Майолика появилась в Голландии в начале XVI века, когда итальянские керамисты открыли свое производство в Антверпене. Новый материал не вытеснил из быта оловянную посуду, но его гигиеничность и красота были очевидны.
В первом десятилетии XVI века голландские мастера освоили фаянс. Центром производства стал город Дельфт, расположенный близ Роттердама. А.Н.Кубе в монографии «История фаянса» пишет, что фаянсисты создали свою корпорацию и вошли в гильдию Св. Луки. Эта могущественная организация руководила культурной жизнью города и регламентировала развитие искусств и ремесел. Расцвет производства фаянса пришелся на 1650—1725 годы (в документах того времени этот материал назывался фарфором). Мастера изготавливали продукцию для реализации не только на внутреннем рынке, они стали и крупнейшими экспортерами в Европе. В середине XVI века в Дельфте работало 15 мастерских, в 1725 году их число удвоилось. Особенность этого производства — в керамической массе, которую составляли из трех сортов глины: один сорт брали на берегу Рейна в Голландии, два других привозили из Турнэ (во Франции) и Вестфалии. Как правило, такие изделия имеют марку мастерской, которую дополняет монограмма керамиста. Атрибутировать предмет помогает анализ особенностей массы, качества глазури, приемов росписи кобальтом или эмалями, сюжетов росписей.
Важным фактором в развитии дельфтского фаянса стало появление в Голландии китайского и японского фарфора. В 1704 году в Амстердаме прошел аукцион, где были проданы ткани, лаковые изделия и фарфор из Японии. Эти предметы, привезенные торговцами Ост-Индской компании, стоили очень дорого, а их имитация сулила значительные доходы. На европейском рынке японский фарфор совершенно неожиданно стал очень востребованным во второй половине XVII века, в связи с событиями в Китае. В результате войны с маньчжурами в «Поднебесной империи» наступили хаос и разорение. Керамический центр (Цзиндэчжень), изготовлявший фарфор на экспорт, оказался полностью разрушен. В этих обстоятельствах фарфоровый центр Японии, находившийся в г. Арита (на севере острова Кюсю), приобрел для голландских торговцев особое значение. Они стали способствовать развитию центра: улучшали технику производства, привозили краски и образцы китайского фарфора династии Мин эпохи Ванли (1662—1722). С 1650 по 1725 год мастера Ариты работали в основном на европейский экспорт (фарфор получил название Ко-Имари). Отметим, что торговля европейцев с Китаем не велась с 1653 по 1683 год.
Особым спросом в Голландии пользовались японские фарфоровые изделия типа «краак», произошедшего от названия испанского корабля — «каррак». Такой фарфор расписывали кобальтом. Японские керамисты следовали китайской иконографии. Блюдо из собрания ГМЗ (D — 31 см) выполнено в серо-голубых тонах, датируется второй половиной XVII века (илл. 1). На зеркале — изображения скалы, птиц, пионов. По борту — 8 панелей с цветами, даосскими символами, между ними узкие полоски «носи» (высушенные внутренности раковины — аваби, связанные в пучок для подарка). Роспись сделана точно по китайскому образцу. Оригиналом для японского мастера послужило изделие, подобное блюду (D — 48,5), хранящемуся в собрании Государственного Эрмитажа (илл. 2), датируемому второй половиной XVI — началом XVII века. У предмета фестончатый край, вогнутый борт, роспись выполнена эскизно, темно-синим кобальтом. Изображение на зеркале вписано в 8-гранную розетку. Интересно, что такое же блюдо мы видим на полотне Виллема Кальфа «Десерт» (из собрания ГЭ).
Фаянсовое дельфтское блюдо (илл. 3) по форме и тематике близко двум предыдущим. Мастер выполнил роспись кобальтом серо-голубого цвета. Размер и форма (D — 34,5 см) предмета ближе к японскому изделию, но изображение на зеркале вписано в розетку (как на китайском оригинале) и обрамлено геометрическим орнаментом. В собрании Хетьенс-музея немецкой керамики в Дюссельдорфе (Германия) находится аналогичное блюдо, датируемое второй половиной XVII века (илл. 4).
В 1663—1671 годах несколько предметов выполнил известный мастер Гисбрехт Крук, который работал в мастерской «Фарфоровая тарелка». Темно-синяя марка мастера помещена на дне его изделий. На декоративной тарелке (илл. 5) Крук виртуозно написал голландские тюльпаны рядом с птицами, хризантемами и пионами (китайские художники это сочетание называли «узором счастья»). Сюжетное изображение «цветы и птицы» мастер поместил на рифленом тулове кувшина (Н— 23,3 см), японский орнамент из веток каракуса — на горле. Такая форма кувшина встречается и в немецкой керамике XVII — XVIII веков (илл. 6).
Этот предмет раньше находился в коллекции Л.К.Зубалова.
Для экспорта в Европу японские керамисты делали комплекты из пяти ваз (трех — овоидных, двух — в виде кубка): это курильница, два подсвечника, две вазы для цветов. Они, несомненно, были связаны с бронзовыми предметами из буддийского алтаря, поскольку повторяли их формы. Из такого набора происходит ваза (Н — 40 см), на тулове которой Крук поместил изображение китайцев в условном пейзаже (илл. 7). Рисунок этого художника всегда имеет синий контур.
Три предмета из собрания ГМК относятся к работам Самуила Ван Эенхорна — владельца мастерской «Греческая «А» (1678—1687). Его изделия отличаются текучими контурами, сопоставлением расширяющихся и сужающихся частей. На дне предметов — темно-синие буквы «SVE». На белой поверхности тулова кувшина (илл. 8 а—с), как на свитке, мастер написал слева - фигуры сидящих в саду мужчин, справа — трех оживленно беседующих слуг. Жанровые сцены дополнены изображением «трех друзей зимы» (сосны, бамбука и сливы мэйхуа). Рисунок выполнен синим контуром, роспись — в серосиних тонах. Формы двух парных ваз (Н — 62 см, илл. 9 а—с) — в виде двух тыкв (раньше они были в собрании И.А.Морозова). «Китайские сцены» на вазах включают изображения слонов. Впервые эти животные появились в росписи Герита Питера Кама в 1674 году.
С1687по1701 год владельцем мастерской «Греческой «А» был Адрианус Кокс. Марка художника (красные надглазурные «А и К») помещена внутри постаментов парных скульптур «Вакх» и «Вакханка» (ранее находились в собрании С.А.Бахрушина). На дне миниатюрной скульптуры коровы (игрушка) (илл. 13) — красная надглазурная марка «А, Р, К». Следовательно, предмет сделан А.Коксом и его сыном Питером. Эти изделия декорированы изящными полихромными орнаментами, соединяющими китайские и французские элементы росписи. Они отражают стремление художников-керамистов создавать предметы, которые придавали бы парадность и нарядность скромным уютным интерьерам Голландии второй половины XVII века. Небольшие комнаты в жилых домах того времени украшали изделиями из стекла, металла, фаянса, которые дополняли немногочисленную мебель и шпалеры на стенах.
Ансамбль из трех нарядных многогранных ваз (Н — 42 см, илл. 10—12) выполнен керамистом Ламбертом ван Эенхорном, который в 1691—1721 годах работал в мастерской «Металлический горшок». Форма ваз повторяет китайские оригиналы. Роспись изделий выполнена эмалями красного и зеленого цвета, дополняющими подглазурную роспись кобальтом и марганцем. На дне вазы с овоидным туловом — монограмма художника «Л, V, Э», цифры «4, 3» и старинная бумажная наклейка, указывающая на принадлежность к собранию Этьена Делануа в Амстердаме.
Ваза-тюльпанница имеет марку мастера Л.в.Эенхорна. Орнаментальная роспись покрывает всю ее поверхность, включает французские и китайские элементы. Ручки вазы выполнены в виде драконов, символизирующих Восток и весну. Форма ее считается оригинальной для Голландии. Веерообразные пышные букеты украшали богатые интерьеры, при трапезе их ставили на столы в таких вазах и любовались формой и окраской каждого цветка. В первой половине XVII века (в разгар «тюльпаномании») продавали только луковицы цветов и ценили получаемые доходы.
Настоящий шедевр — декоративная тарелка из собрания Д.И.Щукина, выполненная знаменитым художником Адрианом Пейнакером. Его монограмма — две красные надглазурные «А и Р» поставлена на дне изделия. Современники мастера отмечали элегантность, чистоту глазури, яркость эмали его изделий. А.Пейнакер происходил из бедной семьи, но благодаря женитьбе на Вельгельмине, дочери художника-керамиста Альберта де Кейзера, он унаследовал мастерскую тестя и вместе с его сводным братом Корнелием де Кейзером владел ею в 1680—1690 годах. Затем, с 1690 по 1696 год, Пейнакер был совладельцем другой мастерской (к этому времени можно отнести тарелку). Позднее он как художник работал еще в двух мастерских. Необыкновенно легкая по массе тарелка декорирована полихромной росписью и позолотой. Колорит построен на контрасте синего и белого полей. Изображение прекрасно передает пышный и нарядный стиль японского фарфора Ко-Имари (второй половины XVII века), получившего название «нисикидэ». Характерной особенностью этого направления является изображение цветов и трав, показанных в разных масштабах с включением птиц, насекомых. Использование природных мотивов всегда имело и благопожелательный смысл.
На рубеже XVII — XVIII веков фаянс почти полностью вытеснил из быта оловянную посуду, в середине XVIII столетия мастера выпускают большое количество утилитарных тарелок. Так, тарелка с изображением корзин и растительным орнаментом (илл. 14) имеет марку художника Юстуса Броувера, владельца мастерской «Топор» (он владел ею в 1640—1674 годах). Этот керамист родился в Дельфте, мама его, Кристина Ван Орден, происходила из знатной семьи. В юности художник совершил поездку в Швейцарию. Его фаянсовая мастерская процветала, имела хороший доход и перешла к его сыну Хьюго. Плотный синий орнамент из крупных корзин с цветами, розеток, листьев заполняет всю поверхность тарелки (из собрания Д.И. Щукина).
Расширение технических возможностей и виртуозное мастерство дельфтских мастеров способствовало появлению в XVIII веке сложных, более разнообразных, чем в XVII столетии, форм сосудов. Типичны для того времени — вазы с крышками с пейзажной или мифологической росписью, дополненной рельефными деталями. Высота их колеблется от 26 до 35 см.
Одна из ваз (илл. 15) выполнена в мастерской «Три колокола», вторая — с изображением пути (илл. 16), согласно марке, сделана в мастерской «Фарфоровый коготь», третья (илл. 17) принадлежит мастеру Паулюсу Берчу, владельцу мастерской «Золотой цветочный горшок». На третьей вазе есть монограмма «В, Р., 5». Здесь изображен типичный пейзаж Голландии с мельницей и каналом. Рельефные гирлянды появились на изделиях в Японии в XVII веке. На одной такой вазе, хранящейся в собрании ГМВ, — рельефный стебель пиона (илл. 18).
Во второй половине XVIII века керамисты Дельфта повторяют ранние модели, но масса предметов становится совсем другой. Вес их намного уменьшается, при этом изображения точно передают оригиналы. Мастер Антони Пенис с 1759 по 1770 год владел мастерской «Два челна». Ему принадлежит синяя монограмма из букв «А, Р» и черты. В числе его работ — игрушка «Малыш в коляске», кувшин, скрипка (илл. 19, 20). Форма кувшина повторяет китайские образцы, роспись напоминает работы Г.П. Кама (раньше предмет был в коллекции Л.К. Зубалова). В голландской живописи музыкальный инструмент символизировал суетность, тщетность жизни. На фаянсовой скрипке можно играть. Изображение на ней связано с темой музыки: на фронтальной стороне — музыкант и танцующие пары перед домом, на обороте — опустевший двор. На втором этаже дома — фигура курильщика. Трубка и дым символизируют быстротечность жизни. А.Н. Кубе в монографии «История зарубежного фаянса» пишет о пяти известных ему подобных скрипках. По версии некоторых исследователей, мастера делали скрипку при вступлении в гильдию.
А.Н. Кубе точно определил соотношение дальневос точных фарфоровых оригиналов и дельфтских фаянсов, назвав последнее «художественное производство, равное своим образцам». Дельфтский фаянс — это не только яркое явление прикладного искусства Голландии, его, бесспорно, можно отнести к числу интереснейших видов европейской керамики. Декоративность росписи, причудливость и разнообразие форм сосудов позволяют считать дельфтский фаянс одним из самых своеобразных проявлений стиля барокко в керамическом искусстве.
В Европе коллекции дельфтского фаянса появились в XVII веке. В Россию «дельфт» попал в первой четверти XVIII века и до конца его, а также в течение XIX столетия интерьеры дворянских домов украшали тарелки, блюда, вазы, кувшины, кружки, скульптура, грелки, садовые табуреты, игрушки, столовые сервизы, «обманки». В конце XIX века дельфтские предметы находились в знаменитых купеческих московских собраниях Л.К. Зубалова., И.А. Морозова, Д.И. Щукина, С.А. Бахрушина. Сегодня их можно увидеть в музеях. На российском же антикварном рынке дельфтский фаянс появляется редко.
Ольга НОВИКОВА
Иллюстрации предоставлены автором.
Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 48 (июнь 2007), стр.102