Фаянс Ламбера

Изделия фаянсовой фабрики, что находилась в подмосковном имении князя Юсупова, малоизвестны широкому кругу антикваров и любителей отечественной керамики. Инициатором ее создания и руководителем фарфорово-фаянсового производства в усадьбе Архангельское был Август Филипп Ламбер.

Фаянсовое производство в России развивалось параллельно, а в ряде случаев и вслед за фарфоровым. Настоящие фаянсовые заводы возникли в России лишь в начале XIX века, когда в производстве фарфора всемирную славу уже завоевали Императорский фарфоровый завод и завод Гарднера в Вербилках. Лучшие традиции российского керамического искусства хранили и передавали из поколения в поколение в одном из наиболее крупных центров производства керамики – Гжельском районе. Гжельские глины славились своим качеством. Как сырье для фарфорового и фаянсового производства их использовали в различных частях Подмосковья.

Зародившись в начале XIX века, производство тонкого фаянса в России уже в первой четверти этого столетия отрасль промышленности, насчитывавшую немало заводов во многих российских губерниях. Фаянсовые производства открывали купцы, крестьяне, представители дворянских семейств, иностранцы. Интересные колоритные изделия, целые сервизы из полуфаянса и фаянса изготовляли и на казенных заводах, и на частных мануфактурах.

Следует заметить, что русскому фаянсу предстояло выдержать конкуренцию английской фаянсовой посуды, широко бытовавшей в домах русской знати и богатого купечества. Английский фаянс отличался красотой, высокой прочностью и при этом сравнительно дешевой стоимостью. Со второй половины XVIII века Англия в производстве тонкого фаянса занимала на европейском рынке лидирующее положение. Английский фаянс цвета сливок, изделия из тонкого расписанного фаянса, а также украшенного печатным декором, считались лучшими в Евроне и широко экспортировались в разные страны, в том числе и в Россию.

Русское же государство было заинтересовано в развитии отечественной фарфоровой и фаянсовой промышленности. Частным лицам давали привилегии на открытие фабрик, мастеров выписывали из-за границы.

В авангарде русского фаянсового производства шли два крупнейших фаянсовых завода, открытых в первое десятилетие XIX века, — казенный Киево-Межигорский завод и завод Ауэрбаха в Тверской губернии. Известные исследователи фаянсового производства (Е.Бубнова, например) отмечают два направления, которые задавались этими заводами и в русте которых развивались более мелкие фаянсовые предприятия России. Так, «Межигорский завод, имевший тесную связь с Императорским фарфоровым заводом в Петербурге, выпускал изысканные холодноватые изделия «столичного» характера, придерживался общеевропейских форм декора. Ауэрбаховский же завод был более провинциальным, ...в его изделиях было много черт русского народного искусства».

Частное фаянсовое предприятие Юсупова-Ламбера придерживалось преимущественно первого направления: разрабатывало общеевропейские традиции производства. Это касается и форм, и техники украшения фаянсовых изделий, и собственно характера декора.

В начале XIX века фаянс по сравнению с фарфором расценивали как материал менее изысканный, более дешевый и доступный — с точки зрения производства повседневных предметов. Все фаянсовые заводы России работали на продажу, поэтому ассортимент их изделий во многом определялся нуждами и вкусами широких слоев населения. Не был Исключением и завод в Архангельском. Фаянсовую посуду и просто продавали, и изготавливали на заказ.

История возникновения фаянсового завода в Архангельском тесно связана с историей знаменитого фарфорового заведения князя Юсупова, тем не менее о производстве фаянса в усадьбе широкой публике известно значительно меньше, чем о юсуповском фарфоре. Несмотря на то, что изображения изделий завода были включены в альбом Е.А.Бубновой «Старый русский фаянс» (М., 1973), а в 1970—1980-х годах вышли статьи Л.И.Булавиной, Н.А.Якимчук и С.А.Розанцевой, посвященные фаянсовой фабрике в Архангельском, это производство, точнее, его изделия изучены пока недостаточно.

Первоначально в подмосковной усадьбе знаменитого коллекционера была устроена живописная мастерская по росписи фарфорового белья, позже, в 1826—1827-х годах был построен и оборудован фарфоровый завод. Именно А.Ф.Ламберу, живописцу с Севрского завода, судя по всему, принадлежала сама идея создания фарфорового производства. На него были возложены заботы по налаживанию сложного производства в имении Юсупова: строительство здания завода с горном, закупка точильных станков, регулярный завоз сырья — гжельской глины и других необходимых компонентов — для приготовления фарфоровой массы. В то же время как сопутствующее производство налаживалось изготовление фаянсовой посуды в Архангельском. В контракте, заключенном между Н.Б.Юсуповым и А.Ф.Ламбером в 1827 году, так и сказано: «французский подданный, Август Филиппов сын Ламберть, дал условие Его Сиятельству кн. Н.Б.Юсупову в том, что» он обязуется содержать устроенную им «в подмосковном имении Его Сиятельства селе Архангельском на собственное его иждивение фарфоровую и фаянсовую фабрику (выделено мной — Н.Б.) на следующих кондициях...» По условию, Ламберу доставалась «означенная фабрика в собственное его распоряжение» на 6 лет. Взяв у князя 6 000 рублей, он обязался выплатить эту сумму и проценты в течение пяти лет, вся же прибыль, «какая получаться будет от фарфоровой и фаянсовой фабрики», должна идти в пользу Ламбера.

Однако процесс производства, покупка материалов и прочее требовали больших затрат. Средств у Ламбера оказалось недостаточно, он запутался в долгах. Только по первому сроку он смог уплатить 1200 рублей. На следующий взнос денег не было. Возникло «Дело о долге Ламберта». Производство фарфора сократилось. С октября 1828 года, по распоряжению князя, Ламберу отвели роль смотрителя за живописцами, чтобы занимал их «расписыванием французскаго фарфора».

Неудача с производством фарфора не обескуражила предприимчивого француза. Он быстро переключился на выпуск фаянса, используя существовавшее оборудование. Завод Юсупова-Ламбера в Архангельском, так и не сумевший наладить коммерческий выпуск фарфора, стал производить фаянсовую посуду — чайные и столовые сервизы, солонки, компотницы, вазы, подсвечники, чернильницы. Это был уже фаянсовый завод Августа Филиппа Ламбера.

В 1829 году Ламбер для привлечения капитала и сбыта готовой продукции везу пил в товарищество с московскими купцами И.Ромарино и Салциманом. По заключенному контракту Ламбер брал на себя обязательство содержать фабрику «трудами и искусством», а от компаньонов зависело обеспечение материалами, оплата работы мастеровых, содержание торгового помещения.

В 1831 году, после кончины князя Н.Б.Юсупова, сын его, Борис Николаевич, упразднив живописное заведение — мастерскую по росписи фарфора, фаянсовый завод закрывать не стал. «Государь мой Август Филипович! — писал осенью 1831 года Б.Н.Юсупов. — Устроенный в подмосковном селе моем Архангельском при жизни покойного родителя моего, Его Сиятельства князя Николая Борисовича Юсупова, фаянсовый завод со всеми к нему принадлежащими строениями, согласно желанию вашему, предоставляю в полное ваше распоряжение впредь на семь лет, считая со дня кончины родителя моего, то есть с 15 июля сего 1831 г., в продолжение которых всякие починки и переделки по оному должны быть исправляемы вашим коштом. Вместе с тем остаются в вашем ведении на три года дворовые мои люди Василий Корнеев, Михайло Сорокин, Илья Татаринов, Егор Петухов и Степан Сергеев, которым со стороны вашей производить ту плату и оклады, какие назначены... Все денежные расчеты, какие по означенному фаянсовому заводу были между вами и покойным родителем моим, считать по сие число совершенно поконченными».

До августа 1834 года на фаянсовом заводе в Архангельском работали два точильщика — Василий Корнеев... Егор Петухов и печатальщик Степан Сергеев. Кроме них в ведении Ламбера находились девять крепостных живописцев. Из архивных материалов известно, что в период с 1829 по 1834 год были изготовлены два больших сервиза для князя Юсупова и князя Голицына.

В 1835 году Ламбер внезапно умер, и его вдова с детьми осталась без средств. От имени князя управляющий имением П.Гофет договорился с компаньонами Ламбера — Ромарино и Салциманом о сдаче им в аренду завода на выгодных для них условиях. Все инструменты, материалы, готовые и недоработанные изделия переходили к новым содержателям завода, которые взяли на себя обязательство выплачивать вдове Ламбера 1500 рублей ежегодно при условии, что жить она будет в Архангельском, но вмешиваться в дела завода не станет. По сохранившейся описи, на основании которой «Роза Ламбер сдала купцу 2-й гильдии И.Ромарино вещи, находившиеся при фаянсовом заводе в селе Архангельском» в мае 1835 года, можно судить о предприятии. Оно было сравнительно небольшим, состояло из ученической и вольной точильни, машинного строения, горнового сарая, красильни, капсульной и прочих подсобных помещений. Оборудование включало около 20 станков и машин (в том числе печатных), прессов, капселей, различных посудных форм и т.п.

По контракту, фаянсовый завод сдавался в аренду Ромарино на 4 года. По истечении этого срока, 5 августа 1839 года, господин Ромарино объявил, что «завод далее содержать не желает». 16 сентября 1839 года находившийся в селе Архангельском фаянсовый завод «действием прекращен» — гласило донесение из Архангельской конторы.

Опыты по производству фаянса велись в имении Юсупова, вероятно, с середины — второй половины 1820-х годов параллельно с изготовлением фарфоровых изделий. В усадьбе (в настоящее время — в ГМУА) сохранились любопытные образцы изделий, неровных, деформированных, не очень удачно декорированных разноцветными поливами, со следами неудачного обжига. Формы и характер их декора явно свидетельствуют, что предметом для подражания был английский фаянс: стаффордширские тарелки с декоративной отделкой под «панцирь черепахи» с использованием солей металлов. Керамика с черепаховым декором была весьма популярна в Англии в последней трети XVIII века, а в начале XIX века — ив других европейских странах. Новое столетие породило моду на имитацию одного материала другим: изделия из фарфора и фаянса декорировали, имитируя бронзу, дерево, мрамор и другие материалы. Сохранившиеся в Архангельском подражания — мелкие и глубокие тарелки с зеленовато-коричневатой поливой — суховаты, «жестковаты» по форме (она явно заимствована у оловянной посуды), не всегда удачно и аккуратно декорированы, со следами неумелого обжига. По всей вероятности, это первые пробы, предшествовавшие изготовлению фаянсовой посуды.

Сохранились три молочника, по форме и декору напоминающие майоликовые изделия Германии и Франции. Однако они отличаются слишком толстым черепком бежевато-кремового цвета, несовершенным, аморфным, непроработанным лепным декором, а также не совсем умелой росписью по сырой эмали. Как и молочники, не отличаются изяществом форм и аккуратностью отделки миски с крышками, хватки которых сделаны в виде скульптурно вылепленной груши с двумя листиками. Изделия выполнены из темно-кремовой пористой массы и покрыты зеленоватой или голубоватой непрозрачной глазурью (поливой). В росписи использованы желтая, синяя и коричневатая краски. Формы очень далеки от совершенства: тулово мисок деформировано, крышки плохо примыкают. Однако плоды груши и витые фигурные ручки скульптурно проработаны и выглядят весьма декоративно.

Лучшая же часть сохранившейся фаянсовой продукции Архангельского завода по своей художественно-стилевой направленности, тонкости и качеству исполнения напоминает прославленные образцы фаянса европейских мастеров, как старого, так и современного.

В усадьбе Архангельское хранится часть великолепного сервиза (1829—1835) с бордюром из стилизованных пурпурно-лиловых плодов лотоса с двумя зелеными листиками и «высыпающимися» золотисто-желтыми «семенами». Сервиз выполнен в лучших традициях английского фаянса. В литературе он известен как «Сервиз с колокольчиками», поскольку коробочка лотоса с семенами очень напоминает колокольчик, повернутый венчиком вниз. Изысканны и хорошо проработаны формы терина (супницы), салатников и судков для специй; высокое качество отличает светлую сливочного оттенка массу, из которой изготовлены тонкостенные легкие предметы столового сервиза, покрытые глазурью светлого сливочно-зеленоватого оттенка.

Литая супница овальной формы с ручками-волютами, «увенчанная» трехступенчатой крышкой, строга и торжественна. Она напоминает посуду высокого стиля лучших английских фаянсовых заводов, в частности очень близка одной из форм, воспроизведенной в Каталоге посуды Веджвуда для королевы. Подобную форму ввели в производство в 1790—1795 годах, однако более 100 фаянсовых предприятий Англии копировали, повторяли и интерпретировали ее, так что теперь трудно точно сказать, кто ее изобрел, кто придумал этот дизайн. В отличие от английских теринов с высокими изящно изогнутыми в виде петли ручками, супницы русского производства снабжали менее трудоемкими в исполнении ручками-волютами (кроме завода в Архангельском аналогичной формы супницы производили на предприятии Ауэрбаха) .

Основания ручек рельефно разделаны в виде листьев аканта и декорированы пурпурной штриховкой; они словно распластываются на круглящихся боках терина. Их продолжают рельефные цветы на тонких стеблях, тоже оживленные лиловато-пурпурными штрихами. Верхнюю часть тулова и нижнюю часть крышки украшает полихромный бордюр из коробочек лотоса.

Архитектонику выступающих частей терина подчеркивают пурпурные отводки, украшающие край основания, линию плеч и верхний край супницы, а также все три выступа пирамидальной крышки, увенчанной хватком в виде цветка. Терин, как и остальные 19 сохранившихся предметов сервиза, выполнен в классицистическом стиле, который проявляется в простых и ясных формах посуды, сдержанном декоре. Большая часть предметов маркирована: оттиск в тесте в виде надписи латинскими буквами «LAMBERT» сохранил имя руководителя фаянсового производства.

О высоком качестве фаянсовых изделий Ламбера отзывались его современники. Так, Ж. де Лаво во втором томе своего Путеводителя по достопримечательностям Москвы, вышедшем в 1834 году, писал: «...Ламбер только организовал фабрику фаянса на английский манер, продукция которой очень удовлетворительна. Нужно пожелать ему и успеха и последователей, чтобы Россия перестала быть зависимой от Англии в этой отрасли промышленности, продукция которой требуется каждый день». Ламберовский фаянс пользовался спросом, о чем свидетельствуют заказы на целые сервизы. Этому способствовали изысканные формы посуды, стильный декор и качество исполнения. На заводе Ламбера использовали различные техники нанесения декора: рельеф, надглазурную и подглазурную роспись, печать. Так, на рубеже 1820—1830-х годов было изготовлено несколько фаянсовых тарелок с портретом Евдокии Бирон, герцогини Курляндской, урожденной княжны Юсуповой (по гравюре Я.Хоубракена, 1775). Гравированное изображение герцогини нанес на фаянсовую поверхность печатным способом мастер Степан Сергеев.

Черепок фаянсовой посуды Ламбера — приятного сливочного цвета с розоватым оттенком. Изделия покрыты глазурью. В одних случаях она полупрозрачная, сквозь нее просвечивает теплого оттенка черепок (тарелки с портретом герцогини Курляндской), в других — зеленоватая или голубоватая полива, скрывающая цвет фаянсовой массы. Именно такой голубоватой поливой декорирован большой сервиз с надписью «АРХАНГЕЛЬСКАЯ ФЕРМА». Бело-синий декор его с подглазурной росписью кобальтом производит эффектное впечатление.

Сервиз «АРХАНГЕЛЬСКАЯ ФЕРМА» (1827—1829), в который входят формы столовой и чайной посуды, а также предметы для десерта и декоративная скульптура (всего более 80 предметов), вызывает прямые ассоциации с дельфтским фаянсом. Голландское влияние было не случайным для русского завода, ведь на протяжении почти полутора веков дельфтский фаянс славился по всей Европе и был образцом для европейских и российских керамических предприятий.

Иногда изделия завода Ламбера полностью повторяли формы европейского фаянса XVII—XVIII веков. Так, формы компотниц, например, напоминают терины брауншвейгского фаянса начала XVIII столетия.

Сосуды для сахарной пудры из большого сервиза под названием «АРХАНГЕЛЬСКАЯ ФЕРМА» и миски с крышками, увенчанными хватками в виде скульптурно выполненных плодов груши, вызывают в памяти фаянсы Руана. А масленки и паштетницы в виде голубей или горлицы в гнезде, чайники в виде петуха или наседки с цыплятами повторяют формы фарфоровых изделий мейсенских мастеров XVIII века. Барочные формы и мотивы росписи декоративных плакеток и ваз для тюльпанов явно заимствованы у голландского фаянса. Об изделиях дельфтских мастеров напоминают и скульптурные настольные украшения: лежащая корова и корова с дояром. Однако в отличие от полихромных изделий Дельфта второй половины XVIII века изделия русских мастеров двухцветны.

Все эти разнообразные, можно сказать, интернациональные формы посуды объединяет одно цветовое решение: белосиний декор, выполненный кобальтом подглазурно; характерная — голубоватого оттенка глазурь; надпись «АРХАНГЕЛЬСКАЯ ФЕРМА», которая в одних случаях украшает предметы снаружи и хорошо видна, являясь элементом декора глубоких тарелок, например, или чайных чашек с рельефным декором. В других случаях, на солонках, чайниках, вазах дя тюльпанов надпись располагается с невидимой оборотной стороны изделия, на донышке. Она обозначает принадлежность предмета к определенному сервизу или набору посуды, а также может быть воспринята как своего рода марка.

Часть предметов (тарелки и вазы) украшает явно киавизированный орнамент, нанесенный подглазурно кобальтом. При этом китайский абровый узор (облака), 1 пришедший в керамику России опосредованно через Дельфт, превращается на тарелках, расписанных русскими мастерами, в витиеватые фигурные картуши с цветами и завитками. В то же время этот декоративный мотив напоминает декор руанских изделий, которые украшались синими ламбрекенами и завитками.

Для многих фаянсовых изделий завода Ламбера характерен декор в виде рельефа и скульптурно трактованные функциональные детали предметов: ручки мисок в виде маскаронов или переплетенных побегов, хватки у крышек в виде стилизованных цветов и фруктов. Цвет (синий контур или штриховка) делает их более выразительными. Чашки и блюдца декорированы рельефными побегами с цветами и листьями, оттененными темно-синим контуром и более светлой штриховкой. Рельефные стилизованные раковины украшают маленькие солонки в форме котелка на трех львиных ножках, которые повторяют форму серебряных предметов этого же назначения работы английских мастеров XVIII века.

Несколько особняком стоят две крупные трехчастные солонки (название, закрепившееся в музейном инвентаре), украшенные морскими мотивами. Однако это вовсе не солонки, а очень распространенные во Франции XVIII века сосуды, или блюда для устриц. Об этом свидетельствует и морская, подводная, тематика, использованная для украшения изделий. Каждая отдельная раковина, емкость для устриц, поддерживается фигурным основанием, облепленным кораллами и мелкими ракушками.

Надо отметит!), что большинство предметов с надписью «АРХАНГЕЛЬСКАЯ ФЕРМА» но композиции и декору тяготеет к барочно-рокайльной традиции (подсвечники, вазы, сосуды для сахарной пудры и др.). Это объясняется тем, что образцами для форм послужили фаянсовые изделия голландских, немецких и французских мастеров XVII—первой половины XVIII века. Не исключено, что некоторые образцы старинной посуды мог привезти в Россию сам Ламбер.

Большинство предметов маркировано подглазурно синей краской сочетанием литер и цифр: соединенные литеры «АР», знак, похожий на цифру 3, а иногда на буквы g или s, а также литера Z, которая иногда изображается повернутой и напоминает букву N. По поводу изделий с надписью «АРХАНГЕЛЬСКАЯ ФЕРМА» и уже указанной подглазурной марки в конце 1970 — начале 1980-х годов возникла дискуссия. Дело в том, что описанная выше марка (большая часть знаков, входящих в нее) очень напоминает марку мастера мануфактуры «Две лодки» (1667—1796) из Дельфта, опубликованную в одном из голландских изданий. Мастер Anthony Pennis (1759—1782) действительно маркировал свои изделия сочетанием знаков: соединенными буквами «АР». Ее приводят все известные марочники конца XIX—XX века. Лишь в единственном издании 1977 года приведена марка «АР» и знаки «3» и «Z» (J.Matusz. Delfter Fayence. Hallwag, 1977. Цвет марки не указывается). Однако, если верить старым марочникам (И.Троцкий. Фарфор и фаянс.

Справочник для коллекционеров. Указатель марок. Л., 1924. Английские марочники первой половины XX в.), марка голландского мастера в виде литер «АР» была красного цвета, а марка на фаянсовой посуде из собрания музея «Архангельское» — синего. Голландский мастер работал до 1782 года, а мануфактура «Две лодки» завершила свою деятельность в конце 1790-х годов. Следует отметить, что во второй половине XVIII века мастерская выпускала изделия с полихромной росписью, что было характерно для большинства фаянсовых предприятий Дельфта того времени. Кроме того, характер росписи на фаянсе этой группы предметов не типичен для Голландии (специалисты из Нидерландов категорически отрицают все предположения о голландском происхождении этих изделий).

Колористическое решение, характер декора и сюжетные композиции тоже не дают основания атрибутировать эту группу предметов мастеру дельфтской мануфактуры конца XVIII века. На тарелках и подсвечниках — романтические, скорее итальянские, а не голландские пейзажи с руинами явно античного происхождения. Все это с большой долей уверенности позволяет утверждать, что фаянсовые изделия с надписью «АРХАНГЕЛЬСКАЯ ФЕРМА» однозначно изготовлены на фаянсовом заводе А.Ф.Ламбера в подмосковной усадьбе Юсуповых.

Разнообразие форм, заимствованных у различных фаянсовых и фарфоровых производств Западной Европы XVIII века, надпись на русском языке, украшающая изделия, а также характерные особенности декора, присущие большей части предметов свидетельствуют о том, что перед нами крупный сервиз, выполненный со значением. Он должен был продемонстрировать умение и мастерство рабочих, возможности фаянсового производства, устроенного Ламбером, и стать украшением стола князя Н.Б.Юсупова в Архангельском. История бытования этой объемной группы предметов, которая в старой инвентарной описи музея 1924 года названа «Молочным сервизом», тесно связана с усадьбой Архангельское. Кстати, в имении, которое князь приобрел в 1810 году, была отменная молочная ферма, на протяжении всего XIX века поставлявшая к столу Юсуповых сливочное масло, сливки, сметану, творог, сыр и другие молочные продукты. Возможно, сервиз был изготовлен для приема гостей, которых потчевали молочными продуктами, хотя, как мы уже убедились, группа предметов с надписью «АРХАНГЕЛЬСКАЯ ФЕРМА» включает разнообразную посуду, по меньшей мере, трех сервизов разного назначения: столового, чайного и десертного.

Подражание изделиям прославленных фаянсовых производств Западной Европы не случайно. С одной стороны, это было характерно и для самой Европы, и для России первой трети XIX века (были ведущие предприятия — законодатели моды, традиций в области формы, декора и росписи, были и те, кто следовал им). С другой — заставляло выполнять работу с максимальным усердием, тщательностью, не позволявшей усомниться, что перед гостем «настоящий» дельфтский или «аглицкий фаянс».

Итак, развиваясь в русле европейских традиций, которых, надо заметить, придерживался и казенный Киево-Межигорский фаянсовый завод, предприятие в Архангельском выпускало изысканные фаянсовые изделия «столичного» характера, ориентируясь на общеевропейские формы и декор. Это вполне естественно, так как работами на фаянсовом заводе руководил выходец из Франции, художник, знаток фарфорового и фаянсового производства Август Филипп Ламбер (.?. — 1835).

В отличие от драгоценных изделий из фарфора, которые приравнивали к произведениям искусства и бережно хранили как в семье кня

зей Юсуповых, так и в семьях тех, кому они были подарены, фаянсовая посуда носила утилитарный характер, служила своим хозяевам и в усадьбе, и в московских домах. Ее делали для продажи или на заказ. Поэтому фаянсовые изделия, выполненные в Архангельском, менее известны и сохранились в меньшем количестве. К тому же на большинстве из них нет ни надписей, ни марок, говорящих о месте их изготовления. На маркированных изделиях чаще всего стоит имя Ламбера — «LAMBERT» — инициатора создания фаянсового завода, арендатора и руководителя предприятия с 1827 до 1835 года. После его кончины изделия стали маркировать оттиском с именем «ROMARINO».

В одной из частных коллекций Москвы хранятся две одинаковые тарелки с печатным рисунком в китайском духе (орнаментальный декор по борту сочетается с пейзажно-жанровыми композициями на зеркале) и тарелка с рельефной гирляндой из виноградных лоз (опубликованы в сборнике «Памятники культуры. Новые открытия». 1983. Л., 1985.). Отгиснутые на них марки «ROMARINO» и «АРХАНГЕЛЬСКОЕ», несомненно, относятся к 1835—1839 годам. Фаянсовых изделий с такими марками сегодня известно немного, часто фаянс с марками «LAMBERT» и «ROMARINO» относят к иностранным образцам, так как немногие знают, что эти предметы сделаны руками русских крепостных и вольных мастеров в селе Архангельском под Москвой.

Фаянс, созданный в подмосковной усадьбе Юсуповых, — еще одна интересная страничка истории русской керамики, еще один аспект взаимопроникновения различных культур, слияния русской, европейской и восточной традиций на примере конкретного керамического производства.

Надежда БЕРЕЖНАЯ

Фото Игоря НАРИЖНОГО.

Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 17 (май 2004), стр.70