(Восшествие, на российский престол нового царя Иоанна III Антоновича поставило Монетчиков в тупик- Введенная еще (Петром I традиция Монетного двора чеканить Монеты с портретом императора казалась неосуществимым Мероприятием. (Практика отечественного Медальерного искусства не имела прецедента помещать на Монетном кружке портрет двухмесячного Монарха.
Монетчики били тревогу.
Уже 30 октября 1740 года на имя главного директора Монетного правления барона фон Миниха следует доношение о том, что «в Монетную Канцелярию указу и абдруков к присылке не имеется». Монетная канцелярия «требуют указу о присылке абдруков»* с целью определиться, «каким штемпелем на монетных дворах монеты печатать» [1].
*Абдрук (нем. Abdruk) — оттиск формы или штемпеля на литой пластине из легкоплавкого металла. В качестве последнего использовались свинец или олово.
На запрос монетчиков ответа нет. 1 декабря 1740 года князь С.А. Голицын, руководитель Монетной канцелярии, вновь запрашивает Миниха (здесь и далее орфография и пунктуация сохранены. — Ред.у. «О неимении указа, по какому образцу следует изготовлять монету со дня вступления на престол Императора Иоанна III». И лишь спустя два месяца со дня начала царствования Московская монетная канцелярия получила распоряжение о чеканке монеты старыми штемпелями. В частности, в указе от 24 декабря 1740 года предписывалось чеканить монету «каким штемпелем в Москве на монетном дворе ныне и впредь, до указу, монеты печатать прежним штемпелем с назначиванием сего 1740 г.». Таким образом, монетная иконография Иоанна Антоновича парадоксальным образом началась изготовлением монет с портретом предшественницы Анны Иоанновны, датированных 1740 годом (илл. 2).
Тем временем созрел вполне рациональный план — чеканить на лицевой стороне государственных монет вензель нового правителя. Таким элегантным способом монетчики решили уйти от решения весьма щекотливой проблемы вырезывания штемпеля с портретом императора-младенца. Вензель составлен из двух зеркально расположенных и стилизованных десятиричных «I» с цифрой «3» в центре. Над вензелем расположена императорская корона, под ним — буквы «СПБ» (илл. 3). Проект изготовления монет с вензелем Иоанна Антоновича отражен в документе канцелярии Монетного правления 2 января 1741 года, но уже через три недели, а точнее — 25 января, директор монетного правления барон Миних распоряжается подготовить к чеканке штемпель с портретом императора [1].
Видимо, монетчики заранее готовились к такому повороту событий, так как к 30 января штемпель с профилем императора-младенца был не толького готов, но и Высочайше утвержден [1]. Документ повелевал немедленно послать в качестве образцов в Москву два рублевика, поскольку «на монетном дворе штемпели вырезаны и монеты печатаны были... во всем исправно и чистою работаю».Как и положено, юный персонаж, запечатленный на монете, представлен со всеми атрибутами власти: на голове лавровый венок, задрапированный в римскую тогу, торс украшен лентой и знаком ордена Св. Андрея (илл. 4).
Такова несколько затянувшаяся история, раскрывающая первые этапы чеканки монет императора Иоанна. О мотивах, побудивших вышестоящие инстанции печатать все-таки портрет, а не вензель младенца, можно толь ко догадываться. Скорее всего, причин было несколько. Их изучение — тема отдельного исследования, которое выходит за рамки настоящей работы. Как бы то ни было, но решение чеканить портрет, принятое сверху, поставило перед монетчиками задачу, которую следовало предворить в жизнь.К тому времени уже существовали живописные рисунки, которые могли повлиять на разработчиков портрета на монете. Известна гравюра, на которой Иоанн Антонович изображен в младенческом возрасте (илл. 1). В центре композиции находится император-младенец, над его головой в источающем свет треугольнике изображен глаз, который символизирует «очи Господни»: Бог все видит, он вездесущ и всеведущ [2]. Другие фрагменты композиции также призваны свидетельствовать об ангельском происхождении младенца и о его близости к Богу. На гравюре лицо Иоанна такое же пухленькое, с толстыми щечками и высоким лбом, как и на многочисленных рисунках и живописных полотнах, изображающих Христа в младенческом возрасте. Младенческое личико с упомянутыми характеристиками можно увидеть и на полотнах Леонардо да Винчи, и на рисунках Дюрера (илл. 5).
Таким образом, изображение венценосного младенца стало каноническим задолго до рождения Иоанна Антоновича. Придворным художникам не было нужды придумывать что-то новое. Портрет Иоанна на гравюре соответствовал давно сложившимся требованиям. Следующим логическим шагом было бы перенесение портрета на монетный кружок. Вероятно, так рассуждали монетчики, конструируя идеальный портрет императора-младенца. Если добавить к изображению лавровый венок, ленту и знак ордена Св. Андрея, снабдив полученный профиль соответствующей круговой надписью, то задача по «сочинению» лицевой стороны государственной монеты будет решена.
Видимо, такими же принципами руководствовался впоследствии неизвестный автор (возможно, Гасс), создавая единственную медаль Иоанна Антоновича (илл. 6). На односторонней медали изображен идеализированный портрет плотного телосложения мальчика, поза которого, и особенно положение ручек, не оставляет сомнения, что изображен царствующий персонаж. Впечатление дополняют знак и лента ордена Св. Андрея Первозванного.
В.В. Уздеников видит рождение портрета Иоанна Антоновича на монетах в несколько другом свете. Автор утверждает: «...регенша Лнна Леопольдовна утвердила другой проект, согласно которому серебряные монеты должны были чеканиться хотя бы и с портретом императора, но совершенно особым: на нем воспроизводился не действительный облик младенца Ивана Антоновича, а как бы идеальный его образ в возрасте семи или восьми лет, когда черты, лица утрачивают младенческую пухлость и приобретают индивидуальные особенности» [3].На такие выводы уважаемого автора могли повлиять старинные гравюры с портретом Иоанна Антоновича, на которых он выглядит мальчиком в возрасте семи-восьми лет и даже старше (илл. 7 и 9).
Изучение собственно нумизматического материала оставляет мало шансов на определение, пускай приблизительного, возраста венценосного персонажа на монетах. На иллюстрации 8 представлены профили детей разных возрастов и голова Иоанна Антоновича, изображенная на рублевых монетах. Даже беглый взгляд обнаруживает большие различия в представленных абрисах. Мы не будем вдаваться в детальный анализ причин отмеченного факта, заметим только, что в основе лежит незнание и/или несоблюдение классических пропорций фрагментов рисунка головы. Рисование младенцев — особое самостоятельное ответвление художественного искусства.На монетах изображен и не младенец, и не семилетний ребенок, а субтильный молодой человек неопределенного возраста. Этот курьез вскоре был замечен и вызвал отрицательный резонанс. 18 марта 1741 года канцелярия Монетного правления издает документ «Об исправлении портрета Императора на штемпеле, коим чеканены в Москве рублевые монеты...». В документе указывается: «...штемпели сделать во всем непременно, а именно, чтоб в лице моложе, а в присланных лицо старо, грудь не высока...» [1].
Особенное неудовольствие адресовалось монетам, изготовленным на Московском монетном дворе. Действительно, продукция московских резчиков не способствовала рождению высоких чувст при взгляде на портрет монарха. Впрочем, и петербургские резчики не отличались высоким профессиональным уровнем гравировки изображения на монете (илл. 10).
В последующем распоряжения и указы следуют один за другим, и в каждом требование, чтобы лицо императора выглядело моложе. Однако добиться желаемого эффекта монетчикам так и не удалось.
Неправильно думать, что в среде управленцев монетного передела были малообразованные или лишенные вкуса люди. Высокохудожественные произведения медальерного искусства от посредственных работ они отсеивали весьма квалифицированно. Характерно, что в условиях перманентного дефицита монетного металла, особенно серебра, 9 января 1741 года канцелярия Монетного правления за подписью советника Ивана Молчанова выпускает документ «О переделе всех имеющихся на монетном дворе медалей и иностранных монет в деньги, за исключением медали изготовленной Гедлингером (выделено мною. — Ю.П.)» [1]. Понимали и ценили монетчики настоящее мастерство медальеров! Не посмели пойти против совести и уничтожить шедевр!
Умные головы в руководстве монетным переделом трезво оценивали возможности резчиков, которые работали на монетных дворах 1740-х годов. Осозновали они и средний уровень квалификации И. Левкена, который числился в ту пору главным медальером.К этому времени завоевал высокий авторитет Якоб Штелин — выдающийся деятель российской Академии наук на раннем этапе ее существования. Мнение Штелина в изобразительной искусстве в целом, и в медальерном деле в частности, ценилось очень высоко. Достаточно сказать, что он в 1741 году принял в свое заведование основанный при академии художественный департамент. Я. Штелин скептически относился к возможностям российских резчиков, учеба которых медальерному искусству сводилась в основном к копированию. Вместе с тем, Штелин активно пытался переломить ситуацию к лучшему. Известно, что он часто бывал на монетном дворе, наблюдал за работой резчиков, делал замечания и давал советы ученикам и подмастерьям.
Видимо, портрет Иоанна Антоновича явился той каплей, которая перевесила чашу терпения монетчиков. Думается, не без участия Я. Штелина 10 февраля 1741 года принимается решение «об отсылке учеников резного дела в Академию Наук для изучения медальерного искусства». Первую группу составили «резного дела ученики»: Коновалов, Кудрявцев, Никифоров и Никитин, которых определяли в Академию «для совершенного рисовальному делу обучения... дабы со временем искусными медальерами удовольствованы». Теперь в руководстве отчетливо понимали, что только серьезное системное обучение способно создать когорту профессиональных медальеров, от работы которых «вся наружная красота монеты состоит» [1].История нумизматики свидетельствует, что со знанием дела на монете возможно разместить и портрет младенца, который будет отвечать высоким художественно-эстетическим требованиям. Известны монеты испанского короля Альфонса XIII, который, будучи в младенческом возрасте, принял корону от умершего отца в 1886 году. Испанские монетчики чеканили песеты, ежегодно меняя профиль персонажа по мере взросления короля (илл. 12).
Между тем, чеканка монет Иоанна Антоновича продолжалась активными темпами. Вскоре на монетных дворах приступили к изготовлению полтинников с портретом императора. Диаметр монетного кружка полтины по сравнению с рублем (- 41 мм) сократился до 34 мм. Условия для работы резчиков осложнились. Удивительно, но изображение императора на полтинах не очень ухудшилось (видимо, хуже — некуда) по сравнению с портретом на рублевиках (илл. 13).
Монетная иконография Иоанна Антоновича нашла свое отражение и в чеканке гривенников. 
Кружки-заготовки монет стали еще меньше — приблизительно 20 мм. Даже медальеру-виртуозу затруднительно на таком ограниченном пространстве воспроизвести в металле портрет человека. Нетрудно представить, какая продукция выходила из-под резца малоквалифицированных резчиков (илл. 14). И не вина, а беда «резного дела мастеров», что, не имея за плечами школы подготовки, они трудились, создавая в угоду власть имущим и, главное, для грядущих поколений нумизматов, пускай примитивные, но отчаянно смелые образцы отечественного монетного дела.
Чеканка монет императора Иоанна Антоновича внезапно оборвалась, когда 25 декабря 1741 года дворцовый переворот возвел на престол Елизавету Петровну. Дальнейшая печальная судьба императора-младенца известна. Он был заключен в Шлиссельбургскую крепость, где в 1764 году был убит при попытке освобождения.
Иоанн Антонович царствовал один год и два неполных месяца. За это время было изготовлено монет с портретом императора на сумму не менее 700 тысяч рублей.
Елизавета Петровна, понимая, что ее путь к трону через переворот, мягко говоря, не укладывался в законные рамки, предприняла все меры для искоренения в памяти народной всякие намеки о предшественнике. Одной из таких мер явилось изъятие из обращения монет с портретом Иоанна Антоновича. На первоначальном этапе монеты обменивались, без потери для населения; затем они выкупались по 92,5 копейки, позднее — по 91,5 копейки за рубль. После 17 июня 1745 года монеты попросту конфисковывались, а их обладатели преследовались как преступники. Драконовские методы дали свои плоды. К 4 декабря 1751 года, согласно докладу Монетной канцелярии Сенату, на руках у населения осталось «крамольных» монет на сумму всего около 24 тысяч рублей. Из этого следует, что упомянутый объем монет является тем монетным фондом Иоанна Антоновича, который обеспечивает сегодняшний пул и связанную с ним современную «эстафету» монет среди коллекционеров. На самом деле монет с изображением опального императора осело на руках значительно больше. В противном случае они встречались бы в настоящее время на порядок реже. Думается, что монетчики, как это принято на Руси, представили те отчетные документы, которые ждало от них начальство.
Методика ликвидации «крамольных» монет хорошо известна. Рублевики и полтины были пущены под пресс монетного стана на перечеканку, благо метрические характеристики монет с воцарением Елизаветы Петровны не изменились. В связи с особенностями переработки на многих рублевых монетах и полтинах, датированных 1741 — 1743 годами, видны остатки монет-предшественниц (илл. 15). «Что же касается гривенников Ивана Антоновича, чеканившихся на московском Красном дворе, то вследствие малой толщины их кружка для перечеканки они не годились, а потому поступали на переплавку» [5]. Правда, в последние годы обнаружены и гривенники первых годов правления Елизаветы Петровны, перечеканенные из монет того же номинала, то есть изготовленные в 1741 году в царствование Иоанна Антоновича [4]. Все дело в том, что перечеканка (без переплавки и последующих обязательных этапов переработки металла) значительно снижала материальные затраты, связанные с монетным переделом, хотя зачастую обезображивала готовую продукцию остатками изображения предшествующих монет. Впрочем, в монетном производстве конъюнктурные соображения всегда превалировали над эстетическими.
Портрет Иоанна Антоновича изображен еще на одной | монете, которую С. Шодуар трактует как пробную [6]. Две копейки СПБ, датированные 1740 годом, воспроизведены в виде рисунка «от руки» и представлены в таблицах работы упомянутого автора (илл. 16А). В настоящее время I монета известна лишь в виде новодела. Великий князь Георгий Михайлович дает ей следующую характеристику: «Очень плохая копия портретного грошевика, сделанная в Екатеринбурге по рисунку, имеющемуся в сочинении бар. Шодуара, при чем соблюдены, ошибки, оказавшиеся на рисунке» [1]. Этот новодельный «шедевр» периодически
16. Аве копейки Иоанна Антоновича. СПБ. 1740 г. А — рисунок из таблиц С. Шодуара; Б — новодел.
«всплывает» на аукционных торгах. Портрет императора на нем не требует комментариев (илл. 16Б).
Завершить очерк о монетной иконографии Иоанна Антоновича логично словами классика современной российской нумизматики В.В. Узденикова: «...страшная участь венценосного младенца словно предугадана бес- вестным художником, автором проектного рисунка 1741 г. На дошедших до нас монетах Ивана Антоновича мы видим отрока с печальным выражением одутловатого лица и устремленным в пространство отрешенным взглядом, отражающим совсем не детское состояние души. Художник оказался провидцем» [3].
Юрий ПЕТРУНИН
1. Георгий Михайлович, Великий князь. Монеты парствования императрицы Анны Иоанновны и императора Иоанна III. СПб., 1901.
2. Карр-Гомм С. Словарь символов в искусстве: Иллюстрированный ключ к живописи и скульптуре; пер. с англ. М.: ACT, Астрель, 2003.
3. Мельникова А.С., Уздеников В.В., Шиканова И.С. Деньги России. История русского денежного хозяйства с древнейших времен до 1917 г. М., 2000.
4. Сорокин О. По следам одного исчезнувшего нумизматического памятника//Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования. 2010. № 6 (77).
5. Уздеников В.В. Монеты России XVIII - начала XX века. Очерки по нумизматике. Факты, предположения, рекомендации. 3-е изд., испр. и доп. М., 2004.
6. Шодуар С. Обозрение русских денег и иностранных монет, употреблявшихся в России с древних времен. СПб., 1837.
Антиквариат Предметы искусства и коллекционирования №91 (№11 ноябрь 2011) стр. 134
