Мастера эпохи Регентства

Знатоки исторической мебели особенно почитают мебель так называемого «стиля Регентства», возникшего в первой трети ХVIII века и ставшего одним из самых успешных в истории этого вида искусства.

После смерти Людовика XIV в 1715 году французский престол унаследовал его пятилетний правнук, его тезка — Людовик XV (1715—1774). При малолетнем короле было установлено Регентство, фактически же Францией восемь лет правил герцог Филипп Орлеанский (1715—1723).

В противоположность прежней эпохе строгих ритуалов и церемоний, утвержденных прежним королем, теперь при дворе царили скорее свободные нравы, что не могло не отразиться и на обществе в целом, и на искусстве того времени. Смерть Людовика XIV ознаменовала разрыв с «великим веком», но вместе с тем вызвала в обществе и определенное чувство облегчения: долгое правление было отмечено поражением в династических войнах, затянувшихся на четверть века и основательно истощивших экономику страны. В таких условиях о каких-то грандиозных архитектурных планах, сравнимых по масштабам с Версалем, не могло быть и речи. Торжественный стиль «Grande siecle» ушел в прошлое. Регент и двор покинули Версаль, устроившись в Пале-Руаяле. Париж вновь стал столицей моды и праздников.

Декоративный стиль первой трети XVIII века — самый разнообразный и насыщенный в истории мебельного искусства. Как и в эпоху Людовика XIV, декораторы периода Регентства сохраняли в своих работах объем, симметрию, энергичную структуру, мощь великого стиля, но не его строгость.

Следуя определенным традициям в создании типологического ряда предметов мебельной обстановки, мастера того периода все же видоизменили их конструкцию и декор, в основном в плане их большего функционализма. Кроме того, для большего комфорта в повседневной жизни они существенно дополнили его различными предметами специального назначения.

Стиль Регентства, пришедший на смену пышной, величавой декоративности барокко и выражавший прихоти эпохи, занимает некое промежуточное положение между французскими «королевскими стилями», являясь, по существу, переходным этапом к рококо. В мебельном искусстве он стал связующим звеном между величественным, торжественным стилем Людовика XIV и изысканно-чувственным стилем Людовика XV. В этот период придворного живописца Лебрена сменил Ватто.

Если в эпоху Людовика XIV главную роль в обществе играли мужчины, то начиная с периода Регентства она стала принадлежать женщинам. Они царствовали в парижских салонах, претендовали на лидерство в формировании духа и философии, заботились о комфорте своих гостей. Новую моду начала диктовать женщина, личность и характер которой были достаточно зрелыми и сложившимися для того, чтобы с полным на это основанием господствовать на сцене будущей обстановки, придавая ей кокетливость и утонченность. Мастеров-мебельщиков эпохи Регентства, судя по всему, вдохновляли линии женского стана, правда, они еще не осмеливались утвердить его как единственную модель. Однако при создании мебели они всегда стремились придать извилистые очертания многочисленным частям ее конструкции.

Комоды у них все больше становятся похожими на женские фигуры. Так, фронтальную их часть они делают округлой, похожей на девичью грудь. Кресла «бержер» (bergeres), «бризе» (brisees), кресло для бюро, для туалетного столика, стулья с округлыми спинками тоже обретают изогнутые очертания, теперь у них менее жесткая, но более функциональная конструкция. Заботясь о комфорте, сидушку мастера делают мягкой и удобной, чтобы, ведя долгие салонные разговоры и светские беседы, люди получали удовольствие, а не испытывали усталость, как это было во время продолжительных церемоний при дворе Людовика XIV.

Изящество заменяет роскошь. Частные комнаты и салоны заполняют многочисленные геридоны, письменные, игральные, кофейные и всевозможные дамские столики — прелестные и очаровательные, хотя порой и бесполезные, которые «открыли» новое направление в развитии мебельного производства. Это был период совершенства французского искусства, пленявшего своим легкомыслием, фантазией исполнения своих опереточных китайцев.

Не касаясь пока технической стороны производства мебели, рассмотрим материалы и декоративные элементы, которые наиболее часто использовали в эпоху Регентства. Прежде всего нужно сказать, что новый стиль отказался от эбенового (черного) дерева, как и от инкрустации мебели металлом, столь характерной для стиля Людовика XIV. Предпочтение отдавали простой отделке или геометрическим рисункам, разделенным на квадраты либо ромбы из красного, фиолетового или палисандрового дерева.

В отличие от времен Людовика XIV, когда краснодеревщики изготавливали роскошные наборы мебели, мастера эпохи Регентства предпочитали использовать одну породу дерева в виде вставок «крылья бабочки», играя на визуальном эффекте, эксплуатируя естественную структуру и цвет древесины и обрамляя тонкими жилками контрастного цвета из других пород деревьев. Золочение дерева листовым золотом, столь популярное в предыдущую эпоху, стало менее привлекательным, его продолжали постоянно использовать только для изготовления консолей, торшеров, зеркал и мебели для сидения. Золочение бронзовой фурнитуры листовым золотом мастера по-прежнему применяли при изготовлении фанерованной и наборной мебели.

Самая красивая и основательная позолота получалась при золочении из золотого порошка, смешанного с ртутью и наложенного кисточкой на бронзовую лицевую поверхность (or moulu). Затем эту металлическую бронзовую накладку помещали в обжиг, для того чтобы испарилась ртуть и осталось только золото, прочно закрепленное на бронзовых частях. Процесс этот был дорогостоящим, поэтому бронзовую фурнитуру, предназначенную для повседневной мебели, после тщательной полировки просто покрывали лаком, что, впрочем, не спасало ее от быстрого окисления.

Самый яркий представитель французского мебельного искусства эпохи Регентства — Шарль Крессан (1685—1768), которому герцог Орлеанский, исполнявший обязанности суверена, пожаловал звание первого краснодеревщика двора. Мало что известно о жизни Крессана, в отличие от его произведений, дошедших до наших дней без каких-либо реставраций и украшающих сегодня многие музейные и частные коллекции. Известно только, что Шарль Крессан — родом из Амьена, из семьи скульпторов. Биографическое исследование их рода показывает, что у Шарля Крессана (деда Шарля Крессана, о котором идет речь), мастера-столяра, и его жены Марии Аннебик был сын Франсуа, родившийся 9 ноября 1663 года. Он изучал скульптуру, в Пикардии остались его многочисленные произведения, в частности скульптурная группа Успение Пресвятой Богородицы, которую можно увидеть в главном госпитале г. Амьена, и два ангела, находившиеся когда-то в соборе Аббевиля.

Франсуа Крессан женился на Марии-Мадден Боке, которая родила ему двух сыновей: Франсуа — 24 мая 1684 года и Шарля — 16 декабря 1685 года, который впоследствии стал королевским краснодеревщиком, а также несколько дочерей, последняя из которых появилась в 1701 году. Шарль Крессан оставил после себя только побочных наследников.

Неизвестно, когда Франсуа Крессан покинул свой родной город и отправился в Париж, где стал скульптором короля. Зато известно, что его сын Шарль Крессан в 1710 году стал компаньоном Жозефа Пуату, краснодеревщика герцога Орлеанского. 14 августа 1714 года, 29-летнего Шарля Крессана приняли в Академию Сен-Люк, а в июне 1719 года, после кончины Жозефа Пуату, он был уже «скульптором короля и Академии Сен-Люк, проживавшим на улице Нотр Дам де Виктуар». 30 сентября того же года он женился на Клод Шиванн, вдове своего учителя Ж.Пуату, в результате чего он получил торжественный титул «краснодеревщика королевских дворцов герцога Орлеанского». Герцог был весьма благосклонен к мастеру и удостоил его высших милостей. Несмотря на то, что Шарль Крессан известен больше как краснодеревщик эпохи Регентства, расцвет его творчества и популярность пришлись на время правления Людовика XV. Он стал создателем нового стиля в мебельном искусстве, родившегося в первые десятилетия XVIII века, когда на смену парадности и представительности пришли комфорт и изящество. Тогда наконец стали делать мебель, которая могла не только украшать интерьеры, но и была удобной и функциональной.

В долгой карьере Ш.Крессана исследователи различают три периода. Первый совпадает с концом правления Людовика XIV: в произведениях мастера того времени прослеживаются симметрия и торжественность, чувствуется влияние его учителей Ж.Пуату и А.Ш.Буля. Второй — это период Регентства, когда его мебель впервые обретает выпуклые формы, рокайльные изгибы и отличается богатством золоченой бронзы. Третий период характеризуется возвращением к строгости и простоте, что соответствовало изменившимся вкусам французского общества.

Шарль Крессан был одновременно и скульптором, и бронзовщиком, и краснодеревщиком, вероятно, благодаря влиянию семьи. От своего деда он получил навыки краснодеревщика, от отца познал основы рисунка и скульптуры. Эти два направления нашли отражение во всех работах Крессана, ставшего известным именно как мастер-краснодеревщик, но никогда не упускавшего случая напомнить, что он еще и скульптор, сын скульптора.

Он самостоятельно изготавливал бронзовые декоративные элементы, которым придавал большое значение в украшении мебели. Как и его учитель Ш. Буль, Крессан, без сомнения, в первую очередь был скульптором. Скульптура стала неотъемлемой частью его творчества, она есть во всех основных произведениях мастера. Украшения из бронзы занимали самое важное место в мебели Крессана. Можно даже сказать, что краснодеревное дело играло у него второстепенную роль, чтобы подчеркнуть богатство и элегантность бронзы. Еще в конце правления Людовика XIV появилась традиция оставлять открытым красное или черное дерево, строгий вид которого органично вписывался в интерьер больших залов Версаля. Оно лучше сочеталось со вставками из розового и амарантового дерева в мягких тонах, что отражало утонченный вкус нового общества. Кокетливая обстановка эпохи Регентства, как неоднократно отмечалось в искусствоведческой литературе, посвященной этому периоду, была вдохновлена Ватто — автором прелестных живописных произведений. В образцах мебели Крессана исследователи находят линии, характерные и для работ Робера де Кота (Cotte), а вот сюжеты барельефов он заимствовал скорее всего из композиций Жило (Gillot) — плодовитого гравера, творчество которого оказало значительное влияние на художников. Поскольку Крессан больше всего внимания уделял бронзе, он не пренебрегал ни одной деталью мебельных предметов, выходивших из его мастерской.

Его произведения узнаваемы именно благодаря украшениям из превосходной золоченой бронзы. Крессан создавал ее в своей мастерской, что доставляло ему немало неприятностей от корпорации литейщиков-чеканщиков. Ассортимент его мебели столь же богат, сколь и оригинален, и всегда узнаваем среди других. Ее украшают фигурки обезьян, драконов, китайцев, играющих детей и, конечно же, грациозных женщин с динамичным поворотом головы. Расположенные на углах предмета, эти «espagnolette» («испаночки») — намек на молодую инфанту, которая должна была стать супругой Людовика XV.

Произведения Шарля Крессана известны в основном благодаря каталогам продаж его мебели, которые он организовал в 1749, 1757 и 1765 годах. В каталоге первой продажи 1749 года есть упоминание о двух комодах, которые он описывает как «Два комода превосходного очертания из всех, которые делались до настоящего времени, с двумя боковыми дверцами, украшенными бронзовыми орнаментами. На фронтальной части располагаются две детские фигуры, раскачивающие веревку с обезьянкой, прекрасно прочеканенные; позолоченные золотом «en ormoulu», с самым превосходным веретским мрамором; на четырех ногах, шести дюймов (1,44 м); с двумя ящиками одинаковой высоты».

В продаже 1757 года он объявил четыре «прекрасных комода, два из них — покрыты мрамором «брокатель», два других — пиренейским мрамором (белым с красными прожилками), каждая пара снабжена двумя угловыми комодами, бронзовый декор которых представляет собой двух музицирующих детей с танцующей собакой.

В продаже 1765 года он снова предлагает «комод с обезьянкой» вместе с угловыми комодами.

Известно местонахождение пяти комодов, которые Крессан представил в первый раз в 1749 году как новинку. Сегодня один из них находится в Метрополитен музеуме, в Нью-Йорке, два — в музее Гульбекяна в Лиссабоне, один — в Лувре, два — в Букингемском дворце в Лондоне (один из них — повтор конца XIX века). Мебель Крессана есть во всех музеях мира. Лувр обладает несколькими комодами, в том числе и с «обезьянкой», бюро «plat», настенными часами и парой шкафов.

В Лиссабоне, в коллекции музея Гульбекяна, хранится также атрибутированный как работа Шарля Крессана замечательный кабинет с бронзой исключительного исполнения. В центре композиции — изображение трех детей, чеканящих монеты; ниже расположены медали с профилями короля Людовика XV, дофина и его жены Марии-Жозефины де Сакс. Основной мотив декоративных украшений — маркетри и шесть пар бронзовых медалей (всего двенадцать) с профилями римских императоров. Любопытно, что ножки предмета, декорированные позолоченной бронзой в виде фигурок римских воинов, заканчиваются львиными лапами. Интересна и бронзовая накладка ключевины нижнего ящика в виде слона с военными доспехами. Следует отметить, что Крессан изготавливал бронзовые накладки ключевины отдельно для каждого ящика кабинета. Динамично исполненные эспаньолетки и римские воины, расположенные по углам ног, называемых арбалетами, — тоже характерная особенность бронзового декора предметов Шарля Крессана.

Комод с такими угловыми бронзовыми накладками в виде римских воинов, который находится в коллекции Ричарда Балласа, датируется 1720 годом и атрибутируется специалистами музея как комод Этьена Дуара (E.Doirat, 1670—1732), поскольку аналогичен тем, которые имеют его клеймо.

Крессана следует признать автором формы комодов «еп arbalete» (с арбалетами) и бронзовыми накладками, расположенными на углах, называемых «эспаньолетками» («espagnolettes»). Специалист по комодам, создавший их в большом количестве и в своих каталогах квалифицирует как «Регентские», «Дофинские», «Шартрские», «Арантские». Шарль Крессан был превосходным мастером и в изготовлении мебели «с секретом». Он предпочитал фиолетовое, сатиновое и амарантовое (красное) дерево, на которых ярко выделяется пышный и роскошный бронзовый орнамент. Некоторые мотивы он использовал очень часто — это цветочные гирлянды, картуши, украшенные фестонами, акантовые листья и плющ, плетеные узоры, завитки, пальмовые ветки, человеческие фигуры и др.

В истории промышленного искусства Франции Шарль Крессан по праву занимает почетное место. Его мебельные предметы — это превосходные образцы не только в плане художественного, но и технически совершенного исполнения, именно поэтому они не нуждаются в повторных реставрациях.

В той же манере, что и Шарль Крессан, работал другой мебельщик — Антуан Гудро (A.Gaudreaux, 1680—1751, мастер с 1708 года). В отличие от Крессана, он никогда не подписывал свои произведения, но тем не менее, его изделия можно определить с полной достоверностью, поскольку сохранились архивные документы. В частности, остались записи заказов на изготовление мебели для комнат короля в Версале, отделанной прекрасной бронзой, исполненной Филиппом Кафьери (Caffieri).

Однако некоторые предметы, как, например, известный комод с драконами, находящийся сегодня в коллекции Ричарда Уоллеса, в Лондоне, первоначально был определен как комод работы Шарля Крессана и таковым представлен в каталоге продаж его произведений от 19 февраля 1761 года, которая была осуществлена М. де Селем и М. Молинье. Альфред де Шампо в книге «Ье МиеЫе», изданной в последней трети XIX века, тоже называет этот комод работой Шарля Крессана. В коллекции М. де Селя, проданной в 1761 году, было много произведений этого мастера, которые, предположительно, он сам описал. Это, в частности, «комод с приятными контурами из фиолетового дерева с четырьмя выдвижными ящиками, украшенный золоченой резьбой и бронзовыми накладками из золотого порошка (en or moulu). Этот комод является превосходным, что относится также и к бронзе, произведением, он хорошо укреплен и имеет замечательное композиционное решение; можно увидеть рельефный женский бюст, представляющий эспаньолетку (Espagnolette), который располагается на неподвижной части между четырьмя выдвижными ящиками; двух драконов, хвосты которых вплетены в декоративный орнамент, служат ручками двух верхних ящиков; стебли двух листьев прекрасной продольной формы также вплетены в декоративный орнамент и служат ручками двух нижних ящиков; можно сказать, что этот комод является действительно редкой вещью». Мы намеренно сохранили текст мастера, абсолютно верного в своей оценке. Комод с драконами, атрибутированный как комод Крессана, описание которого мы воспроизвели, в 1956 году был принят музеем Р. Уоллеса и стал частью превосходной коллекции французского искусства, собранной сэром Ричардом в Хертфорд Хаус (Hertford House). Этот образец мебели, без сомнения, — один из самых замечательных среди тех, что создала французская школа мебельщиков.

Позже его принадлежность Крессану была подвергнута сомнению, поэтому в каталоге музея Ричарда Уоллеса 1996 года (т. 2) комод уже атрибутирован как работа Антуана Гудро или как результат сотрудничества Гудро и братьев Слодтц (Себастьяна-Антуана и Поля-Амбруаза), датирован 1735—1740 годами. По мнению специалистов музея Ричарда Уоллеса, этот комод, согласно аналогам, более типичен для Гудро, чем для Крессана. В частности, образы комода с драконами переходят в проект другого комода (автор С.-А. Слодтц), осуществленного Гудро совместно с Кафьери.

Профессию парижский мастер Антуан Гудро (около 1682—1746) осваивал у краснодеревщика Гозвена Нюса (Gosvin Nus) и рисовальщика Пьера Дуайя (Pierre Douay). В 1708 году он женился и начал самостоятельную жизнь. В 1720 году его приняли в корпорацию краснодеревщиков, в 1744 году стали именовать «основным» (главным), или синдик-членом корпорации, что свидетельствовало об уважении, которым пользовалась чета Гудро. В 1726 году он принял на себя обязательства краснодеревщика королевского двора, заняв место скончавшегося в 1724 году Франсуа Гийемана, и благодаря протекции герцога Бурбонского и директора монетного двора Николя де Люнэ стал поставщиком Гард-Мебль королевского двора, каковым и оставался вплоть до самой смерти. 28 июня 1739 года он объединился со своим сыном, Франсуа-Антуаном, который впоследствии возглавлял мастерскую с 1746 по 1751 год.

Среди клиентов Гудро были такие известные люди, как герцог де Бурбон, герцоги де Буйон, де Бутевиль, де Рюффек, де Валентинуа, граф де Клермон, принцы де Пон и де Шале и принцесса де Леон. Самые лучшие свои произведения Гудро поставлял королевской семье. Ему приписывают изобретение комода с двумя боковыми дверками, модель, которую в каталоге продаж 1757 года Шарль Крессан назвал «Арантским» комодом. В 1739 году Гудро поставил во дворец комод, предназначавшийся для новой комнаты короля Людовика XV в Версале. Бронзу для комода сделал Кафьери. В журнале Гард-Мебль этот предмет описан так: «...фиолетового дерева с фанеровкой и отделениями из сатинового дерева с мозаикой, резной, имеющий два больших ящика, закрывающихся на ключ, обрамленных в центре орнаментом и в остальной части большими листьями и филенками. По бокам находятся открывающиеся наружу дверки. Внутренняя часть ящиков и дверок фанерована красным и фиолетовым деревом».

Этот комод, бесспорно, работа Гудро, исполнившего его по «рисунку», который ему представил один из братьев Слодтц. Если А.-Р.Гудро был принят на службу в Гард-Мебль как поставщик королевского двора, то Шарль Крессан, был, как уже упоминалось, краснодеревщиком герцога Орлеанского. Следовательно, можно предположить, что изготовление комода было поручено доверенному поставщику королевского Гард-Мебль.

Известны и другие выдающиеся произведения А.Гудро, хранящиеся сегодня в музейных и частных коллекциях. В частности, это роскошная медальерка, изготовленная по проекту братьев Слодтц в 1738 году для Античного кабинета в Версале; комод-саркофаг (en tombeau) из фиолетового дерева, украшенный лакированной медью, в 1740 году поставленный в Фонтенбло для мадам Генриетты; игральные столы и вся мебельная обстановка (столы, комоды и угловые шкафы), исполненная в 1739—1741 годах для замка Шуази. В 1745 году Гудро поставил в Фонтенбло комод «ЬотЬее» из фиолетового дерева с тремя большими ящиками, украшенный бронзовыми накладками в виде виньеток на передней части, служившими выдвижными ручками. В том же году он изготовил письменный стол, предназначавшийся в замок Шуази для Людовика XV, со створками от японской ширмы, покрытый черным «китайским лаком». Сын его в 1746—1751 годах изготовил для Версаля и Марли многочисленные парадные мебельные предметы — обычные и угловые комоды, деловые кресла, письменные и игральные столы. Произведения отца и сына Гудро исполнены безукоризненно. Их наборы мебели в технике маркетри иногда приглушены бронзовыми украшениями превосходной красоты и качества чеканки и золочения.

А.-Р.Гудро, соперник Крессана, несомненно, принадлежал к элите краснодеревщиков эпохи Регентства. Пожалуй, впервые о нем заговорил Пьер Верле, который считал, что не надо путать Антуана Гудро с Обюртэном Гудроном. Было ли родство между А. Гудроном (Auburtin Gaudron) и А.Гудро (Antoin Gaudreaux)? Сходство двух фамилий в эпоху, когда орфография была еще плохо зафиксирована, допускало такое предположение. Благодаря парижским нотариальным архивам удалось выяснить, что Антуан Гудро — не наследник и не родственник краснодеревщика двора Обертэна Гудрона. Сегодня десятки предметов атрибутируют как принадлежащие Антуану Гудро. Работы этого краснодеревщика двора оценивали очень высоко, поэтому почти всю свою мебель он создавал исключительно для королевских апартаментов. Широкие и изогнутые формы предметов, монохромные наборы из разных пород дерева, а также различающиеся оттенками холодной или теплой гаммы передачи цвета, использование фиолетового и розового дерева либо в ромбовидных мотивах, либо в волнистых вставках, сопровождающих движение бронзы, — все это придавало его творениям несравненное благородство и сдержанность.

Ни один из предметов Антуана Гудро не имел авторского клейма, только архивы Гард-Мебль позволяют определить произведения этого мастера, вклад которого в развитие французского мебельного искусства весьма значителен.

Мастера эпохи Регентства, в числе которых следует назвать еще и Ж.-П.Латца (1691—1754), Ж.Дюбуа (1694— 1763), Бернара Ван Ризен Бурга (Б.В.Р.Б., 1700—1766), n.IV Мижо (1696—1758), Ж.Ф.Обена (1721—1763), продолжили свое творчество и при Людовике XV. Их произведения всегда высоко ценили, а впоследствии и неоднократно копировали. Благодаря высокому качеству исполнения большинство предметов, выполненных мастерами, прославившимися в эпоху Регентства, сегодня занимают достойное место в музейных и частных коллекциях.

Нина ГАНЦЕВА, Андрей МАШАКИН

Иллюстрации предоставлены авторами.

Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 50 (сентябрь 2007), стр.24