В XVlII веке на Урале интенсивно развивалось производство художественных изделий из меди, в которых воплотилось великолепное сочетание элементов различных культур, что позволяет отнести их к ярким образцам русского искусства.
Зарождению и развитию здесь производства медных изделий способствовало множество благоприятных условий. В числе главных следует назвать наличие богатых природных ресурсов, крепких торговых связей между уездами, тесных контактов в области экономики и культуры с другими территориями России и Европы, большого количества квалифицированных ремесленников.
Бытовую утварь изготавливали на заводах, принадлежавших Демидовым, Осокиным, А.Ф.Турчанинову, Строгановым. Особую роль в развитии промысла сыграли предприятия Демидовых и Осокиных.
В Осокинский производственный комплекс входили Иргинский, Юговский и Троицкий заводы. Ведущими в выпуске медной посуды и утвари были два первых предприятия, расположенных на Западном Урале. Со временем они вышли на лидирующие позиции в России по производству медных изделий, а их владелец И.П.Осокин был удостоен потомственного дворянства.
Об осокинских мастерах известно немного. Конкретные вещи пока невозможно соотнести с известными именами медников.
Иргинский завод был пущен в 1728 году. С 1734 по 1769 год он принадлежал Петру Игнатьевичу Осокину. Позднее им единолично стал владеть Иван Петрович Осокин. В 30-е годы XVIII века на заводе было налажено производство бытовой утвари. Как и на других предприятиях, оно носило подсобный характер, поскольку основной целью здесь была выплавка меди.
В мастерских Осокиных изготовляли различную бытовую утварь и медную посуду, больше всего производили кружек. Они отличались выпуклым туловом на профилированном основании и крышкой сложной формы с «пуговкой» — прихватом. Упор под палец на таких изделиях не «прижился». Формы ручек были просты и неприхотливы.
Особенность кружек Иргинского завода — их орнаментальное украшение, отличавшееся значительной высотой рельефа и разнообразием декоративных мотивов: изображением оленей, собак, птиц, «пирамидок», переплетающихся растительных завитков, рокайлей. Устойчивость кружкам придавали гладкие пояски в верхней и нижней частях тулова.
Популярным видом продукции мастерских Осокиных были и кумганы, имевшие ряд характерных стилевых признаков. По форме — это большие сосуды с грушевидным туловом, на горле которых был перехват в виде жгутика. Тулово, как правило, ставилось на поддон. Кумган прикрывала крышка, как правило, сложной формы. Ручка сосуда была фигурной, литой. Мотивы гравированного украшения отличались большим разнообразием: животные, птицы, растительные завитки, листья, рокайли, плоды. Орнамент обычно — рельефный, крупный, свободный и динамичный. Медь, из которой делали осокинские кумганы, была ярко-желтого оттенка.
Форму этих сосудов уральцы заимствовали у мастеров Востока. Однако, измененная в соответствии с местными требованиями быта и украшенная уральским орнаментом, она приобретала такое своеобразие, которое свидетельствовало о полностью переработанном и освоенном элементе другой культуры.
Иргинский завод выпускал также посуду древнерусских форм — стаканы, стопы и др. Стаканы делали цилиндрической формы, расширяющейся кверху. Их верх и низ подчеркивали поясками, которые зачастую заполняли различными декоративными мотивами — «пирамидками», точками и др. Орнамент занимал почти всю поверхность изделия (илл. 1). Орел, изображенный на стаканах, как бы распластан на их цилиндрической поверхности.
Мастера Иргинского завода изготавливали один из двух типов чайников, производимых и в других уральских центрах, выпускавших медные изделия, — круглой формы, на небольшом поддоне, с плоской крышкой и с перекидывающейся ручкой (илл. 2). Носик такого чайника иногда оформляли в виде раскрытой пасти животного. Устойчивость сосудам придавал поясок, он был без украшений в нижней части тулова. Всю поверхность изделия, кроме носика, покрывали орнаментом, который составляли из изображений птиц, растительных завитков с подчеркивающими их изгибы точечными линиями, рокайлей, «глазков». В целом орнаментация отличалась типичным для изделий Иргинского завода экспрессивным, динамичным характером. Благодаря золотистому цвету меди, свойственному продукции этого центра, такие чайники становились не просто кухонной утварью, а украшением дома.
Художественные особенности бытовой утвари Иргинского завода ярко проявились и в таком виде его продукции, как шкатулки. Это были четырехугольные изделия, на профилированных ножках, с крышкой и расположенным на ней овалом, на котором закреплялось кольцо (илл. 4). Гладкие пояски, акцентирующие внимание зрителя на строгой и простой форме вещи, делят орнаментированные поверхности. Внизу, как правило, — сюжетные композиции с изображением людей, птиц и животных в окружении растительного орнамента, раковин с «глазками» и т.д. Верхнюю часть изделия украшают только растительные мотивы. Тонкий поясок заполнен длинными извивающимися побегами, крышка декорирована «пирамидками», раковинами с «глазками», «пламенеющими» рокайлями. Орнамент покрывает всю поверхность изделия — мастер старался заполнить им все грани шкатулки, а «просветы» фона, которые образовались между изображениями, — точками. Такие шкатулки стилем своего украшения прекрасно вписывались в ряд других изделий Иргинского завода.
Заводы Осокиных выпускали и другую продукцию, общая доля которой была незначительной (или же эти виды изделий не оформились в устойчивый тип). Уральские изделия очень самобытны, что позволяет легко отличать их от другой русской медной продукции. В своем творчестве мастера Осокиных всегда придавали большое значение импровизации. Однако тут следует уточнить, что свобода мастеров при декорировании изделий зависела именно от вида продукции. На тех, что обрели устойчивые внешние формы, чаще видны стандартные решения, общие стилистические черты. Например, на кумганах и кружках — здесь орнамент слился с формой в неразрывное целое. На других изделиях, которые нельзя отнести к основным, у орнамента нет такой четкой схемы расположения. В этих случаях мастера могли больше импровизировать, искать новые решения, вносить новые элементы, которые художественная система промысла со временем либо осваивала, либо отторгала.
Табакерки и коробочки Иргинского завода были именно такими изделиями. Декоративных мотивов, украшающих их, очень много: изображения орлов, собак, лошадей, раковин в фестончатом обрамлении, завитки с «глазком», косая сетка с точкой внутри, «пирамидки», растительные побеги и т.д. Возможно, предназначение этих изделий тоже сыграло свою роль в столь пышном их декорировании.
От формы изделий зависело и орнаментальное украшение. На поверхности круглых вещей всегда был центричный орнамент, то есть все элементы декора располагались вокруг центра и были зависимы от него. Растительный орнамент в виде вьющихся завитков располагался вдоль круглых стенок, ибо они больше всего подходили для отображения таких его свойств, как волнообразность, динамичность.
Прямоугольные изделия имели другую схему декора. Их поверхности были оформлены в виде небольших декоративных панно, в которых среди растительных завитков и раковин располагались изображения животных. Орнаментальное украшение таких изделий организовано грамотно, однако достигалось это не за счет симметричности орнаментальных мотивов, а за счет композиционного равновесия между гравированными изображениями.
И на других медных изделиях Иргинского завода оригинальный орнамент. Кроме растительных и геометрических мотивов большое значение в нем приобрели сюжетные изображения. Верх и низ изделия обычно подчеркивали пояском без украшений. Надо отметить очень высокий технический уровень исполнения многих изделий этого завода. На российском рынке их оценивали выше, чем продукцию других уральских центров, поэтому доступны они были далеко не каждому жителю заводских поселков.
Медную посуду и бытовую утварь изготавливали и на Юговском заводе Осокиных, который был пущен в 30-е годы XVIII века. Этим предприятием владел Гаврила Полуэктович Осокин. В 1769 году завод отошел Ивану Петровичу Осокину — внуку Гаврилы Полуэктовича, который после этого стал хозяином всего комплекса осокинских предприятий.
Если продукции Иргинского завода был присущ некоторый налет элитарности, то изделиям Юговского свойственны большая демократичность, ориентированность на рядового покупателя. В его ассортименте широко представлена посуда древнерусских форм: ендовы, стопы, стаканы и тд,. Ендов было два вида: закрытые (с откидной крышкой) и открытые. Носик в последнем случае прикрывался орнаментированной пластиной, в нижнем конце которой пробивали отверстия для процеживания жидкости. Ендовы были почти без украшений, являя собой пример функциональности и конструктивности. Наличие такого вида медной посуды указывает на устойчивость древнерусских традиций в среде уральского населения. Это неудивительно, если вспомнить, что старообрядцы выступали хранителями старинной отечественной культуры.
Другим видом медной посуды, распространенным в этих местах, были стопы. Они известны в России с давних времен. Стопы юговского производства — из красной меди. Это цилиндрические сосуды, поставленные на поддон, тулово которых расширено кверху. Крышки у них обычно различной формы с «пуговкой» — прихватом. На их тулове нередко видны несколько точечных углублений — это следы боя канфарником. Орнамент из раковин, растительных завитков, птиц полностью покрывает их поверхность. Некоторые из его элементов напоминают мотив «кнорпель», часто встречающийся на более ранних европейских изделиях. Орнамент отличается высотой рельефа, динамикой изображенных мотивов, что характерно для творений осокинских мастеров.
Формы и функции у стаканов, которые изготавливали из красной меди, были такими же, как у стоп. Это приземистые, устойчивые сосуды цилиндрической формы с незначительным расширением кверху (илл. 3). Орнамент на их тулове, ограниченный тонкими поясками без украшений, расположенными вверху и внизу, довольно высокий. Он продуман, рационален. На поверхности стаканов остаются свободные места, которые вносят некоторый элемент упорядоченности в декоративное оформление произведения.
Особым своеобразием отличаются шкатулки Юговского завода., которые имеют характерные признаки всей юговской продукции, — они выполнены в том же материале, что и другие изделия, но кроме того на их поверхности есть точечные углубления — следы канфарника. У шкатулок такого вида — восьмигранная форма, но в отличие от шкатулок других заводов — подставка внизу (иногда ее заменяли четыре ножки), а также небольшой выпуклый овал на крышке. Два гладких пояса, расположенные по краям корпуса изделия (вверху и внизу), служили для организации орнамента. Иногда на гранях шкатулки располагали орнаментальные мотивы, имитирующие колонны с базой и антаблементом. Они фланкировали орнаментацию на больших поверхностях. Точечные линии подчеркивали изгибы завитков, придавая им лучше читаемую форму.
Более «европеизированный» характер имели кружки, тоже производившиеся на Юговском заводе. Они отличались вогнутой формой тулова с профилированным низом, плоской крышкой и наличием упора под палец (на кружках Иргинского завода его, как правило, нет). Ручка была упрощенной формы. Орнамент кружек здесь соответствовал декоративному украшению других осокинских изделий. Расположение отдельных мотивов свидетельствует о серьезном отношении мастеров к композиционному построению гравированного орнамента.
Так же, как и на медных изделиях Иргинского завода, декоративное оформление на юговской продукции тоже включало в себя рокайли, изображения птиц, «пирамидки», растительные завитки, листья с точечной линией и т.д., однако оно выглядит более продуманным, рассчитанным. Большие гладкие поверхности придают ему ясность и четкость. Этой продукции (как и иргинской) не свойственна тесная связь с традициями старообрядческой рукописной книги, что характерно для изделий других уральских заводов.
Продукцию осокинских центров отличало яркое художественное своеобразие, что позволяет выделить художественные особенности не только осокинской медной продукции в целом, но и изделий конкретных заводов.
В первую очередь, это общий характер медных произведений. Как уже упоминалось, продукция Иргинского завода несет на себе некоторый отпечаток элитарности. Кроме того, мастера этого предприятия использовали в своем творчестве художественные традиции различных стран. Юговское же производство чаще ориентировалось на отечественные, большей частью древнерусские традиции.
Медная продукция этих заводов отличалась по материалу. Юговский завод выпускал посуду и бытовую утварь из красной меди, Иргинский — из латуни (было время, когда на нем изготавливали и красномедную продукцию, однако она не была преобладающей).
Виды медной продукции, выпускавшейся на осокинских заводах, порой не совпадали. Те изделия, которые были предпочтительнее как в иргинских, так и в юговских мастерских, лучше отражают художественные особенности каждого из этих производств.
Вернемся к кружкам, стаканам и шкатулкам. Их выпускали оба завода, кроме того, они были самым распространенным видом осокинской медной продукции. Кружки имели свои художественные особенности. Если на Иргинском заводе у них было выпуклое тулово, то на Юговском — вогнутое. Крышки в первом случае были сложной формы (они играли немалую роль в общем художественном решении медных произведений), во втором — это просто пластина сугубо практического назначения. Неслучайно, как кажется, на иргинских изделиях отсутствовал упор под палец — он был бы лишним во внешнем облике вещи, вносил бы некий элемент неупорядоченности в ее общее гармоничное художественное решение.
Поверхность кружек Иргинского завода сплошь покрыта орнаментом — по «ковровому» принципу. Его динамика сдерживается лишь гладкими поясками, расположенными по краям тулова. Гравированные изображения часто переносили и на пояски. Их динамика с трудом удерживается гладкими поверхностями. Нагромождение декоративных мотивов мешает взгляду остановиться на чем-либо, уловить логику в композиционном построении орнамента.
На совершенно других принципах строится декор юговских кружек. Он характеризуется четкими и ясными схемами расположения декоративных мотивов, ни один из которых не «мешает» другому, не заслоняет его. Каждый элемент, находясь на своем месте, играет свою роль в художественном оформлении вещи.
Иргинские стаканы отличаются от юговских и по форме. Изделия юговских мастеров более приземисты и устойчивы. Расширение кверху у них не столь значительно. Орнамент стаканов юговского производства отличается большей высотой рельефа и менее широким кругом декоративных мотивов, чем на вещах иргинского центра. Отличия есть и в отдельных декоративных элементах. Так, фигура орла на изделиях Юговского завода изображена в сложном развороте, зачастую — в движении. У иргинских же мастеров птица как бы распластана на поверхности изделия, она статична.
Отличия у такого вида медной утвари, как шкатулки, еще существеннее. В одном случае это четырехугольные изделия с высоким овалом в верхней их части (илл. 4), в другом — это восьмигранные изделия с более тонким овалом на крышке, на которой закреплено кольцо. Орнаментальное украшение шкатулок Иргинского завода построено по «ковровому» принципу: оно как бы перетекает по форме изделия, часто мешая ее восприятию. Орнамент на шкатулках Юговского завода более организован, четче выстроен, чем на такой же продукции Иргинского. Каждую сторону юговской шкатулки можно рассматривать как самостоятельную декорированную поверхность, не зависящую от других. Вещь как бы составлена из нескольких равнозначных частей. Тонкие полоски отделяют пластинки друг от друга, придавая большую определенность форме изделия.
Однако, несмотря на столь существенные отличия, многое и роднит продукцию этих центров. Общая среда формировала художественное мышление их мастеров, они могли переходить с завода на завод. При сопоставлении осокинских медных изделий не всегда явно просматривается их стилистическая близость. Мы проанализировали вещи, представляющие «крайние точки» развития, в которых художественное своеобразие продукции каждого завода более всего заметно. Поэтому для большей наглядности целесообразнее обратить внимание на некоторые изделия другого уральского центра медного производства — заводов Демидовых. Разумеется, продукция каждого из них тоже отличалась друг от друга, порой очень существенно. Однако в данном случае можно рассматривать продукцию этих двух уральских центров в их общей массе.
Один из примеров демидовской медной посуды — латунный чайник, создание которого датируется 1761 годом (илл. 5). По конструкции он подобен чайнику Иргинского завода (отличны только формы ручек). Однако художественный облик демидовского чайника характеризуется совершенно другими принципами орнаментации. Это прежде всего относится к фону. Демидовские мастера оставляли гораздо больше незаполненных орнаментом поверхностей, чем мастеровые Осокиных. Богато орнаментированные участки осознанно противопоставлялись совершенно гладким поверхностям. Демидовские мастера прекрасно знали и использовали принцип контраста, при котором даже скромный орнамент богато смотрелся на фоне гладких сегментов, а они, в свою очередь, располагаясь рядом с гравированным украшением, приобретали еще большее значение в общем художественном решении. Мастера Демидовых старались расширить круг орнаментальных мотивов. Поэтому они использовали не только традиционный переплетающийся завиток, рокайли, «пирамидки», но и многое другое, что способно украсить изделие, — гербы, эмблемы и т.д. Орнамент на демидовских произведениях иногда приобретал «над-орнаментальный» характер. Имеются в виду некоторые историко-политические оттенки в декоративном украшении демидовской продукции. Мастера Суксунского и Невьянского заводов при декорировании своих изделий были практичнее, экономнее своих осокинских коллег. Зачастую они весьма скупо покрывали поверхность изделий орнаментом, дорожа каждым его элементом. Именно это и отличало такой орнамент от экспрессивной, динамичной осокинской орнаментации, щедро покрывающей большие поверхности изделий. Демидовские мастера воспринимали гравированное украшение как средство для решения каких-либо определенных художественных задач или же использовали его для достижения целей, которые лежали вне сферы искусства. Для осокинских мастеров оно было ценно само по себе.
Ясный, четкий, продуманный характер орнамента демидовской продукции обнаруживает тесную связь со старообрядческой традицией рукописной книги. Несмотря на то, что позиции старообрядчества были сильны и на осокинских заводах, такого тесного взаимодействия видов уральского искусства (прикладного и рукописного) там не наблюдалось. Многие элементы орнамента на произведениях осокинских и демидовских мастеров совпадают, однако у каждого из них своя интерпретация. Сравним изображения птиц на двух рассматриваемых чайниках, вернее их расположение. Демидовская птица расположилась точно посередине боковой поверхности сосуда, между носиком и ручкой, тем самым как бы «собирая и организовывая» гравированное украшение. Она находится в своеобразном картуше, усиливающем впечатление устойчивости орнамента. Осокинская же птица как-то теряется среди орнаментальных мотивов. Глазу требуется время, чтобы разглядеть ее среди раковин, растительных завитков и т.д. Кажется, что она расположена совершенно произвольно, так как находится ближе к носику и ничего не подчеркивает, не смягчает, не делает устойчивее. Тут она ценна сама по себе.
Юговский завод не производил подобных чайников. При знакомстве с другими изделиями этого центра может сложиться впечатление, что по принципам своей орнаментации продукция юговских мастеров ближе к демидовской, чем к вещам Иргинского завода. Четкий, продуманный в композиционном отношении орнамент отличает медную бытовую утварь и посуду как юговских мастерских, так и демидовских предприятий. Однако при всей их схожести, которая объясняется единством художественных традиций Урала, юговские изделия ближе к иргинским, чем к демидовским. Их объединяет общий характер орнамента, общее для всех осокинских мастеров понимание его роли и значения в декоре медных произведений.
Художественное своеобразие, характерное для медных изделий каждого уральского завода, — свидетельство не только непрерывных творческих поисков уральских мастеров, но и устойчивости местных культурных традиций. Они давали мастерам возможность импровизировать, искать новые решения. Их искусство всегда было в процессе развития. Этому способствовало и то, что уральская традиция постоянно обогащалась в ходе активного диалога с другими культурами.
Изделия осокинских мастерских стали одним из самых ярких явлений культуры и искусства Урала XVIII века. Их производство сыграло заметную роль в развитии всего отечественного прикладного искусства.
Глеб ПУДОВ
Иллюстраиии предоставлены автором.
Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 50 (сентябрь 2007), стр.78