Посторонние изображения на монетах

Начинающий коллекционер иногда полагает, чтo видит на поле монеты лишь то более или менее сложное изображение, которое предусмотрено проектным решением, и находится оно на фоне чистого и гладкого монетного поля, как аккуратный чертеж на белоснежном ватмане. Но все немного не так, а то и вовсе не так.

Изучая российские монеты и отмечая у них многообразные особенности и дефекты, можно посетовать, что нередко коллекционеры путают некоторые из них, весьма разные, из-за того, что не понимают причин их возникновения.

Особо я признателен московскому коллекционеру-исследователю Николаю Дымченко. Занимаясь нумизматическими разработками параллельно со мной, он сумел технически грамотно, доходчиво и подробно изложить причины дефекта, называемого «соударением штемпелей», четко отделив его от другого, возникающего при тиснении заготовки «залипушкой» (прежде отчеканенной монетой, залипшей в штемпеле). Любезно предоставив мне еще весной 2007-го возможность ознакомиться с его (неопубликованной поныне) рукописью, единомышленник усилил мое давнее желание составить обзор по теме, данной в заголовке.

* * *

Ниже дано краткое описание видов посторонних изображений, обнаруженных нумизматами, коллегами и мною самим. По возможности изложение дано в очередности этапов, пройденных фрагментом сплава от прокатки монетной полосы калибровочными валками до чеканки доработанным штемпелем.

* * *

1.     Следы прокатки или юстировки. У некоторых российских монет первой половины XIX века на одном или нескольких участках поля бывают видны системы частых тонких параллельных бороздок (царапин), пересекающих иногда и детали изображения, но лучше всего заметных на кантике. Отмечаются они также у двухабазовиков, золотых и серебряных монет для Польши и монет Польского восстания 1831 года (нередко — у западноевропейских серебряных монет XVIII—XIX вв.). У коллекционеров и исследователей и поныне нет единого мнения о том, на каком этапе технологического процесса появлялись эти бороздки. Одни считают их следами прокатки монетных полос, другие — следами юстировки заготовок с избыточным весом. Операции различны по назначению, но результаты их похожи — системы бороздок, появившихся на металле перед тиснением изображения. До специального исследования разделять бороздки трудно; возможны лишь версии. Например, у золотых русско-польских монет более вероятны следы юстировки, а у небольших серебряных монет — следы прокатки. В то же время особенности бороздок позволяют отличать их от похожих царапин — грубых механических дефектов, полученных при обращении монет или их побочном использовании.

* * *

2.              Маркировочное клеймо — изредка чуть заметная на монетах надчеканка особого рода, проставлявшаяся на монетных полосах и означавшая, возможно, сорт металла, номер партии проката или учетный номер приемщика. Впервые об этом я узнал от Георгия Евдокимова, одного из самых внимательных и придирчивых российских нумизматов. Если же такие клейма мало кто замечает, то вот почему. Из каждой полосы вырубали многие тысячи, а то и десятки тысяч заготовок. Если небольшое клеймо ставили в углу (где при необходимости его проще отыскать), то после вырубки заготовок оно могло оставаться на обсечках, направляемых в плавильню вместе с обрезками. (По данным Николая Ерина, при современной металлообработке клеймо с номером плавки, маркой стали или знаком производителя вовсе не обязательно стоит в углу.)

Возможно, клеймо забивали перед подачей монетной полосы на обрезной стан. Попавшее же в контур монетной заготовки клеймо наверняка полностью уничтожалось или сильно деформировалось при чеканке монеты, окончательно теряя четкость в процессе ее обращения. И удивительно ли, что встречается, возможно, лишь на одной из ста тысяч однотипных монет. Столь малый шанс мешает обнаружению маркировочных клейм: внимательный дотошный исследователь должен еще заметить эти небольшие следы, похожие на волоски.

Полосы клеймили и в советский период. По данным крупнейшего знатока советских монет Ивана Рылова, обнаружение клейма на медно-никелевых монетах 1931— 1934 годов не является экстраординарным. Есть они и на некоторых пробных монетах, например, 1956 года (см. об этом подробнее в книге Владимира Кузнецова «Монетный брак, монетное производство, фальсифицированные монеты СССР и современной России», 2009).

* * *

3.              Клеймо на маточнике. У некоторых медных копеек 1711 и 1713 6/6 (отчеканенных на Кадашевском монетном дворе), а изредка и у проволочных копеек той поры, есть заглубленная литера «Ц» (на правой задней ноге коня). Клеймо «Ц» было выбито с неясной целью еще на маточнике, и, строго говоря, на монете его следует относить к изображениям невыясненного назначения, а не к посторонним.

* * *

4.              Следы токарной обработки рабочей поверхности штемпеля представляют систему очень тонких заглубленных витков спирали. На такую поверхность незакаленного штемпеля переводят затем с маточника изображение будущей монеты (негативное заглубленное). При этом детали изображения маточника (приподнятые над гладким полем), передавая усилие пресса, давят на незакаленную, покрытую спиральными бороздами, поверхность штемпеля, подминая и затискивая их фрагменты, но не уничтожая полностью, — спирали оказываются «захороненными» в углублениях рельефа штемпеля.

После перевода изображения с маточника на штемпель, часть его поверхности (соответствующей участкам поля монеты без изображения) с незаглубленными фрагментами спиралей тщательно шлифуется. При полном удалении этих фрагментов в соответствии с тщательностью шлифовки и способом обработки иногда достигается очень высокое качество штемпеля, его закаливают, и он готов к работе. Отчеканенные им экземпляры называют «монетами в улучшенном исполнении» — поле сверкает, изображение матовое.

При десятикратном увеличении видно, что все детали рельефа монеты (на штемпеле — заглубленного) сплошь покрыты фрагментами спиралей. Поэтому наиболее мелкие детали, в частности гербы, едва видны.

Примечательно, что экземпляры с пометками Ппс, AU и EF в аукционниках, по сути, имеют обычно состояние ниже указанного. Любая, даже самая высокая степень сохранности не гарантирует отличного, тем более «идеального» состояния монеты.

Спирали обнаружены, в частности, у 15-копеечника 1837-го и у 3-копеечника ЕМ образца 1860 года. Вероятны находки и более ранних монет с подобным дефектом. Спирали от токарной обработки краевой части торца штемпеля обнаружены на канте одной из полушек ЕМ Александра II.

* * *

5.              Лишние литеры. Этот мелкий, допускавшийся брак формально относится к посторонним изображениям, хотя, по сути, это орфографические ошибки, вызванные проявлением человеческого фактора (полуграмотностью либо рассеянностью монетчика). Например, на одной из монет, отчеканенных на Красном монетном дворе в 1718 году, указано: «ГРИВЕНэННИКЬ» (!). Нечто подобное есть и на некоторых 2-грошевиках, отчеканенных на Кенигсбергском монетном дворе в 1759 году (есть и «GROSUSS», и «GROSSUS»).

* * *

6.              Следы соударения штемпелей. Коллекционеры давно обращают внимание на бракованные монеты, отчеканенные штемпелями с дефектом «соударения штемпелей», но поныне путают его, причем совершенно необоснованно, с дефектом, возникшим при чеканке «залипушкой».

Если твердость металла обоих штемпелей после закалки примерно одинакова, то обобщенно картина выглядит так. На тех участках, где на обоих штемпелях гладкие поверхности, и на тех, где на обоих штемпелях — заглубления, заметного перемещения металла при соударении штемпелей не происходит. Если же на нижнем штемпеле — гладкий участок, а на верхнем — заглубление (или наоборот), металл перемещается к штемпелю, у которого здесь заглубление. Если твердость металла у штемпелей разная, то деформируется более «мягкий» из них.

То есть при технологическом сбое «соударения штемпелей» с одного штемпеля на другой передается лишь часть его изображения, причем там, где на гладкое поле одного из штемпелей проецируется (в заглубленном отражении) изображение с другого штемпеля. Переходящий, выпуклый, контур изображения от другого штемпеля прерывается контурами собственного, заглубленного, изображения.

В итоге на поле у монеты, отчеканенной штемпелем, участвовавшим в соударении, нет наложения пересекающихся контуров от разных штемпелей, а есть сочетание стыков «своего» (выпуклого) и «чужого» (заглубленного) изображений.

Если один из штемпелей (одинаковой твердости), испытавших соударение, заменяют в штемпельной паре новым, то у отчеканенной полуобновленным комплектом I монеты одна сторона — с нормальным изображением и выпуклым рельефом, а другая — со сложным сочетанием участков выпуклого и заглубленного рельефа. (Часто на монете видно изображение от аналогичного штемпеля оборотной стороны, но из другого штемпельного комплекта.)

* * *

7.              Теневой контур. У многих рублевиков XVIII века, в основном Анны, Елизаветы и Петра III, возле титулатуры или номинала (бывают и на медных монетах), можно увидеть как бы «светлые тени» вовне от букв, не удаляемые при чистке монеты.

Если предположить, что это следствие двойного удара, — столь сильного, что от первого касания штемпеля на заготовке не осталось рельефных следов, а лишь эфемерные цветовые контуры, — то удваивались бы все контуры, чего, собственно, и нет. Мнения коллег, и мое личное — это следы радиально направленных потоков металла при тиснении. Ближе всех к истине, на мой взгляд, А.Б. Соболев.

По его мнению, «светлые тени» — это зафиксированные «следы» мгновенных (кратковременных) потоков частиц монетного сплава, которые «пошли» не на формирование литер круговой легенды, а переместились при центробежном «рывке» (в момент фазового перехода под давлением монетного пресса) в кольцевую зону, шириной около 2—3 мм, вовне от литер.

* * *

8.              Радиальные штрихи (бороздки). Лучше всего бывают видны у крупных медных монет второй половины XVIII века. Определяют фактуру значительной части поля монеты. Проявляются как вокруг срединного элемента изображения, так и вовне от круговой легенды, иногда же занимают лишь какой-то сегмент монеты. Мнения исследователей о причинах их возникновения различны, и на предварительном этапе есть лишь вопросы. Не следы ли это чеканки штемпелем, получившим в результате работы такой прихотливый рисунок износа рабочей поверхности? Не следы ли это радиально направленных потоков металла, возникавших при чеканке? Внешнего вида они не портят, а иногда даже усиливают положительное впечатление, оттеняя художественные достоинства монеты как миниатюрного культурно-исторического памятника.

9.              «Зеркалка». В результате технологического сбоя — залипания в штемпеле прежде отчеканенной монеты («залипушки», уже получившей предусмотренное дизайном изображение) и продолжения тиснения заготовок новообразованной парой «залипушка»/штемпель, происходит тиражирование бракованных монет, называемых «зеркалками».

Нередко «зеркалкой» называют монеты, отчеканенные штемпелями, испытавшими соударение (см. пункт 6). Но тот, кто напряжет воображение и представит себе, куда при таком варианте выдавливается металл, разберется, что перед ним. У большинства бракованных монет подобного вида налицо пересечение выпуклых и заглубленных контуров, у «зеркалки» же большая часть поля занята зеркально отраженным заглубленным изображением, а часть — гладкая, без дополнительных контуров. Значит, происходила чеканка штемпелем, испытавшим соударение, либо же — такая операция.

Вот цех, где идет чеканка. У одного из прессов в штемпеле залипла монета, персонал этого не заметил и «гонит брак», сбрасывая «зеркалки» в корзину для готовой продукции. Наконец, заметив сбой, работу приостанавливают и после извлечения «залипушки» (иногда она отделяется сама) решают, что делать дальше.

Такой брак, как «зеркалки», подлежит переплавке, но, опасаясь наказания за халатность, монетчики пытаются «замести следы», вновь направив «зеркалки» под пресс. Возобновив работу, ставят к станку пустую корзину для монет, отчеканенных по технологии. В отставленной же корзине подкладчик или подмастерье пересматривает монеты, отбирая «зеркалки» (а заодно, видимо, иной серьезный брак). Конечно, тот, кто отважился на перечеканку партии «зеркалок», ясно представляет конечный продукт своего «творчества».

На сторону «зеркалки», отчеканенной «залипушкой» (условно назову ее «аверсом»), наносят новое, положенное ей, изображение. В итоге заглубленное ранее зеркальное изображение частично перекрывается выпуклым изображением, необходимым по дизайну (передаваемым с заглубленных частей соответствующего штемпеля).

На изображение же «реверса», изначально оттиснутое правильно, должно накладываться собственное изображение. Но сколь аккуратно подкладчики ни пытались бы совместить изображение «реверса» подкладываемой «зеркалки» и нижнего штемпеля, достигается это редко (если такое вообще возможно). В идеальном, статистически выпадающем, случае полного совпадения на «реверсе» происходит дополнительное, усиленное тиснение рельефа. Но чаще контуры не совпадают из-за углового разворота. Такой эпизод, по сути, — вариант двойного удара.

Итак, на «аверсе» «зеркалки», попавшей под удар нормальной штемпельной пары, возникает сложнейшее наложение необходимого по дизайну (правильного, выпуклого) изображения на предыдущее, дефектное (заглубленное, зеркальное). Еще сложнее для изучения вариант, когда «зеркалка» при исправлении перевернута. Название «исправленная зеркалка» отражает (хотя и не достаточно точно) сущность нового нумизматического объекта: следы «зеркалки» сохраняются, на монету «смотреть страшно», и, конечно, она — никудышный денежный знак. Строго говоря, по-настоящему «исправленная зеркалка» — это та, что переплавлена и после ряда операций превратилась в новую отчеканенную монету.

«Исправленные зеркалки» встречаются чаще обычных, ведь их, в основном, сразу переплавляли, и те, что распределены ныне среди нормально отчеканенных монет, не дают верного представления о тогдашней доле этого брака. Однако во вспомогательных подборках, дополняющих частные собрания, «зеркалок» очень много: для коллекционеров «чем хуже — тем лучше», они чрезвычайно радуются, усиливая впечатление от нормальной монеты прекрасного качества за счет контраста с «зеркалкой» либо «исправленной зеркалкой».

Еще одно наблюдение: среди бракованных монет XIX века, как правило, встречаются обычные «зеркалки», а «исправленные» — нет, среди же монет XVIII века — по-моему, наоборот.

* * *

10.          Двойной удар — удвоение значительной части (или некоторых контуров) изображения, дефект, весьма характерный для монет XVIII века, в особенности для медных. Возможны два варианта:

1.              «Чистый» двойной удар — удвоение изображения с обеих сторон монеты, чаще с некоторым разворотом.

2.              Двойное изображение, возникающее при исправлении «зеркалки» на ее «реверсе» (см. пункт 9), — этот вариант пореже.

Причина не вполне понятна. Возможно, связан с пружинящим движением штемпеля; случался и тройной удар.

Если двойные контуры изображения при чеканке монеты вне кольца могут быть либо параллельны, либо иметь разворот, то при чеканке в кольце возможен лишь разворот.

Особого внимания заслуживает двойной удар цифирным пуансоном.

Встречаются монеты, где одни детали изображения имеют утроенный контур, а другие — удвоенный, большая же часть деталей имеет один четкий контур. Возможное объяснение: одна часть контуров от первого удара (а иногда и от первого, и от второго) «переработана», «затиснута» последующим (и окончательным ударом), а другая часть — нет. Это хорошо видно по аверсу рублевика 1730 года, любезно предоставленного для изучения московским коллекционером Терманом Плотницким. Примечателен и дефект на лицевой стороне золотой полтины (представленной в Журнале Русского Нумизматического общества, США). Портрет императрицы в отличие от титулатуры имеет двойной контур: двойной удар произошел еще при переводе портретного изображения с маточника на штемпель, а он затем воспроизвел двоение и на самой монете, тогда как титулатура была набита на штемпеле литерными пуансонами более тщательно.

Изредка встречаются медные монеты 1860-х и 1870-х годов, чеканка которых заведомо должна была происходить в кольце, но, тем не менее, с отчетливыми следами повторного удара по отчеканенной монете, смещенной из начальной позиции. Монету отчеканили, поднятием нижнего штемпеля она была выведена из кольца, началось ее перемещение в горизонтальном направлении (чтобы освободить место для следующей заготовки), но очередной удар штемпеля из-за какого-то сбоя произошел еще до того, как монета была полностью удалена.

* * *

11.          Следы повторного удара после переворота. В медной чеканке XVIII века нередко случалось так, что обе стороны монетной заготовки после получения нормального изображения от соответствующих по технологии штемпелей вдогонку получали наложенные изображения от противоположных штемпелей. На каждой стороне монеты вроде бы должен быть одинаковый «суммарный» набор изображений, но полного повтора нет. Обусловлено это как прихотливым сочетанием гладких и заглубленных участков на штемпеле, так и выпуклых участков на каждой из сторон монеты.

Простую и логичную причину этого явления объясняет Г. С. Евдокимов. Если после первого удара штемпельной парой изображение одной или обеих сторон выходит очень нечетким, а сама монета — явно дефектной, монетчики бросают ее в корзину для бракованной продукции. После завершения чеканки всей партии и пересмотра бракованных монет, одну их часть отправляют на переплавку, другую — на перечеканку. При этом монету кладут произвольно, любой стороной. В итоге новое изображение будет представлять либо фактически двойной удар со значительным разворотом, либо повторный удар (после отбраковки, а затем выборочного возврата монеты под пресс). Перечеканку бракованной монеты могут провести на любом из нескольких работающих в цеху одновременно станков. Вторичное изображение, оттиснутое другой парой штемпелей, может иметь заметные штемпельные отличия.

Поскольку все изображения у такой бракованной монеты выпуклые, то этот дефект нельзя спутать с дефектами, возникающими как следствие залипания монеты, соударения штемпелей или «глубокого прочекана».

* * *

12.          «Глубокий прочекан». Нумизматическое понятие, дефект, изредка обнаруживаемый у серебряных монет XVIII века, но в целом монетному производству, кажется, мало присущий. (Еще недавно о нем у исследователей были лишь смутные догадки.) Суть явления: при тиснении на монетной заготовке изображения, предусмотренного проектом, контур какой-то детали проецируется и на оборотную сторону монетного кружка, что проявляется в малозаметном «проседании» поверхности поля.

Выскажу такую версию. Поскольку при тиснении и заполнении углублений рельефа на «реверсе» подток нужного количества металла от соседних участков заготовки запаздывает, то возникает дефицит металла, и на «аверсе» образуется вдавленный контур, хотя и не так резко очерченный, как на «реверсе» либо у соответствующей детали на штемпеле «реверса».

«Глубоким прочеканом» называют не только дефект (явление) и процесс, но и продавленный контур, а также, метонимически, и саму монету с подобным дефектом (если, конечно, этот дефект является самой интересной особенностью данной монеты).

* * *

13.          Следы вырубки. Иногда моим коллегам и мне попадаются малопонятные нумизматические объекты, не являющиеся перечеканами, — вроде бы хорошо известные, несомненно, подлинные монеты, сохраняющие следы прежде отчеканенных и порой даже идентифицируемых монет, из которых заготовки вырубили.

Например, полуполтинник 1743 года с остатками надписи, набранной более крупным, чем свойственно этому номиналу, шрифтом и с радиусом кривизны явно большим, чем у легенды полуполтинника. Попадаются и 2-копеечники 1773 ЕМ и соседних годов с эфемерными следами постороннего изображения. Больше же всего известны с чужеродными следами подобного рода сестрорецкие копейки 1757—1758 годов.

Во всех этих эпизодах заготовками служили вырубки из монет большего диаметра. Смысл вырубки: утилизация, пусть и не полная, не подходящих по каким-то причинам для денежного обращения, бракованных либо зарубежных, монет, с уменьшением доли таких дополнительных трудоемких операций, как переплавка, прокатка и др. Обрезки также использовались, но в очередном цикле монетного производства, после переплавки. В некоторых случаях, после ряда операций, включающих вырубку кружков и чеканку монет, 40—50% теоретически возможной стоимости удавалось получить уже сразу, а остальные 50—60% — лишь после переплавки обрезков и последующих операций.

По мере накопления материала эпизоды 1743 и 1773 годов отчасти прояснены. На кружке меньшей толщины могли отчеканить полтину (и она получилась нестандартного веса) или же мог оказаться неудачным портрет императрицы (что вероятно для начала 1740-х). А пятаки 1770-х годов на тонких заготовках чеканили нередко. Эпизод с копейками 1757—1758 годов понятен — шведские монеты в 1 эре были великоваты для непосредственной перечеканки в копейки 16-рублевой стопы. Не ясна лишь технология вырубки монетных заготовок из кружков немного большего диаметра (если при вырубке не совпадали центры, то вроде бы должны возникать перекосы и сильная деформация вырубленного кружка). Но раз такую вырубку применяли, значит, монетчикам она была привычна. И. Рылов сообщал и о 2-копеечнике 1837 ЕМ на вырубке из 2-копеечника Павла I, а нумизмат-исследователь Александр Храменков продемонстрировал иранскую медную городскую монету весом около 5 граммов на вырубке из 2-копеечника образца 1810 года (с нормативным весом 13,65 г).

Более внимательное изучение монет наверняка позволит со временем обнаружить немало аналогичных экземпляров.

* * *

14.          Литерные и фигурные контуры невыясненного происхождения. Известно несколько эпизодов с появлением контуров, происхождение и назначение которых неясно:

1) Екатеринбургские пятаки 1803 и 1807 годов с зеркально отраженной литерой «Е» (то есть «И») возле державы (один из них показал смоленский коллекционер- исследователь Александр Сафонов).

2) 15 копеек/1 злотый 1836 СПБ НГслитерами «Д» и «Е» над гербовым орлом (впервые представлен московским коллекционером Анатолием Вяткиным).

3) 5-рублевик 1839 СПБ АЧ, у которого кольцевым 

контуром охвачены плечи и голова Св. Георгия, верхняя часть его копья и голова коня (см. статью 

ростовского нумизмата Владимира Назарова «Святой Георгий «в нимбе», «Антиквариат...», № 7—8 (39), 2006; исследователь аргументированно выдвигает две «технологические версии» появления этого дополнительного контура; я же вовсе не исключаю, что отважиться на такую вольность мог и монетчик-христианин).

Иногда требуются немалые усилия, чтобы выяснить, нанесена ли какая-то деталь на штемпель (и тогда она попадает в сферу интересов этой статьи) или на саму монету. Бывают эпизоды, когда полной ясности так и не удается достигнуть: мнения специалистов расходятся. Очень показателен пример с рублевиком 1723 года, представленным здесь.

* * *

15.          Необъяснимые изображения. Неисчезающий тревожный интерес вызывает загадочный фрагмент (как и положено — выпуклый) пальмовой ветви на аверсе 5-копеечника Екатерины II (рядом со скипетром) — его появление необъяснимо при любых вариантах логической и технологической реконструкции.

Подтверждается предположение, что изображение на штемпеле собиралось (последовательно составлялось из отдельных фрагментов будущего полного изображения). Если бы изображение пальмовой ветви наносилось на штемпель по одной иголке, то, будь место нанесения фрагмента намечено (по рассеянности?) ошибочно, операцию прервали бы уже после нанесения двух-трех иголок, но во фрагменте пальмовой ветви иголок больше, значит, он наносился сразу.

Может, был крупнодетальный пуансон с изображением пальмовой ветви (иголки косо вверх)? У него, как и на монете, была правая кривизна, но ведь этим пуансоном нельзя нанести справа на штемпеле заглубленное изображение пальмовой ветви так, чтобы у нее на монете была левая кривизна и иголки оставались косо вверх (можно было бы нанести изображение на штемпеле справа, но с левой кривизной, и иголки были бы направлены косо вниз).

Если же на монетных дворах иногда появлялись необычные пуансоны с пальмовой ветвью, то зачем вообще они были нужны? Возможно, легче ответить на вопрос: почему фрагмент пальмовой ветви на той стороне монеты, где гербовый орел. Ход рассуждений: готовя оборотный штемпель, выбили пальмовую ветвь «неправильным» пуансоном (притом справа на штемпеле). Исправляя промах, сделали из намечавшегося оборотным штемпелем — лицевой (там по сторонам гербового орла есть свободное место, и на фрагмент пальмовой ветви никакое изображение не накладывалось), а оборотный штемпель выгравировали правильно, на торце уже другой болванки. Все же главный вопрос: кто и зачем делал фигурный пуансон с левой пальмовой ветвью?

Подобного рода находки достаточно вероятны: нередко у коллекционеров появляется информация о монетах с контурами неясного происхождения (корона, крыло либо отдельные перья гербового орла и др.), появление которых необъяснимо. Редко какую из них удается исследовать лично. А сколько информации о подобных предметах, рассредоточенной «по городам и весям», до исследователей не доходит?

* * *

16.          Передатировка — нумизматическое понятие, особый вид доработки хорошо сохранившегося штемпеля, продлевающей срок его работы по истечении календарного года, перебивка цифирным пуансоном последней цифры в дате, а иногда и двух-трех. «Передатировка» — это и сама монета, отчеканенная таким штемпелем. Разница между исходной и конечной датами — один-два года, но иногда и 15—20 лет. Точно определить забитые контуры сложно, и порой не понятно, какая дата была на штемпеле до передатировки. Не менее важно то, что и новые цифры иногда не ясны.

Порой бывает, что на штемпеле целиком зачищен участок с датой, но эфемерные следы прежних цифр угадываются под новыми. Это выявилось при изучении группы 2-копеечников 1800 ЕМ (см. статью «Медные монеты Павла I» в журнале «Антиквариат...», № 5 (47), 2007).

Случается двойной удар тем же цифирным пуансоном либо повторный случайный удар другим пуансоном.

* * *

17.          Перебивка обозначения монетного двора. Близка по исполнению к передатировке штемпеля, но проводится литерными пуансонами (следы удаленных литер остаются). Хорошо известны перебивки: СПМ -> СМ (5-копеечники Екатерины II; AM -> ЕМ (копейка Павла I), СПБ -> ИМ (2-копеечники, копейки и деньги Александра 1).

* * *

18.          Перебивка знака минцмейстера. Очень близка по исполнению к двум предыдущим операциям (следы удаленных литер остаются). Отмечается у серебряных и медных монет разных номиналов первой половины XIX века (у медных монет 1810—1814 годов в сочетании с перебивкой обозначения монетного двора).

* * *

19.          Следы доработки поля штемпеля. Монетчики, стараясь, по возможности, сделать поле штемпеля очень гладким, обрабатывают его различным инструментом. Удаляя грубые дефекты, зачищают поле, однако при этом на нем возникают царапины и борозды, которые при тиснении заготовки дают на поле монеты отдельные выпуклые тонкие полосы, а то и системы полос. В отличие от следов центробежных потоков металла, хаотично разбросанные следы доработки поля штемпеля не улучшают впечатления от монеты. Положительные моменты: эти полоски, пока еще являясь дополнительным доказательством подлинности монеты и информируя об особенностях технологии, позволяют почувствовать неповторимый колорит эпохи.

Особо отмечу эфемерные следы букв, появившиеся на монете из-за того, что она отчеканена доработанным штемпелем, где соответствующие литеры должны были быть, в соответствии с изменением проектного рисунка, полностью удалены (и выбиты в другом месте). Характерный пример — некоторые 2-копеечники 1802 ЕМ со следами литер «Е» и «М» под лапами гербового орла.

20.          Перечеканка — нумизматическое понятие, целенаправленное, в соответствии с правительственным решением и проектом, повторное (или более) тиснение нового изображения на монете, полностью или частично сохраняющей начальное изображение. Выполненное в «неположенные» годы, оно может стать причиной появления у новых монет необъяснимых деталей (например, у рублевиков и полтин после 1743 года).

О перечеканках специалистами написано немало (см. также статьи «Медные монеты Павла I» и «Перечеканки монет в Российской империи» в журнале «Антиквариат...», № 10 (41), 2006). Перечеканы представляют огромный комплекс монет и множество комбинаций разных изображений, которые описать невозможно, да и не нужно. Перечеканки бывают целенаправленными, пробными и случайными (включая связанные с проявлением человеческого фактора).

Монеты, связанные с перечеканками, делятся на две группы:

I.               Перечеканы, появившиеся в соответствии с правительственными документами, регламентирующими кампании по проведению перечеканок. Это широкий, но четко определенный типовой набор монет, среди которых проводится тщательный поиск, иногда дающий прогнозируемые находки.

II.              Обычные монеты, но такие, среди которых при тщательном изучении неожиданно выявляются не прогнозируемые, при традиционном подходе, перечеканы. Общее направление исследований меняется от обнаружения неожиданных монет к поиску документов, объясняющих такую перечеканку. В этой, пока еще весьма ограниченной, группе есть два вида находок:

1) монеты, где заготовками взяты какие-либо зарубежные или не предполагавшиеся российские монеты (см. пункт 13);

2) зарубежные монеты или монеты протекторатов России, если российские медные монеты послужили для них заготовками: монеты Ионических островов 1801 года, иранские городские монеты первой трети XIX века, хивинские монеты 1919 года, афганские монеты 1919 года.

* * *

21.          Порча штемпеля. В 2007 году в клубе Московского нумизматического общества был продемонстрирован весьма необычный екатеринбургский пятак образца 1830 года. Поверх изображения гербового орла и по полю монеты диагонально, несколькими рядами расположены «бусины». Очевидно, что пятак оттиснут штемпелем, где «бусины» заглублены по существующему проектному рельефу. По версии владельца, таким образом на монетном дворе могли забраковать подлежавший уничтожению штемпель (причем тот, что не мог быть уничтожен сразу), чтобы исключить злоупотребления. Оттиск на монетном кружке был сделан, чтобы убедиться: монеты, пригодной для обращения, этим штемпелем уже не отчеканить.

Если безотлагательная забраковка отработанных штемпелей в XVIII и XIX веках была обычна, то могут обнаружиться и другие «демонстрационные образцы, подтверждающие непригодность штемпеля», с любым, но не сложным, изображением поверх проектного.

Эпизод отделен от упомянутых в пункте 14. Те монеты отчеканены штемпелями хорошего качества, не выработавшими рабочий ресурс, чеканка ими могла продолжаться как в данном году, так и после проведения передатировки.

* * *

22.          Чеканка треснувшим штемпелем, с тонкими, зачастую почти волосными, трещинами прихотливой формы вызывает нитевидные выпуклости на монете, пересекающие детали рельефа. В. Кузнецов особо выделяет дефект от чеканки треснувшим штемпелем, имеющим ступеньку.

* * *

23.          Неопределенные контуры возникают при чеканке монеты штемпелем с отслоением одного или нескольких участков рабочей поверхности. У некоторых монет наплывы металла принимают подобие «осмысленной» формы и могут даже исказить смысл детали изображения.

Дополнительные сложности в эпизодах 22 и 23 возникают, прежде всего, если зона дефектов — на участках лавровой и дубовой ветвей или оперения гербового орла.

* * *

24.          Надчеканки здесь не освещаются подробно. Во-первых, напрямую не относятся к исследуемой категории изображений. Во-вторых, слишком многочисленны: от выполненных на монетных дворах либо крупными предприятиями и учреждениями до инициатив мелких контор и частных лиц. В-третьих, многие из них — неопределенного происхождения. (Впрочем, изучение их приостановлено временно, до поступления и анализа новой информации и появления свободного времени у какого-то исследователя.) Монеты, отчеканенные штемпелями, на которые, до их использования в чеканке, с какими-то целями нанесены клейма, выглядят экзотично.

Упомяну некоторые надчеканки, описанные, прежде всего, В.В. Уздениковым в книге «Монеты России».

A. Надчеканки, вызванные потребностями денежного обращения и монетного производства:

1.              Пробные надчеканки медных пятаков образца 1723 года по неосуществленному проекту X. Миниха (некоторые клейма с датой «1740»).

2.              Надчеканки серебряных монет Екатерины II и Павла I (назначение не ясно; известны клейма с датами «1781», «1783» и «1795»).

3.              Надчеканки монет 16-рублевой стопы с целью подбора для них новой, более высокой стопы (некоторые клейма с датами «1809» или «1810»).

Б. Надчеканки медных монет, выполненные для их побочного использования (угольные печатки, неопознанные клейма).

B. Клейма на монетах из частных коллекций Э.К. Гуттен-Чапского и Г. И. Лисенко.

Г. Клейма с двуглавым орлом, проставленные с ведома российского командования, в 1727 году в городе Реште на медных иранских городских монетах (по исследованиям А. Храменкова), после чего их приравнивали 1 /1 копейки.

Д. Иранские клейма на 2-копеечниках и копейках образца 1810 года.

Е. Надчеканки китайских коммерческих фирм и меняльных лавок на рублевиках последней четверти XIX и начала XX века, превращавшие их, по сути, в товарное серебро. Иногда клейм несколько, вплоть до утраты монетой облика денежного знака. В Юго-Восточной Азии такие объекты не редки, на российском же рынке их нет, и их детальное изучение затруднено (мнение о их редкости ошибочно).

Ж. Поддельные (фантазийные) клейма, например: 1) «Низложение дома Романовых» (см. «Русская монетная система» И.Г. Спасского); 2) клейма «кочующих казахских орд» на медных монетах второй половины XVIII и начала XIX века (впервые показаны в клубе МНО в 2009-м).

1.              Надчеканки «НПО-22», сделанные в 1922 году на части бронзовых бон Николо-Павдинского рабочего кооператива (отчеканены в 1915-м).

И. Клейма на некоторых грузинских монетах периода российского протектората 1780-х и 1790-х годов.

* * *

Цель надчеканки и перечеканки, известных с античных времен, — с минимальными затратами, используя монету старого образца или зарубежную, получить новые средства обращения. Отжиг прежней монеты необходим в обоих случаях. Но если для перечеканки нужны два штемпеля, с величиной рабочей поверхности почти как у «заготовки», то для надчеканки — один, чаще совсем небольшой штемпелек. Надчеканка «неприхотлива». При перечеканке же больше думали о рентабельности, и, экономя металл, заготовки нередко даже вырубали из монет других типов (о чем выше написано).

Известен лишь один тип клейм, набитых на российских медных монетах (платах) в процессе их изготовления, — клейма приемщиков Екатеринбургских казенных горных заводов: Гаврилы Албычева («ПР—ГА»), Ивана Поднебесникова («ПР—ИП») и Архипа Бородулина («ПР—АБ»). Их набивали на часть гривен и копеек 1726 года и на гривны 1727 года перед, в процессе или после чеканки монеты.

* * *

Есть и такие изображения, для которых главное то, что они — посторонние. Например, дополнительная деталь у соболя на одном из 2-копеечников 1774 года (см. иллюстрацию в заголовке статьи). Или же то, что находится над левой (правой от зрителя) головой гербового орла у одного из 5-копеечников 1803 ЕМ.

* * *

Некоторые предварительные выводы.

1.              Многого не знаем и, возможно, никогда уже не узнаем о происходившем на монетных дворах.

2.              Описанные здесь изображения обнаруживаются в большей степени у монет, относимых к категориям дефектных и бракованных, в меньшей степени — у обычных монет, к которым у граждан не было никаких претензий.

3.              Как и большинство людей, монетчики обладали богатой фантазией.

4.              На мелкие отклонения от нормы в оформлении штемпелей не только в XVIII, но и в первой половине XIX века монетное руководство реагировало вполне спокойно, иначе зачистку для исправления нестандартного штемпеля проводили бы намного чаще.

5.              Независимо от причин появления брака или дефектов, они, на взгляд монетчиков или контролеров, не были столь важны, чтобы вышедший из-под пресса готовый продукт нельзя было счесть вполне пригодной для обращения монетой.

6.              Контроль не был строг и при выпуске медной монетной продукции в обращение.

7.              Человеческий фактор проявлялся едва ли не на любом этапе технологического цикла.

8.              Исследование экземпляров, подобных описанным, стимулирует разработку такого важного раздела нумизматики, как изучение причин монетного брака, ранее переполнявшего обращение (зато теперь представляющего гордость многих частных собраний).

9.              Тематическая, умело составленная, подборка дефектных и бракованных монет — бесценное наглядное пособие для нумизматов, изучающих технологию чеканки.

10.          Все виды посторонних изображений (кроме пере- чеканов) появились у монет до ввода их в обращение. Есть, однако, много других изображений (контуров), наложенных с совершенно непредсказуемыми целями, появившихся на монетах после ввода в обращение: клейма и надчеканки, инициалы и аббревиатуры, выгравированные или процарапанные граффити, номера и отдельные цифры... Все они нанесены на уже отчеканенные монеты и, кроме того, являются заглубленными.

* * *

Что же можно сказать о монете с наложением контуров от двух-трех операций, кроме того, что она побывала в самых серьезных переделках, связанных с изрядным количеством технологического брака, возникшего на главном этапе выпуска — при чеканке?

Обычно чем гуще «паутина» контуров, тем сильней у части собирателей восторги от очередного «шедевра». Но информативность его возрастает не обязательно прямо пропорционально сложности «паутины». Важно, конечно, выделить (если они есть) следы перечеканки. Контуры же, связанные с иными явлениями, — это всего-навсего дефекты или следствия допущенного брака, и тратить силы на распутывание всего клубка — роскошь непозволительная для исследователя серьезных проблем.

У разных дефектов — разная частота встречаемости, некоторые очень редки. Если следы перечеканки и двойного удара обычны, то следы удара «залипушкой» и соударения штемпелей не так часты, глубокий прочекан и вовсе редок. Предполагается такая последовательность различных технологических эпизодов по убыванию количества появлявшихся при этом монет с посторонними изображениями и контурами (см. схему внизу страницы).

* * *

Выдающийся нумизмат дореволюционной поры и один из основоположников любительской нумизматики в России А.В. Орешников по каким-то причинам несколько недооценил перспектив развития нумизматики императорского периода и поистине неограниченных возможностей углубленных исследований, обнаружения удивительнейших фактов и явлений.

О чем же, к примеру, можно узнать благодаря изучению посторонних изображений? По вырубкам — об удачных в финансовом отношении кампаниях по утилитарному использованию зарубежных монет и о сопутствующих операциях при переделе бракованной российской монеты. По перебивкам на штемпеле — о том, сколько лет сохранялся в подсобке монетного двора еще пригодный к работе штемпель, и о перспективах обнаружения монет данного номинала и монетного двора в сочетании с ранее неизвестной датой. По невыясненным контурам — новое о перечеканах.

Имеют ли особую ценность конкретные монеты, после того как выяснены принципиальные причины появления сложнейшей «паутины» контуров? Главное, появляется возможность убедиться в нумизматических познаниях

какого-то специалиста, его умении разбираться в нюансах технологии чеканки и хитросплетениях разных браков и дефектов, а также умении разделять их.

* * *

В очерке освещены дефекты, указанные во II, III и VI ячейках таблицы, а указанные в I ячейке кратко освещены в очерке «Основные виды производственных дефектов российских монет 1700—1917 годов» («Антиквариат...», № 11 (51), 2007).

* * *

Итак, к чему же относить все, столь разные, вышеперечисленные виды посторонних изображений на монетах?

Одна часть представляет собой детали, появление которых хотя и не имеет отношения к проектному

изображению на монете, в то же время совершенно неизбежно при соответствующем для данной эпохи

уровне технологий. Они воспринимались монетчиками и населением как некая, пусть и не украшающая денежный знак, неотъемлемая особенность, по сути, ничему не мешающая, по крайней мере такая, которой легко пренебречь при использовании монеты (№№ 1,2, 3,4, 5, 7, 8,10, 12,13,15,16,17,18,19).

Другая часть представляет дефекты разной значимости, не мешающие использованию монеты по прямому назначению, но в той или иной мере вынуждающие ее владельца испытывать некоторое неудобство и желание избавиться от этого денежного знака при оплате, либо заменив его «нормальным» (№№ 14, 20, 22, 23,24).

Третью часть представляют столь серьезные дефекты, что монета должна была быть признана бракованной (монетным браком) и ни под каким видом не приниматься в качестве денежного знака (№№ 6, 9, 11, 21). Порой у монеты столько дефектов, что ввод ее в обращение, казалось бы, должен был быть категорически исключен. Если же она попадала в обращение — то лишь по нарушению технологической дисциплины либо при злоупотреблениях. Но раз бракованных монет, несмотря на несколько кампаний по их целенаправленному изъятию (и тезаврацию их населением для побочных и утилитарных целей), дошло до нас так много, значит, качество чеканки — прежде всего, медной монеты — и строгость контроля при отбраковке негодной продукции перед выпуском монеты в обращение были крайне низки.

* * *

Одну часть — примерно половину — всего количества известных дефектов составляют фигурные и литерные, другую, я бы сказал, с трудом подбирая нужное слово, — сугубо механические (№№ 1,4, 8,19, 22, 23, это уже иная тема). Только обе эти части единого, крупного и важного массива, сведенные воедино и представленные вместе с соответствующими причинами их возникновения (порой предположительными), рисуют полную картину побочных явлений и эффектов, что возникли в длинном цикле монетного производства.

* * *

Проблемами, возникающими на разных стадиях металлообработки, занимаются многие тысячи высококлассных специалистов, тем не менее поныне существует множество трудных вопросов, небольшую часть которых я прямо или косвенно затронул при изложении, об остальной же части имею лишь смутные догадки. Что в действительности происходит внутри небольшого кружка из монетного сплава в момент чеканки? Каковы мгновенное распределение напряжений и направления потоков металла в разных точках того уплощенного цилиндра, которым является монета? В малые доли секунды происходит фазовый переход от твердого состояния к жидкому и обратно. Но «заглянуть» внутрь монетного кружка, кажется, не проще, чем в ядро Земли. Поэтому у монет так много необъяснимых пока особенностей.

* * *

Почему же интерес к бракам и дефектам так высок, ведь это лишь отходы производства, экзотичные «уродцы»? Они раскрывают технологию процесса чеканки, особенности разных этапов технологического процесса (и даже тех этапов, описания которых сотрудниками монетных дворов не сохранились), выявляют и те особенности монет разных типов и дворов, что вовсе не являются браком, помогают верно оценить высокую степень качества многих монет — хорошую прочеканку, деталировку и пр. Где, в какой еще сфере есть такой ажиотажный спрос на бракованную продукцию? По сути, есть огромное количество заведенных «уголовных дел», известны «исполнители» и «пострадавшие», но не ясно, как происходило «преступление» и каковы его мотивы.

* * *

В. Уздеников был уверен, что главное — не в том, чтобы собрать огромную коллекцию всевозможных бракованных монет (и сопроводить ее необъятным каталогом), а в том, чтобы составить тщательно разработанный каталог видов производственных дефектов и браков, сопровождая описание каждого одним-двумя примерами и иллюстрациями.

* * *

Только теперь, мысленно перебрав все дополнительные контуры и изображения, понимаем, сколь сильно порой отличается проектный идеальный рисунок от фактического изображения на монете, только что попавшей за пределы монетного двора, но еще не побывавшей в обращении (о многообразных же «дополнениях» — ячейки IV и V, — полученных затем, и говорить не приходится).

Надо ли сильно углубляться в изучение и коллекционирование образцов брака? Варианты ответа разные, но ясно то, что чем полней и доступней знания для членов нумизматического сообщества, тем лучше — ближе истина. Это же не тайны личной жизни, которых воспитанному человеку касаться неприлично, и не тайны подковерной грызни политических «бульдогов», которыми интересоваться противно и опасно, и не промышленные тайны, выдача которых обернется экономическим ущербом для страны.

Для меня как коллекционера монет императорского периода бесспорно одно: надо продолжать исследования, пока еще вскрываются новые особенности и секреты технологии, собирать же все бесконечно, в мельчайших проявлениях и сочетаниях — бессмысленно.

Итак, признавая, что изучение нарушений технологии — одна из важнейших частей нумизматики, все же признаем: не единственная. И если у исследователя есть сильные сомнения, чем ему заняться прежде всего, то мой совет — делать главное из того, что он запланировал. Для изучения всего второстепенного — времени просто не останется.

Конечно, для нумизматов-энтузиастов, направляющих к тематике «Исследование производственных дефектов и брака монет» все свои профессиональные усилия, время и средства, есть исключение. За императорский? период проблем и нерешенных вопросов накопилось столько, что необходимость и желание их решать (поскольку уровень разработки их в целом еще очень невысок) явно перевешивают любое противодействие.

Владимир РЗАЕВ

Иллюстрации предоставлены автором. Автор признателен А.В. Вяткину, Н.Н. Дымченко, Г.С. Евдокимову, Н.Н. Ерину, В.Н. Кузнецову, Г.С. Плотницкому, И.И. Рылову, А.А. Сафонову, А.Б. Соболеву и А.В. Храменкову за консультации.

Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 76 (май 2010), стр.112