Стакан — предмет простой

По определению Владимира Даля, «стакан обычно без ручки, мерою около трети бутылки» бывает «деревянный точеный, кожаный, складной, каучуковый…»

Первые стеклянные изделия имитировали рельефную и расписную керамику, произведения из камня с цветными прожилками и вкраплениями, металл. Причем древние художники, развивая декоративные свойства сосудов, не стремились к чистоте и прозрачности стеклянной массы — качествам, которые сегодня нам представляются едва ли не главными.

До наших дней дошло незначительное количество стеклянной посуды для питья парадного назначения, хранящейся в музеях и частных коллекциях. Кубки и чаши, расписанные эмалями и золотом, отличались развитой конструкцией — у них были устойчивая ножка, плотно прилегавшая крышка с навершием, одна или две удобные ручки, металлическое обрамление.

Ближайший родственник каменных, металлических и стеклянных бокалов и кубков, украшенных драгоценными камнями, росписью и позолотой, стакан взял за основу своего объема лишь саму чашу, отказавшись от ножки. Избавившись от конструктивных «излишеств», он не освободился от положенных парадному предмету украшений.

Благодаря мастерству стеклодува и искусству декоратора непрочное и вполне утилитарное изделие превращалось в драгоценный артефакт, особо ценимый за красоту, а потому возвеличенный в ранг парадного предмета, допущенного к участию в церковном или светском ритуалах. Традиция подношения напитка в стакане — определяет его статус, его место среди обиходных вещей. Именно поэтому так важна его «одежда» — подставки, подносы, крышки, подстаканники, но более всего — само тулово, состав его массы, от которой зависят и цвет, и фактура, и в конечном счете — образ предмета. Мода на украшение стеклянной массы и формы предмета менялась в зависимости от технологических находок и местных обычаев.

Основные виды украшения на стекле появились еще в Древнем Египте и античном Риме. Это было и сочетание прозрачного и цветного стекла, и «золоченое» стекло, когда меж двух стеклянных сосудов запаивался золотой лист, декорированный гравировкой и прорезями — чаще всего портретными изображениями на цветном фоне стекла. Такой вид сосудов был освоен и христианским искусством Византии, где украшали их портретами святых.

В средневековой Европе вплоть до XVIII века среди сосудов для питья первенствовали бокалы и кубки, моду на которые диктовала Венеция. В то время гладкую стеклянную поверхность в основном украшали выгравированные изображения гербов, надписи и бордюры из цветов и плодов. Часто на сосудах ставились даты, потому что их изготовление, как правило, приурочивалось к определенному празднику или церемонии.

В то же время на севере Европы, где вину предпочитали пиво, в XVI веке распространились и другие формы сосудов стопы, стаканы, бокалы на невысокой ножке. Использовались также «рёмеры» популярная в Германии и Нидерландах форма для белого рейнского вина, кружки, фляги, кувшины, сосуды в виде животных. Внешний вид «простого» стакана зависел от многих факторов и не в последнюю очередь — от господствовавшего в искусстве художественного направления. Стилистические особенности барокко и рококо ярко проявлялись в изделиях, изготовлявшихся по всей Европе в «венецианской манере» из поташного (глушеного) стекла, а также богемского хрусталя, цветного и молочного стекла, расписанных золотом, серебром и цветными эмалями, граненных и гравированных. Европейское искусство классицистического периода унаследовало конструктивные особенности стеклянных сосудов и приемы их декорирования.

Среди коллекционных стаканов конца XVIII — начала XIX века выделяются изделия из молочного, или опакового стекла. В России его называли «костяной материей», так как в шихту (сухую смесь для стекловарения) добавлялась костяная мука, которая создавала эффект «глушеного», непрозрачного стекла. Появление его в европейском искусстве связывают с поисками секрета фарфоровой массы.

Небольшие стаканы с золотой обводкой по краю привлекают к себе внимание полупрозрачной белой массой и яркой полихромной росписью — галантными сценами в парке, цветочными букетами и гирляндами. Роспись делали силикатными красками — эмалями. Распространенность конической, цилиндрической или слегка расширяющейся кверху формы стакана объясняется тем, что при изготовлении ее легче вынимать из формы.

На Императорском стеклянном заводе в Петербурге из молочного стекла делали преимущественно вазы, предметы церковной утвари и чрезвычайно редко — сосуды для питья. В отечественной литературе, однако, часто ошибочно за русское принимают богемское молочное стекло, более тонкое и прозрачное, с полихромной росписью эмалевыми красками: эмаль наносили кистью на изделие, которое затем обжигали в печи.

Характер живописи на молочном стекле имеет много общего с росписями на фарфоре: и в выборе мотива изображения цветов, среди которых особенно крупно выделяется роза, и в манере составления букета с характерным подбором оттенков оранжевого, лилового, желтого и зеленого. Те же цвета подбирали и для композиций в стиле позднего рококо на стаканах и небольших графинах. Иногда рокайльные композиции с фигурами и цветочный декор выполняли одним цветом, пурпуром.

На стакане из молочного стекла представлена фигурка кавалера в костюме XVIII столетия, опирающегося на вазон с высоким изогнутым растением. Эта картинка, свойственная многим росписям на стекле, выполнена в примитивной манере. Оранжевый рокайльный завиток ограничивает ее слева, полукруглый, как у статуэток, «островок» земли под ногами, зеленая листва сильно разбавлена золотой — все изображение как бы тонет в нереальном белом фоне. Золотая обводка по краю, словно рамка, ограничивает и венчает эту декоративную композицию.

Сосуды для питья со временем претерпевают значительные изменения; если в начале XVIII века их изготавливали из тонкого, легкого стекла, то к концу этого же века стеклянная масса приобретает утяжеленные формы, требующие огранки. Массивные строгие формы стаканов начала XIX столетия развивают это направление, экспериментируя с накладным стеклом и цветом, служащим основой для изображений и надписей.

Один из способов декорирования стекла цветом - проникновение в верхний слой ионов серебра из специальной пасты, содержащей соли этого металла. Окраска, получаемая таким способом, всегда прозрачна. Декоративные стаканы из Богемии 1830-х годов украшают накладные медальоны из бесцветного стекла с желтой серебряной протравой. Надписи или силуэтные изображения, выполненные в технике инталии, дают углубленное матовое изображение, подчеркивающее чистоту рисунка, выделяющегося на цветном фоне.

Чисто русской продукцией являются многочисленные сохранившиеся сувенирные бокалы с накладными медальонами из молочного стекла, украшенные надписями и портретами, посвященными событиям войны 1812 года. Надписи на медальонах и миниатюрная портретная галерея героев Отечественной войны стали украшением целой серии сувенирной продукции, при изготовлении которой применялась эта техника декорирования, но, правда, она коснулась в основном графинов, бокалов и кружек, выпускавшихся на Императорском стеклянном заводе. Стаканы с портретами исторических личностей и надписями выполняли на заводе Бахметьевых, в традиционной для бесцветного стекла технике росписи золотом или гризайлью по белой эмали.

Наступление эпохи классицизма и появление первых признаков этого стиля в стеклянном производстве относится к 1780-м годам. Усложнение этикета привело к большему разнообразию столовой посуды, хотя полностью стеклянных сервизов, как это произошло с фарфором, еще не появилось. В то же время сосуды для питья стали делать меньшего размера. Например, штофы для водки постепенно вытеснялись небольшими графинами, рассчитанными на интимное общение, и кувшинами. Парадные бокалы и кубки сменились фужерами, рюмками и стаканами, каждый из которых предназначался для определенных напитков: шампанского, водки, вина, пива, меда, кваса, фруктовой или ягодной воды.

Сложные орнаментально-растительные гравированные композиции барокко, когда в европейской моде господствовали бокалы и кубки, а стаканы еще не были широко популярны, постепенно уступали первенство живописи на стекле и цветному стеклу. Частные стекольные предприятия Петербурга и Москвы начала XIX века охотно производили сосуды из цветного стекла — рубинового, кобальтового или многослойного, получаемого из сочетания бесцветного прозрачного стекла с цветным.

Конструктивно стаканы первой трети XIX века отчетливо разделялись на две половины, противопоставленные друг другу. Толстые стеклянные основания подвергали огранке, которая убирала лишнюю массу, декорируя поверхность красивым узором геометрического характера. Верхнюю часть — облегченную и, как правило, гладкую — выполняли из цветного или бесцветного стекла и расписывали полихромными эмалевыми красками или золотом и серебром. Такая конструкция, с утяжеленным основанием, например, у изящного стаканчика рубинового стекла, расписанного золотом и платиной, относящегося к 1800-м годам. Стакан с классически уравновешенной композицией, сочетающей насыщенную цветом чашу и отягощенное граненой массой бесцветного стекла основание, в целом представляется почти ювелирным изделием. Однако со временем цветочная гирлянда, некогда написанная золотом и платиной, потемнела и вытерлась, придав изображению плоскостный характер, что, несомненно, ухудшает впечатление.

Стакан и рюмка, изготовленные из бесцветного стекла на заводе Бахметьевых в 1820-х годах, расписаны по тулову яркой и сочной цветочной гирляндой. Думается, что они принадлежали если не сервизу, то единому комплекту. Играющая на свету яркими красками чаша стакана утяжелена пышным полихромным орнаментом, основание же гармонично уравновешивает композицию. Его массивное вызолоченное «кольцо» в ожерелье граненых кружков, через которые просвечивает мелкая разделка разноцветных граней донышка, кажется сквозным.

Необычна для стакана начала XIX века округлая форма тулова, напоминающего бочонок, со слегка отогнутым граненым и вызолоченным краем. Удобная для руки, она украшена оригинальной огранкой, называемой «павлиньи перья», подчеркнутой текучими золотыми линиями. В овальные медальоны вписаны букеты с крупной чайной розой, выполненные полихромными красками, золотом и серебром. Тонкая кольцевая ножка и широкий слив сосуда вызолочены, сияющая гранями поверхность остается прозрачной.

Совершенна по своей скульптурной выразительности форма небольшого стаканчика из бесцветного стекла с крышкой. Цилиндрическое основание, украшенное алмазной гранью, — чуть большего диаметра и занимает почти половину высоты стакана. Классицистической строгости конструкции и структуре росписи стакана соответствует изящная плоская крышечка с грибовидным навершием. Расширяющаяся верхняя часть тулова разделена вертикальными золотыми полосами на секторы, расписанные попеременно цветочным узором и изображениями большой птицы на ветке, разворачивающей крылья. Золотые стебли, листья и ветки так же, как и разделительные полосы, слегка стерлись. Написанные же серебром крупные цветы и птицы, имевшие некогда прорисовку объема и составлявшие основное украшение росписи, почернели, превратившись в темные силуэты.

В конце 1820-х годов в России большой популярностью пользовались изделия Императорского стеклянного завода, украшенные видами Петербурга — изображениями Сенатской площади, Казанского собора, Биржи или Александрийского столпа на площади перед Зимним дворцом. На стекле эти изображения часто выполняли серебром, цветом и тонкой детальной разделкой напоминающим графические образцы. Фоном для них служила сплошная позолота внутренних стенок сосудов.

Изображение памятника Петру I на Сенатской площади, на которой еще нет Исаакиевского собора, занимает всю нижнюю часть стакана с простой вертикальной, «широкой» гранью. Гладкая верхняя часть, покрытая изнутри широкой золотой полосой, эффектно, как закат, оттеняет мрачноватый силуэт памятника, выполненный нестойким серебром. Оборотная сторона стакана занята крупным орнаментальным рисунком, сделанным широкими мазками золотом и серебром.

В первой половине XIX века в Богемии и России продолжала развиваться традиция гравирования стекла. С конца XVIII столетия его производили на Императорском стеклянном заводе, частных предприятиях Орлова, Бахметьевых, Мальцевых. В числе сюжетов, украшавших гравированную посуду, — антинаполеоновские карикатуры, заказные сувенирные бокалы и стаканы с изображениями сентиментальных сценок и монограмм, архитектурные виды столицы. Гравер рисовал медным колесиком, как карандашом, — получался процарапанный рисунок, обычно называемый «рисовкой».

Простым геометрическим рисунком декорирован стакан из прозрачного стекла начала XIX века одного из провинциальных заводов. Его поверхность разбита на небольшие квадраты, в шахматном порядке — матированные, с процарапанными звездочками, и прозрачные. Основание выделено вертикальными узкими и глубокими желобками на треть высоты — так называемая «пальцевая грань», или «пальцы».

Гравированные рисунки выполняли на тонких цилиндрических стаканах, имевших в массивном основании грань. Сделанные колесом и заточенные под углом в 45 градусов, грани образовывали клиновидные надрезы. При пересечении надрезов получались четырехгранные пирамидки — «алмазная» или «бриллиантовая» грань. Собственно, рисунков грани было множество, но все они сводились к набору нескольких геометрических элементов.

Наибольшее распространение гранение получило на изделиях из хрусталя, благодаря которому проявлялись его высокие декоративные свойства — прозрачность и блеск. В России дорогостоящий свинцовый хрусталь выпускался в начале XIX века в основном на Императорском стеклянном заводе, остальные же производители называли хрусталем всякое бесцветное стекло хорошего качества. По составу оно приближалось к известному во Франции стеклу, названному «стаканным».

Свинцовый, или так называемый английский хрусталь, был получен в Англии еще в 1683 году Джорджем Равенскрофтом. Но повсеместно в Европе он распространился лишь с конца XVIII века, когда были открыты его высокие декоративные качества. Классицистическое направление в искусстве использовало новые технологии для создания простых, конструктивных образов.

Излюбленным материалом стеклоделов стал бесцветный хрусталь с алмазной гранью — эстетика ампира была равнодушна к цвету. Тем не менее, как мы уже видели, техника соединения в одном изделии цветного стекла и граненого хрусталя (или стекла) в то время применялась весьма успешно. Кроме стаканов с цветным расписанным верхом и бесцветным граненым основанием использовалась технология нанесения на поверхность изделия цветного наклада. Накладное стекло применялось при изготовлении двух-, трех- и многослойных стаканов, вазочек, туалетных флаконов и других небольших изделий, основой в которых было бесцветное стекло. Слой прозрачного цветного стекла, располагавшийся снаружи, подвергался гранению, или резьбе, обнажавшей бесцветный слой, благодаря чему появлялся сложный образ изделия, имитировавшего цветную оплетку.

Образцами такой технологии могут служить два кобальтовых стакана, изготовленных с применением синего, кобальтового стекла поверх бесцветного. Высокий, с «зауженном талией» стакан украшен вертикальными гранеными овалами, делающими его прозрачным и невесомым из-за узких перемычек, оставшихся от слоя синего стекла на поверхности. Второй стаканчик, слегка сужающийся под горлышком, выглядит более приземистым и утяжеленным, так как слой синего стекла в нем преобладает над бесцветным. Круги, образованные гранением по всей поверхности тулова, расположенные поясами и расписанные золотом и платиной, не оставляют ощущения прозрачной массы.

Стеклянные предметы украшали и с помощью переводной печати. Изображение, сделанное литографским способом с применением силикатных красок, переносилось на бумагу, которая во влажном виде приклеивалась к изделию. Затем, при обжиге, бумага выгорала, а на стекле оставался графический рисунок, как на кобальтовом стакане, украшенном большой, во всю высоту вставкой с античным сюжетом. Занимающее половину поверхности изображение, имитирующее гравюру, на оборотной стороне стакана украшено золотой растительной композицией по темно-синему фону, восполняющей дефицит цвета.

Во второй четверти XIX века в Богемии была разработана рецептура уранового стекла. Окрашенное оксидом урана, в массе оно имело желто-зеленый флюоресцирующий цвет. В России с 1830-х годов было освоено производство всех оттенков этого стекла. Граненый на три четверти высоты стакан с крышкой из уранового стекла обладает лаконичной формой. Самодостаточность цвета придает изделию особую выразительность и конструктивную завершенность. Иногда предметы из зеленого и желтого уранового стекла украшали росписью золотом или эмалью.

Относящиеся ко второй половине XIX века графины и стаканы «с мухами», которые есть почти в каждом собрании, традиционно связаны с бахметьевским производством. Исполненные гризайлью (росписью серого цвета) насекомые выписаны так натурально, что создается полная иллюзия, будто они действительно плавают в стакане. Эти изделия относятся к «потешным сосудам» позднего периода, когда элемент смехового действия применялся в ослабленном варианте. Изделие поражало в первую очередь искусным подражанием натуре. Отголосок древнейшей смеховой культуры — сосуд, родственный многочисленным «обманкам» XVIII столетия, которые во время пиров так забавляли и развлекали общество современников Петра Великого, стакан «с мухами» весьма отличается от них. Барочные сосуды с «сюрпризом» конца XVII — начала XVIII века имели сложную конструкцию из вставных трубок. В XIX веке их заменили плоскостными изображениями, еще способными, однако, ввести зрителя в заблуждение.

Привычная золотая обводка по краю стеклянного стакана классического времени конца XVIII — первой половины XIX столетия выполняет композиционную, завершающую роль в декоративной росписи изделия. Относящийся к концу XIX века стакан из прозрачного толстостенного стекла, оправленный по краю слива белым металлическим кольцом, определяет новое направление, призванное выявить достоинства «чистого» материала. Отделка металлом придает оттенок благородства прозрачному материалу бесцветного стекла, имеющего огранку сложным арочным рисунком, напоминающим застывшую в ритмическом великолепии воду.

Во все времена в декоративных целях использовали сочетание стекла с другими материалами. Бронзовые золоченые подставки и крышки для стаканов рубежа XVIII —XIX веков сменяются мягкими бисерными подстаканниками, которые почти полностью закрывает стакан теплым, заботливо вышитым руками домашней мастерицы цилиндрическим чехольчиком из мелкого разноцветного бисера. Из бисера же вышивали и небольшие круглые подставки под стакан, украшая их модными сюжетами и сентиментальными надписями.

Вошедшие в моду тонкостенные стаканы бесцветного стекла, декорированные скромной золоченой гравировкой, чаще всего «поддерживались» металлическими подстаканниками. Великолепные образцы художественного металла из серебра, филиграни прекрасно сочетаются со стеклянными сосудами, не требующими более сложной орнаментации.

В конце XIX века — начале следующего появился «дуэт» из стекла и фарфора. То, что многие принимают за своеобразную цилиндрическую чаш ку, на самом деле — фарфоровый подстаканник. Поддерживая стакан на половину высоты, он так же, как и металлические подстаканники, выполняет функции защиты и украшения. Тонкая ручка в форме заысловатого растительного завитка и слегка утолщенное округлое основание, подчеркнутое золотым орнаментальным пояском, несмотря на собственную хрупкость, заботливо принимают в себя инородный предмет, смягчая его холодный блеск и очевидную твердость. Миниатюрная роспись на тулове вполне реалистична. Это авторская работа, имеющая подпись и охраняющие ее надписи на донышке. Профессионально вписанная в небольшое поле сюжетная композиция не разрушает целостности изделия, не ограничивает изображение рамками, а как бы растворяет его границы в белом фоне.

Сюжетом росписи послужила картина Н.Н.Каразина «Переправа на пароме». Многофигурная композиция весьма философична и характерна для рубежа веков. Повозка с парой лошадей, люди, стоящие у перил и смотрящие на воду, над широкой водной гладью кружат чайки. Над всеми возвышается фигура перевозчика с шестом в руках, увлекающего плот вдаль. Путешествие по воде, впрочем, трактуется, как опасное. На оборотной стороне тулова изящная разноцветная бабочка со сложенными крыльями — модный мотив — служит украшением и символом, поясняющим основную картину. Со времен античности образ бабочки символизировал душу, высвобождающуюся из тела в момент смерти. Здесь, возможно, этот символ означает возрождение души.

Однако сами стаканы редко украшали сюжетными композициями. Украшение поверхности предмета обычно подчинено его форме. А так как форма стакана геометрически предельно проста и всегда стремится к цилиндрической, то здесь предпочтительнее орнамент. Его роль в исполнении художественного замысла — подчеркнуть границы, обозначить изгибы поверхности, выделить резервы для изобразительных мотивов — цветов или фигур.

В создании образа участвуют и цвет, и рельеф поверхности — они усложняют пространственное восприятие предмета, уравновешивают отдельные элементы композиции, создают, по сути, новую форму. Конструктивные возможности рельефа, обогащенные цветовыми рефлексами, не разрушают при этом целостности изделия, оставляя неизменными его функциональные качества.

Среди коллекционных предметов стакан — явление скорее исключительное. Хрупкая вещь редко живет долго, лишь отдельные экземпляры, имеющие высокую художественную ценность, доживают свой век в витринах музеев или в домашних буфетах и горках, заботливо оберегаемые владельцами от ударов судьбы. Каждый отдельный стакан, пусть даже весьма эффектный по своим декоративным свойствам и отменному мастерству исполнения, — все же предмет утилитарный. Но подобранные по материалам, примененным при их изготовлении технологиям и поставленные в ряд, они впечатляют разнообразием художественных образов.

Судьба художественного стакана в современном мире проблематична. Упрощается этикет, сокращается типологический ряд предметов. Напитки все чаще пьют на ходу, из бутылочек и банок, пластиковых аналогов. Стакан становится анахронизмом, раритетом, а значит — предметом собирательства.

Татьяна ХВОРЫХ

Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 33 (декабрь 2005), стр.4