Одной из традиций, широко распространившейся в русской армии в конце XIX — начале XX дека, стало учреждение жетонов, а позднее и нагрудных знаков в память о юбилеях войсковых частей. Юбилейные нагрудные знаки, прошедшие в своем развитии несколько этапов и вытеснившие жетоны, получили в конечном итоге статус полковых знаков и стали еще одним отличительным знаком войсковых частей.
Своим широким распространением традиция учреждения юбилейных жетонов обязана многочисленным юбилеям войсковых частей, отмечавшимся на рубеже XIX и XX столетий. Однако и до этого в частях жетоны в память о различных событиях полковой жизни. Первоначально жетоны учреждались по решению общества офицеров полка, и никаких официально установленных правил относительно их учреждения, внешнего вида и ношения не существовало. Ситуация оставалась во многом такой же и в начале XX века В справке, составленной в 1907 году Главным штабом, сказано: «В Своде военных постановлений не имеется положения о порядке установления и ношения жетонов. По установившемуся же с давних пор порядку делопроизводства ходатайства об утверждении жетонов повергаются на высочайшее благовоззрение. Затем 12 марта 1891 года высочайше предоставлено право утверждения жетонов для частей войск гвардии и Петербургского военного округа августейшему главнокомандующему». (Архив Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи (АВИМАИВиВС). Ф. 54. Оп. 1.Д. 1.Л.29.)
Четкая процедура представления жетонов на утверждение также не была разработана. Чаще всего ходатайство об утверждении и проектный рисунок жетона представлялся на рассмотрение императору. Но это могло происходить и при иных обстоятельствах. Так, 1 ноября 1906 года командир 46-го драгунского Переяславского полка полковник Шафи-Хан при личной встрече с императором представил ему жетон в память столетнего юбилея полка и испросил высочайшее соизволение разрешить ношение его офицерам полка, как состоявшим на службе, так и прежде служившим в нем. Император повелел начальнику Военно-походной канцелярии препроводить жетон военному министру и уведомить его о последовавшем высочайшем утверждении. При этом никакого рисунка на высочайшее утверждение представлено не было.
Некоторые ограничения касались внешнего вида и способов ношения жетонов. В 1891 году высочайшим повелением было предписано, чтобы на жетонах не помещались изображения знака ордена Св. Георгия и Андреевской звезды, а сами жетоны носились в виде брелока. Но уже вскоре на жетонах было запрещено изображать вообще какие-либо орденские знаки и ленты, а также государственный герб, а сами жетоны запрещено было носить напоказ.
Как правило, право на ношение жетонов получали офицеры, состоявшие в списках полка на момент юбилея. Однако были и исключения, как в случае с жетоном 46-го драгунского Переяславского полка.
В соответствии с циркулярами Главного штаба № 17174 от 15 апреля 1891 года и № 24362 от 6 июня того же года и на основании приказа по Военному ведомству 1887 года № 7 образцы или рисунки с описаниями всех утвержденных на тот момент жетонов должны были отсылаться частями в Главное интендантское управление. Ненадлежащее исполнение многими частями этого требования привело к появлению циркуляра Главного штаба № 59 от 13 февраля 1907 года, подтверждавшего требование доставлять в Главное интендантское управление рисунки юбилейных жетонов и знаков, а также правила их ношения.
В первые годы XX века в частях русской армии появляются юбилейные нагрудные знаки. Прообразом для них, вероятно, послужили юбилейные знаки ряда военно-учебных заведений — Военно-медицинской академии (утвержден 8 июля 1898 года), Павловского военного училища (утвержден 7 декабря 1898 года) и Пажеского корпуса (утвержден 18 марта 1902 года). Вслед за ними ходатайства об учреждении юбилейных знаков стали возбуждаться некоторыми гвардейскими частями. Первыми были учреждены знаки в память 200-летия лейб-гвардии Кирасирского Его Величества полка (21 июня 1902 года) и 250-летия лейб-гвардии Конно-гренадерского полка (8 июня 1903 года). Вскоре этому примеру последовали и многие другие части.
Как и в случае с жетонами, инициатива учреждения юбилейных знаков на первых порах целиком исходила от войсковых частей. Главный штаб долгое время всеми силами пытался воспрепятствовать распространению этой традиции в русской армии. В частности, было отклонено ходатайство лейб-гвардии Конно-гренадерского полка об объявлении в приказе по Военному ведомству рисунка, описания и правил ношения уже утвержденного императором юбилейного знака, так как это могло дать повод к возбуждению ходатайств об учреждении подобных знаков и другими частями. И в последующие годы подобные сведения в приказах по Военному ведомству не публиковались.
Позиция Главного штаба, вероятно, оказала влияние и на мнение императора. Высочайшее повеление от 24 апреля 1904 года предписывало «о разрешенных нагрудных знаках в приказах не отдавать, а поступающие ходатайства об установлении новых нагрудных знаков отклонять». Циркуляром Главного штаба № 20681 от 7 мая 1904 года об этом было сообщено в штабы всех военных округов и во все главные управления Военного министерства.
Причины такого неприятия Главным штабом идеи учреждения юбилейных знаков были подробно изложены в составленной в 1907 году справке: «Испрашиваемые войсками юбилейные нагрудные знаки напоминают иногда своим внешним видом орденские знаки, в большинстве же случаев имеют большое сходство с нагрудными знаками высших учебных заведений или с нагрудными знаками с вензелевыми изображениями в Бозе почивающих императоров, кои жалуются обыкновенно лицам, состоящим в высочайшей свите или находившимся на службе в шефских частях. Ввиду этого, казалось бы, широкое распространение юбилейных нагрудных знаков едва ли следует признать мерою удобной и желательной с точки зрения простоты и скромности воинского обмундирования».
Тем не менее, высочайшим повелением от 17 апреля 1907 года частям все же было разрешено ходатайствовать об учреждении юбилейных знаков. При этом для частей, юбилеи которых исполнились ранее 1907 года, было сделано исключение — им также было разрешено учреждать юбилейные знаки и предоставлять право на их ношение составу части, состоявшему в ее списках в день дарования нагрудного знака.
Против этого снова возражал Главный штаб, обосновывая свою точку зрения следующим образом: «Нагрудные знаки (как и жетоны и медали) приурочиваются ко времени, оканчивающемуся со днем юбилея, почему и жалуются только служившим в данной части по означенный день так как своей службой именно за это время они лично участвовали в более или менее доблестной эпохе, теперь исполнившейся, служения своей части на пользу царя и Отечества. Все же поступившие после дня исполнившегося юбилея части права на нагрудные знаки не имеют, так как к истекшей юбилейной службе данной части они, не находясь в ней, не имели и не могли иметь никакого отношения. Вся их служба и деятельность принадлежат не прошлому, а текущему после юбилея столетию существования части, которая в свое время, в день исполнения нового юбилея, также будет удостоена высочайшей милости, может быть за еще более доблестную службу. Учреждение нагрудных знаков для частей, юбилеи коих уже исполнились, вызвало бы тем большее неудобство, что при бывших новых формированиях и мобилизации офицерский состав в частях сильно переменился настолько, что весьма возможны случаи, когда в данной части, даже праздновавшей юбилей относительно недавно, не будет ни одного офицера из числа тех, которые состояли в ней по день бывшего юбилея, и таким образом нагрудные знаки носились бы не теми, кто заслужил их личной службой за данный период столетия существования полка. Ввиду вышеизложенного, Главный штаб признавал бы соответственным нагрудных знаков для войсковых частей, юбилеи коих отпразднованы ранее 17-го апреля сего года, не учреждать». (АВИМАИВиВС. Ф. 54. On. 1. Д. 1. Л. 312—312 об.)
Несмотря на противодействие Главного штаба, большинство юбилейных знаков было учреждено начиная именно с 1 907 года (нужно отметить, что и во время действия запрета все же было учреждено и высочайше утверждено несколько юбилейных знаков. Например, были утверждены знаки в память 150-летия лейб-гвардии Гренадерского полка (13 апреля 1906 года), 100-летия лейб-гвардии Финляндского полка и 100-летия лейб-гвардии Волынского полка (12 декабря 1906 года) и 100-летия лейб-гвардии Стрелкового полка (6 декабря 1906 года). Рисунки этих знаков попали в Главный штаб, уже будучи высочайше утвержденными). С этого же времени постепенно прекращается практика учреждения юбилейных жетонов, хотя несколько частей изготовили юбилейные жетоны и после разрешения ходатайствовать о знаках. Некоторые, однако, учредили одновременно и знак, и жетон, как, например, 13-й пехотный Белозерский полк (юбилейные знак и жетон утверждены 3 апреля 1908 года). Некоторые же полки вовсе не стали учреждать юбилейные знаки.
Единых правил относительно выдачи юбилейных знаков первоначально не было. В ряде полков право ношения знаков распространялось не только на офицеров и классных чиновников, числившихся в их рядах на день юбилея или утверждения знака. Например, единогласным решением общего собрания офицеров 86-го пехотного Вильманстрандского полка, состоявшимся 10 декабря 1909 года, было постановлено ходатайствовать о разрешении выдать нагрудные знаки всем офицерам, врачам и чиновникам, находившимся на службе в полку в день утверждения правил выдачи знака, а ранее служившим — по решению общего собрания офицеров полка. Сам знак был утвержден 28 марта 1910 года.
4 декабря 1907 года император разрешил частям ходатайствовать о распространении права ношения знаков и на нижних чинов. При этом было отмечено, что знаки для нижних чинов «должны быть того же рисунка, как и для офицеров и чиновников, но из другого металла, не включать в себе частей эмалированных и присваиваться лишь тем нижним чинам, кои состояли в списках полка в день юбилея». (АВИМАИВиВС. Ф. 54. On. 1. Д. 1. Л. 315.) Одним из первых в этом отношении стал 49-й пехотный Брестский полк, офицерский и солдатский знаки которого были утверждены 29 декабря 1907 года.
В 1912 году циркуляром Главного штаба № 16 было объявлено о том, что 13 января 1912 года император «всемилостивейше соизволил на установление нагрудных знаков для нижних чинов тех войсковых частей, в коих были учреждены нагрудные знаки только для офицеров и классных чиновников, причем эти нагрудные знаки должны изготовляться по образцу офицерских, но из малоценных металлов и без эмали». («Разведчик». 1912. № 1113. С. 137.)
Утверждение правил выдачи знака могло происходить спустя какое-то время после его учреждения. Например, юбилейный знак лейб-гвардии Стрелкового полка был утвержден 6 декабря 1906 года, а правила его выдачи — лишь 9 февраля 1908 года. Право на его ношение предоставлялось: «а) офицерам и классным чиновникам, состоявшим в списках лейб-гвардии Резервного пехотного полка 29 июня 1899 г. и ранее служившим в нем и в кадровом батальоне лейб-гвардии Резервного пехотного полка, б) офицерам и классным чиновникам, поступившим в лейб-гвардии Резервный пехотный полк после 29 июня 1899 г. и состоявшим в списках лейб-гвардии Стрелкового полка в день высочайшего утверждения юбилейного нагрудного знака 6 декабря 1906 года, в) офицерам и классным чиновникам, поступившим в лейб-гвардии Стрелковый полк после 6 декабря 1906 года и состоявшим в списках сего полка к 6 декабря 1907 года, г) всем нижним чинам, состоявшим в списках того же полка 6 декабря 1906 года и 6 декабря 1907 года, и д) всем нижним чинам срока службы 1904 года, уволенным в запас в 1906 и 1907 годах и не получившим права ношения нагрудного знака на основании пункта «г»». (АВИМАИВиВС. Ф. 23. Оп. 88/2. Д. 4. Л. 60-60 об.)
Некоторые гренадерские полки отмечали не только юбилеи своего существования, но и присвоения им того или иного наименования по географическому принципу, распространяя при этом право ношения знаков на офицеров, состоявших в их списках на день хотя бы одного из этих юбилеев. Например, утвержденный 17 апреля 1908 года знак в память 200-летнего юбилея 5-го гренадерского Киевского полка носили как состоявшие в списках полка в день празднования юбилея (25 июня 1900 года), так и те, кто состоял в списках полка в день 200-летия наименования полка Киевским (10 марта 1908 года). Так же поступил и 9-й гренадерский Сибирский полк, учредивший знак в память об исполнявшемся 10 марта 1908 года 200-летии наименования полка «Сибирским» (знак утвержден 21 декабря 1907 года).
Окончательно статус юбилейных нагрудных знаков был оформлен высочайшим повелением от 21 декабря 1910 года: «В целях установления постоянного воспоминания в частях войск о вековой их службе присвоить существующим уже нагрудным юбилейным знакам наименование полковых нагрудных знаков и предоставить право их ношения всем офицерским, классным и нижним чинам, поступившим на службу в части войск после празднования ими юбилеев и имеющим поступать впредь. В соответствии с сим ныне установлено, что право ношения имеющих быть впредь учрежденными полковых нагрудных знаков должно быть предоставляемо всем офицерским и классным чинам, служившим в частях войск до празднования юбилея, и всем офицерским, классным и нижним чинам, числившимся в списках части войск в день юбилея и поступающим на службу после такового. При этом высочайше поведено, что приобретение знаков для нижних чинов должно зависеть от усмотрения частей войск и производиться на средства этих частей без всяких расходов казны. В развитие высочайшего повеления 21-го декабря 1910 года, в 6-й день марта сего года последовало высочайшее соизволение 1) на распространение на чинов всех вообще штабов, управлений, заведений и учреждений Военного ведомства, коим по случаю юбилеев их существования дарованы нагрудные знаки, права ношения сих знаков на тех же основаниях, кои установлены вышеприведенным высочайшим повелением 21-го декабря 1910 года в отношении полковых нагрудных знаков, и 2) на сохранение впредь названия «полковые» только за нагрудными знаками исключительно полков и на наименование всех прочих юбилейных знаков «нагрудными». (Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 970. Оп. 3. Д 1012. Л. 124—124 об.)
До этого знаки, имевшие статус полковых, существовали лишь у некоторых гвардейских полков, причем в ряде случаев те же полки имели помимо этого еще и юбилейные знаки.
Нагрудные юбилейные знаки стали одним из отличительных знаков части. Именно таким образом их и воспринимали в войсках: право на ношение утвержденного 27 апреля 1911 года знака Гренадерского саперного батальона было предоставлено всем гренадерским саперам, как прежних поколений, так и последующих «для наглядного обозначения принадлежности их к одной общей войсковой семье, духовно спаянной на всю жизнь». (Ракинт В.А. «История Гренадерского саперного Его Императорского Высочества Великого Князя Петра Николаевича батальона». 1-е дополнение. 1897—1914. Казань, 1915. С. 77.)
5-й гусарский Александрийский полк позаботился о доставлении знаков и тем чинам полка, которые служили в других частях или находились в отставке. Для этого в газете «Русский инвалид» было напечатано объявление: «5-й гусарский Александрийский Ее Величества государыни императрицы Александры Федоровны полк доводит до сведения бывших офицеров полка, что в 1-й день октября 1913 года высочайше утвержден полковой юбилейный нагрудный знак, право ношения которого присвоено всем чинам полка, как состоящим теперь в полку, так и прежде служившим. Желающие воспользоваться этим правом должны сообщить на имя командира полка, гор. Самара — чин, имя, отчество, фамилию, год поступления в полк, выхода из полка, адрес и количество знаков. По получении этих сведений полк высылает знаки, удостоверение на право ношения его и печатное о нем положение. Высылается наложенным платежом».
Не случайно и то, что в 1912 году, когда возникла мысль выпустить почтовые карточки с краткими хрониками полков, в качестве иллюстраций к ним планировалось использовать изображения юбилейных знаков. Приказами по войскам гвардии и Петербургского военного округа №№ 84 и 191 войсковым частям предписывалось выслать в Генеральный штаб их изображения, а также сведения о них и краткие хроники полков. Планировалось также издание альбома юбилейных знаков.
Автором проекта знака был, как правило, офицер части. Иногда для выработки проекта в полку создавалась особая комиссия. Ходатайство об учреждении знака вместе с рисунком (в двух экземплярах) и описанием (также в двух экземплярах) через распорядительную часть Главного штаба представлялось на высочайшее утверждение, после чего часть обязана была представить образец знака или его рисунок с описанием в магазин образцов Технического комитета Главного интендантского управления.
Представленные на утверждение проекты знаков внимательно рассматривались. Так, в январе 1908 года Главный штаб направил в Технический комитет Главного интендантского управления ходатайство об учреждении двух знаков (вероятно, офицерского и солдатского) и двух жетонов 13-го пехотного Белозерского полка с просьбой ответить на вопросы: «1) действительно ли проекты знаков и жетонов для 13-го пехотного Белозерского полка включают в себе бывший герб этого полка, 2) совершенно ли точны изображенные рисунки с прежним гербом и который именно из двух жетонов совершенно тожествен с этим гербом, 3) когда состоялось упразднение сего полкового герба, и 4) какие размеры, по ширине и длине, признавались бы наиболее соответственными для каждого из проектированных знаков».
4 февраля был получен ответ следующего содержания: «1) по сличении с имеющимся рисунком полкового герба проекты нагрудного знака и жетонов действительно заключают в себе бывший полковой герб 13-го пехотного Белозерского полка, высочайше утвержденный 8 марта 1730 года, 2) на основании исторических данных известно, что распоряжение об отмене полковых гербов состоялось 31-го декабря 1797 года и 3) в настоящее время, согласно высочайше утвержденных образцов нагрудных знаков, Техническим комитетом признается возможным допускать размеры знака: длиною до 1,7 дюйма и шириною до 1,3 дюйма, причем знаки эти могут быть окаймлены лентою с надписями (но не какою-либо орденскою) и не должны помещаться в круге из лавровых и дубовых веток, составляющем принадлежность ученых знаков». На аналогичный запрос относительно знаков 10-го драгунского Новгородского и 8-го стрелкового полков 6 февраля 1908 года был дан такой ответ: «Из двух представленных рисунков нагрудных знаков 10-го драгунского Новгородского полка рисунок № 1 по размерам слишком велик, а № 2 — по размерам подходит к высочайше утвержденным нагрудным знакам. Что же касается нагрудного знака 8-го стрелкового полка, то ни по размерам, ни по общему очертанию он не подходит к высочайше утвержденным нагрудным знакам».
Как видно из приведенных выше цитат, правила, касающиеся внешнего вида жетонов, распространялись и на знаки — запрещено было использовать изображения орденских лент и, вероятно, орденских знаков. Кроме того, во избежание сходства со знаками военно-учебных заведений авторы проектов юбилейных знаков не должны были использовать изображение лавровых и дубовых венков. Однако эти правила соблюдались не строго. Известно множество знаков, выполненных с использованием «запрещенных» элементов.
На право ношения знака выдавалось удостоверение, подписанное командиром части, это право заносилось в формулярный список офицера.
Носились нагрудные знаки офицерами и чиновниками на мундире, вицмундире, сюртуке, кителе и мундирном фраке на левой стороне груди, на высоте, равной половине длины от воротника до талии, левее орденских звезд и вензелевых изображений. Нижние чины носили их на мундирах, фланелевых и форменных рубахах. В 1913 году нижним чинам было разрешено носить полковые знаки на шинелях.
Илья ХОХЛОВ
Иллюстрации к статье были любезно предоставлены А.В. Вороновым и М.С. Селивановым, за что автор выражает им искреннюю признательность.
Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 71 (ноябрь 2009), стр.92