Военная карьера Николая II

В жизни императорской семьи военные традиции всегда играли значительную, если не первую роль. Россия практически постоянно находилась в состоянии войны с каким-либо соседним государством. Поэтому в Российской империи всегда был необычайно высок, статус военного человека.

Еще в 1769 году, учреждая боевую награду — орден Святого Георгия, Екатерина II писала: «... Я б и на то согласилась, чтоб в мирное время не давать (орден. — В.Ш.), только противу того же можно найти ответ: Российская империя ежедневно дерется с соседями» (цит. по: ВА.Дуров. Книга в семье Романовых. М., 2000). В древности князья, а впоследствии цари были предводителями в военном походе. С петровских времен дворянин, достигший в 15-летнего возраста, должен был идти на «государеву службу» солдатом. И хотя это правило к концу XIX века выполняли не всегда, для наследника российского престола исключения не делали — прежде чем стать самодержцем, он должен был пройти военное обучение и службу в войсках.

С рождения всем великим князьям было предназначено служить по военному ведомству на суше или на море, личные желания и стремления при этом не учитывались и исключения не допускались. Великий князь Александр Михайлович вспоминал, что однажды его брат, Георгий Михайлович, будучи еще мальчиком, робко высказал желание стать художником-портретистом. Его слова были встречены гнетущим молчанием всех присутствующих, и Георгий понял свою ошибку только тогда, когда камер-лакей обносивший гостей десертом, прошел с малиновым мороженым мимо его прибора.

У императорских детей и внуков была привилегия, которой не было у других дворян, — их записывали «в воинскую службу» в раннем возрасте. Такая номинальная армейская служба давала малышам право носить нарядные полковые мундиры, а военная выучка — возможность постоять на часах в дни каких-либо торжеств, что представляло собой трогательное зрелище.

Первые уроки военной теории и стратегии великокняжеские дети по традиции получали в игре «Домашняя военщина» (выражение А.Н.Бенуа). С детства великие князья играли в лошадки, охоту, войну, у них были луки и стрелы, каски и доспехи, винтовки, сабельки, маленькие пушки. В Царском Селе специально для военных упражнений была построена игрушечная крепость, существовала и «потешная рота», формировавшаяся из родственников и детей придворных. У «воинства» был свой «служебный артикул», а в снежных крепостях Аничкова сада случались настоящие «военные баталии». У всех царских отпрысков были целые армии оловянных и деревянных солдатиков. Любил оловянных солдатиков и Николай II, росший, как известно, в строгой, почти спартанской обстановке. Возможно, некоторые из них перешли к его сыну Алексею (в списке вещей, обнаруженных в мусорной яме Ипатьевского дома, значатся и четыре оловянных пароходика и один оловянный всадник-гусар).

На картонных полях разыгрывались «морские» и «воздушные бои», устраивались «гонки» заводных лодок с гребцами. Но не только военная игрушка была уделом царских забав. В дворцовых детских комнатах играли не только в войну, здесь были и спортивные игры, развивавшие силу и ловкость.

Начало XX века внесло свои коррективы в игрушечный арсенал цесаревича. В Ливадийском дворце наследника Алексея ждали целые «флотилии» подводных лодок, современных военных кораблей, среди которых были модели броненосца «Севастополь» и крейсера «Новик» — героических участников Русско-японской войны, а также разноцветные сигнальные флажки для ознакомления с морской азбукой.

В царском доме игры «в войну» были не просто любимыми детскими развлечениями — они прививали Великим князьям навыки профессиональных военных, приобщали их к славному героическому прошлому страны, готовили к драматическим событиям современности.

Серьезную роль в воспитании у царских детей истинных патриотических чувств сыграли книги на военную тематику. В конце XIX — начале XX века многие части русской армии праздновали свои юбилеи — 100-летие, 200-летие и более значительные даты. К этим торжественным событиям появлялись издания, посвященные истории полков, как правило, роскошно оформленные, с множеством иллюстраций.

Согласно традиции, первый внук императора Александра II сразу после рождения был зачислен в списки гвардейских полков — Преображенского, Семеновского, Измайловского, Егерского Кавалергардского и других, назначен шефом 65-го пехотного Московского полка. В 1873 году пятилетний Николай Александрович был назначен шефом лейб-гвардии Резервного пехотного полка, а в 1875 зачислен в лейб-гвардии Эриванский полк. Мальчик взрослел, продвигалась и его служебная «военная карьера».

Поскольку будущий Государь и Верховный главнокомандующий должен был не понаслышке знать об армейской жизни, у маленьких Великих князей, особенно у наследников, первыми учителями и наставниками были только хорошо зарекомендовавшие себя военные. Так, Николай II, будучи еще наследником престола, получил хорошее военное образование под руководством таких известных военных теоретиков, как генерал Г.А.Леер (стратегия и военная история), генерал М.И.Драгомиров (боевая подготовка войск), генерал Н.А.Демьяненко (артиллерия), П.А.Лобко (военная администрация). Он изучал военные дисциплины в объеме курса Академии Генерального штаба.

В ГАРФ в фонде Николая II есть документы, посвященные военным занятиям наследника цесаревича Николая Александровича, которые дают представление о полученных им знаниях. Это: тетради с вычислениями Николая Александровича по морским навигационным приборам (с 23 августа 1884 по 3 января 1885 года); ученические тетради Николая Александровича по фортификации (с 10 октября 1885 года по 2 февраля 1887 года); конспект курса артиллерии, написанный для Великого князя Николая Александровича (470 стр.); записи Великого князя Николая Александровича по курсу военной администрации (с 21 ноября 1887 года по 11 марта 1889 года, 8 тетрадей); учебные записи Великого князя Николая Александровича по военному делу (1887 год); конспект курса «Военно-уголовное право»; учебные пособия по военному делу.

Кроме теории, наследник много времени уделял практике, чтобы детально ознакомиться со службой и бытом войсковых частей. В 1884 году Великий князь Николай Александрович «становится», как тогда говорили, на военную службу и 6 мая, в свой день рождения, приносит воинскую присягу в Большой церкви Зимнего дворца. Очевидец событий Великий князь Константин Константинович записал в своем дневнике: «Нашему цесаревичу сегодня 16 лет, он достиг совершеннолетия и принес присягу на верность Престолу и Отечеству. Торжество было в высшей степени умилительное и трогательное. Наследник с виду еще совсем ребенок и очень невелик ростом. Прочитал он присягу, в особенности первую, в церкви детским, но прочувствованным голосом; заметно было, что он вник в каждое слово и произносил свою клятву осмысленно, растроганно, но совершенно спокойно. Слезы слышались в его детском голосе, Государь, Императрица, многие окружающие, и я в том числе, не могли удержать слез».

Цесаревич провел два летних сбора в Гвардейских полках. «Я проделал уже два лагеря в Преображенском полку, страшно сроднился и полюбил службу, в особенности наших молодцев-солдат! Я уверен, что эта летняя служба принесла мне огромную пользу, и с тех пор заметил в себе перемены. Через месяц поступаю в Гусарский полк, чтобы начать и кавалерийскую службу», — писал Николай своему другу Великому князю Александру Михайловичу в марте 1889 года.

Николай Александрович не только изучал военное дело, но и на практике знакомился с различными родами войск и их задачами. Первый год он прослужил в должности унтер-офицера. В августе 1894 года Николай получил звание поручика и два года командовал 1-ми 2-м взводами 1-й батареи гвардейской конной артиллерии, затем возглавил эскадрон лейб-гвардии Гусарского Его Императорского Величества полка. В чине полковника наследник стал командиром роты Гвардейского Преображенского полка, элиты русской армии. Форму этого полка Николай надевал в особых, наиболее торжественных случаях. «Цесаревич очень аккуратно посещал занятия эскадрона и прошел все уставное обучение кавалериста, до эскадронного учения включительно. Чрезвычайно внимательно относился ко всем указаниям, разъяснениям и перед эскадроном произносил команды отчетливо, уверенно», — вспоминал начальник генерального штаба В.А.Сухомлин в 1908 году.

У наследников российского престола было два совершеннолетия: юридическое — в 16 лет и фактическое — в 21 год. Юридическое было связано с торжественным введением Великого князя в ранг наследника, когда он в кругу близких и официальных лиц давал две присяги — гражданскую и военную, на верность царю и Отечеству.

Николай II был прирожденным офицером; он неукоснительно соблюдал воинские уставы и традиции офицерской среды. Любой командир, запятнавший недостойным поведением мундир офицера, для него переставал существовать. Военную службу наследник проходил в пехоте, кавалерии и артиллерии. Служа в гвардейских частях, наследник престола мог лучше изучить их традиции, познакомиться с офицерским составом, бытом и обустройством.

Многих офицеров гвардии император хорошо знал лично, знал, кто из них заслужил назначения на более высокую должность. Впрочем, Николай Александрович сталкивался и с нижними чинами. В обращении с солдатами был прост, а в пасхальные дни обязательно христосовался со служащими конвоя. «Он был подлинным отцом командиром, заботившимся о своих подчиненных, как офицерах, так и солдатах, о солдатах же в особенности, так как любил их всех своим русским сердцем. Его влекла к ним их бесхитростная простота, что было основной чертой его собственного характера. Цесаревич не только интересовался их питанием, но и их домашними делами, жизнью и нуждами их семей и помогал им в нужде», — вспоминал генерал Зубов, служивший с ним в одном полку.

В юношеские годы цесаревич Николай вел жизнь, обычную для столичных гвардейских офицеров, большая часть которых происходила из известных дворянских семей. Были и пирушки в дружеском кругу, и посещение различных зрелищ, и романтические увлечения, и конечно же, театр...

У Николая II любовь к военной службе начала проявляться рано, поскольку для него вообще были характерны природный педантизм, аккуратность и обязательность. С годами обязанностей у него становилось все больше. Присутствовать на заседаниях Государственного Совета и Комитета министров, слушать споры и пререкания сановников по различным вопросам государственного управления молодому человеку было не всегда интересно, но своими обязанностями он никогда не пренебрегал, хотя душа его рвалась в родную и близкую ему гвардейскую среду, где властвовали порядок, дисциплина, где он был нужен, где всегда чувствовал дух товарищества и дружбы. Он объезжал войска перед отправлением на фронт, произносил перед ними речи, которые производили сильное впечатление. Государь вникал во многие вопросы, касавшиеся военных. Например, известно, что однажды, будучи в Ливадии, он преодолел сорок верст в солдатском обмундировании, с полной выкладкой, винтовкой и солдатским пайком только для того, чтобы проверить пригодность новой экипировки...

Смотры, парады, учения Николая Александровича никогда не утомляли, он мужественно и безропотно переносил армейские будни, лагерные сборы или маневры. Кстати сказать, в советской историографии часто писали, что служба Николая в армии сводилась к парадам и праздникам. На самом деле это была кропотливая и утомительная работа.

В войсках царское имя имело огромное значение. Отношение армии к правящему монарху был особым. Независимо от политических симпатий и антипатий каждого военнослужащего, войска в целом благоговели перед государем. Генерал П.Н.Краснов вспоминал, как еще до войны он присутствовал на смотре, который делал казачьим частям Николай II: «Трубачи заиграли полковой марш... Государь взял на руки Наследника и медленно пошел вдоль фронта казаков. Я стоял на фланге своей 3-й сотни и оттуда заметил, что шашки в руках казаков 1-й и 2-й сотен качались... Разморились! Государь подошел к флангу моей сотни и поздоровался с ней. Я пошел за Государем и смотрел в глаза казаков, наблюдая, чтобы у меня-то в моей «штандартной» вымуштрованной сотне не было шатания шашек. Нагнулся наш серебряный штандарт с черным двуглавым орлом, и по лицу бородача-старообрядца, красавца-вахмистра, потекли непроизвольные слезы. И по мере того, как Государь шел с Наследником вдоль фронта, плакали казаки, и качались шашки в грубых мозолистых руках, и остановить это качание я не мог и не хотел».

Многие историки считают, что император Николай II был профессиональным военным, получившим разностороннее военное образование, включая стратегию и тактику. Конечно, у него не было академического военного образования, не было боевого опыта, поэтому и руководить крупными военными операциями без помощи военных специалистов он не мог. Но как раз в подборе таких специалистов и проявились сильные стороны Николая II как военачальника. «Государь не строил никаких иллюзий, — писал историк Керновский. Он отдавал себе отчет в своей неподготовленности военной и ближайшим своим сотрудником и фактически главнокомандующим пригласил наиболее выдающегося деятеля этой войны (Первой мировой. — В.Ш.) генерала Алексеева, только что благополучно выведшего восемь армий из угрожающего им окружения.»

Строго говоря, в русской армии не многие военачальники обладали необходимым боевым опытом для ведения такой невиданной войны. Отсутствие должного опыта руководства крупными операциями не только у великих князей, но и вообще у военных, объясняется тринадцатилетним мирным царствованием императора Александра III. Да и в царствование Александра II Россия с европейскими армиями не воевала. В ходе мировой войны и в русской армии выдвинулся целый ряд талантливых военачальников: Алексеев, Брусилов, Рузский, Плеве и т.д. В тяжелый момент испытаний некому было, кроме Николая II, возглавить вооруженные силы. В очередной раз он один брал на себя тяжкий крест...

По российской традиции наследник российского престола, став императором, при необходимости возглавлял действующую армию. Однако за всю историю романовской династии только Петр I и Николай II официально становились во главе армии.

В 1915 году русская армия была на пороге гибели. В этот момент ее и возглавил император Николай. Он сделал все от него зависящее (благодаря непоколебимой вере в победу, умелой организации им высшего командного состава, его знаниям в военной области и т.п.), чтобы спасти армию и страну от военного и политического крушения. После того как он заменил Великого князя Николая Николаевича на посту главнокомандующего, изменилась атмосфера в Ставке и в армии. Великий князь Андрей Владимирович сказал тогда: «Как неузнаваем штаб теперь... Государь одним своим присутствием вносит такое спокойствие, столько уверенности, что паники быть уже не может. Он со всеми говорит, всех обласкает, для каждого у него есть доброе слово. Подбодрились все и уверовали в конечный успех больше прежнего».

Николай выполнял свой долг добросовестно, однако на вершине власти он был одинок. Людей, которые оценили бы его самоотверженность и его труды, не нашлось. Ощущение непонимания, отчужденности, полного одиночества...

Несмотря на монархические традиции, пустившие глубокие корни в армейской среде, сложившаяся к февралю 1917 года политическая обстановка в стране привела к свержению одной из старейших в мире царских династий. Завершилась и военная карьера полковника Преображенского полка Николая Александровича Романова. 18 декабря 1917 года Николай II покинул Ставку.

3 января 1918 года солдатский комитет гарнизона ста голосами против восьмидесяти пяти решил запретить ношение погон бывшему императору Николаю Романову. Из Тобольска во ВЦИК была направлена телеграмма: «Отряд постановил снять погоны с бывшего императора и бывшего наследника, просим санкционировать бумагой, Председатель Комитета Матвеев. Командир отряда Кобылинский». Позднее по этому вопросу В.Аванесов дал ВЦИКу такую установку: «Сообщите, что б(ывший) ц(арь) находится на положен(ии) арестован(ного) и решение отряда (нахожу) правильным».

18 января 1918 года в дневнике П.Жильяра была сделана запись: «...после обедни генерал Татищев и князь Долгоруков приблизились к императору и просили его снять погоны, чтобы избегнуть наглой демонстрации со стороны солдат. Император, по-видимому, возмущен, но затем, обменявшись взглядами и несколькими словами с императрицею, он овладел собою и соглашается снять погоны ради благополучия своих».

Вот еще одна его запись, от 19 января: «Сегодня утром мы отправились в церковь. Император надел кавказскую черкеску, которая всегда носится без погон. Что касается Алексея Николаевича, то он спрятал свои погоны под башлыком».

По традиции, существовавшей среди владетельных домов Европы, главы дружественных или связанных родственными узами государств присваивали друг другу почетные воинские звания вооруженных сил своих стран. Николай II к началу Первой мировой войны был шефом 34 военных учебных заведений и частей русской армии, из которых более половины — гвардейские. Он имел право носить мундир любого полка российской армии, но с погонами не выше полковника либо соответствующего этому чину капитана 1 ранга. Он имел почетное звание адмирала британского флота, а в 1916 году получил звание британского фельдмаршала (которого не имел сам английский король), получил чин адмирала Датского флота, был шефом знаменитого британского полка «Scots Greys» («Шотландские серые»).

Многие великие князья и императоры имели генеральские звания. Может вызвать недоумение тот факт, что последний российский император закончил свои дни в относительно скромном чине — полковника. Любой чин, военный или гражданский, мог быть присвоен лишь с личного разрешения царя. Николай Александрович взошел на престол, когда ему не было и 26 лет, имея чин полковника. После этого никто уже не мог предложить ему генеральского чина. Но при этом Николай был маршалом Великобритании, Германии, Австро-Венгрии.

Николай II имел высшие награды от разных иностранных государств, что означало уважение к России, признание ее мировой державой. Главами и правителями многих стран цесаревичу Николаю Александровичу были пожалованы ордена: Подвязки (Великобритания), Святого Льва (Нидерланды), Восходящего Солнца (Япония), Белого Сокола (Саксен-Веймарское герцогство), Золотого Руна (Испания), Черного Орла (Пруссия), Святого Стефана (Австро-Венгрия), Почетного Легиона (Франция), Спасителя (Греция), Слона (Дания), Звезды (Румыния), СвАлександра (Болгария), Южного Креста (Бразилия), Чакр-Ки (Си- ам-Таиланд), Леопольда (Бельгия), Османие (Турция) и другие. В России же за посещение царем передовых позиций Георгиевская Дума Юго-Западного фронта представила его к ордену Святого Георгия IV степени. В своем дневнике всегда сдержанный Николай не скрывает своей радости: «Незабвенный для меня день получения Георгиевского креста 4-й степени». Этой наградой он чрезвычайно дорожил. Фрейлина императрицы Анна Вырубова писала: «Вспоминаю ясно день, когда Государь, как-то раз вернувшись из Ставки, вошел сияющий в комнату Императрицы, чтобы показать ей Георгиевский Крест, который прислали ему из армии Южного фронта. Ее Величество сама приколола ему крест, и он заставил нас всех к нему приложиться. Он буквально не помнил себя от радости».

С тех пор царь не снимал орден. В Тобольске государь подчинился требованию солдатского комитета и снял погоны, но орден Святого Георгия был на его гимнастерке неизменно. Он был на груди императора и в ту роковую ночь 17 июля 1918 года...

Валентина ШВЕДОВА

Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 57 (май 2008), стр. 78