свидетельствует о том, что они сделаны как в Великом Устюге, так и в Городце. Тождество изображений позволяет предполагать существование тиражировавшихся образцов или прорисей, по которым узор наносился на формовочную поверхность. Кроме того, пряничники приобретали формы на различных ярмарках, и доску, вырезанную в Поволжье, могли использовать в Вязьме. Известно, например, что пекарня Поповых в г. Вельске Вологодской губернии пользовалась тверскими досками, а формы с пряничными «генералами» бытовали в различных городах России.
Пряники были самых разных размеров — от больших, в два пуда весом, до мелкого пряничного гороха. Иногда по заказу пряники покрывали сусальным золотом и глазурью. Эти назывались «сусальными». Золотили в основном пряники свадебные и выпеченные «в почесть».
Еще один тип пряничных форм — «наборные» пряничные доски. Поверхность формовочной доски делилась на клейма, и в каждом из них вырезался самостоятельный узор: цветок, самовар, птица, корабль. Доски делились на четыре, восемь, двенадцать и более клейм. Все зависело от мастерства и воображения резчика. Приемы мелкоузорной порезки достигают здесь блестящей выразительности. Такие прянички очень любили дети — они стремились собрать полный набор пряничных изображений одной доски. Чем беднее орнаментальные мотивы доски, тем большее количество клейм она содержала. Известны доски на сорок, пятьдесят, восемьдесят и сто двадцать пряничков — так называемых «грошевиков». Появление подобных досок связано с потребностями рынка, необходимостью массовой выделки пряников.
Иконография этих форм очень разнообразна. Сюжеты — те же, что и на фигурных досках: зоографические мотивы и цветы, розетки и сердцевидные фигуры. С одной стороны, на этих досках сохранились эстетические представления о красоте предшествующего времени, с другой — смело вводились сюжеты, отвечавшие вкусам нового времени. Так, в соседних клеймах на одной доске могли располагаться лев и пароход, сирин и паровоз.
Большой интерес представляют изображения бытовых предметов: кунгана, ножа и вилки, стола с сосудами (кувшином, штофом) или самоваром. Самовар появился в России в конце XVIII века, но широко применять в крестьянском быту его стали лишь во второй половине XIX века. На предметах народного декоративно-прикладного искусства самовар появился в начале XIX столетия. В это же время он появился и на пряничных досках. Видимо, этот дорогой и недоступный в то время для широких масс предмет привлек внимание народных художников. Изображение самовара стало символом достатка, богатства, зажиточности, служило пожеланием дому «полной чаши». Встречаются также наборные доски, состоящие из четырех или больше пряников, разделенных между собой косой линией. Их называли «косынками».
Кроме досок существовали чашеобразные деревянные формы. Они формовали не плоскую прямоугольную ковригу, какой обычно был пряник, а высокий, круглый в основании каравай. На углубленной поверхности у них — резная декорация, и это был один из вариантов «орленых» почетных пряничных досок.
На протяжении нескольких столетий славились русские пряники — тверские, городецкие, вяземские, тульские. Многие города становились центрами по производству этой популярной в народе снеди. Редкий крестьянин не привозил с ярмарки детям в подарок пряничного коня или птицу. Существовали своего рода рекламные надписи на пряниках, призывавшие купить их. Например, у одного пряничника в Твери продавались пряники с надписями: «Папинка купите», «Маминка купите».
По воспоминаниям одного из тверичей, в 1840-х годах продавал в своем магазине сахарные пряники Емельян Павлович Нечаев. Нечаевские пряники, самых разнообразных видов, были хорошо известны в городе. Особенным спросом пользовались «стерляди» разных величин, свернутые кольцом. Отличительной чертой тверских пряников была их абсолютная белизна.
Знаменитое пряничное заведение Уткиных из рода в род передавало свое искусство. В 1878 году на международной выставке в Филадельфии Уткин получил бронзовую медаль. Заведение сохраняло старые деревянные формы и славилось «оригинальностью пошиба». Еще один предприимчивый тверич — Иван Баранов — открыл свои магазины пряников в Берлине, Париже, Лондоне.
Со временем те или иные пряничные узоры выходили из моды. Хозяева пряничных заведений внимательно следили за этим. Для повышения спроса приобретали доски с новыми сюжетами, привлекавшими покупателей, вследствие чего на пряничных формах второй половины XIX века рядом с традиционными орнаментами появились изображения пароходов — нового удивительного явления жизни.
У заводчиков были свои секреты пряничного теста. В Твери изготавливали белые пряники, в других городах — светло-коричневые и темно-коричневые. Цвет пряника зависел от состава теста.
Во второй половине XIX века в Архангельске стали производить вырезные фигурные пряники — «козули»: жестяной формой из теста вырезали контур пряника, а после выпечки плоскую поверхность покрывали цветным сахаром. Излюбленными персонажами архангельских «козуль» были олени, запряженные в нарты, кони, пастушки с собаками, трубящие ангелы. Часто у оленей золотили рога. В 1923 году архангельские пряники стали украшением сельскохозяйственной выставки в Москве. Пряничное производство в Архангельске сохранилось до настоящего времени.
Коллекционирование пряников и пряничных досок продолжается и в наши дни. В некоторых коллекциях хранятся пряничные формы первых лет советской власти, где наряду с древними персонажами присутствуют уже знаки советской символики — звезда, серп и молот. В антикварных магазинах и на рынке появились интересные образцы контррельефной пряничной резьбы, исчезнувшей, как и многие другие виды искусства, в начале XX века.
Наталья ГОНЧАРОВА
Фото Игоря НАРИЖНОГО.
Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 22 (ноябрь 2004), стр.110