Уникальный пластический репортаж
Натальи Данко
Казалось бы, ее имя известно каждому, кто хотя бы раз соприкоснулся с искусством советского фарфора. СозV данные художницей скульптуры «Матрос со знаменем», «Партизан в походе», «Милиционерка», «Работница, говорящая речь» и комплект шахмат «Красные и белые», наряду с «Красногвардейцем» работы В.Кузнецова, стали своеобразной визитной карточкой знаменитого агитационного фарфора и открыли галерею образов современников новой, неизвестной миру России.
Нет ни одной публикации о советском художественном фарфоре первых послереволюционных десятилетий, в котором бы не упоминалось имя художницы. Тем не менее, до сих пор о творчестве Н.Я.Данько не написано ни одной серьезной монографии, ее работы должным образом не систематизированы, не каталогизированы и не опубликованы. Единственным изданием, полностью посвященном художнице, не считая тонюсеньких брошюрок И.Грабаря, Ю.Эбина и статьи Б.Алексеева в журнале «Искусство», стала небольшая книжка Ю.Овсянникова «Скульптор в красном халате», написанная, скорее, в жанре эссе. Хранящаяся в отделерукописей Государственного музея керамики автобиография художницы, безусловно, представляет большой интерес, но к сожалению, она недоступна для широкого круга читателей.
Оглядываясь на творческий путь Натальи Данько длинною почти в тридцать лет, невольно вспоминаешь другого скульптора - Августа Карловича Шписа, чье творчество определяло характер пластики Императорского фарфорового завода на протяжении едва ли не всей второй половины XIX века. Н.Я.Данько оказалась единственным скульптором, столь же прочно и надолго связавшим свою творческую судьбу с любимым заводом, а созданные ею в фарфоровой пластике образы современников стали своего рода летописью истории нашей страны за 25 трудных послереволюционных лет.
Наталья Яковлевна Данько родилась в 1892 году в Тифлисе, в семье железнодорожного служащего, сосланного за свою революционную деятельность в город Верхоленск (Восточная Сибирь). Позднее семья переехала в Москву, где в 1900-м году Данько nofl ступает в Строгановское училище, которое ей не удается законнить, так как семья вновь переезжает, на сей раз — в Вильно. Здесь она учится в Виленской художественной школе, а с 1906 года посещает занятия в студии художника Яльмара Янсона.
С 1908 года начинается петербургский период жизни художницы. В городе на Неве Данько продолжает свое художественное образование. Непродолжительное время она занимается в мастерской известного скульптора русского модерна М.Л.Диллон. Затем — в студии Л. В. Шервуда. А с 1909 года — в декоративно-монументальной скульптурной мастерской В.В.Кузнецова, того самого, который несколько лет спустя создаст в фарфоре знаменитые бюст Карла Маркса и фигурку Красногвардейца.
Под руководством В. Кузнецова, совместно со скульпторами М.Понтениусом и В. Разумовским, Данько исполняет по эскизам А.Бенуа свою первую работу — декоративные фронтоны из цемента (1909) для дома- училища имени Петра I в Петербурге (архитектурный проект А. Дмитриева). В мастерской В. Кузнецова Н.Данысо проработала с 1909 по 1914 год, выполнив в содружестве с Б.Яковлевым и уже упомянутыми М.Понтениусом и В.Разумовским около тридцати произведений монументально-декоративной скульптуры для различных зданий Петербурга, Москвы и Киева по проектам архитекторов И.Фомина, В.Щуко, А.Туманяна, М.Лялевича, Ф.Лидвеля и других. В этот же период она принимает участие в оформлении павильонов России на международных выставках в Риме (1910) и Турине (1911) и получает возможность посетить Италию, где знакомится со скульптурными памятниками и музеями Рима, Флоренции, Венеции, Милана.
1914 год стал определяющим для всей последующей творческой судьбы Натальи Данько: В.Кузнецов, возглавлявший в это время скульптурное отделение Императорского фарфорового завода, приглашает ее на завод своим помощником. Первые работы Данько не были вполне самостоятельными и выполнялись по эскизам более опытных В.Кузнецова (ваза с дельфинами) и Е.Лансере (скульптурная группа «Хоровод» и декоративная ваза «Жатва» из настольного украшения для большого столового сервиза, 1915 г.). Две последние работы достаточно хорошо известны. Едва ли не лучший по росписи экземпляр вазы представлен в экспозиции ВМДПНИ. Совсем недавно очень хороший экземпляр вазы «Жатва» Москве и даже в фонд фигурировал предлагался на для антикварном рынке в приобретения в музей- Серия фигур «Пляшущие бабы» (1916-1917) — первая самостоятельная и потому еще лишенная авторской индивидуальности работа Натальи Данько в фар В ней отчетливо просматривается форе.
влияние тематики традиционной русской пластики и некоторых «типов» П.Каменского, например, сто «Саратовской губернии», знакомых любителям фарфора по известной скульптурной серии «Народы России». Тем не менее, отдельные фигуры «пляшущих баб» охотно повторялись уже в советское время, правда, преимущественно — на экспорт. Время от времени как раз такие экземпляры встречаются на антикварном рынке.
В историю отечественного декоративно-прикладного искусства Наталья Данько вошла как один из самых замечательных скульпторов именно советского фарфора. За двадцать пять лет творческой работы на заводе ею было создано более трехсот фигур и композиций тематической скульптуры — жанровой, сатирической, портретной и декоративной, не считая вариантов, повторений и произведений, выполненных в бронзе, терракоте, воске и фаянсе. Н.Данько одной из первых советских скульпторов применила фарфор в архитектуре. В 1936- 1937 годах она выполнила 14 барельефов па тему «Танцы народов СССР» для станции метро «Площадь Свердлова». В 1937 году под ее руководством бригада скульпторов и художников ЛФЗ исполнила фарфоровые барельефы для речного Химкинского вокзала в Москве.
Приведенный биографический экскурс свидетельствует о том, что к фарфоровой пластике Наталья Данько обратилась, будучи уже вполне сформировавшимся и имеющим достаточный опыт практической работы скульптором. Она сумела за короткий срок не только преодолеть навыки, приобретенные при создания декоративно-монументальной скульптуры, но и почувствовать специфику обработки и декоративные возможности нового для нее материала — фарфора. Яркое свидетельство тому — все ее последующее творчество.
Переход к новой тематике, вызванный Октябрьской революцией, Н.Данько, как и другим скульпторам завода, дался весьма нелегко. Своеобразным направляющим толчком стал официальный государственный заказ на создание «бюстов великим людям в области революции», переданный заводу в рамках ленинского плана монументальной пропаганды. Вслед за своим учителем В.Кузнецовым, исполнившим бюст Карла Маркса, Н.Данько вылепила бюст великого русского просветителя Николая Новикова и небольшой восьмиугольный пласт с барельефными изображениями казненных декабристов. Однако оба эти хрестоматийных произведения не стали этапными для ее творчества: в бюсте угадывалось влияние В.Кузнецова и отчетливо просматривался монументальный подход к трактовке образа.
И снова помог случай. Появилась новая работа В.Кузнецова — «Красногвардеец» (1918), одна из лучших агитационных скульптур, воспринимавшаяся многимн современниками как символ молодого государства.
Вдохновленная столь ярким примером, Н.Данько создает своего знаменитого «Партизана в походе» (1919) и помещает на подставке фигуры цитату из любимого Александра Блока: «Революционный держите шаг! Неугомонный не дремлет враг!». Вслед за «Партизаном» появляются «Вышивающая знамя» ( 1919),«Милиционерка» (1920), «Матрос со знаменем» (1921), шахматы «Красные и белые» (1922), «Работница, говорящая речь» (1923).
Это не просто образы современников, а своего рода символы, олицетворяющие новый, нарождающийся мир послереволюционной России. Особенно в этом смысле показательны шахматы, откровенно демонстрирующие противостояние «старого и нового миров».
Пожалуй, завершающей в этой скульптурной галерее можно считать группу, выполненную к юбилейной дате, «Пятилетие Красной армии» (1923). Она изображает стоящих в полный рост партизана с винтовкой и красноармейца со знаменем, разделенных стопкой книг с надписью: «История Красной Армии РСФСР».
По своей тематике к описанным произведениям отчасти близки: чернильница «Свет с Востока» (1920), пресс-папье «Клич с Востока» (1920) и скульптура «Пробуждающийся Восток» (1921). Эти произведения выполнены к Съезду народов Востока (1921), о чем вполне красноречиво говорит последняя из названных работ. Она изображает сидящую в характерной позе восточную женщину с газетой на коленях, на которой крупно выделяется надпись: «Съезд народов Востока». Не менее красноречив лозунг «Вставай, проклятьем заклейменный!», помещенный на постаменте в виде земного полушария, на котором стоит рабочий с поднятой вверх рукой («Клич с Востока»). В сравнении с «революционными персонажами» эти фигурки явно проигрывают. Ни в одной из них Данько не смогла найти точного обобщенного выражения эпохи. Возможно, сказался фактор некоторой отстраненности, умозрительности, сопутствовавший созданию этих произведений и неизбежный при отсутствии личного впечатления. Тем не менее, для коллекционера эти работы Н.Данько представляют несомненный интерес, тем более, что встречаются они не так уж часто и в полном комплекте не представлены ни в одном музее.
Именно жизненные наблюдения, личные впечатления от увиденного позволили Н.Данько создать, помимо портретов непосредственных участников революционных событий, самые разнообразные городские типажи, положительные и отрицательные, смешные и грустные, но неизменно выразительные, ярко очерченные талантливой рукой художника. Жанровая, бытовая тема будет сопутствовать скульптору на протяжении всего ее творчества, всегда оставаясь созвучной времени и происходящим событиям: «Гадалка» (1922), «Нэп» (изображение ресторанной певички, 1922), «С базара» (1923), «Девочка с подарками» (Марочка, 925), «Трусиха» (1927), «Шпана» (1927), «Мальчик-газетчик» (1926), «Прачка» (1927), «Уличный музыкант» (1929), «Регулировщик-орудовец» (1933), «Спец-бюрократ» (1933) и многие другие. Каждая из них — своеобразная новелла в фарфоре, зарисовка из жизни, образная, выразительная, с точно подмеченными деталями. Особенно удачны и потому, наверное, востребованы собирателями «Гадалка» и «Трусиха». Последняя, несмотря на более позднее происхождение, встречается крайне редко и представлена далеко не во всех музейных собраниях.
Нельзя не упомянуть и забавную серию пробок в виде голов все тех же «персонажей»: «Нэпманка», «Кулак» и «Бюрократ» (все 1924 года). Правда, надо отметить, что «человеческая голова» и даже целая фигура как скульптурный декоративный мотив, использовались Данько при создании вполне утилитарных предметов и раньше. Достаточно вспомнить чернильницу «Девушка в снопах» (1918) и пепельницу в виде сидящей крестьянки в переднике (1919). Или декоративные сосуды: горчичница «Старуха» (1918), стакан «Чай» (1918), кружки «Молоко» и «Славянка» (1918), сахарница «Сахар Медович» (1919), масленка «Широкая масленица» (1920), ваза «Провинциалка» (1921), солонка «В цветах». Последняя имеет еще другое название — «Двуликая»: с двух сторон на ней — рельефные портреты сестер Данько, Натальи и Елены. Еще более близки по характеру скульптурного решения мелкие утилитарные предметы: набалдашники «Одалиска», «Птица» и «Морское чудо» (1919), многочисленные курительные трубки — «Цыганка», «Дама в вуали», «Золотая борода», «Старик и девушка», «Парень в кепке» (1919,1920), туалетная коробочка «Марочка» и разнообразные флаконы для духов.
При создании многих из них использовался тот же прием, что и в солонке «В цветах» — женские лица на тулове с двух сторон. Менялось только их обрамление: цветы, пестрые платки и даже крылья (на флаконах). Легко заметить, что в основном все эти предметы были созданы Н.Данько в начале своего творческого пути на Государственном фарфоровом заводе (с 1925 — года Ленинградский фарфоровый завод имени М.В.Ломоносова) и до ее увлечения революционной тематикой. В них легко угадывается и источник из прошлого, вдохновивший автора, — скульптурные сосуды, кружки и трубки в виде голов, выпускавшиеся многими частными русскими заводами: Попова, Сипягина, Новых, Ауэрбаха и других.
В отдельный блок можно выделить жанровую скульптуру Данько на социальные и патриотические темы, в которой продолжалась жизнь ее «революционных персонажей» на новом витке, теперь уже социалистического строительства. Вот только некоторые примеры работ этого направления: «Строители» (1927), «X лет Красной Армии (1928), «Активисты» («Рабфаковцы» ,1930), чернильница «Физкультурницы», «Ликбез» и «Ликбез по радио» (1932), «Готовы к обороне» (1932), «Конная разведка» (1932), «План выполнен» (1934), «Колхозный молодняк» (1934), чернильница «Учеба» (1935), «Папанинцы» и «Папанин с лайкой «Веселый» (1937), «Пограничники» (1937), «На страже» (1938).
Своеобразным апофеозом в этой серии социально направленных и патриотических работ стал чернильный прибор «Обсуждение проекта Советской Конституции в колхозе Узбекистана», включающий шесть отдельных предметов со скульптурными фигурами (1935-1937). Декларативность этой мастерски исполненной, технически сложной работы вполне очевидна, и ее, скорее всего, имеет смысл рассматривать как овеществленный в фарфоре своеобразный документ эпохи. Интересно отметить, что почти одновременно Данько создает чернильницу «Игра в шашки» с фигурами старого узбека и девочки-школьницы. Вполне очевидно, что в художественном отношении она выигрывает в сравнении со сделанной по официальному заказу тяжеловесной чернильницей из прибора и может быть смело отнесена к лучшим произведениям Данько этого периода.
Перечисленные (и многие другие, не упомянутые в статье) скульптуры исполнялись в разные годы и с разной степенью мастерства. Многие из них, как и чернильный прибор, делались на заказ. К каждой торжественной дате, к каждому юбилею Данько готовила новое, «специальное» произведение. Есть среди них и подлинные шедевры, и менее удачные, не запоминающиеся работы. Для такого большого мастера, каким была Данько, исполнившая к тому же более трехсот произведений, это вполне закономерно и объяснимо. Подлинное творчество всегда непредсказуемо и наполнено не только взлетами, но и падениями, которые, собственно, и служат талантливому художнику толчком к достижению новых высот. Может быть, поэтому к одним и тем же темам и сюжетам Данько возвращалась снова и снова, наполняя их новым содержанием и каждый раз находя новое художественное решение.
Нельзя также забывать о том, что с 1919 года, сразу после ухода В. Кузнецова с ГФЗ, Н.Данько становится заведующей скульптурной мастерской и руководит ею до самой Великой Отечественной войны. Так что заботы административного характера, в свою очередь, требовали много времени и вносили коррективы в творческий процесс художницы.
В октябре 1931 года приказом по заводу Данько была назначена ответственной за выпуск скульптуры на экспорт. Работать для Внешторга ГФЗ активно начал уже с 1920 года. Специально для экспорта Н.Данько в 1920-х годах исполнила фигурки: «Хороводные бабы» (1920), «Нижинский» (1922), «Испанский танец» (Балерина С.В.Федорова 2-я в балете А.К.Глазунова «Раймонда», 1922), «Старик в восточной одежде с ларцом» (1922), «Анна Ахматова» (1924) и ряд других.
В связи с тем, что завод охотно использовал для экспорта произведения дореволюционного фарфора, она в 1923 году воспроизводит скульптуры С. Пименова «Анюта» и «Светлана». Ассортимент изделий, отправляемых на продажу за рубеж, имел свою специфику и часто определялся конкретными требованиями заказчика. Так, например, «Пром- экспорт», ориентируясь на спрос западных коллекционеров, предложил заводу «вырабатывать изделия в «русском» и «восточном» стилях и точно согласовывать с заказчиком выпуск фигурок». Выполняя этот заказ, Данько создает три великолепные фигурки «Плясуньи» (1929), скульптуры «Танцующая узбекская девочка» (1929), «Японка с мышью» (1929), «Восточный музыкант» (1929), «Пряха» (1931), «Балерина А. П. Павлова в балете «Умирающий лебедь» на музыку Камиля Сен-Санса» (1931-1932), «А.П.Павлова в роли Одетты в балете П.И.Чайковского «Лебединое озеро» (1933), «Узбек с пиалой» (1936), «Туркменский конник» (1936) и другие. В связи с экспортными заказами Данько вновь обращается к созданию бытовой пластики: пудрениц, туалетных коробочек, пепельниц, подсвечников, часов. Из этой серии стоит упомянуть как наиболее характерные пудреницу «Купчиха» (1927), футляры для часов «День и ночь» (1927) и «Узбечка с плодами» (1930-е гг.), подсвечник «Светлана» (1928).
Наиболее редкой из перечисленных скульптур является фигура знаменитого танцовщика Вацлава Нижинского в балете «Видение розы», поставленном М.М.Фокиным на музыку фортепьянной пьесы К.-М.Вебера «Приглашение к танцу». Балет с шумным успехом был показан на гастролях третьего «Русского сезона» в 1911 году. Эскиз костюма юноши, превращающегося в розу, исполненный художником Л.С.Бакстом, считается одной из самых удачных сценических находок художника. Данько с удивительным мастерством удалось передать не только пластику движения танцора, но и ощущение воздушности одеяния, «сотканного из лепестков роз».
Несколько лет назад великолепный экземпляр скульптуры был выставлен на аукционе фирмы «Альфа- Арт» со стартовой ценой в 4400 долларов, казавшейся тогда очень высокой, и не нашел своего покупателя. Это был единственный случай, когда мне удалось увидеть и подержать в руках фигурку «Нижинского» — одно из самых изысканных и, я бы сказала, эстетских, наряду с «Анной Ахматовой», произведений Данько.
Последний, предвоенный период творчества Натальи Данько приобрел ярко выраженную театральную окраску. Связано это было с ее новым увлечением, но, думается, в значительной степени было обусловлено и накопившейся усталостью от многочисленных официальных заказов, забиравших много сил и энергии. Темы литературы и театра всегда были близки Данько. Достаточно вспомнить Нижинского, Ахматову, Федорову-вторую, Павлову, Головина. Позднее Данько работала над образом А.С.Пушкина, выполнив сначала барельеф с его изображением (1934), а затем, в преддверии столетия со дня смерти великого поэта, скульптуру «А.С.Пушкин на прогулке» и ставшую особенно популярной декоративную чернильницу «А.С.Пушкин за работой» (1936), выпускавшуюся заводом довольно значительным тиражом.
Через два года Данько выполнит еще одну чернильницу, с портретом другого известного, на сей раз грузинского поэта Шота Руставели. В 1935 году появляется портрет знаменитого дрессировщика В.Дурова-Шевченко — хороша известная людям старшего поколения фигурка артиста, сидящего на хоботе своего любимого слона.
В том же году под впечатлением от спектакля «Дама с камелиями» в постановке театра В.Э.Мейерхольда, приехавшего на гастроли в Ленинград, Наталья Яковлевна создает две небольшие скульптурки: «В.Э.Мейерхольд на репетиции» и «З.Н.Райх в роли Эмилии Готье». Несколько позже, в 1939 году, она лепит портрет артиста Ваграма Папазяна в роли Отелло и старейшей русской актрисы Е.П. Корчагиной-Александровской. Но все эти образы, или точнее, скульптурные портреты актеров, поэтов и художников, созданные в разные годы, носили, если так можно выразиться, единичный характер.
В 1939 году Наталья Данько, используя уже накопленный опыт, переходит к созданию целых скульптурных сюит, в которых ряд фигурок связан единой темой, точнее одним спектаклем. Так появляется на свет серия портретов, изображающих артистов Ленинградского театра комедии в спектакле В. Шекспира «Двенадцатая ночь, или Что угодно». В скульптурную сюиту входит двадцать фигурок, представляющих не только всех главных, но и второстепенных действующих лиц комедии — герцога Орсино (Ж.И.Лецкий), Оливию (И.П.Гошева), капитана Антонио (А.В.Савостьянов), Виолу (Е.В.Юнгер), дворецкого Мальволио (А.Д.Бениаминов), сэра Тоби (Б.М.Тенин), камеристку Марию (И.П.Зарубина) и других персонажей. По примеру известных скульптурных серий в старом русском фарфоре лица оставлены неглазурованными и сохраняют матовость, а на постаменте каждой фигурки сделана пояснительная надпись с указанием роли и фамилии исполняющего ее артиста. Использование традиций и опыта, накопленного поколениями российских фарфористов, было характерно для Натальи Данько на всем протяжении ее творческого пути.
В том же году Данько создает скульптурные портреты актеров того же театра, занятых в спектаклях «Валенсианская вдова» Лопе де Вега (А.В.Севастьянов в роли Камило, Е.В.Юнгер в роли Леонарды и др.) и «Тень» Евгения Шварца (Палач, Анун- цита, Ученый и тень), также объединяя их в серии, но уже не столь впечатляющие по количеству фигурок. Наиболее запоминающаяся из них и даже, в какой-то степени, неожиданная, «вырывающаяся» из всего пластического строя произведений Данько — фигура ученого с вырастающим из-за его спины плоским силуэтом тени.
Рассказ о портретных работах Данько не был бы полным без упоминания еще двух фигурок: автопортрета и портрета сестры Елены. Обе скульптуры исполнены в 1935 году. Автопортрет как жанр характерен для большинства художников и скульпторов, представителей станкового искусства. Для декоративной, тем более, фарфоровой пластики, это явление достаточно редкое, возможно потому, что средствами этого материала достаточно сложно, тем более в небольшом масштабе, создать психологически точный образ. Не случайно практически все портретные работы Натальи Данько построены на передаче характерных жестов, мимики, «атрибутов» профессии и других деталей, передающих типичные черты портретируемого. Поэтому, создавая автопортрет, она использовала тот же самый прием и изобразила себя в момент работы у скульптурного станка. То же самое можно сказать и о портрете сестры, которая запечатлена сидящей в задумчивой позе на диване, с книгой в руке. Дело в том, что Елена Яковлевна Данько (1898-1942) была довольно известной детской писательницей и историографом Ленинградского фарфорового завода. В частности, ею написана опубликованная в 1929 году небольшая книжечка «Китайский секрет. История фарфора в рассказах» и вступительная статья к каталогу «Государственный фарфоровый завод им. М.В.Ломоносова», изданному в 1938 году. Но для нас Елена Данько прежде всего прекрасный художник росписи по фарфору. Она расписывала преимущественно скульптуру, и главным образом, работы своей сестры. На некоторых произведениях Натальи Данько, расписанных Еленой, встречается их совместная подпись — «НЕД».
Творчество сестер трагически оборвалось вместе с их жизнью в 1942 году. Во время переезда из осажденного Ленинграда в пути умирает Елена, а потом в уральском городке Ирбит, куда эвакуировали фарфоровый завод, 18 марта скончалась тяжело больная Наталья Яковлевна Данько.
Многое, о чем хотелось бы еще рассказать, осталось за рамками статьи. Это и десятки не упомянутых фарфоровых произведений, созданных в разные годы, и ее работа над фарфоровыми барельефами для станций метрополитена, и неожиданные опыты в художественном стекле. А закончить рассказ о творчестве замечательного скульптора Натальи Яковлевны Данько мне бы хотелось цитатой из книги ее первого серьезного биографа, ныне уже покойного, Юрия Овсянникова:
«Пожалуй, каждое значительное событие в жизни страны нашло отражение в произведениях Данько. Революция и гражданская война, разруха и начало мирного строительства, нэп и утверждение колхозов, ликвидация безграмотности и создание могучей Красной Армии, новая конституция и расцвет национальных культур...
Если выстроить все работы Н. Данько рядом, то перед нами возникнет уникальный пластический репортаж о первых десятилетиях Советской власти».
На антикварном рынке произведения Натальи Данько востребованы давно. Наибольшим спросом
пользуются фигурки революционной серии, они же наиболее подвержены фальсификации. Достаточно упомянуть отнюдь не единичные комплекты шахмат «Красные и белые», несколько лет назад кочевавшие из магазина в магазин. Сегодня многострадальные шахматы вновь всплыли на поверхность. Недавно мне приносили на экспертизу новоиспеченный комплект шахматных фигур в уменьшенном размере. Фальсификаторы не учли неизбежную при снятии формы с оригинала усадку, происходящую при обжиге.
В последние годы стали подделывать и другие скульптурки Данько. Так, на двух последних Антикварных Салонах были представлены «Плясуньи» в нескольких вариантах росписи. Появились «повторы» и более редких фигур Данько, например, «Анны Ахматовой». В данном случае, по-видимому, сыграл свою роль официальный заказ на повторение скульптуры для музея Анны Ахматовой.
По вполне объяснимым причинам большинство фальсификатов как, впрочем, и подлинных произведений, приходит из Петербурга. Соответственно и цены на них там ниже, чем в Москве. При определении стоимости произведений Данько, помимо редкости и художественных достоинств, необходимо учитывать время выпуска фигурок, так как отливки многих из них делались на протяжении ряда лет. Такие фигуры, как «Вышивающая знамя» выпускались заводом и в послевоенные годы. В экспозиции мемориального зала М.В.Мироновой и А.С.Менакера в ВМДПНИ представлен экземпляр этой фигуры, исполненный в 1950-х годах. Не секрет, что более поздние отливки этой и некоторых других агитационных фигур часто выдаются за ранние, 1920-х годов.
В последнее время возрос интерес и к более поздним произведениям Данько, выполненным в конце 1920-1930-х годов.
Соответственно прогнозируем рост цен на них и внимание к ним фальсификаторов.
Эльвира САМЕЦКАЯ
Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования» № 2 (2) июль-август 2002 стр.49